арственной иерархии множества новых людей, сменивших екатерининских вельмож.
3. Основание новой столицы или резиденции, разрыв с традицией и с той почвой, на которой она выросла,— Гатчина, частично Павловск. Соответствующее двум столицам разделение государства на две части. Формального разделения государства при Павле, как и при Петре, не было, но элементы его были: Гатчина, когда там жил Павел, напоминала вооруженный лагерь, дорогу, связывающую ее с Петербургом и Царским Селом, охраняли разъезды и патрули.
4. Были и элементы разделения государственной власти, вернее, взаимоисключающие претензии двух лиц — Екатерины II и Павла — на абсолютную власть. Известна попытка Павла совершить переворот и захватить престол (Павел считал свою мать преступницей, обвинял ее в узурпации престола, в самозванстве).
5. Насильственная смерть носителя верховной власти: Павел I был убит с ведома своего сына — будущего императора Александра I.
Правление Ленина, потом Сталина было продолжением той линии развития, что и рассмотренные ранее царствования: в их основе тот же мгновенный переход от подполья к вершинам власти, из гонимых в гонителей, то же полное отрицание предшествующего развития страны. Самозванство Ленина (оно и в отсутствии преемственности с прежней властью, и в выступлении на I Всероссийском съезде Советов, на котором депутатов-большевиков было всего одна десятая, сто из тысячи, его знаменитые слова: «Есть такая партия!» — в ответ на заявление лидера меньшевиков Церетели, сказавшего, что в России нет ни одной политической партии, которая взяла бы на себя одна всю власть; оно и в поражении на выборах в Учредительное собрание, и в его разгоне).
Еще важнее другое самозванство Ленина — самозванство с точки зрения его собственной партии, с точки зрения того учения, которое он сам исповедовал и которое признавал единственной основой своей власти. Октябрьская революция произошла вопреки Марксу. Пролетариат в России не только не составлял большинство населения страны, а был значительным меньшинством, русская промышленность далеко отставала от промышленности передовых капиталистических государств (США, Германии, Англии, Франции), где, по Марксу, должна была начаться социалистическая революция.
Между февралем и октябрем 1917 года Ленин в ЦК партии, когда решался вопрос о взятии большевиками власти в свои руки, много раз оставался в меньшинстве и только благодаря своей воле и энергии сумел к началу октября 1917 года приобрести в ЦК большинство. Ленинское развитие марксизма, его концепция империализма как высшей и последней стадии капитализма, возможность прорыва цепи империалистических государств в ее слабейшем звене (в России), положенная в основание Октябрьской революции, понималась и Лениным, и его сподвижниками однозначно: русская революция оправдана и имеет право на существование только как начало всемирной революции, только как ее первый толчок (до 1921 года большинство партии разделяло надежды на всемирную революцию).
Самозванство Сталина: Сталин возглавил государство не только вопреки ясно выраженной воле Ленина («Письмо к съезду»), его победе предшествовал (был начат Лениным) и сопутствовал новый пересмотр Маркса. Разочарование в возможности в ближайшее время поднять всемирную революцию лишали Октябрь его оправдания, вакуум заполнила теория, утверждавшая возможность построения социализма в одной, отдельно взятой стране.
Для власти Ленина и в еще большей степени для власти Сталина, который, несмотря на их личный разрыв в последний год жизни Ленина, был продолжателем его дела, характерны выделенные нами раньше формальные признаки.
1. Новое представление верховной власти о себе самой. Партия — ум, честь и совесть нашей эпохи, партия всегда права; гений всех времен и народов, вождь народа.
Тоталитарность и абсолютная тотальность верховной власти. Экономика, мораль, нравы, мысли, обычаи, семейная жизнь, литература, живопись, музыка, одежда, развлечения и т.д. Предчувствуя эту тотальность, большевики-богостроители утверждали, что «социализм есть религия». Последовательное подавление религии, ограничивающей тотальность советской власти (как мы уже говорили, борьба с религией облегчалась широчайшими планами преобразования и покорения природы, сходными с мотивами, лежащими в основе русского православия (заставим природу служить человеку). Жесточайшая централизация советской власти. Воля верховной власти должна идти по кратчайшему пути (соподчинение, спускаемые сверху и обязательные для исполнения планы).
Эпоха доносов, как при Иване IV, Петре I и Павле I. Абсолютная власть должна знать абсолютно все.
Мобильность абсолютной власти: резкие изменения партийного курса (от ожесточенной конфронтации с нацистской Германией к союзу с ней; возрождение национализма и т.д.).
2. Абсолютная власть видит источник всякой другой власти в себе самой. Октябрьская революция была разрывом с прежними традициями страны. Произошла полная смена лиц, руководящих государством, на смену старой бюрократии пришли старые члены партии, подпольщики, партийная элита, партийная аристократия. Революция создала и свои опричные полки (латышские стрелки и матросы Балтфлота). Большую роль в управлении страной, как и при Андрее, Петре и Павле, играли инородцы и иностранцы (иностранные коммунисты) — люди, менее всего связанные с традицией.
