А Малыш в это время вернулся обратно в особняк своего нанимателя, чтобы теперь для себя разузнать кое-что у захваченного им человека Нерона. Того на время заперли в одном из многочисленных подвальных помещений, чтобы он раньше времени не выдал своему шефу, что тут происходило.
Малыш плохо знал город, и это было самым уязвимым местом в его плане ликвидации людей Нерона. Он даже не знал, где они базируются, где обитает сам Нерон, есть ли у него, кроме базовой квартиры, пристанище для более интимных встреч. Все это он и хотел выдавить из памяти несчастного «наблюдателя».
Кочетков чувствовал себя вольготно под охраной пяти автоматов и позволил себе расслабиться, наконец, после такого перерыва, сходить в сауну, поплескаться в бассейне. Когда Малыш появился перед его царственным взором, старый вор в законе сидел в кресле, укутанный в огромный махровый халат, и маленькими глоточками потягивал хороший коньяк.
— О, кто к нам явился! — встретил он Малыша. — Ну что, где скальпы бледнолицых?
— Уже коптятся, — ответил Малыш.
Его начинал раздражать этот старик, самоуверенность делала его глупым, а глупых людей Малыш терпеть не мог. Там, в поселке, Кочетков показался ему куда умней.
— Садись, расслабься, — пригласил его Кочетков.
— Нет, меня ждет работа, — отказался Малыш. — Хочу побеседовать немного с нашим пленником.
— Да с ним уже беседовал Антон, вряд ли он что-то новое расскажет.
— Но меня-то во время их беседы не было, — сказал Малыш не очень почтительным тоном и пошел в подвальный этаж.
Бывший участник свиты Нерона пришел в себя после удара по голове и в настоящий момент чувствовал себя вполне нормально. Его больше не били, а даже дали поесть и поместили не в бетонную дыру, а в комфортабельную комнатенку, тут хранился разный банный и бильярдный инвентарь. Малыша он встретил уже не испуганным взглядом, а вполне человеческим: мол, входи, гостем будешь.
Малыш решил, что не будет ничего предпринимать против него, если тот расскажет подробно обо всем, что ему известно про Нерона.
Разговор получился долгим. Этот мужик работал на Нерона уже два года и переезжал в его команде из города в город, поэтому знал про своего хозяина много интересного.
— Платит он хорошо, — говорил он Малышу, — да только бабки эти получаешь как-то с кровью. У Нерона все через нервы. Вот видишь, — он протянул вперед руки, и Малыш заметил дрожавшие легкой дрожью пальцы, — а я ведь практически не пью. Это все на нервной почве. Все его боятся, он может в любой момент что-нибудь такое вытворить…
Малыш сортировал в памяти все услышанное о Нероне и его людях. Нужное оставлял, ненужное отбрасывал, чтобы не засоряло память. Теперь ему было известно, где в основном проводит время Нерон, где у него база, сколько там людей. Узнал он и о прибытии группы поддержки из других городов.
Не только Кочеткову, который недавно вернулся в город, но даже мэру не было еще известно, что Нерон переехал из лучшего в городе отеля, в котором жил с большей частью охраны, в другое место. Малыш первый из противоборствующего лагеря это узнал. Предчувствуя наступление войны, Нерон готовился к ней основательно, куда лучше, чем его противники.
— Ну что там тебе наврал этот… — Кочетков поискал выражение, — кавказский пленник! Надеюсь, ты все узнал? Я жажду крови!
— Всему свое время, — Малышу не хотелось сейчас с ним препираться, вести разговоры, он хотел на некоторое время отключиться от всего, сосредоточиться, отдохнуть. Завтра ему надо было самому побывать в тех местах, какие посещал Нерон, а главное, посмотреть, что это за дом, где он проводит большую часть времени. — Я пошел спать, сегодня у вас полно охраны, мое присутствие не обязательно.
— Но я тебе плачу! — возмутился Кочетков. — Ты обязан отрабатывать полученные бабки! И я хочу, чтобы ты все время был возле меня.
— Хорошо, только я предпочту все же быть не в этой комнате, а в соседней.
— Иди, приведи нашего пленника! Ха-ха-ха! Я тоже хочу с ним поговорить, — внезапно приказал ему Кочетков. — Пусть он мне расскажет последние новости про своего бывшего хозяина. Я правильно сказал, бывшего, да? Ведь ты подрядился убрать его за десять штук?
— Когда я подряжаюсь, то требую уплатить мне вперед две трети суммы, — сказал Малыш. — А мы просто условились, что если я его уберу, то получу десять штук. Это разные понятия.
— Ладно, завтра я тебе достану шесть штук, и чтобы ты его убрал, — с пьяным упрямством пообещал Кочетков, который в одиночку уговорил бутылку коньяка.
— А на подхвате у вас есть шестерки, — Малыш ткнул в сторону открытой двери, за которой сидел молодой мент с автоматом и дремал.
Кочеткову ничего не оставалось делать, как послать мента за пленником. Упрямство Малыша ему не нравилось, и он затаил на него злобу. Но пока не хотел выплескивать ее, этот парень был ему очень нужен. Вот когда все останется позади и Нерон со своей командой вылетит из города, он найдет на него управу. Подумаешь, киллер!
