Отправленное сообщение ушло, боковым зрением приметилось то, что следовало бы принять за глюк. Я поднял взгляд с дисплея. Левицкий облокотился о перила, метрах в двух. Какого… Рядом с нашим офисом. Самоуверенность воспалилась или дурак? Вряд ли. Что хреново. Значит, где-то подвох.
– Ну вот и увиделись, – констатировал он с той улыбкой, за которую уже обычно огребают.
Народа вокруг полно, три камеры в примерной зоне видимости, охрана по обеим сторонам коридора. Не вариант. А жаль.
– И? – телефон я убрал. – Насмотрелся?
– Была у меня одна идея, – Левицкий задумчиво пожал плечами. – Честно говоря, теперь она мне не нравится.
Я шагнул к перилам. Расстояние сократилось до метра.
– Не знаю, кто это сделал, – усмехнулся он как-то слишком довольно, – но у него отличное чувство юмора.
Воздух сдавил горло и кончился. Знакомо кольнуло в висках, до звона. Рябящую муть расчертило красно-алым всполохом. Резко наступила тишина. С темнотой. Те самые, абсолютные.
Глава 17
Электронные часы на стене отщелкивали цифры вразнобой с дисплеем мобильного, спеша на пару минут. Я отбросила телефон и натянула одеяло по макушку. Как бы там ни было, почти половина второго ночи, давно пора спать. Только не засыпалось, и все тут. Не помогали ни таблетки, ни энергетические расслабляющие приемы, ничего. Хотелось бегать в приступе паники, бессмысленными кругами, но… Чертово ребро! Стоило неосторожно пошевелиться, бок пронзало такой болью, что прочие проблемы отступали на второй план. Не лучший способ отвлечься, хоть и действенный… Приходилось усердно лежать в кровати и раз за разом закрывать глаза, пытаясь наконец отключиться. Тщетно.
Впрочем, даже хорошо. Сны мне противопоказаны. Опять накроет навязчивым кошмаром и мешаниной чужих воспоминаний. Проснусь непонятно кем, приду в себя где-нибудь на подоконнике музея палеонтологии с мотыгой в руках. Если вообще приду. Тварь древняя! Лезет, и лезет. Все из-за нее… Паша вечером уехал, сразу после. Пыталась вызнать у Киры куда и зачем, та понятия не имела. Сказала, что был жутко злой, и трогать его сегодня чревато. Да уж… Это чувствовалось на расстоянии. Отпечатком энергии отсвечивал то из одной, то из другой части города, и никого знакомого рядом с ним не мелькало. Ладно, мало ли какие у него дела. По ночам.
Я уткнулась в подушку, не слишком плавным движением. Расплатой стало спертое дыхание и россыпь звездочек перед глазами. Сдаюсь! Проглоченная таблетка самого сильного обезболивающего обещала облегчение через десять минут – согласно инструкции, которой не особо верилось. Часам тоже не верилось, не могло всего три минуты пройти… Что со мной? Так и до срыва недалеко! Будь тут Влад, выдал бы коронное: «Ерунда, со всеми бывает». Бывает, конечно. Вот только грядет битва с могущественными сущностями, на чьем счету проигрышей нет, зато отнятых жизней – миллион. Один из этих гадов – маньяк, другая норовит захватить мое тело и сознание. Я ничего не забыла? Вырвался нервный смех. Утешилась, называется… Остается радоваться тому, что она больше не возвращалась. Пока что. Затаилась, наверное, подходящего момента ждет.
Осенило внезапно, до дрожи.
Эсте – из тех, у кого Вестник отнял много, практически все. Должна ненавидеть их. Пусть ушла в небытие, ожить-то норовит, и пятерка ей не чужие люди. Какие у нее цели теперь? А Артем здесь, близко, в соседней комнате. Как я раньше не подумала?! Вдруг они встретятся, и Эсте узнает в нем Вестника? Или он случайно себя выдаст?… Ведь она в любую минуту может перехватить контроль, хоть прямо сейчас. Оставаться возле Артема опасно. А выгнать ее с концами не получается совершенно!
Не выдержав, я выбралась из постели – медленно, аккуратно. По-домашнему закуталась в халат, тапочки натянула. По этажу никто не шастал, а если и явятся – плевать. До кухни я добрела, стараясь не тревожить больной бок. Не потревожился. Либо таблетка подействовала, либо стало не до того… Желания было два – кофе и понять, что дальше делать. Начнем с малого.
Кофемашина налила полную чашку. Дисплей утверждал, что это двойная порция повышенной крепости, но сахара отсыпал на тройную. Сойдет. Во рту растеклась относительно приятная горечь, но мозги лучше не заработали. Идея пришла одна, и та никуда не годилась. Точно не стоит спрашивать Тео, как бороться с этой захватчицей. Не посочувствует. Того гляди, наоборот, осчастливлю, побежит обратно к своим рассказывать, что шестая нашлась, а то и поможет ей найтись окончательно.
На горизонте налился яркий свет. Паша! Вернулся… В два ночи. Я налила добавки кофе, выпила залпом, не чувствуя вкуса. Надо поговорить с ним. Понять бы, о чем и какими словами… Решиться сдвинуться с места было трудно, глаза неотрывно следили за его прибытием, после – перемещениями. Сгусток энергии двинулся наверх. Лифт, видимо. Его апартаменты этажом выше моих! Встану и пойду к нему. Сейчас… Отпечаток замер совсем недалеко, в холле, кажется. Спустя мгновение стал чуть ярче, потом еще и еще. Паша что, идет ко мне?… Я стиснула чашку обеими ладонями. Послышались шаги, приближаясь. На пороге появился он, неестественно спокойный и в пугающей мрачной задумчивости. Руки в карманах, взгляд какой-то особенно недобрый. Приветствия не последовало. Тишина враз стала едкой, колючей.
