— Пойду отолью, — сообщил я Лехе и, минуя туалет, вышел из столовой.
Чтобы никто случайно не прилип типа Лебедевой, я прибавил шагу и через секунду уже скрылся за поворотом.
Комната оказалась закрыта. Я вставил ключ в замочную скважину, и тут дверь приоткрылась сама, а в образовавшуюся щель высунулась голова Грега.
— Иди погуляй! — прошипел он мне недовольно.
— Понял, — отозвался я. — А подружки у нее нет?
Грег заржал.
— Нет. Иди сам себе ищи.
Дверь захлопнулась. Я повернулся к ней спиной и задумался над тем, куда бы мне, бедному попаданцу, податься.
Может, Юльку навестить? Я посмотрел в сторону ее двери. Но этот вариант пришлось все же отмести. Грег предупреждал, что с такими, как она, лучше не связываться, стращал какими-то проблемами. В общем, нагнал жути.
В столовую возвращаться категорически не хотелось. Там праздновали абсолютно чужие мне люди, да и я был для них чужим. Мне даже стало казаться, что они это как-то начинают чувствовать. Поэтому я отправился гулять в одиночестве. Чувствую, одиночество в этой жизни станет моим обычным состоянием.
Прошел сквер, где мы с Зудилиной вели переговоры. Сегодняшним вечером он был заполнен народом. Отовсюду доносился смех и радостные возгласы. Я шел мимо парочек и компаний, видел их довольные от общения друг с другом лица и завидовал. Мне все это было теперь недоступно.
Пройдя сквер, я пересек дорогу и оказался на широком проспекте. Подошел к кинотеатру, изучил афишу. Сегодня показывали «Приключения Буратино», «Зита и Гита» и «Табор уходит в небо». Ничего из этого я не смотрел, но все равно не заинтересовался и пошел дальше. Возле аптеки притормозил. Вспомнилось, что надо бы прикупить презервативы.
В торговом зале вновь пришлось отстоять очередь, казалось, в этой стране они были везде. Попросил десяток, за что с меня взяли двадцать копеек. Задумчиво осмотрел белые квадратные пакетики с розовыми надписями, среди которых привлекало внимание слово «ГОСТ», и засунул их в карман. Вышел на улицу и продолжил путь по проспекту в сторону городского парка. Чем ближе подходил, тем больше народу становилось вокруг. Затем я услышал музыку и решил выяснить, что там такое интересное происходит. Оказалось — дискотека, судя по мелодиям, в стиле семидесятых. На иное здесь было рассчитывать глупо. Молодежь ритмично извивалась на круглом танцполе в такт музыке.
Я подошел поближе — привлекли девчонки в коротких летних платьях. Облокотился на невысокий декоративный забор, что отсекал танцплощадку от территории парка, и стал наблюдать. Взгляд наткнулся на двух симпатичных девчонок, по всей видимости, подружек, они танцевали, повернувшись друг к другу лицом. Обе были в моем вкусе: стройные, ростом выше среднего и есть за что ухватиться. Решил знакомиться. Но пришлось задержаться, путь на танцпол мне преградила женщина средних лет. За ней в качестве силовой поддержки возвышался молодой парень с красной повязкой на рукаве.
— Ваш билетик? — строго спросила билетерша.
— А где его купить?
Мне показали на будку, которую я раньше не приметил. Через пару минут я уже танцевал рядом с понравившимися мне девчонками. Вот только смотрели те на меня не особо благосклонно. Так, легкий интерес, и не прекращали высматривать более перспективных самцов. Ну да, опять подвел мой немодный прикид — на мне обычные брюки и рубашка. Пиджак я, к счастью, забыл на стуле в столовой, а он бы точно только усугубил мой образ. О’кей, попробуем воздействовать на уши.
— Девчонки, вы меня покорили! — приобнял я обеих за талии.
Мои подкаты подействовали: девушки довольно смеялись моим шуткам и млели от комплиментов. Но тут перед нами остановился какой-то хрен, бродящий в темноте в черных очках, стекла которых даже от наклеек не очистил. Странно, что он себе еще ноги не переломал без обзора и на высоченной платформе. Как он вообще на нас вышел? Не иначе случайно прибило. Но девчонки на его видок повелись. И что у них с мозгами?
Ладно, хрен с ними. Все равно вести некуда. Не на соседнюю же пружинистую койку к Грегу с подружкой. Нет, сам-то я не против, но баба Маня не пропустит. Придется через окно поднимать, а на это, скорее всего, уже девчонки не согласятся. Нет в них духа авантюризма.
Пробираясь к выходу, я двинул аборигена плечом. Тот ожидаемо утратил равновесие и споткнулся. Очки слетели. Сразу же раздался характерный хруст — кто-то наступил на них в толпе. Модник, тут же позабыв о девчонках, рухнул на колени и принялся причитать над сломанными очками. Дальше мне уже было неинтересно.
— Альберт, ты куда? — вспомнили обо мне девчонки.
— Туда, — указал я им направление, не убавляя шагу, и услышал за спиной цокот каблучков по бетону.
Когда выбрались с танцпола, я вновь приобнял их за талию.
— Дамы, я не местный, так что командуйте. Где тут купить бухло и куда можно завалиться?
— У таксистов, — ответила шатенка.
— Можно ко мне, — предложила темненькая.
— Погнали, — кивнул я.
