— Ну ты и придурок. — Это было первое, что произнесла Ксения, когда мы вошли в кабинет.
Проигнорировав субъективную оценку коллеги, я занял свое рабочее место. Журбина опять целую стопку уголовных дел подкинула — надо разгребать.
— Думаешь, тебя накажут? — опасливо спросила Ксения, усевшись напротив.
— Может, и накажут, но явно за что-то другое. Не идиоты же они. — Я безразлично пожал плечами и снял со стопки дел верхнее.
— Тебя что, вообще не волнуют последствия? — непонимающе спросила она.
— Конечно, волнуют, — улыбнулся я девушке. — И чтобы не переживать, мне срочно нужно заняться делами. Так что не отвлекай меня. О’кей? — Последнее я произнес уже недовольно.
До Ксении дошло, и до обеда мы работали молча.
Желающих пообедать со мной сегодня было больше, чем обычно. Первым в кабинет ворвался Денис Войченко, следом подоспела Ирочка, а на выходе мы столкнулись с Антоном Сорокиным. Наша начальница предпочитала обедать принесенной из дома едой. А Левашов вообще в последнее время из кабинета выползал редко. Так что столик мы заняли впятером.
— Это дело мне расписали, — первым заговорил об интересующей всех теме Сорокин.
— Как здорово! — От восторга Ирочка захлопала в ладоши, позабыв о столовых приборах.
— Вчера Мохов вызывал, решали вопрос с машиной Калугина, — проигнорировав эмоциональный всплеск помощника следователя, продолжил Антон. — Требовал от меня, чтобы я добился от Калугина разрешения на использование автомобиля в служебных целях. Пришлось объяснить, что это залоговое имущество и до суда Калугину не принадлежит, то есть распоряжаться он им не может. — Сорокин помотал головой, вспомнив неприятный разговор. — Пока отступил, но надолго ли? Дурдом, в общем, с этим делом.
— Извини, что так вышло. — Сейчас я говорил искренне. Действительно, неудобно с Антоном получилось. — Может, удастся дело мне передать? Кто накосячил, тот пусть и разгребает, — предложил я вариант.
— Если бы, — печально вздохнул Сорокин, — тебя теперь к этому делу на пушечный выстрел не подпустят.
Вздохнув, я занялся первым блюдом — борщом.
— А тебе вообще как в голову пришло залог применить? — подключился к разговору Денис.
— В УПК такая мера пресечения указана, — сказал я чистую правду.
— Журбина говорит, что велела тебе заключить Калугина под стражу, — отозвалась Ксения.
— Нет, дело было не совсем так. — Я помотал из стороны в сторону ложкой. — Журбина сказала, что залог невозможен. Это-то меня и подстегнуло. Решил проверить на практике ее утверждение.
— Проверил, — усмехнулся Войченко, но Ирочка его тихий смешок заглушила.
— Как я хочу быть следователем! — восторженно вскрикнула она. — Я тоже все буду подвергать сомнению! — торжественно пообещала она. — В этом ведь и заключается работа следователя? Правда? — Девушка, требуя подтверждения своим словам, переводила взгляд с одного из нас на другого.
Высказался самый авторитетный.
— Слова начальства подвергать сомнению я бы не советовал, — веско заявил Сорокин.
— Думаешь, Альберта накажут? — затаив дыхание, спросила Ксюша. Все-таки волнуется она за меня.
— Да черт его знает, — отозвался Антон и стал размышлять вслух: — За залог точно нет. Альберт же не нарушил закон, применив его. В УПК такая мера пресечения указана, также есть санкция прокурора и определение суда. Так что с этой стороны к нему не подкопаться. Но начальству действия молодого следователя явно не понравились. Вон даже из областного примчались с грозными речами. Значит, попытаются нашего Альберта приструнить, заставить выкинуть из головы глупости вроде того, что следователь процессуально-независимое лицо, будут его учить работать с оглядкой на их мнение.
— Попал ты, Альберт, — сделал вывод Денис.
— Но так нечестно, — всхлипнула Ирочка.
— А где вообще есть это «честно»? — философски заметила Ксения, смотря куда-то в потолок.
Я пережевывал куриный шницель, поэтому в обсуждении не участвовал.
— А ты чего молчишь? — заметил мое выпадение из беседы Войченко.
— Я ем, — ответил я, запив мясо компотом.
— Да ему вообще, похоже, наплевать, — грубо заявила Ксения и отчего-то на меня обиделась. — Мы за него переживаем, а ему хоть бы хны. — Она в раздражении бросила вилку на пустую тарелку. — Непробиваемый он какой-то.
— А чего мне дергаться? — пришлось ответить на обвинения. — Определение суда никто обжаловать не будет. И прокурор и Калугин с ним согласны. Наказать меня за избрание оговоренной законом меры пресечения, как сказал Антон, тоже невозможно. А недовольство начальства я как-нибудь переживу.
