— В Ригу собираешься?
— Через месячишко наведаюсь.
— Как там Розалия? — Зося сощурила глаза. — Милая и добрая сестра! Небось и она уже не подходит?
— Розалия?.. Может, я в жены ее возьму. Родит мне сына…
Зося захохотала:
— Она же твоя сестра!
— Еще чего придумала!.. — Колосов вынул из кармана платок и вытер вспотевший лоб. — Какая она мне сестра? Мне неловко… Понимаешь, ей двадцать лет, а мне за пятьдесят. Но она любит меня. Ждет! — Он сделал паузу. — Ну а каково мое прошлое?
— Ты поначалу скажи: зачем связался с матерью Лены?
«Вот сука, все ей знать надо, — со злостью подумал Колосов. — Я тебе ничего не скажу. Розалии признаюсь. Она моя помощница и делу преданна».
— Чепуху мелешь, Зося! — махнул рукой Колосов. — Я же, как говорят, не имел ни кола ни двора. Первой приютила меня Ковшова…
— Врешь, ты уже кудопчил ее, — вырвалось у Зоси. — Кудопчил, да?
— Дочку бы ее… — Колосов облизнулся. — Лена — кровь с молоком!
— Ты же старик! — закусила губу Зося. — Ты хотел, чтобы Ковшова устроила тебя на «Кит». И своего добился. Может, из-за Ленки туда пошел? Денег у тебя куры не клюют.
Колосов наигранно улыбнулся: «Угадала, стерва! Ленка по ночам мне снится… Жить не могу без нее».
Зося зажевала выпитое вино кислым помидором.
— Володька мой видел тебя у немцев… — неожиданно ответила она на вопрос Колосова. — В Норвегии тебя на острове видел…
Колосов побледнел, пальцы рук задрожали, и, чтобы этого не заметила Зося, он через силу улыбнулся.
— Милая, у тебя в голове туман бродит. Я в плену не был, в концлагере не сидел. Володька там был…
Зося ближе подсела к боцману и заглянула ему в глаза:
— А чего ты, Юра, испугался? Белее стены стал. Володьку я не любила. Жила с ним, потому что одной тяжко было… Володька-то душу врагам не продал…
— Ты на что намекаешь? — прервал Зосю Колосов. — Выходит, я продал душу врагам?
Зося засмеялась:
— Ты же в плену не был… — Она устало зевнула. — Бог с тобой! Я никому про это не скажу…
«Значит, Володька все же проболтался ей, — лихорадочно размышлял боцман. — Я избавился от него. Как поступить с ней? Если я уйду на другой берег с сыном капитана — черт с ней. А если шеф прикажет оставаться здесь? Зося может заложить меня. Надо от нее избавиться».
— Юра, иди сюда, — позвала боцмана Зося. — Я постель приготовила.
— Погоди! — начал отказываться Колосов, решаясь на преступление. «Выпьем еще по рюмке, потешимся — и Зосю на тот свет. Прикончу ее — и на катер. В два ночи буду на острове. В три подвалит «Дельфин».
— Юра, у тебя, наверное, есть другая? — раздался из спальни голос Зоси. — Раньше ты метеором летел ко мне… Покойная мать это замечала…
Колосов прикинулся простачком:
— Тут бутылочка початая… Давай еще?
— Меня уже мутит, — отозвалась Зося. — Больше не могу. Ты поспешай, а то я раздумаю… — И она громко захохотала.
«Задушить ее, облить все керосином и поджечь? — решал Колосов. — Подумают, напилась и нечаянно уронила папиросу. Такое часто случается…»
Колосов налил себе в стакан водки и осушил его залпом. Перебирая в уме способы, как избавиться от Зоси, боцман твердо решил задушить ее в постели. «За горло, и не пикнет…» Неожиданно кто-то постучался в дверь. Боцман шмыгнул в темный угол, где на кровати уже лежала Зося.
— Узнай, кто там!
— Зося Васильевна, — раздался голос за дверью, — это я… Кольцов… Откройте, пожалуйста. Мне срочно нужен Юрий Иванович. Он сказал, что будет у вас.
— Открыть? — насторожилась Зося.
— Это свой человек…
Зося зажгла свет, надела халат, на ходу заглянула в зеркало и, поправив волосы, открыла дверь.
— Извините, Зося Васильевна. Я на минутку.
Кольцов шагнул в комнату. Колосов сидел за столом и держал в руке стакан водки.
— Это тебе, Сережка, штрафная! — сказал он, улыбаясь.
— К вам тут человек один пришел…
У боцмана промелькнуло в голове: «Неужели Серый? Вот так штука…» Тихо спросил:
— Где он?
— Здесь он. Позвать? — Кольцов повернулся к двери: — Василий Иванович, входите.
Колосов так и впился в него сверлящим взглядом. Высокий стройный мужчина в черном пальто и в такой же черной шляпе был серьезен.
— Это я вам нужен? — Боцман встал из-за стола, подошел к незнакомцу. — Позвольте, а вы кто? Может, и вам налить штрафную? Я не жадный, я всех угощаю!
— Вы арестованы, гражданин Колосов! — сурово произнес Ермаков. — Вот ордер на ваш арест!
Боцман побледнел:
— Сережа, скажи ему, кто я такой…
Кольцов жестко отрубил:
— Вы — предатель!..
Боцман на мгновение растерялся и, переведя дух, хотел выхватить из кармана нож.
— Шутки в сторону, гражданин Колосов! — Ермаков вскинул пистолет. — Подобные трюки нам известны! Кольцов, наручники!
— Вот ты кто такой! — Боцман оскалил зубы, протягивая вперед дрожащие руки. — Жаль, что я не раскусил тебя раньше, курсант!