– Кофе будешь? – поинтересовалась я, чувствуя, будто намертво приросла к стулу.
Паша мотнул головой. Подошел ко мне, сел напротив. Полыхнуло злостью с примесью холодной рассудительности. Я уставилась в чашку. На дне не было ничего, пусто, и на кофейную гущу ни намека. Не погадаешь даже…
– А у нас гости, – сообщил он непринужденно. – Твой консультант по избавлению от трупов.
Я вздрогнула, чашка со звоном отлетела на край стола. Не упала каким-то чудом. Что мне только что сказали? Не ослышалась?!
– Феликс? Здесь? Зачем ему сюда?…
– Не то чтобы у него был выбор, – ухмыльнулись в ответ. – Меньше надо якшаться со всякими вечножителями, тогда и иммунитет слетать неожиданно не будет.
Смысл дошел не сразу, эдак через минуту воцарившегося напряженного молчания. Так…
– Что ты сделал? – спросила я, хотя это было очевидно.
– Ничего, в общем-то, – Паша безразлично откинулся на спинку стула, – там занятно накручено. Налицо массированная попытка восстановить нормальный барьер. Эффект временный, все быстро приходит в прежний вид. Утром наверняка табличка висела «добро пожаловать», а теперь ну так – постольку-поскольку. Не пускает без сноса барьера на фиг. Но весь набор энергетических фокусов действует.
– Какого черта вообще было… – Я вскочила со стула, напрочь забыв, почему так делать нельзя. В боку тут же предательски кольнуло, на остатке фразы голос сбился: – …к нему лезть?
– Догадайся, – он не шелохнулся. – Если Совет помогает пятерке, ну или уже тройке, не суть важно, то наши шансы на победу резко стремятся к нулю. Почти все потенциальные тела в их клиниках. Приведут заботливо в чувство, выдадут благотворительный пакет «восстань и иди», и направление в сторону возможных Вестников. Тогда нам конец. И Артему тоже. Думаешь, Яника, Иллит, или кто им попался, не предложили не трогать обычных людей в обмен на жизнь опасного вема со встроенной кнопкой «убить»? Необходимо знать об их обоюдных планах, иначе мы заведомо проиграли.
Голова пошла кругом. Звучит логично. Но… Шагнув к Паше, я схватилась за стол и шумно выдохнула:
– С чего ты взял, что он знает?
Паша посмотрел на меня странно – сначала удивленно, потом с откровенной усмешкой.
– Лейка, – протянул весело, – ты не в курсе, кто он?
Я напряглась, неопределенно дернула плечом. Паша расплылся в язвительной улыбке:
– Ну да, повода познакомиться не было…
Чашка стояла у края, тянуло ее швырнуть. Или хотя бы толкнуть, на пол. Чтобы вдребезги, и какое-то время ничего кроме звона осколков не слышать!
– Он из высшего руководства, – доложил Паша. – В числе шестерых, которые все решают. Как раз за безопасность и отвечает. Так что кому еще знать? Скорее глава Совета не осведомлен, а этому должна быть известна полная картина.
Я рывком отпустила стол. Тот вздрогнул, чашка полетела вниз. Глухой никчемный звук падения, и никаких осколков. Тут даже чашки неправильные…
– Кстати, насчет Сони, – любезно добавил он, – тоже к нему.
Делать выводы не хотелось, ни те, которые напрашивались, ни любые другие. Отыскала единственный аргумент против:
– С него иммунитет слетел, значит, дружба с нашими гадами у Совета явно не задалась. Ненормальные для союзников действия.
– Подробностей мы не знаем, – парировал Паша, – но узнаем.
– Так Феликс нам и скажет, ну-ну!
– Никто не собирается спрашивать.
Я непонимающе изогнула бровь.
– У тебя лучше получится, – как ни в чем не бывало сказал он. – Учитывая, что ты с ним немного хм… ближе знакома, чем я.
Чего?! Всерьез предлагает?…
– Я не буду этого делать!
– Ладно, – Паша невозмутимо поднялся из-за стола, – не хочешь, как хочешь. Сам сделаю.
– Ты же говорил – там только барьер сносить. Последствия у такого необратимо скверные…
– Ну, – он развел руками, – не вижу других вариантов. Я уже подписался на твою войну Вестника с древними сущностями и, если ты не заметила, расклад паршивый. Они нас порвут хотя бы тупо за компанию. Вот и нечего… В конце концов, Совет влезать не просили!
На кухне стало холодно, словно зима настала прямо здесь, сейчас. Паша развернулся к арке. Я вцепилась в его плечо, он перевел на меня вопросительный взгляд. Спокойно… Так уж повелось, порой правильных выходов просто нет. Я разжала пальцы. Отступила в коридор, запахнув халат, и обронила:
– Оденусь.
Импульс мне в спину прилетел ехидный донельзя. Пусть. Зато у меня будет несколько минут…
В комнате царила та же идеальная, раздражающе стерильная чистота, засилье сложенных по линейке вещей вызывало дикое желание рвать и метать, разбрасывая клочки по углам. Но чем это поможет?… Радуясь, что переодеться быстро при всем желании не сумею, я с преувеличенной осторожностью стягивала халат и бесконечно долго рассматривала полку с двумя стопками одежды. Потом маленькую вечность застегивала пуговицы на кофте и молнию на сапогах. Мыслей за это время не прибавилось, а надеть оставалось разве что дубленку. Я зачем-то взялась за расческу. Глупо, неизбежное не отсрочить. Черт… Полчаса прошло. Не буду я, не смогу!