Керанс направился к выходу. Помолчав, он сказал:
— Не знаю, полковник. Боюсь, что вы пришли слишком поздно.
14. Большой гром
Припав к грязному полу в маленьком здании, два этажа которого выступали над дамбой, Керанс прислушался к музыке, раздававшейся на палубе парохода. Прием Стренджмена шел полным ходом. Подталкиваемые двумя матросами, колеса парохода медленно вращались, их лопасти отражали свет и отбрасывали его в небо, имитируя иллюминацию. Издалека бросались в глаза навесы, похожие на ярмарочные шатры, — центры праздничного гуляния на темной площади.
В качестве уступки капитану полковник Риггс явился на его прощальный прием. Между двумя руководителями было заключено соглашение: охрану и пулемет убрали, а Стренджмена попросили не выходить за периметр лагуны, пока отряд Риггса не уйдет. Однако по-прежнему белый как мел капитан бродил по улицам, грабеж продолжался повсеместно. Часто раздавалась стрельба. Даже теперь, когда последние гости — полковник Риггс и Беатриса Далл — покинули прием и по пожарной лестнице взобрались на экспериментальную станцию, на палубе парохода началась стрельба, а на городскую площадь полетели пустые бутылки.
Керанс вынужден был тоже явиться на прием, но он держался подальше от Стренджмена, который не делал попыток поговорить с ним. Лишь однажды, проходя мимо Роберта, он взял его за локоть и поднял свой бокал.
— Надеюсь, вы не очень скучаете, доктор. Вы выглядите усталым. — Он улыбнулся Риггсу, который с настороженным лицом сидел выпрямившись на украшенной кистями диванной подушке, как швейцар при дворе паши. — Мы не раз устраивали приемы вместе с доктором, полковник. И они проходили с успехом.
— Я верю, Стренджмен, — ответил Риггс, но Керанс отвернулся, не способный, как и Беатриса, скрыть свое отвращение к Стреиджмену. Девушка в это время молча смотрела на безмолвную площадь. Оцепенение и апатия вновь овладели ею.
Глядя на Стренджмена издали — он в этот момент аплодировал какому-то очередному танцору, — Керанс подумал, что главарь грабителей уже прошел точку своего высшего взлета и теперь начал опускаться. Он выглядел отвратительно, как гниющий вампир, пресыщенный злом и ужасом.
Внешняя привлекательность исчезла, его хищный оскал вызывал отвращение. Как только представился случай, Роберт сослался на приступ малярии и ушел с приема в темноту, забравшись по пожарной лестнице на экспериментальную станцию.
Теперь, приняв единственно возможное решение, Керанс почувствовал, что мозг его работает четко. На сей раз мысли устремились далеко за пределы лагуны.
В пятидесяти милях к югу дождевые тучи собирались в плотные пласты, стирая ранее видимые очертания болот и архипелагов. Затемненное событиями последних недель, гигантское солнце вновь ожило и неумолчно билось в сознании Роберта. Образ этого солнца слился с обликом настоящего, видимого сквозь тучи. Неумолимое и магнетическое, оно звало на юг, к жаре и лагунам экватора.
С помощью Риггса Беатриса взобралась на палубу экспериментальной станции, которая служила также посадочной площадкой для вертолетов. Когда сержант Дейли включил мотор и двигатели вертолета взревели, Керанс быстро спустился на балкон, проходивший двумя этажами ниже. Отделенный от вертолета сотней ярдов, он находился на уровне дамбы.
За зданием простиралась огромная отмель, поднимавшаяся из окружающих ее болот, на ней роскошно разрослись папоротники. Склоняя голову под широкими листьями, Керанс двинулся по дамбе, придерживаясь промежутка между зданием и соседним строением. Кроме бывшего залива на дальней стороне осушенного пространства, где прежде работали насосные катера, это было единственное место в дамбе, через которое можно было впустить воду в лагуну. Не очень широкий залив в двадцать ярдов шириной и глубиной сужался в совсем узкий канал, забитый грязью и водорослями; его шестифутовой ширины устье было перегорожено валом из тяжелых бревен. Если убрать эту запруду, то вначале проход для воды будет узким, но по мере того как вода будет размывать ил и грязь, приток ее увеличится.
Из маленького углубления в стене, прикрытого каменной плитой, Керанс извлек два квадратных черных ящика, в каждом из которых находилось по шесть пачек динамита, связанных вместе. Керанс провел время после полудня, обыскивая близлежащие здания: он был уверен, что Бодкин похитил с базы взрывчатку в то самое время, когда он приходил туда за компасом, и спрятал ее где-то. К тому же в спальне Роберт обнаружил пустой ящик из-под динамита.
Под рев двигателей вертолета Керанс поджег короткий, рассчитанный на тридцать секунд горения, запальный шнур, перепрыгнул через перила и побежал к центру дамбы.
Здесь он наклонился и подвесил ящички к маленькому деревянному колышку, заранее вбитому им между бревнами плотины. Динамит повис, недоступный постороннему взгляду, в двух футах над поверхностью воды.
— Доктор Керанс! Уходите отсюда, сэр!
Керанс взглянул вверх и увидел сержанта Макреди, стоявшего на дальнем конце соседней крыши. Теперь сержант наклонился вперед, разглядел огонь бикфордова шнура и сорвал с плеча ружье Томпсона.
