Все поняли, что угроза мальчика не пустые слова, и ярл Геллир, которому принадлежал решающий голос на семейном совете, наконец, произнёс:
— Хорошо, Рори, я отпускаю тебя в дальние странствования, и пусть тебя хранят Христос и пресвятая дева!
Рори в восторге бросился на шею деду, а старая нянька Тордис, убеждённая язычница, втихомолку пробормотала:
— Пусть лучше будут его покровителями великий отец богов Один и все могучие Асы…[64]
Прощаясь с мужем перед отплытием его корабля, Торунна шепнула, смущённо спрятав лицо в ладонях:
— Милый мой, у нас будет ребёнок…
— Вот видишь, родная, как я был прав, когда отказывался взять тебя в плавание. Ведь в случае несчастья погибли бы не только мы с тобой, но и наш сын и наследник…
— А ты уверен, что у нас будет сын? — перебила Лейфа Торунна, засмеявшись.
— Я знаю это так же твёрдо, как то, что солнце восходит на востоке, — ответил Лейф. — И знаешь что, Торунна: назови мальчугана Торгильсом, это моя непременная воля…
Сага о Лейфе Счастливом утверждает, что Торунна обладала даром предвидения. И этот дар заставил её сказать:
— Да, ты прав, дорогой: у нас будет сын Торгильс, и в жизни его произойдёт много необычайного. Но я предвижу и то, что ты не скоро увидишь меня и Торгильса — судьба поставит между нами много препятствий…
Торунна оказалась права: Лейф Эриксон увидел жену и сына лишь через несколько лет, и в эти годы он совершил великие дела.
Сказания скальда Снорре
Как видно, и Христос и скандинавские боги оказались милостивы к влюблённому Лейфу Эриксону. Плавание «Фрейи» с Гебрид к берегам Норвегии протекало благополучно, к большому разочарованию Рори, которому до страсти хотелось побороться с бурей. Утешение мальчуган нашёл в дружбе со Снорре Мудрым.
Небольшого роста, с красным обветренным лицом, с седыми волосами и маленькими слезящимися глазками, скальд знал бесчисленное количество историй про богов, про их битвы с великанами, про то, как боги в образе людей ходили по земле. Эти истории он рассказывал юному мореходу, и тот с упоением слушал их, как волшебные сказки.
В один из погожих осенних вечеров, когда заря золотила лёгкие облачка на западном небосклоне, Снорре рассказал мальчику занятный случай, приключившийся с богом Тором.
У норманнов величайшим позором для мужчины считалось, если он надевал женское платье. Но вот что однажды произошло с громовержцем Тором.
Целых три года воевал Тор с жестокими великанами Гримтурсенами, которые хотели завоевать Асгард, страну богов. Наконец враги были разгромлены и бежали. И тогда Тор выпряг двух быстроногих козлов из колесницы, на которой всегда ездил, и улегся спать на зелёном лугу. Свой очарованный[65] молот Мйольнир он положил рядом, под боком.
Каковы же были гнев и огорчение бога, когда, проснувшись, он не нашёл молота: кто-то во время его сна стащил заколдованное оружие. Пришлось обратиться за помощью к богу огня Локи; ему одному признался Тор в своей беде.
Локи, повелитель огня, не происходил из семьи богов. Он был родом из великанов, но его допустили в Асгард за необыкновенный ум и хитрость. На злого и коварного Локи трудно было положиться, но если требовалось что-нибудь разузнать, никто лучше него не справлялся с делом.
Локи, обратившись в сокола, полетел в Йóтунхейм, страну великанов. И там он разведал, что молот Мйольнир украл великан Трим. Трим хвалился своей проделкой. Он сказал, что он вернёт молот лишь в том случае, если за него отдадут замуж богиню Фрейю.
Боги собрались на совет. Что было делать? Потеря Мйольнира означала для них огромную беду. Ведь только при помощи очарованного молота удавалось им отбивать нападения великанов. Теперь они стали беззащитны против их грозной силы.
Кроткая богиня любви Фрейя впервые в жизни рассердилась, когда Тор предложил ей отправиться в Йотунхейм и стать женой Трима.
— Ты сам проспал молот, — сказала она, — сам его и выручай!
И тут подал хитрый совет страж радуги Хéймдалль.
— Друг Тор, почему бы тебе не надеть женское платье и самому не отправиться к Триму под видом Фрейи?
Громовержец возмутился:
— Мне?! Женское платье?! Никогда я не унижусь до такого позора!!
— А ты бы не спал так крепко! — ехидно усмехнулся кто-то из богов.
Тор призадумался, а тут на помощь ему пришёл любитель опасных приключений Локи.
— Ладно уж, помогу тебе, — проворчал он. — Ты переоденешься Фрейей, а я наряжусь твоей служанкой, и вдвоём с тобой мы одурачим великанов…
Тор сразу повеселел: позор легче переносится, если его делит с тобой кто-нибудь другой.
