Отпустило. Надо же, действительно отпустило…
Чашку я вернула в шкаф, к замеченному на полке сервизу. Разлитую воду промокнула салфетками, благо, нашла в столе целую пачку. Шаль оказалась скатертью с комода, огромной, вязаной и круглой, сложенной пополам. Ох уж эти девицы из темных веков, хватают что попало. А я, считай, наяву видела то, что запечатлел первородный мир. Роковое путешествие в заброшенный город, пещера с полуразрушенным залом, встреча с Нири. В голове, словно пазл, по кусочкам складывалась картинка. Не очень понятная, уж больно много деталей не хватало. Зачем выжившие одаренные отправились в пустыню? Почему им удалось победить Вестника? Прошлый уничтожил весь город! В чем таком ужасном призналась Эсте? Хорошо бы узнать, но лучше не от нее… Боюсь, не справлюсь со следующим приступом слияния сознаний. Впрочем, вряд ли это слияние. Она меня попросту выталкивает, занимает мое место, даже наблюдать за собой не дает. Нельзя позволять ей себя подавлять, так что обойдусь без новых видений. И сны пусть туда же забирает! Часть ответов таит глубокий Лектум, или как говорили в те века – сердце Потока. Не с потолка же родилось их решение бежать именно в тот город, за тридевять земель. Соня упоминала, что он издавна привлекал людей с даром, еще до разрушения. Прятавшиеся от Нири одаренные тоже рассчитывали что-то там найти. А кроме белого сосредоточения энергии, из которого черпалась сила, подсказок у них не было. Нужно кое-что проверить. Оно важно, стоит рискнуть. И мне понадобится помощь!
Паши в здании не было – видимо, основательно уехал встречать партнера. Прождать можно долго, а чего у нас в запасе нет, так это времени.
Кира нашлась в своих апартаментах. Лежала – если так вообще уместно сказать – на диване в немыслимой позе, закинув босые ноги на его спинку и примостив на животе ноутбук, и с таким запалом била по клавишам, что оставалось лишь удивляться, как они еще не разлетелись по всей комнате. От нее исходили одновременно и ликование, и гнев, приправленные сумасшедшим азартом. Поразительное сочетание несочетаемого! Заметив меня, Кира оторвала глаза от монитора и, не переставая печатать, выпалила:
– Не парься, все под контролем, мы со всем разбираемся.
– Спасибо. – Я замерла перед диваном, в голове вихрем пронесся услышанный в гостиной разговор. А ведь ей тоже только сегодня истинное положение вещей открылось. Наверняка чувствует себя обманутой. – Ты…
Подходящие слова не подбирались, на языке вертелось дурацкое: «Не обижайся, пожалуйста». Действительно, чего ей обижаться – подумаешь, втянули под благовидным предлогом в войну с Советом и создание новой организации для одаренных, не сообщив, зачем все это на самом деле надо. Мелочь какая.
– Я даже не рассчитывала, что вы меня к вашим страшным тайнам приобщите, – она фыркнула и захлопнула ноутбук, – да и не то чтобы хотела. Запущенного сценария в накрывшихся ныне джунглях хватило, чтобы понять – жесть вся эта тема.
Весьма подходящее определение.
– К тому же благодаря тому, что я была совершенно не в теме, нам удалось отмазаться, – обиды в ней была всего капля, и та почти бесследно растворялась в бушующем море воинственности. – Провал был близок! Совет знатную свинью подложил, просветители, чтоб их. Половину вемов уже сдуло. Ну и хрен с ними. Считай, мы избавились от… потенциально ненадежных элементов. Вырулим! Лично-шкурные интересы по-прежнему у любого из нас имеются. Легенда годная – спасаем Поток, мочим с помощью Хранителя и Вестника прожорливую заграничную команду, избавляемся от ловушки. Сплошной профит.
– Это не совсем легенда, – призналась я. – В общем-то, так оно и есть.
– Я в курсе, – подмигнула Кира. Гляжу, в деле просвещения Паша тоже преуспел! – Поэтому с чистой совестью говорю всем чистую правду. Надеюсь, настоящего Вестника вы хорошо спрятали.
Лучше некуда. У всех под носом… Как уверяет Влад, по статистике это самое надежное место. Ладно. Кажется, случившееся по нам хоть и ударило, но не критично.
Я присела на подлокотник дивана и сказала:
– Мне нужна твоя помощь.
– Еду привезут вечером, клятвенно обещаю сгрузить ее в твой холодильник.
– Замечательно. Но я не об этом.
Кира сунула ноутбук между собой и спинкой дивана, с интересом уставилась на меня.
– Помнишь, ты Пашу вытащила из глубокого Лектума? – спросила я. Получила кивок и вспышку любопытства. – Сможешь повторить? В смысле, не с ним… Со мной.
К любопытству примешалась изрядная порция азарта.
– Ты ничем не рискуешь, – продолжила я осторожно. Вдруг спугну, хоть и слабо верилось. – Хочу навестить те края, проверить кое-что насчет Вестников. План такой: обмениваемся энергией, погружаюсь в Лектум, толкаешь меня глубже. И сразу зовешь обратно. Постоянно, без перерывов, до тех пор, пока не вернусь. Я не уверена, за сколько управлюсь, и успею ли все рассмотреть, но мне нужна возможность уйти в любой момент.
– Ясно, – Кира с готовностью потерла руки. – Вроде звучит продуманно.
– Точно ничего не смущает?…
– Ну, ты же знаешь, что делаешь, и не раз была там. Не позволишь себя сожрать.