Зося с недоумением наблюдала за этой сценой, а когда Ермаков взглянул на нее, она испуганно отскочила к дивану.
— Я… я ничего не знаю, — заметалась по комнате Зося. — Честное слово, ничего не ведаю…
— На имя Колосова была телеграмма? — спокойно спросил опешившую хозяйку Ермаков. — Вы получили ее вечером.
— Была… — всхлипнула Зося. — Вот она… на окошке лежит.
Ермаков разгладил телеграфный бланк, вслух прочел:
«Милый братишка, дядя приедет пятого. Целую трижды. Розалия».
Слова телеграммы вогнали Колосова в пот. Он обжег Зосю ненавидящим взглядом и почувствовал, как тошнота подкатывает к горлу. Он так долго ждал эту телеграмму, а Зося… «Эх ты, сука, давно надо было убрать тебя…»
— Расшифруйте телеграмму, — потребовал Ермаков. — Немедленно!
— Вы сами мастера, — скривился боцман.
Ермаков задумался: «Дядя приедет пятого…» Боцман пятого августа ждет подводную лодку. «Целую трижды»… Лодка прибудет в три часа ночи…
— Вы пока оставайтесь дома, Зося, — распорядился Ермаков. — А за телеграмму — большое спасибо! Она очень кстати.
Ермаков вошел в кабинет, включил свет. Следом за ним, сутулясь, проковылял боцман в наручниках, конвоируемый Кольцовым. Арестованный сел на стул, попросил Ермакова:
— Нельзя ли попить воды?
Ермаков подал ему стакан. Боцман отпил несколько глотков. В голове у него шумело от выпитого, но мысль работала четко.
«Дурак я, что задержался у Зоси. Они, видно, давно взяли под наблюдение ее квартиру, — казнился Колосов. — И этот Сергей… Как же я раньше не раскусил этого щенка? Теперь — конец!..»
Стоило боцману подумать о расплате, и его опалило огнем. Он больше всего в жизни боялся смерти. В этом убедился, когда вместе с капитан-лейтенантом Марковым, командиром тральщика, плыл к острову Баклан…
— Итак, где ваш командир капитан-лейтенант Андрей Марков? — сурово посмотрел на предателя капитан 2-го ранга Ермаков. — Надеюсь, помните Маркова?
— Умер на моих руках на острове Баклан, — дрогнувшим голосом ответил боцман. — Я делал все, что мог, но у него была тяжелая рана… Наш корабль торпедировала немецкая подводная лодка. Взрыв был такой силы, что мы не успели даже спустить на воду плавсредства. Корабль раскололся надвое и пошел ко дну…
— А как вы остались живы?
— Я? — Боцман растерянно пожал плечами. — Меня подобрали наши рыбаки. Я попал к ним в больницу, и там меня лечили… Потом снова вернулся на военные флот… Что, не верите? Жаль, что во время налета «юнкерсов» на порт бомба угодила в больницу и все погибли…
Ермаков глубоко затянулся папиросой.
— А вот документы, кто и когда там лежал, сохранились. В списках больных вас нет.
— Как? Это какое-то недоразумение! Я три месяца там лежал.
— В больнице рыбаков вас не было, — сухо возразил капитан 2-го ранга Ермаков. — Да и не могло быть. На острове вы убили капитан-лейтенанта Андрея Маркова и согласились служить немцам.
— Вы… Вы… — боцман, казалось, не находил нужных слов.
— Гитлеровцы высадились на остров из подводной лодки, — продолжал капитан 2-го ранга Ермаков. — Они убили старого маячника и вас хотели убить, но вы предали своего командира. Потом вас обучали в разведшколе, позже забросили к нам…
В дверь кабинета постучали. Ермаков разрешил войти. На пороге появились дежурный капитан и седая женщина лет сорока пяти с лицом, усеянным тонкими, как паутина, морщинами.
— Фекла Васильевна, у меня в кабинете находятся несколько человек, среди них вы опознаете кого-либо? Посмотрите внимательно.
Фекла Васильевна подошла к Колосову, пристально пригляделась к нему и с горечью выдохнула:
— Это тот самый моряк, которого я видела на острове Баклан вместе с раненым командиром.
«Боже мой! — ужаснулся Колосов. — Девочка с острова стала седой женщиной! Как быстро летит время. А чекисты, гады, все помнят!..»
— Я его узнала, товарищ Ермаков, когда он поселился у Аси Ковшовой. Еще тогда к нему пригляделась. У него на левой руке нет мизинца…
— Я эту женщину не знаю, — набычился предатель. — Впервые вижу…
Ермаков поблагодарил Феклу Васильевну за бдительность и, проводив ее из кабинета, вернулся к столу. Колосов сидел туча тучей.
— У нас осталось очень мало времени, — отчеканил Ермаков. — Мы знаем, кого вы ждете на острове Баклан. Это подтверждает и телеграмма. Не стоит отпираться. Вы можете частично искупить свою вину.
— Что я должен делать? — схватился за последнюю ниточку в жизни Колосов. — Я к вашим услугам…
Легковая автомашина подъехала к пирсу. Сырая ночь угасала. Над водой висел густой и зябкий туман.
— Куда вы меня везете? — поинтересовался арестованный.
— На остров Баклан, — сказал Ермаков. — Там вместе будем ждать «гостя». Пароль, надеюсь, вы не забыли?
Колосов остановился, поглядел на темное море, кашлянул и, глядя на Ермакова, проканючил:
— Я не хотел этого делать… Я… Он пришел оттуда и буквально взял меня за горло…
— Кто он? — Ермаков взглянул на предателя.