Богов нарядили женщинами. Тора одели в длинное платье, лицо и рыжую бороду закрыли плотной брачной фатой. Безусый и безбородый Локи удачно изобразил служанку.
Узнав о том, что боги отдают ему Фрейю в жёны, великан Трим возликовал и устроил роскошный пир, на который созвал множество гостей.
И вот за пиршественным столом появились «невеста» и «служанка». Дорога в Йотунхейм была длинная и трудная, Тор сильно проголодался и, позабыв осторожность, съел целого быка и восемь громадных лососей, выпил бочку крепкого пива.
«Однако ж нелегко будет прокормить такую жёнушку», — озабоченно подумал Трим.
Вслух он сказал:
— Кто в жизни видал столь прожорливых жён?
Не видел я век, чтоб невеста так ела,
И мёду так много умела бы выпить!
Но Локи был хитёр и находчив. Он объяснил:
Целых восемь ведь дней Фрейя не ела —
Так страстно стремилась в край Трима она…
Трим хотел поцеловать невесту, но увидел сквозь фату огненные глаза бога Тора. Он в испуге воскликнул:
С чего горят очи Фрейи так грозно?
Кажется, словно в них пламя пылает!
Мнимая служанка и тут нашлась:
Целых восемь ночей Фрейя глаз не смыкала, —
Так страстно стремилась в край Трима она…[66]
Простодушный великан поддался на уловки Локи. Молот Мйольнир он запрятал в глубоком подземелье, где боги никогда не смогли бы его найти. Но, расчувствовавшись, Трим послал за ним сестру, и молот был преподнесен «невесте», как свадебный подарок.
Лишь только заколдованное оружие оказалось в руках бога грома, всё изменилось в одно мгновение. Тор сбросил фату, сорвал с себя ненавистное платье, и под ним оказались боевые доспехи. Началась беспощадная расправа. Трим и его гости были сражены молниеносными ударами Мйольнира.
Так страшное оружие вернулось в Асгард, и боги снова почувствовали себя в безопасности. Но Тор всегда со стыдом вспоминал, как ему пришлось надеть женское платье, и не терпел никаких разговоров на эту тему.[67]
Старый скальд Снорре закончил эту сагу, когда на море уже спустилась ночная тьма, и тотчас погнал мальчугана спать.
Много других сказаний услышал Рори от мудрого скальда. Снорре часто рассказывал ему про отца богов Одина.
У Одина был только один глаз, а другого он лишился по своей собственной воле.
В стране великанов Йотунхейме есть чудесный источник. Кто напьётся его воды, для того в мире не будет ничего тайного. Но доступ к нему невозможен: источник стережёт могучий великан Мúмир, он убивает всех, кто пытается пробраться мимо него без спроса.
Когда Один был ещё молод, он совершил далёкое путешествие из Асгарда к источнику Мимира и просил у великана позволения напиться удивительной воды. Великан сказал:
— Ты получишь разрешение, если отдашь свой правый глаз.
И Один рассудил так:
— Мудрость стоит дороже глаза. Умный и одним глазом увидит больше, чем дурак двумя.
С тех пор не осталось тайн для Одина ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем.
Рори захотелось узнать, откуда на земле появились люди. Когда он жил в Геллирсхольте, он слышал от патера Рагнара Гуннарсона, что первых людей сотворил христианский бог: Адама он сделал из глины, а Еву из его ребра. Но этот рассказ казался мальчугану слишком уж простым и незанимательным по сравнению с увлекательными сагами скальда. Снорре рассказал о сотворении людей так.
Задумав населить землю, Один отправился на берег моря и там нашёл два дерева — ясень и ольху. Из ясеня Один вырезал мужчину, назвав его Аском; из ольхи была сделана женщина Эмбла. Кто-то из богов вдохнул в деревянные фигуры жизнь, другой наделил их разумом, третий наполнил жилы кровью… От Аска и Эмблы пошёл человеческий род.
Выслушав рассказ, Рори весело блеснул чёрными глазами и воскликнул:
— Рассказ дедушки Снорре мне нравится гораздо больше! Приятнее чувствовать себя сделанным из благородного ясеня, чем из грязной, противной глины…
Старый скальд рассмеялся и похлопал мальчугана по плечу.
Конунг Олаф Трюгвесон
После недельного перехода, не омрачённого никакими неприятностями, «Фрейя» бросила якорь у норвежского побережья, в гавани города Нидарос.[68] Там проживало немало богатых купцов, и Лейф Счастливый быстро закончил свои торговые дела. Он выгодно распродал отцовские товары и по сходной цене закупил всё необходимое для зимовки в «Крутом склоне».
Времени терять не приходилось, и Лейф собирался отплыть в Гренландию, когда неожиданное происшествие спутало все его планы. За ним явился посланец короля Олафа Трюгвесона[69] с просьбой прибыть к королю для важного разговора. Лейф не был подданным норвежского короля, но пренебречь желанием столь могущественного властителя не счёл возможным. А вдруг король призывает его, чтобы объявить: «Эрику Рыжему прощены прежние вúны, и он может вернуться на родину».