– Это может быть женщина по имени Мосы?
– Ага. Это именно та кошка, о которой я тебе говорил. – Он прищуривает свои карие глаза. – Мне показалось, ты сказала, что никогда не бывала здесь раньше…
– Должно быть, это ее… – размышляю я.
– Ты что задумала, Мэгз? – встревоженно спрашивает Кай.
– Я хорошо дерусь, – отвечаю я.
И это правда. Конечно, я не владею никакими причудливыми «боевыми искусствами», но Нейзгани, помимо прочего, не пренебрегал моей рукопашной подготовкой. Моя техника более приземленная и грязная – быстро напрыгивай, сильно бей и тут же отбегай. А если сюда добавить еще и силы кланов, то я не сомневаюсь, что смогу продержаться несколько раундов. Этого должно хватить, чтобы привлечь внимание главного букмекера Шалимара.
Кай трет переносицу, зажмурив глаза.
– Думаешь, если ты согласишься драться, это действительно приблизит нас к ней?
– В противном случае мы не приблизимся даже к арене, – вмешивается Клайв. – Тот парень у двери сказал, что все билеты на бои распроданы. Насколько я понял, допускаются только новые участники и их команды поддержки.
– Тогда я это сделаю, – говорю я. – Нам нужно это огненное сверло, и если ради него придется выбить дерьмо из нескольких «бычков», значит, так тому и быть.
Кай долго смотрит на меня, прежде чем заговорить.
– Тебе не нужно драться, – наконец говорит он, показывая три бумажных листка.
– Что это?
– Наши пропуска.
Я беру у него билеты.
– Ты где их взял?
– Откуда они у тебя? – спрашивает Клайв, выхватывая у меня билеты. – Господи, это же места в первом ряду!
Кай качает головой.
– Так мы идем туда или нет?
Я одариваю мальчиков улыбкой.
– Черт, конечно да!
Глава 29
Несмотря на обещанный VIP-статус наших билетов, мы, как и все остальные, застреваем в пестрой очереди ожидающих зрителей. Очередь движется медленно, в основном из-за двух мускулистых представителей Медвежьего клана, обыскивающих всех входящих на предмет наличия оружия.
– Свое оружие я не отдам, – говорю я Клайву, когда мы подходим к контрольно-пропускному пункту.
– Похоже, у тебя нет выбора, – отвечает он.
Клайв прав. Я вижу, как мужчина через несколько человек от нас вытаскивает из-за голенища сапога девятидюймовое[80] лезвие и бросает его в предложенный металлический ящик. Один из парней Медвежьего клана запирает ящик маленьким, висящим на веревочке ключом, толкает его на полку, заставленную дюжиной точно таких же ящиков, после чего вручает мужчине его ключик, вероятно, единственный. Мужчина, очевидно, уже знакомый с процедурой, надевает веревочку с ключом на шею и как ни в чем не бывало идет внутрь.
– Кажется, система довольно безопасная, – говорит Кай.
Похоже, я стану единственной, у кого будет ключ от ящичка с моими вещами – при условии, конечно, что никто не украдет сами ящики. Предполагаю, что воровство здесь не одобряется – по крайней мере, в зоне боев. И сурово наказывается. Пусть клиенты будут счастливы, и да не оскудеет поток денег! Таким должен быть девиз Шалимара.
Когда мы подходим к столу, один из здоровенных вышибал бросает на меня взгляд, и его губы недовольно кривятся. Он хмыкает и достает из-под стола металлический ящик увеличенных размеров. Жестами велит мне приступать к делу. Вначале я снимаю патронташ, затем заплечную кобуру с дробовиком. Вытаскиваю «глок» и кладу его в ящик. Потом ножи – все три. Закрываю ящик, беру ключ, и мы с Клайвом переступаем через черту. Кай идет за нами, отстав на несколько шагов. Затем мы проходим через рамки металлоискателей и вступаем в толпу, собравшуюся на главное спортивное событие.
– Ты уже бывал в таких местах, Клайв? – спрашиваю я, пока мы идем к арене. – Как тут все организовано?
Арена не сказать чтобы огромная, но и не маленькая. И прошли мы к ней не через шкаф или кроличью нору, а через самую обычную дверь, сливавшуюся с детальной картиной, на которой изображен Кораль О-кей. Здесь хватит места, наверное, для двухсот человек или даже больше. И это впечатляет – учитывая, что мы по-прежнему находимся под землей. Уже не в первый раз я задаюсь вопросом: кем или чем создано это место? Само поле боя – это чисто выметенный участок почвы, который опустили ниже уровня пола примерно на дюжину футов[81]. Трибуны, которые выглядят так, будто их притащили из спортивного зала средней школы, предоставляют зрителям прекрасный вид на действие, происходящее на ринге.
А там уже что-то произошло. Мы пропустили первый поединок, и теперь грязный пол покрыт свежими пятнами еще не свернувшейся крови. Запах насилия проносится в воздухе, ускоряя мое сердцебиение и возбуждая нервы предвкушением. Должна признаться, я взволнована. Трибуны постепенно заполняются людьми (кажется, сегодня на них негде будет яблоку упасть), и атмосфера вокруг бойцовской ямы напитывается электричеством.