– На ловушку им необходимо время. Если почувствую малейшие колебания фона…
– Дашь деру, а я подержу дверь. Уговаривать не надо, я согласна. Ты у нас самая ответственная и рассудительная, кому доверять, как не тебе?
Да уж… Рассудительность – мое второе имя. Особенно в последние месяцы! Впрочем, сейчас проблем быть не должно. Восстановленный дар позволяет ей полноценно меня подстраховать, и успешный опыт имеется.
– Работу отложи, на звонки не отвечай, – строго предупредила я. – Вообще ни на что не отвлекайся.
– Заметано!
Отключив ноутбук с телефоном, она демонстративно засунула их под подушку и насмешливо села сверху, я заперла дверь и поудобнее устроилась рядом с ней.
– Поехали?
Касание ладоней, на мгновение открытый энергетический канал. Этого хватило. Тягучие сочные сгустки, пульсирующие, горячие. Ее – ко мне, мои – к ней. Немножко, чтобы установить связь. Недолгую, но надежную и прочную. Энергия у Киры была непривычно сильная, щекотными пузырьками кружила пьянящая беззаботность. Получится, у нас обязательно получится. Я закрыла глаза, сделала контрольный вдох. Нащупанная граница миров полоснула по глазам, мир превратился в белое податливое полотно. Лектум, чистое подсознание, сны наяву. Не успела даже для галочки что-то нарисовать – прицельно зацепило и толкнуло прочь, в глубину. Я позволила, вопреки отчаянно бунтующему чувству самосохранения. Тотчас провалилась в бездонную пропасть. Белое засияло ярче: ослепительное, недоступное. А вот и оно, сердце Потока.
Первым делом я внимательно прислушалась. Ощутила исходящий извне зов и далекие искры тепла. Кира, точно она. Висела сверху манящим огоньком спасительного маяка. Сработало! Направление было задано, все внутри отзывалось готовностью устремиться на поверхность. Пока рано. Сначала – то, ради чего пришла.
Не отпуская ведущей домой ниточки, я всмотрелась в разлитую всюду энергию. Толком не представляла, что именно стараюсь увидеть. Но ответ рядом, близко. Прямо здесь! У пришедших сюда впервые Камы и Эсте не было подсказок и инструкций, однако они поняли, как оно устроено. Разглядели что-то, установили правила и научились пользоваться этой силой – с ограничениями, зато безо всякого переселения в Поток. Конечно, ныне от прежней его силы лишь огрызки остались… Неважно. Как говорил Вениамин, суть неизменна. И кое-что действительно было. Словно мерная линия на давно опустевшем стакане. Истощенный резерв изначально предупреждал о пороге допустимого, давно пересеченной. А что за ней? Угроза чувствовалась до сих пор – продолжишь брать, в Потоке сработает сигнализация. Не слишком четкое предостережение, но… Я-то знала наверняка – просто явится тот, кто перекроет. Так было в первый раз, когда вместе с хапугами покарали целый город. Так было и во второй раз. Видимо, кто-то из древней одаренной компании Камы был неосторожен, хватил лишнего. Пришла Нири. Вспыхнуло чужое, совершенно нерациональное чувство вины, в памяти всплыло признание Эсте. «Это была я»… Зачем она превысила лимит? Для чего?…
– Тебя не звали, – прилетел из ниоткуда певучий голос.
Я вздрогнула. В непроглядной белизне вырисовалась точеная фигурка и тут же исчезла из вида. Плотное марево не шелохнулось, по-прежнему чистое и совершенно безмятежное. В этот раз нордических пейзажей не будет? Пора убираться отсюда: меня заметили, да и большего о делах давно минувших дней не высмотреть. Внимательно следя за разлитой вокруг энергией, которая пока не пыталась обрести форму или окружить давящим кольцом ловушки, я сконцентрировалась на Кирином огоньке. Вот он – снаружи, светится теплом, зовет. Рывок, и буду на поверхности. Но что-то во мне сопротивлялось, останавливало. Настойчивое, неподвластное. Сковывало, лишая воли, захватывая контроль. Требовало обернуться и…
– Я все исправлю, я обещала, – вырвалось в пустоту.
Не мои слова, и обещания не мои. Энергия ослепляла, окутывало тоской с острым привкусом сожаления. Нет, надо уходить, немедленно уходить! Пространство заклубилось туманом, сквозь него полоснуло ненавистью и презрением. Впереди возник силуэт, приближаясь. Если бы могла – зажмурилась. Как же светло… Белое полотно разошлось по швам, обнажив еще более яркую вспышку, словно током ударило направленным импульсом – резко, прицельно. Больно, до помутнения.
– Не смей, – звякнули льдинки, – прикидываться ею.
На меня неотрывно смотрели глаза – раскосые, глубокие. Темные, темнее некуда. И злые, очень. Эта злость не пульсировала нервными сгустками, она растекалась бескрайним, навеки застывшим озером. Холод, только мертвый холод. Звон натянутой внутри струны, разом спавшее оцепенение. Желания Эсте тотчас потускнели, утратили важность и власть. Я попятилась. Стала собой, целиком. Смогла сосредоточиться и рвануть прочь. Вверх! На зов, к теплому огоньку. Выше, еще выше. Навалилась вся тяжесть реального мира, из белизны вынырнула похожая на рабочий кабинет комната. Мягкая спинка дивана, взволнованное лицо Киры с плотно сжатыми, побелевшими от напряжения губами.