Увидев занесенную для удара ногу, быстро проговорил:
— Погоди-ка. Ударить всегда успеешь… Объясни четко, ясно и конкретно: чего ты от нас хочешь?
— Во всяком случае, не целовать тебя в задницу. Так что впредь ты меня больше не провоцируй. Понял? А теперь давай быстро и четко: телефон и адрес Стервятника.
— И все?
— Не спеши. Конечно, не все. Дойдем и до остального. Стервятник — только начало.
— Зачем он тебе?
— Да уж не для того, чтобы нанять его убить тебя или вон Павлушу.
Титов и Протасов опять переглянулись. Молча.
— Так кто из вас начнет говорить? — напомнил о себе Харченко. — Или все-таки начинать кого-то бить? Так я сразу предупреждаю, что резать и кровь выпускать стану только из одного. Но до смерти. Потом уже за второго возьмусь. И этот второй будешь ты, Павлуша.
— Со Стервятником тебе не справиться. А он потом нас кончит.
Перспектива стать первой жертвой Титова никак не устраивала.
— Так это ж будет потом, — успокоил его майор-отставник. — А я — прям щас. Итак?..
Титов пожал плечами:
— Чего я должен за него мучиться?
И продиктовал телефон. Потом, по требованию Александра, повторил.
— Это все?
— Ну что ты! Я же сказал, что это только начало. Теперь мне нужны подробности того, что у вас произошло с Анной Валентиновной.
— М-м-м, — поняв, о чем пойдет речь, взвыл, закатив налитые кровью глаза, Протасов. — Говорил же я тебе, что не нужно было с ней так…
Титов на реплику ничего не ответил. Напряженно глядел на захватившего их человека.
— А зачем это тебе? Ее нам покровители сдали, хахаль не возражал… Мы правил не нарушили…
— Так, выходит, Павлик знал о том, что вы собираетесь ее убить?
— Конечно. Деньги-то у него остались после нее немалые. Если бы он захотел, мог бы частников нанять — а они на нас вышли бы без особого труда… Потому мы его предупредили… И вообще непонятно, откуда ты взялся.
— Тебе это знать необязательно. Значит, Павлик знал… — Для Александра это не было большим откровением. И все же стало досадно — он было поверил в невиновность этого красавчика. — Ну, слюнявчик, погоди!.. И все-таки ты можешь объяснить, за что вы ее убили?
— Я был против, — быстро заговорил Протасов. — Я всегда против убийств. Особенно таких вот, демонстративных, в назидание, так сказать.
— Хорошо, суд это учтет. И все-таки, за что?
— Ты говорил, что будет торг, — вмешался Титов. Он уже понял, что Протасов выложит все, а потому пытался оговорить и себе условия. — Ты нас отпустишь, если мы расскажем тебе все, что тебя интересует?
Харченко заколебался. Отпустить их? Но он же сам приговорил их к смерти. За то, что именно они убили Аннушку. За то, что именно они убили Серегу. Пусть не сами, но именно они отдали приказ лишить жизни дорогих ему людей. Нет, он их не отпустит.
Значит, тогда нужно пообещать отпустить, а потом убить… Нельзя. Нельзя быть нечестным даже в разговоре с врагом. Можно обман использовать в качестве хитрости для достижения цели. Но и в этом случае должны быть границы, через которые переступать нельзя.
Хотя… В голове у Харченко вдруг обозначилась некая идейка. Кажется, должно получиться неплохо…
— Пока не знаю, — наконец сказал он. — Мне очень хочется вас здесь оставить навечно. Но еще больше хочется получить информацию… Не знаю.
— Тогда какой резон нам говорить?
— Прямой. Если я узнаю все, что нужно, возможно, я вас и пожалею. Может быть, я вас убивать не стану. Если же вы будете упорствовать, я все равно из вас выжму все. Но тогда убью обязательно. И смерть ваша в этом случае будет лютой. Выбирайте!
— Я все скажу, — заторопился толстяк. — Видите ли, наша фирма занимается…
— Распространением наркотиков, — церемониться с ними нужды не было. — Это я и без тебя знаю. Чего вы хотели добиться от Анны Валентиновны? Или она тоже к этому бизнесу имела отношение?
— Нет-нет, никакого, — частил, захлебываясь и глотая слова, Протасов. — Видите ли, нам нужен был новый склад для хранения наркотиков. И мы решили использовать под него магазин. Это удобно, выгодно, безопасно…
— А Анна Валентиновна отказалась?
— Да. Наотрез. Она пригрозила обратиться к своему покровителю.
— Кто это?
— Соломон…
— Молчи!
Это два слова прозвучали как одно. Имя «авторитета» произнес Протасов. Остановить его пытался Титов. Теперь они уставились друг на друга: один глядел жалко, со страхом, другой — яростно, зло.
— Но почему, Саня? — робко спросил Протасов. — Он же все равно узнал бы.
— Да теперь-то уж точно нам с тобой крышка, — с горечью проговорил Титов. — Стервятник Стервятником, а Соломон нам точно бошки пооткручивает.
— И не только головы, но и головки. — Разговор пошел, и это радовало мстителя. — Продолжаем разговор. Почему Соломон «сдал» Анну Валентиновну?
