— Ты просто устал, братишка, — сказал он. — Стресс, перегрузка. Бывает.
— Так — не бывает, — отрезал Вестгейт.
— Не было вокруг тебя никаких следов. Никто к тебе не мог подойти.
— Да ты их просто затоптал, вот и не было следов!
— Ты пойми, брат, все уже кончилось. Служба нас больше не тронет. А если б к тебе подобрался враг, мы бы сейчас не разговаривали.
Вестгейт с усилием потер ладонью глаза.
— Не знаю… Понимаешь, я сидел и смотрел на вас. А потом я вдруг оказался на спине, а рядом ты сидишь и хохочешь. Сразу, без перехода.
— Слушай, Алекс, я готов поверить, что к тебе кто-то подкрался и тебя усыпил. Но зачем?! А?
Вестгейт состроил печальную гримасу.
— Черт его знает, — признался он. — Это я со стыда, наверное. Оправдаться пытаюсь.
— А ты не оправдывайся. — Игорь протянул руку и легонько потрогал брата за плечо. — Ничего страшного не произошло. А подвигов ты уже совершил более чем достаточно. Хватит, отдыхай. Сейчас мы с ветерком прокатимся, а ты откидывай сиденье и дрыхни. Часов пять я тебе гарантирую.
— Спасибо, — пробормотал Вестгейт. — Я, наверное, действительно устал.
По ступеням поста загрохотали сапоги.
— Спите, Морозов! — крикнул Игорь весело. — Как не стыдно!
— Ну чего ты орешь? — проворчал заспанный Клёпа. — Подчиненных моих запугал, чучело. Что еще за линейный контроль МВД?
— Тебе документы показать? — прищурился Игорь.
— Да пошел ты… Ну что, как я понимаю, все по-твоему получилось?
— Крути дырки в погонах, старик. Через недельку, максимум через две. Заслужил.
Клёпа недоверчиво хмыкнул, но все-таки расплылся в улыбке.
— А пока что, дружище, одолжи мигалку. Красную, — попросил Игорь.
— Да где ж я ее тебе возьму? — изумился Клёпа. — И именно красную? Что у меня тут, магазин? Или тебе с патрульной машины оторвать?
— Клёпа, не нервируй меня, — посоветовал Игорь.
— А ты отдашь? — спросил Клёпа недоверчиво.
— Отдаст, не беспокойтесь, — пообещал из машины Вестгейт. — Я прослежу. Лично.
— Это Алекс, — объяснил Игорь. — У меня, видишь ли, объявился старший брат. Так что теперь есть кому за мной присматривать, — эти слова Игорь произнес с абсолютно серьезной интонацией.
— Здравствуйте, — сказал Клёпа с непонятным благоговением, чуть приседая, чтобы оказаться на одном уровне с откинувшимся на сиденье Вестгейтом. Дипломатический советник благожелательно кивнул маленькому старлею, и тот смущенно улыбнулся. Судя по всему, Вестгейт каким-то непонятным образом с ходу произвел на него впечатление, потому что Клёпа обернулся и поманил к себе державшегося на почтительном отдалении сержанта.
— Маячок принеси! — скомандовал Клёпа. — В столе у меня, в правой тумбе.
— Есть! — Сержант затрусил к посту.
— Только красный! — крикнул старлей ему вдогонку. — Красный возьми, не синий!
— А ты говорил, что у тебя не магазин, — упрекнул Клёпу Игорь.
— Всем давать — давалка сломается, — ухмыльнулся Клёпа. — Слушай, только маяк у меня без штекера, просто два конца…
— Даже штекер пропил, — объяснил Игорь Вестгейту. — Скоро и автомат пропьет.
— Жизнь тяжелая, — пожаловался Клёпа.
— Ладно, прощаю, — вздохнул Игорь. Он по пояс нырнул в раскрытое окно, покопался в «бардачке» и вытащил переходник под гнездо прикуривателя с обрывком провода и моток изоляционной ленты.
Сержант принес красный проблесковый маячок с магнитной присоской. Игорь срастил провода, воткнул штекер в гнездо и щелкнул переключателем. Маячок заработал. Игорь прилепил его на крышу машины.
— Ну, мы понеслись. — Игорь пожал Клёпе руку. — Теперь молись, чтобы я вернулся.
— Первый тост за твое здоровье. Алекс, приятно было познакомиться. Счастливо вам, господа.
— До свидания, — царственным тоном произнес Вестгейт. Игорь уселся за руль, помахал Клёпе и сержанту, завел двигатель и дал по газам.
Клёпа проводил взглядом растворившийся в темноте автомобиль и подошел к сержанту.
— Вот жизнь у людей, — сообщил он, борясь с зевотой. — Вот это жизнь. Не то что у нас — не жизнь, а просто нежизнь. Н-да…
— Угу, — кивнул сержант глубокомысленно.
— Ну ты давай, неси службу — Клёпа одобрительно хлопнул сержанта по плечу и отправился досыпать.
— Господин старший лейтенант! — позвал сержант. — Простите… А кто это был-то?
— Это? — переспросил Клёпа со ступеней, обернувшись. — А, ну, понимаешь… Как бы тебе объяснить… В общем, это был капитан Бойко. Из линейного контроля МВД. Заезжал меня поздравить с присвоением очередного звания. Ха-ха.
Питерскую трассу Игорь знал хорошо. Разогнав машину до ста восьмидесяти и молясь, чтобы это склепанное в пиратской мастерской чудо не развалилось, он включил потихоньку музыку и пошел наматывать на спидометр километр за километром.