— Что-то ты долго раскачиваешься, — нарушил паузу Кочетков, сделав очередной глоток. — То ты мне заливал, что ты непревзойденный киллер. Я тебе уже и цену назвал, а еще нет ни одного трупа. Может, ты блефовал, а на самом деле ты ничего не можешь?
В это время посланный за пленником мент привел его и поставил перед Кочетковым, а сам пошел на место, где дремал до сих пор.
— В конце концов получится так, что все сделают мои старые друзья, а на твою долю ничего не останется, — продолжал Кочетков.
Малышу надоело слушать этот полупьяный бред. Ему захотелось поставить старика на место.
— Вам так хочется увидеть труп? — спросил Малыш. — Ну так вот, смотрите.
Он внезапно нанес удар открытой ладонью в грудь пленника, как раз в то место, где у человека находится сердце. Удар был смертельный. Тот сразу рухнул на пол.
— Вы должны полторы штуки, — спокойно сказал Малыш побледневшему Кочеткову, который вмиг протрезвел от увиденного. — Помнишь наш уговор? За человека Нерона полторы штуки. Его я взял сам, а не твои шестерки. И жизнь его была в моих руках. Завтра отдашь.
И ушел, не сказав больше ни слова. Кочетков тоже не произнес ни слова. Он был шокирован поступком своего охранника, которого сам спровоцировал. А через полчаса к особняку подъехал злой капитан, вернувшийся из своей разведки.
— Дом нашел, — рассказывал он до странности молчаливому Кочеткову, — но подступиться к нему равносильно самоубийству. Там целая армия, человек десять.
Труп убитого уже убирали, у мента весь сон пропал, потому что он впервые видел такое.
— А что твой начальник? Пусть вышлет спец-группу и накроет это гнездо, — мрачно бросил Кочетков. — Или он боится пока выступать в открытую? Там все-таки дети мэра!
— Теперь он пойдет, — покачал головой Антон. — Пока. Как только увидит, что наша берет, так сразу станет самым инициативным.
— Все вы дешевки! — Кочетков с трудом поднялся с кресла, в котором сидел, и Антон отметил, что за последнее время он сильно постарел. Раньше он не выглядел стариком, но все, что случилось с ним за последнее время, подорвало здоровье человека, проведшего в зонах треть своей жизни. — Ладно! Скажи этому супермену, что есть работа. Пусть едет туда. Если освободит детей мэра, то получит к тем полутора штукам, что я ему должен, еще две. Напомни, что уговор наш остается в силе. Одна голова — полторы штуки, а самая главная — десять.
Отца Александра привезли, словно дорогого гостя, не трогая по дороге. Правда, глаза ему завязали, рот заткнули. Свет, резко ударивший в глаза, когда сняли повязку, ослепил его на некоторое время.
Рысь в предвкушении улыбался, глядя на Александра. Он уже представлял, как преподнесет на блюдечке золото, и шеф поймет, что, кроме Рыси, никто не может выполнить никакое поручение.
— Привет! — сказал он Александру, кивнув двум стоявшим у него по бокам охранникам, чтобы они посадили гостя в кресло. — Прошу!
Между ними стоял столик, сервированный на двоих. Он ничуть не уступал по количеству и качеству блюд тому, который Александр покинул полчаса назад.
— Спасибо, я не хочу, — отказался он, еще не придя в себя после столь стремительного похищения.
— Будем кратки, — Рысь с аппетитом отправил в рот ложку красной икры. — Где золотишко?
— Какое? — Александр слишком быстро ответил вопросом на вопрос, что сразу и выдало его. И вызвало смешок у Рыси.
— То, что ты сдал посреднику через дантиста. Он тебе передает привет, кстати. С того света.
Теперь Александр вдруг вспомнил, кем он совсем недавно был, и зашептал про себя молитву.
— У меня больше нет, я все ему сдал, — сказал он, уже предчувствуя, что просто так его отсюда не выпустят, если отпустят вообще.
— Ой, какая ты бяка! Зачем же врать? — Рысь разыграл целое представление, изобразив искреннее огорчение, чем вызвал смех у всех присутствующих. — Твой друг дантист тоже начинал с этого, но после того, как с ним поработали они, — Рысь показал на своих ребят, — он стал говорить правду. Ему сначала сломали все ребра, а потом стали щекотать осколками этих ребер.
Александра передернуло от ужаса, что не укрылось от внимания Рыси.
— Но это еще не самое страшное, — успокоил он собеседника. — Хуже, когда начинают действовать потихоньку, подключают разные проводочки к телу, суют в больные зубы острые предметы. У тебя ведь зубы должны болеть, если ты обратился к дантисту за помощью?
Эта шутка вызвала смех присутствующих.
— Смотри, Рысь, не рассказывай ему на ночь страшных историй, а то он спать плохо будет, — сказал кто-то из них.
— Заткнись! — сразу оборвал Рысь. Ему-то было не до шуток, он хотел выжать из сидящего напротив парня как можно быстрее информацию и не знал, стоит ли действовать на него физически, или достаточно будет психологической обработки. В таких вещах необходима осторожность. Если у предмета обработки слабое сердце, то он может отдать концы, унеся в могилу тот секрет, который у него хотели выведать.