Однако партийная аристократия недолго удерживала власть в своих руках. Уже с 20-х годов ей на смену приходят так называемые выдвиженцы (уравнительные тенденции абсолютной власти, извечная ее борьба с аристократией). Прошлые заслуги не дают никаких прав, только нынешнее служение абсолютной власти достойно вознаграждения. К концу 30-х годов почти все видные деятели старого состава партии погибают (свыше 90 %) и заменяются выдвиженцами.
Перманентная революция от русской к всемирной, не удавшись вовне, была продолжена Сталиным внутри России. После ликвидации старых партаппаратчиков одна волна выдвиженцев сменяет, полностью уничтожая, другую (развитие Сталиным теории и практики абсолютной власти, предшественником его был Иван Грозный, уничтоживший, когда пришло время, высший эшелон опричников).
3. Разделение государства на две части, из которых только в одной верховная власть является абсолютной, и здесь, как и во времена Боголюбского и Грозного, абсолютная власть стремится к экспансии, к распространению на всю территорию государства.
Предоставление после Октябрьской революции различным нациям, входящим в состав Российской империи, права на самоопределение и создание независимого государства и последующее, растянувшееся до второй мировой войны их завоевание — возвращение.
5. Насильственная смерть носителя абсолютной власти или пресечение его династии. Ленин так же, как и Петр, не сумел оставить себе наследника (гибель династии). Одного сына Сталин фактически принудил к самоубийству, другой спился и умер».
1957—1963 гг.
ЭПИЛОГ
Теперь, когда роман Федора Николаевича окончен, мне остается сделать еще два дела: рассказать о последних годах жизни моего приемного отца и подвести ее итоги.
Жизнь Федора Николаевича, после того, как он узнал, что он не родной сын Голосовых, узнал имена своей матери, отца, братьев, узнал, что мать погибла в лагере, отец, скорее всего, погиб тоже в лагере, а братья — на войне, эта жизнь, как я уже говорил, довольно четко распадается на три периода. Границы их — переезд Федора Николаевича в Воронеж и его возвращение в Москву. Первый — до отъезда в Воронеж — время, когда он мечется, зная, что пойман и спутан всей своей прошлой жизнью, всеми ее связями и воспоминаниями, они держат его и не дают идти по дороге его семьи. Он — муха, попавшая в паутину. Сам он писал об этом так:
«Осенью весь лес в паутине. Я был невнимателен и запутался в ней. Я не хотел умирать. Я хотел жить. И утро, и день, и ночь я боролся. Я хотел порвать паутину. Я верил, что порву ее, но запутывался все больше. Наконец, я затих. Паук понял, что сил у меня уже нет. Он тоже боялся, что я порву паутину. Он знал, что паутина очень хорошая, и все-таки боялся. Так отчаянно я боролся. Теперь он успокоился. Теперь он знал, что я в его власти. Он очень хотел есть, но не спешил. Ему было приятно, что такую хорошую паутину сделал он. И вот он подошел ко мне. Он проверил, как я связан, и остался доволен. Он осмотрел меня всего и тоже остался доволен. Я был достойный противник. Такой добычей мог гордиться любой паук. Потом он стал пить мою кровь. Такую кровь он пил первый раз в жизни. Он сказал это. Он сказал, что моя кровь ему нравится. Как ни странно, мне это было приятно. Пока он пил, я думал о своих родных. Я думал, что они будут искать меня. Я думал, что они это так не оставят. Я думал, что пауку это даром не пройдет. Родные отомстят за меня.
Родные искали меня много дней. Они искали, но не нашли. Тогда они обратились в милицию. Милиция нашла меня. Паука взяли во сне. Его судили и дали десять лет без права переписки. Да здравствует правосудие!»
В Воронеже Федор Николаевич постепенно начинает понимать, что его никто не держит и те, с кем он был знаком в Москве, не враги ему. Шаг за шагом он выбирается из паутины, но не рвет и не уходит от нее. В нем появляется ностальгия по Москве, его истории оживают, и он начинает рассказывать нам о людях, которых знал и с которыми был дружен.
Непосредственно перед возвращением в Москву и в Москве он предпринимает последнюю попытку соединиться со своим отцом и братьями. Даже если их уже нет в живых, он хочет найти всех людей, которые их знали и которые когда-то были с ними близки, и главное, тех, кто видел, как они умирали. К этому времени Федор Николаевич осознает, что он, так же как и любой другой человек,— центр некоего мира, люди которого связаны с ним и зависят от него и с которыми он тоже связан и от которых тоже зависит, эти люди — его люди. Каждый из этих людей тоже центр своего мира, в который входят другие люди, через них он связан с ними, и с теми, с кем связаны они, и так эти связи тянутся и будут тянуться и переплетаться, пока не захватят, не найдут и не соединят его с его отцом и братьями. Понимая это, он начинает работу. Теперь он сам — паук, плетущий свою паутину.