Вестгейту не спалось. Он уютно откинулся в кресле и искоса наблюдал за братом. Тот сидел в небрежной позе опытного драйвера и выглядел абсолютно довольным жизнью. Неясный свет приборной доски и отблески мигалки причудливо окрасили его спокойное расслабленное лицо. И лишь по тому, как иногда по щеке Игоря пробегала легкая дрожь, можно было понять, что вести машину по российской дороге на такой скорости — не самое большое удовольствие.
Несколько милицейских постов они проскочили, не сбавляя хода. Под Тверью им помахали с обочины полосатым светящимся жезлом, но Игорь только хмыкнул.
— А если погонятся? — спросил Вестгейт.
— Им же хуже, — отозвался Игорь. — Угробятся, да еще и сами виноваты окажутся. Им дали команду — пропустить до Питера гражданскую машину с красным маяком. Если до кого-то эта информация не дошла, мы тут ни при чем.
Вестгейт достал из «бардачка» сигареты.
— Какая ужасная дорога, — проворчал он.
— Здесь тебе, брат…
— Да хватит! Понял уже, что не Англия. Что ты меня…
— Извини. В России иностранцев не любят. Слишком вы хорошо живете для того, чтобы вас любить.
— Разве? — саркастически удивился Вестгейт. — Странно. А вся Европа убеждена, что в России просто рай земной.
— Конечно, рай, — на полном серьезе кивнул Игорь. — А Москва — лучший город Земли.
— Ты много бывал за рубежом?
— Считай, вообще не был. По работе — да, выезжал пару раз, но разглядеть толком ничего не успел. А отдыхаю я здесь неподалеку, в самой что ни на есть глуши. Там даже имеется единственная в районе неасфальтированная дорога. Вот уж я по ней катаюсь — любо-дорого смотреть! Даже в канаву улетел однажды от полноты чувств. Золотые места, цивилизацией не тронутые. Корабельные сосны, большие спокойные озера… Красотища.
— Н-да… — неопределенно протянул Вестгейт.
— Волков там дом купил тридцать лет назад, — сказал Игорь и надолго замолчал. И Вестгейт не стал его расспрашивать.
Так, в молчании, они проскочили еще один пост. В кирпичной будке откровенно спали, и Игорь удовлетворенно кивнул. Он опасался, что в ментовской системе передачи информации что-нибудь заест и рано или поздно вооруженные люди в форме попробуют его остановить. А теперь восемьдесят километров до следующего поста можно было ни о чем не беспокоиться.
Но именно посередине этого участка на «хвосте» у Игоря соткался из воздуха милицейский перехватчик.
Настигающий свет фар в зеркале мгновенно Игоря насторожил. Потом за пазухой встревоженно заворочалась клякса. А когда на крыше идущей на обгон машины вспыхнули мигалки, сомнений не осталось никаких.
— Ну? — спросил Вестгейт преувеличенно спокойным тоном.
Игорь отстегнул от пояса телефон.
— Два-пять-семь, к обочине! — раздался снаружи трубный глас.
Игорь поддал газу и легко ушел вперед.
— Дежурный, я Боец! — сказал он в трубку. — Что? А ты кто такой? А-а… Здорово. Ну, как делишки?
— Два-пять-семь, к обочине! — надрывались сзади.
— Нет, еще далеко, — говорил Игорь. — Не успею. Да ты что! Я тебе говорю, настоящий! С мигалками, с матюгальником, со всеми делами.
— Два-пять-семь, буду стрелять! — орал преследователь.
— Вот, уже стрелять пообещал, — сообщил Игорь в трубку. Он еще чуть-чуть прибавил газу, и огни снова отстали. — А чего ты от меня хочешь? Конечно. Ладно, разбирайся. Только сначала давай мне санкцию и тут же зафиксируй, что разрешил. Так. Есть. Понял вас. К черту. Пока.
Игорь убрал трубку. Вестгейт, который уже догадался, что сейчас будет, потянул из-за пазухи игольник.
— Оторваться бы… — пробормотал Игорь с горечью, — а не выйдет. У них максимальная немного за двести, и у меня тоже. Хотя по такой поганой дороге что двести, что пятьсот… Эх… — Он сунул руку в карман и достал кляксу. Вестгейт этого не заметил — он смотрел в бинокль назад.
— Кажется, четверо в салоне. Эй! Стекло опускается! — сказал он встревоженно. — Ствол! Вижу ствол! Что делать?!
— А ничего, — процедил Игорь, включая указатель поворота и убирая ногу с педали газа. Не выпуская из руки кляксу, он ткнул пальцем одну из кнопок на консоли между сиденьями, и стекло в его двери поехало вниз.
— Выходить с поднятыми руками! — приказал громкоговоритель.
— Щас, — кивнул Игорь, криво усмехаясь. Правой рукой он крепко прижал кляксу к щеке. Машина, сбавляя понемногу скорость, плавно смещалась к обочине.
— Алекс, — сказал Игорь напряженным голосом. — Только не дергайся, ладно? И оружие спрячь.
Вестгейт послушно убрал игольник.
— Умница, — проворковал Игорь. — Умница. — И Вестгейт сообразил, что Игорь говорит это кляксе. У Вестгейта все сжалось внутри. Он понятия не имел, что Игорь задумал, но он уже видел однажды, как тот собирается кляксу использовать в бою. При этом вид у Игоря был такой, будто у него в руке как минимум баллистическая ракета.
Машина уже едва ползла — во всяком случае, по сравнению с недавней гонкой это была не скорость. Преследователь, залитый огнями, как новогодняя елка, заходил слева. Игорь выжал сцепление и, зацепив двумя пальцами рычаг, переключился. Вестгейт приготовился к рывку. Ему было очень страшно, но он усилием воли заставлял себя верить брату.