Наклонив голову, Керанс побежал с дамбы и достиг террасы в тот момент, когда Макреди, снова крикнув, выстрелил. Пуля ударила в стену, разбрызгав осколки цемента, и Керанс почувствовал, как один из них впился ему в правую ногу под лодыжкой. Перегнувшись через перила, он увидел, как Макреди, перебросив ружье через плечо, побежал по дамбе.
— Макреди! Назад! — крикнул он сержанту. — Сейчас взорвется!
Но его голос утонул в реве вертолета, и он лишь беспомощно смотрел, как Макреди достиг центра дамбы и начал спускаться к заряду.
— Двадцать восемь, двадцать девять… продолжал автоматически отсчитывать время Керанс. Отвернувшись от дамбы, он бросился на пол ничком.
Страшный грохот взрыва расколол темное небо, на мгновение осветив огромный фонтан пены и ила. Шум перерос в непрерывный вой, звуковая волна отразилась от окружающих зданий. Комки ила и клочья растений засыпали пол вокруг Керанса, он поднялся и подошел к перилам.
Все более расширяющимся потоком вода рванулась на улицы внизу, неся за собой большие куски слежавшегося ила. Сильный удар обрушился на палубу парохода, и полдюжина рук указала на брешь в дамбе. Вода полилась на площадь, заливая костры, и заплескалась о борт парохода, все еще раскачивавшегося после взрыва.
Вдруг обрушилась нижняя часть плотины, собранная из множества двадцатифутовых бревен. В свою очередь рухнула иловая отмель, на которой она стояла, залив полностью расчистился, и гигантская стена воды высотой в пятьдесят футов нависла над улицами. С глухим рокотом море прорвалось в лагуну.
— Керанс!
Над его головой просвистела пуля, обернувшись, он увидел Риггса, бежавшего к нему с пистолетом в руке от вертолетной стоянки. Моторы вертолета смолкли, а сержант Дейли помогал Беатрисе выбраться из кабины.
Здание дрожало под напором стремительного потока. Придерживая правую ногу рукой, Керанс захромал под защиту небольшой башни, в которой ранее находился его наблюдательный пункт. Из-за пояса он вытащил кольт и, держа его обеими руками, дважды выстрелил в направлении Риггса, а затем сел на пол. Хотя оба раза он промахнулся, полковник остановился и попятился, укрываясь за баллюстрадой.
Услышав сзади шаги, Керанс обернулся и увидел Беатрису, бежавшую по дамбе. Риггс и Дейли что-то кричали ей, но она подбежала и опустилась перед Керансом на колени.
— Роберт, вы должны уйти. Немедленно, прежде чем подойдут остальные люди Риггса. Он хочет убить вас, я знаю.
Керанс кивнул и со стоном попытался встать на ноги.
— Это меня сержант, я не знал, что он патрулирует тут. Скажите Риггсу, что я сожалею… — Он беспомощно махнул рукой и бросил последний взгляд на лагуну.
Черная вода поднималась между зданиями, затопляя их окна. Пароход, разбитый, с оторванными колесами, кружа, медленно плыл по течению к дальнему берегу, и его корпус поднимался из воды, как живот умирающего кита. Струи пара и пены вырывались из щелей, появившихся в обшивке борта от ударов об оказавшиеся под водой карнизы. Керанс следил, за ним с выражением спокойного удовлетворения, наслаждаясь резким запахом, который вода принесла с собой в лагуну. Ни Стренджмена, ни членов его экипажа вокруг не было видно, только несколько обломков корабля и пароходная труба, еще державшиеся на плаву, проплыли мимо и исчезли, увлеченные течением.
— Роберт, торопитесь! — Девушка схватила его за руку, глядя через плечо на приближающиеся темные фигуры Риггса и пилота. — Дорогой, куда вы пойдете? Мне жаль, но я не могу уйти с вами.
— На юг, — мягко ответил Керанс, слушая рев прибывавшей воды. — К солнцу. И вы будете со мной, Беа.
Он обнял ее, потом нежно отстранил и побежал прочь, отводя тяжелые листья папоротников. Когда он ступил на отмель, в густую растительность, из-за угла выбежали Риггс и Дейли и принялись стрелять в листву, но беглец наклонился и побежал дальше, прячась за стволами и погружаясь по колено в мягкий ил.
Вода прибывала. Керанс с трудом тащил огромный катамаран, изготовленный им из пятидесятигаллоновых бочек, связанных попарно, через месиво ила, грязи и водорослей. Риггс и Дейли появились, когда он отталкивался от берега.
Роберт лег на дно, так что выстрелы Риггса прозвучали над его головой. Промежуток воды между Керансом и его преследователями медленно расширялся. Вот он достиг ста, потом двухсот ярдов. Катамаран приблизился к первому островку, который вырастал из болота на крыше какого-то здания. Укрывшись за ним, Керанс сел, поставил парус, потом в последний раз оглянулся на лагуну.
Преследователей он не заметил, но высоко на крыше увидел одинокую фигуру Беатрисы, которая, прощаясь с ним, непрерывно махала рукой. Хотя различить его среди островов она, конечно, не могла. Справа от нее, возвышаясь над окружающими отмелями, виднелись остальные здания, которые он так хорошо знал. Он увидел даже зеленую крышу отеля Риц, исчезавшую в дымке. Постепенно все это таяло, и наконец он мог различить только отдельные буквы гигантской надписи, сделанной людьми Стренджмена. Теперь она возвышалась над спокойной водой, как эпитафия уходящему миру: