— Понятно, — нейтрально произнес я.
В общем-то так я и думал. Начальство прекрасно знает, что Кривощеков бухает по-черному, но закрывает на это глаза, так как им удобен такой безотказный служака.
Вот только непонятно, зачем они молодого сотрудника засунули к этому алкашу. Вижу только три варианта: или им фиолетово, или нет других свободных мест, или это такой тест на выживание, впрочем, последнее — это уже перебор. Ладно, проблема обозначилась, будем ее решать.
— Секретничаем? — По лестнице взбежал молодой парень, чуть старше меня, и остановился возле нас с Ксюшей. — А ты, верно, новый следователь, о котором все говорят? — спросил он меня, задержав взгляд на моем костюме. — Хороший костюм, — оценил он работу Вениамина Анисимовича, не дожидаясь ответа на свои предыдущие вопросы.
Сам он был в брюках и светлой рубашке. Темноволосый, худощавый и выше меня на полголовы.
— Альберт, — протянул я ему руку.
— Денис, — в свою очередь представился он, ответив на рукопожатие.
— Я тоже наш универ окончил, — посчитал он нужным донести до меня информацию, — только заочно.
— Да тут многие заочно учились, — фыркнула Ксения, присоединившись к разговору.
— Ага, — не стал спорить Денис, — из школы милиции еще следователи есть.
— А чего это вы тут делаете? — услышали мы вдруг и синхронно повернули головы на женский голос.
— Мы-то ладно, а вот ты чего тут делаешь? — усмехнулся Денис. — Иди давай печатай, а то Капитолина тебе а-та-та сделает. — В конце он басовито заржал.
— Да ну ее, — поморщилась Ира, — имею право на пятиминутный перерыв. У меня уже пальцы болят, — жалобно проныла девушка, протянув нам свои ладони на обозрение.
— И вообще скоро время обеда, — заступилась за коллегу Ксюша.
— Может, в столовую двинем, пока туда народу не набежало? — внес предложение Денис, кивнув на показавшегося в конце коридора Кривощекова.
И мы вчетвером, не дожидаясь облака перегара, спустились вниз по лестнице.
Столовая находилась на первом этаже, и там действительно пока никого не было. Взяв подносы, мы первыми подошли к раздаче и, набрав тарелок с едой, расселись за стоявшим у окна столом.
— И как у тебя первые впечатления о работе? — с необъяснимым восторгом спросила меня Ирочка.
Я нейтрально пожал плечами.
— А я мечтаю стать следователем! — поспешила она поделиться со мной.
Остальные, походу, об этой ее мечте слышали неоднократно, поэтому Ксения закатила глаза, а Денис прокашлялся в кулак.
— После училища я работала машинисткой, но быстро поняла, что это не мое. А потом я увидела кино «Инспектор уголовного розыска» и поняла: вот оно, мое призвание. — Рассказывая, девушка заглядывала мне в глаза в поисках понимания. — Но в школу милиции меня не взяли, и я отучилась год на рабфаке, а потом подала документы в ВЮЗИ. И вот я уже окончила первый курс! Правда, здорово?
— Здорово. — Пришлось согласиться. — Вот только следователь — это же не инспектор УГРО, — не понял я логику девушки.
— Ну да, — пожала она плечами, — но Лусенко сказал, что меня не возьмет, даже если я с ним пересплю.
Ксения подавилась макарониной, а Денис вновь заржал.
— Пришлось идти помощником следователя, — без печали в голосе закончила рассказ Ира.
— Шикарная история. — Я подарил девушке полный восхищения взгляд. Денис отчего-то заржал еще громче.
— А ты тоже мечтал стать следователем? — серьезно спросила меня Ира.
— Да, с детства, — так же серьезно ответил я.
Денис подавился смехом и зашелся в кашле, а ухмыляющаяся до этого Ксения резко посерьезнела. За столом установилась тишина, и только Ира говорила мне взглядом: «Мы с тобой одной крови».
Затянувшуюся паузу нарушили подошедшие к нам Курбанов с Левашовым.
— Войченко, я не понял, ты чего после прокуратуры ко мне не зашел? — с ходу наехал на Дениса первый зам.
— Так я через столовую шел, — без тени раскаяния бодро отчитался мой новый знакомый.
— Он через столовую шел, — возмутился Курбанов. — Нет, Дим, ты слышал? Молодежь совсем охренела. После обеда чтоб у меня был! — рыкнул на прощанье зам и пошагал в сторону раздачи.
— Альберт, ты инструкции изучил?
Я тоже не остался без внимания начальства.
— Да, конечно, Дмитрий Олегович, — улыбнулся я второму заму. Вежливость и честный взгляд — наше всё.
— Я тебе на стол дела положил, придешь — посмотришь, я там записку приколол. Если что непонятно будет, у Кривощекова спросишь, — выдал он мне ценное указание.
— Конечно, Дмитрий Олегович, — подтвердил я, что принял к сведению.
— Ну чего, погнали? — на низком старте спросил Денис, когда оба зама оказались от нас далеко.
— Погнали, — согласился я, подхватывая поднос с грязной посудой.
— Покурим? — кивнул в сторону выхода Денис, когда мы шли по коридору первого этажа.
— Не курю, — признался я, чем заставил коллегу притормозить.
— Что, совсем? — не поверил он.
— Совсем.
— А чего так? — все еще с сомнением в голосе спросил Денис.
— Курить вредно, — наставительно сказал я и свернул в сторону лестницы. Девушки, перешептываясь между собой, последовали за мной.
Возле кабинета нас троих перехватила миловидная брюнетка, с которой мне обещали близкое знакомство.
— Что-то вы быстро, — прокомментировала она наш приход. — Ну, пойдемте пить чай.
— Ой, Людмилочка Андреевна, я не могу, — состроила печальное лицо Ира. — Мне печатать надо. Иначе Капитолина меня сожрет. — С этими словами девушка, подарив мне улыбку, скрылась за углом.
А мы втроем зашли в кабинет напротив. Он был точной копией того, где предстояло работать мне: два стола, стеллаж на полстены, металлический шкаф, все поверхности завалены делами. Только вместо раскладушки у девушек стояло кресло, такое же, как у начальника отдела.
Пока я, усевшись в кресло, разглядывал обстановку, девушки готовились к чаепитию. Людмила опустила кипятильник в эмалированный чайник, освободила от папок небольшой журнальный столик и подкатила его к креслу. Ксения поставила возле столика два стула, достала откуда-то кружки и выложила передо мной печенье с конфетами.
Чайник вскипел быстро, и, налив всем через ситечко с заваркой кипяток, Людмила уселась на свободное место.
— Ну, рассказывай, — обратилась она ко мне в тот момент, когда я, определившись с выбором, взял в руки шоколадную конфету.
— Что рассказывать?
— Как у нас оказался, — пояснила она свой вопрос.
— Представляешь, Люд, Альберт с детства мечтал стать следователем! — перебила меня Ксюша.
— Что, прямо-таки с самого детства? — потребовала у меня подтверждения Людмила.
— Ага, с пеленок, — кивнул я и засунул в рот конфету.
Пару секунд она поморгала, смотря на меня, а затем прыснула от смеха.
— Распределили? — спросила она, отсмеявшись.
Я неопределенно пожал плечами.
— Я не поняла, так ты чего, придуривался, что ли? — Теперь уже Ксения захлопала глазами.
— Чего это? — оскорбился я и сменил тему: — Девушки, может, вы расскажете молодому перспективному сотруднику, как тут у вас все устроено? — Коллеги кивнули. — Мне Левашов какие-то дела подкинул. Чего мне с ними делать?
— Неси, посмотрим, — с готовностью откликнулась на просьбу Людмила.
Я метнулся в свой кабинет. Кривощеков похрапывал, лежа головой на столе. Схватив приготовленную для меня стопку дел, я вернулся к девушкам.
— Ну вот смотри, — принялась объяснять мне Людмила, как только завладела принесенными мною папками. — Дела возбуждены по сто сорок четвертой и сто сорок пятой — это кража и грабеж. Теперь их надо отработать. В первую очередь выносишь постановления о принятии дел к производству. Бланки я тебе дам. Вот здесь, — она открыла одно из дел и пролистала страницы, — не допрошен потерпевший. Значит, тебе его нужно будет допросить под протокол. Также напишешь отдельные поручения органам дознания, чтобы они установили свидетелей и лицо, совершившее преступление. Это понятно?
— Понятно. А дальше что?
— А дальше ждешь два месяца и дело приостанавливаешь.
— И все? — не поверил я.
— И все, — подтвердила она.
— И преступника искать не надо? — Я недоверчиво уставился на Людмилу. Что-то мне явно недоговаривают.
— Почему? Я же объясняю: дашь отдельные поручения УГРО.
— А сам я чего буду делать? — Я все никак не мог понять смысл работы следователя.
— Допрашивать тех, кого тебе доставят, — как о само собой разумеющемся сказала она.
— А если преступника найдут?
— Тогда дело для передачи в суд будешь готовить: назначать экспертизы, проводить очные ставки, обвинительное заключение готовить — умотаешься, в общем. Так что лучше пусть они его годами ищут. — И Людмила рассмеялась, а Ксения ее поддержала.
— И что, все следователи так и работают? — В голове не укладывалось то, что я сейчас слышал.
— Так нераскрытчики работают. А те, кто на очевидных сидит, те дела в суд направляют, как на конвейере.
— Прям на конвейере, — не согласилась с коллегой Ксения. — Они и пяти дел в месяц в суд направить не могут, за что постоянно огребают. А вот мы если какое дело до суда доведем, так нас сразу хвалят и в пример ставят этим неудачникам.
И женщины вновь рассмеялись.
— А почему такое деление следователей? — Я все еще пытался докопаться до истины.
— Ну смотри, главный показатель в работе следственного отдела, за который областное начальство сильно дрючит, — это количество направленных в суд дел. Поэтому большинство следователей только этим и занимаются.
— А еще какие есть показатели?
— Критериев оценок деятельности СО так-то много. Но главный я тебе назвала. От него все и пляшут. Понял?
— Кажется, да.
Когда я вернулся в свой кабинет, опытный следователь все так же дрых на столе. Бросив дела на свое рабочее место, я подошел к окну, чтобы вдохнуть чистого воздуха. Происходящее во дворе меня заинтересовало. Возле «Волги» прямо под нашими окнами разговаривали два мужика, оба в форме полковника милиции.