— Он ходил вокруг нее, как мартовский кот. Если вы видели ее, знаете, какая это была красавица… Чего она, дура, в эту торговлю полезла? Ей бы на конкурсах красоты выступать или любовницей быть у любого бизнесмена покруче…
— Наверное, у каждого свое представление о том, что лучше, — хрипло сказал Харченко. — Давай-ка без лирики. Только факты.
— Так я и говорю, Соломон очень хотел затащить ее в постель. А она дань платила регулярно, однако ему не поддавалась. Вот он и решил ее нам продать.
— Вам — это кому?
Протасов опять оглянулся на Титова. Тот угрюмо глядел в землю.
— Акционерному банку «Плутон», — небрежно подсказал Харченко. — Продолжай.
— Да, «Плутону», — подтвердил Протасов. — Но всю грязную работу в «Плутоне» выполняем мы. Вот нам и поручили…
— Кто поручил? Имя!
Опять зависла пауза. Только где-то недалеко вовсю заливался соловей.
— Павлуша, ты уже слишком много сказал, — голос был соблазняюще мягок. — Тебе уже нет обратного пути. А этого не бойся. Это он только думает, что еще живой. На самом деле его тут уже нету.
Услышав эти слова, Титов встрепенулся. Поднял на Александра глаза.
— Но ты тоже не слишком обольщайся. Ты тоже уже труп. Ты влез на такую высоту, с которой хоть и далеко видно, но и высоко падать.
— Учел, спасибо. Так кто же вам поручил убить Анну Валентиновну? — Теперь вопросы адресовались исключительно Протасову.
Тот опять взглянул на Титова.
— Ты при нем говорить стесняешься? Сейчас мы уладим этот конфликт.
Отнятый у Титова пистолет с глушителем теперь глядел точно в лоб своего бывшего владельца.
— Тебе без него будет легче говорить?
Харченко спрашивал спокойно и буднично, делая вид, что и впрямь собирается выстрелить.
На самом деле он считал, что избавляться от второго «языка» еще рано. Слишком уж побагровел Протасов. Вдруг с ним удар случится до того, как выложит все, что знает об этом деле…
— Не надо! — с ужасом проговорил толстяк. — Я и так все скажу.
Титов тоже выглядел не лучшим образом. Все же смерть видеть перед самым носом — занятие не из приятных…
— Начальник охраны нашего банка Виктор Анатольевич Борисевич.
— Кто? — изумился Харченко. — Витька Борисевич? Так это он начальник охраны банка?
Протасов с Титовым глядели на Александра с изумлением не меньшим.
— Так, значит, это все-таки Витька отдал приказ убить Анну?
Если бы торговцы наркотиками не были связаны, они могли сейчас сделать с ним все что угодно. Он был в шоке. Потому что Виктор Борисевич был его сослуживцем, с которым они не раз и не два вместе рисковали жизнью. И он когда-то, в незапамятные времена, присутствовал на свадьбе Александра с Анной.
— Та-ак… Значит, Витька… Запишем… Ну что ж, ладненько. Продолжаем разговор. Итак, что вам поручил… Как, кстати, вы его называете?
— Сева. Он поручил нам убедить ее принять наше предложение.
— Он сам с ней встречался?
Протасов побагровел еще больше, хотя это казалось просто немыслимо.
— Не знаю… Чтоб мне провалиться на месте, если я вру… Я не знаю…
— Не суетись, проваливаться не надо, рано еще, успеется. Верю. А как ты думаешь, Герман?
— Думаю, что не встречался. Зачем ему? Для этого он содержал нас.
Может, Витька и в самом деле не знал, о ком речь идет? Хотя, с другой стороны, какая разница? Убил ведь он, пусть и чужими руками.
— Понятно. Переходим к следующему вопросу. Кто и за что убил Поляка?
Подал голос Титов:
— А вот это уже не твое дело. Поляк наш человек, и как его наказывать — дело наше.
— Конечно. Ваши дела — ваши проблемы, я их касаться не стремлюсь. Но при этом погиб мой друг. Поэтому я и спрашиваю. На вашего Поляка мне, признаться… А вот Серега должен быть отомщен.
— Я был против, — пискнул Протасов.
— Молчи, гнида! Штаны у тебя еще сухие? — зло оборвал его Титов. И продолжил с вызовом: — Я приказал. Тебе этого довольно?
— Нет. Почему? Кто исполнитель?
— А как бы ты поступил? Конфетку бы ему, сволочи, дал? Или премию выписал? Он часть товара, моего, нашего общего товара замылил. Свалил на поставщиков. Мы поставщикам аж в… Неважно куда, рекламацию выставили. Там… За границей, в общем, ответственного за погрузку наказали, вроде бы даже «замочили»… А оказалось, что это Поляк подсуетился. Потом начал нанимать параллельных распространителей, рассчитывая слинять с выручкой. Вот мы его и ликвидировали.
— Правильно сделали, — не стал спорить Харченко. — Но Серега-то тут при чем?
— Сам виноват твой Серега. Было же сказано, что к делу приступать нужно на следующий день. А он пожадничал, сразу захотел приступить. Вот и попал под горячую руку.
У Александра кольнуло сердце. Ведь это он заставил Серегу форсировать события.
— А кто стрелял?
— Точно не знаю. Кто-то из ребят Анастаса. Мне-то это было знать зачем?
Харченко призадумался. Похоже, в основном выяснил все, что хотел.
— Кого еще вы можете назвать из тех, кто имел непосредственное отношение к этим двум убийствам?
Связанные переглянулись.
— Кажется, все.