Многие убеждены, что самое сложное — затащить девушку в постель. Я же уверен в другом: намного сложнее ее оттуда выпроводить. А сделать так, чтобы она еще при этом не обиделась, — это уже высший пилотаж.
Но если ты не ас, то лучше просыпаться в ее постели, а не в своей, тогда на правах гостя можно самовыпроводиться в любой момент, не задев при этом ничьих чувств.
Так я и сделал. Проснулся, аккуратно выбрался из объятий. Хмуро посмотрел на валяющиеся на полу использованные презервативы, припомнив, как вчера их материл. Затем отыскал свою одежду, зашел в санузел и уже оттуда отправился на выход. Меня ждали великие дела.
Вениамин Анисимович встретил меня приветливо. Помог натянуть наметки будущего костюма. Что-то подправил, подколол и велел раздеваться. То же самое проделали и со вторым костюмом. Дальше пошла примерка рубашек, а на десерт Вениамин Анисимович мне продемонстрировал два галстука в упаковке.
— Вот, достал по случаю. По пятнадцать рублей каждый. Извините, но дешевле не могу. — Мужчина изобразил печаль.
Рассмотрев предложенный товар, я согласился. Портной расцвел в довольной улыбке.
— Есть еще регаты, их по пять рублей могу уступить, и бабочки, тоже фирма, но те по десять, — окрыленный успехом, сделал мне новое предложение Вениамин Анисимович.
Но от них я отказался и напомнил о ткани для следующих костюмов.
— Работаю над этим, — доложился он.
— Вениамин Анисимович, у меня еще к вам просьба, — заговорил я, отслеживая его реакцию. — Вы не могли бы свести меня с человеком, который помогает людям найти съемное жилье?
Портной задумался.
— Я поспрашиваю, — осторожно пообещал он.
— Буду признателен, — простимулировал я его усердие.
В общежитии я задержался у дежурки вахтера и уболтал бабу Маню не выкидывать мои вещи до понедельника. Затем помчался в комнату, где переоделся и собрал рюкзак с необходимым минимумом. На выходе наткнулся на Леху. Он был пьян в хламину. Стоял в коридоре и держался за стену.
— Здорово. Ты чего это с утра? — привлек я его внимание.
— А, Альберт, здорово, — откликнулся он, фокусируя на мне взгляд. — А я вот пью. С Ленкой вчера расстался.
— Уже? — спросил я, хотя ни разу не удивился.
— Уже, — кивнул он. — Она сказала, что я неудачник, что не видит со мной перспектив. И что я негоден даже для похода в кино, потому что нищий, — пересказал он мне ее слова.
— Лех, тебе несказанно повезло! — развернул я товарища в сторону его комнаты. — Да ты счастливчик, раз выскользнул из лап этой стервы так быстро и без последствий! — продолжал я доказывать ему его везение, ведя к комнате.
— Не смей называть ее стервой! — попытался вырваться Леха.
Но я пресек неудачные попытки и втолкнул его внутрь комнаты, подтащил к кровати и аккуратно толкнул на нее.
— Спи давай! — приказал я. — А ты присмотри за ним. — Это уже соседу.
Добившись нужного от обоих, я подхватил рюкзак и помчался на автовокзал.
И вот я уже в пути. Еду на рейсовом автобусе к сестре Альберта и стараюсь об этом не думать. Смотрю в окно, не акцентируя внимания на мелькающих пейзажах. Все то же самое — те же поля, чередующиеся с узкими полосами леса. Только дорога поуже да инфраструктура отсутствует. Ни одной заправки за час не проехали.
Еще одна остановка в чистом поле возле одинокой лавочки под навесом — остатков какого-то строения. В автобус залезает народ и полностью занимает проход между рядами, достигая меня, сидящего почти в самом конце салона. Все сидячие места заняли еще в городе, так что тем, кто зашел позже, приходится стоять.
Под ногами и на багажных полках все забито баулами и ведрами. Ноги не передвинуть, сверху на поворотах обязательно что-нибудь норовит свалиться.
Пахнет едой и бензином. И эти зудящие разговоры отовсюду. Так что настроение у меня отвратное.
— Молодой человек, — услышал я требовательный женский голос, — уступите, пожалуйста, место.
Приплыли, а ехать еще столько же. Когда вставал, мне еще от сидящей рядом старухи прилетела парочка оскорблений за то, что ногами задел ее вещи.
Стою, держась за поручень, тупо пялюсь в окно и пытаюсь уклониться от нечаянных тычков соседей. Но вскоре притерся и до своей остановки висел, покачиваясь в такт вместе со всеми. Так что из автобуса выпал в полной апатии к происходящему.
Поселковый автовокзал был похож на каменный амбар. Остановившись возле него, я заозирался, пытаясь сориентироваться. С этой точки видны были только двухэтажные дома и несколько пятиэтажек, а мне нужен был частный сектор.
— Подскажите, в какой стороне улица Октябрьская? — спросил я у стоящего рядом слегка трезвого местного жителя в резиновых галошах на босу ногу, штанах утерянного цвета и растянутой майке.
— Шуруй туда, — сориентировал он меня с помощью пальца.
Полчаса пути: сперва по асфальту, которым была покрыта улица с многоквартирными домами, а затем по грунтовой дороге под лай собак за заборами — и я на месте. Стою возле одноэтажного добротного дома, построенного из кирпича, который окружал высокий деревянный забор с торчащими между досками кустами малины. Решаюсь.