– Первая половина ночи – турнирные бои, один из которых только что завершился, – поясняет Клайв, пока мы пробираемся сквозь толпу, а потом смотрим вдвоем на окровавленный ринг. – После каждого раунда победитель проходит дальше, а проигравший вылетает. Во второй половине ночи – запланированные поединки. Иногда победители турнира претендуют на участие в них, ведь именно там разыгрываются большие деньги.
Я понимающе киваю:
– Значит, тот, кто сумеет выжить в турнире, получит возможность поучаствовать в эксклюзивных боях. К тому времени, пока они доберутся до следующего этапа, они одолеют горстку любителей и, вероятно, не будут чувствовать особого напряжения. Но загвоздка в том, что они понятия не имеют, с кем им придется сражаться дальше. Те, кто уже включен в списки, имеют несомненное преимущество.
– Задача выглядит слишком сложной, если ты так ставишь вопрос.
– Возможно. Но если создать определенный ажиотаж своими победами в турнире, а затем принять участие в списочных боях, то можно существенно поднять ставки, в результате чего вернуться домой богатым человеком.
– Да, если ты проживешь достаточно долго, чтобы успеть сосчитать выигрыш…
– Сначала рукопашные схватки в открытом турнире, верно? А что потом? Поединки с холодным оружием?
Он смотрит на меня, удивленно выгнув бровь:
– Ты уже занималась этим раньше?
– Перед такой толпой – никогда, – признаюсь я. – Но мне нравилось участвовать в боях – еще с моим старым наставником. Не ради денег, просто из любви к дракам. Поэтому я понимаю, как это работает.
– В общем, ты права. Открытый турнир – это возможность попасть в списочные поединки. А там уже начнутся схватки с холодным оружием до первой крови.
– Как такое вообще разрешают?
– В этом зале полно денег. А когда речь заходит о деньгах, служители закона предпочитают отводить глаза.
– Серьезно?
– Разве ты не заметила, как тщательно изымается оружие при входе? Охрана – это Псы-Законники.
Я собираюсь задать еще один вопрос, но чувствую вдруг чужую руку на плече. К счастью, это Кай.
– Посмотри туда, направо, – шепчет он мне в ухо, – мимо двух здоровяков в черных футболках охраны.
Я смотрю, напрягая глаза. Там, внутри стеклянной будки, возвышающейся на добрых десять футов над самой высокой трибуной и предоставляющей своему обитателю прекрасный обзор на переполненный зал, сидит та, кто может быть только Мосы.
Я не знала точно, как должна выглядеть женщина, которую мы ищем, поскольку Ма’йи говорил, как всегда, загадками и не дал нам никакого описания, кроме имени и пола. Я знаю, что «мосы» на языке навахо означает «кошка», и решила, что она должна быть чем-то похожа на кошку. Но я не была уверена, относится ли она к кошачьим так же, как Ма’йи к собачьим, или просто какая-то женщина взяла себе такой псевдоним, чтобы производить впечатление. И вот теперь я поняла.
Она маленькая, не более четырех с половиной футов[82] ростом. Учитывая причудливые манифестации сил кланов в этом месте, ее внешний вид может оказаться еще одним странным проявлением крови дине, но я чувствую, что это не так. Мое отточенное чутье на монстров выделяет ее как нечто нечеловеческое. Нечто бессмертное. Нечто Другое.
Глаза Мосы огромны. Они слишком велики для маленького личика в форме сердца с заостренным подбородком. Над короткой стрижкой с прямой челкой торчат треугольные кошачьи ушки, а между плоским носом и слегка развернутым книзу ртом бело-серым цветом мерцают вибриссы[83]. На ней ярко-зеленое вечернее платье с широкой юбкой и пышными рукавами, какие, должно быть, были популярны на вечеринках и телешоу в 1950-х годах. На голове прозрачный козырек, а за одно из кошачьих ушей заложен карандаш. Очевидно, это только для образа, поскольку маленькие когтистые ручки с неимоверной скоростью хлещут по клавиатуре ноутбука, стоящего перед ней. Там же, за стеклом будки, возле нее стоят четыре женщины, одетые так же скромно, как их начальница – в одинаковые платья разных оттенков. Они кричат наперебой и принимают ставки, как опытные биржевые маклеры. Но они, по крайней мере, выглядят как люди, если не обращать внимания на ярко-красные щеки – отличительный признак их клана.
– Это Мосы, – говорю я. – И как же, черт возьми, мы до нее доберемся?
– Похоже, нам не придется придумывать.
Прямо к нам приближаются два больших охранника из Медвежьего клана. Они огромные, широкоплечие и лохматые, как их клановое животное. Один из них – тот самый парень, который забирал у меня оружие. Я включаю режим повышенной готовности. Клайв говорил, что это подрабатывающие вне службы Псы-Законники. Скорее всего, они нас не узнали, но чем черт не шутит.
– Не надо, – говорит Кай, заметив мое беспокойство. – Лучше взгляни туда.
Он снова указывает на Мосы в ее стеклянной коробке, и на этот раз она смотрит в нашу сторону. Ее взгляд, прорезающий хаос окружающего пространства, тяжело ложится прямо на меня.