— А ты оптимист, — заржал Денис.
— Да так-то Альберт прав, — включился в обсуждение моей судьбы Сорокин, — ничего особо ужасного ему не грозит. В должности следователя его утвердили меньше недели назад, и это было его первым дежурством. К тому же зампрокурора залог поддержал. Так что подрессируют немного и оставят в покое. А ты, Альберт, не взбрыкивай, изображай лояльность, быстрее дрессировка закончится, — дал он мне совет.
— Договорились, — рассмеялся я, не смог удержаться. Антон сказал именно то, что я и собирался делать.
— А Люде не прилетит? — напряженным голосом спросила у Сорокина Ксюша. Хм, быстро она подхватывает выражения моего времени.
— Да ей уже прилетело. Не видишь, что ли, пришибленная ходит, — встрял Денис и захохотал.
— Чего ржешь? — напали на него с двух сторон девушки.
— Да я не над ней, а над ситуацией в целом, — пошел на попятную Войченко, выставив ладони в примиряющем жесте. — Этот решил проверить, сработает ли залог, — он ткнул в мою сторону пальцем, — прокурор с какой-то блажи его поддержал, у судьи тоже что-то в мозгах перемкнуло. И сотворили они втроем какую-то хрень, от которой адвокаты города перевозбудились, бегают со вчерашнего дня по следственным отделам и закидывают их ходатайствами, отчего следственное управление в шоке. А отвечать за все Журбиной. — И он вновь заржал.
Все остальные крепились-крепились, но тоже прорвало — смеялись, прикрывая рты руками.
— Нет, так нельзя, — первой пришла в себя Ксения. — Антон, как ты думаешь, Люду не снимут с должности?
— Откуда я знаю? — подавил он смешок. — Скорее всего, отделается устным многоразовым внушением.
Денис от его формулировки заржал по новой.
— Журбина же тоже в должности недавно, — продолжил Антон, но вновь присоединился к Войченко, с трудом взял себя в руки и закончил фразу: — А снять двух замов за месяц — это уже даже не смешно, — и зашелся в хохоте, уже не сдерживаясь.
Глава 29
Домой я сегодня добирался через ЦУМ. Пришла осень, и назрела необходимость в покупке теплых вещей. Первым делом зашел в магазин, поднялся на второй этаж и прогулялся по отделу одежды. Ряд с висящими на плечиках пальто меня разочаровал — в эти модели только партийных функционеров наряжать. Мне нужно было что-нибудь посовременнее.
Отвернулся от этого старья и пошел искать куртки. Нашел их на звук — в соседнем ряду между собой переругивались покупатели, определяя очередность, — это-то меня и привлекло.
— Не больше одной в руки! — заглушил всех зычный голос продавщицы.
Я быстро пристроился к начавшей образовываться очереди — нарабатываю рефлексы, необходимые для выживания в Советах. Здесь, даже если не знаешь, что выкинули, — медлить нельзя. Нужно срочно вставать в очередь, а разбираться, надо тебе это или нет, будешь потом, когда застолбишь место.
— А чего дают? — спросил подскочивший вслед за мной пожилой мужчина.
— Кожаные мужские куртки выкинули, — развернувшись, сообщила ему девушка, что оказалась впереди меня.
— О, надо брать! — определился тот.
Я посмотрел назад, хвост очереди уже уходил в соседний ряд. Местные соображают быстро.
— Молодой человек, — ко мне подбежала женщина с курткой в руках, — померьте, пожалуйста. Вы такого же телосложения, как мой сын. — Она умоляющим тоном, на грани нервного срыва, озвучила свою просьбу.
— Давайте. — Решил примерить: если не понравится, так хоть стоять не придется.
Куртка была из черной, хорошо выделанной кожи, на пуговицах и длиной доходила до середины бедра. В общем, приличная, единственное — без утеплителя, но до ноября можно будет и в ней походить.
— Очень хорошо, — разглаживала и одергивала надетую на мне куртку покупательница. — Должно подойти. Спасибо, снимайте, — добавила она повеселевшим тоном.
— Вам очень идет, — обрадовала меня стоящая впереди девушка.
— А вы кому берете? — спросил я у нее, она оказалась симпатичной блондинкой.
— Мужу, — улыбнулась она, продемонстрировав мне кольцо на пальце.
Облом. Но хоть куртка досталась. Не зря убил полчаса.
А вот в обувном ничего приличного не оказалось. Поэтому я отправился на поиски Константина. Нашелся он быстро, когда я спускался из магазина по лестнице, он как раз подходил к крыльцу.
— Здоро́во, — протянул я ему руку.
— Давно не виделись, — ответил он на рукопожатие, с интересом меня рассматривая.
— Понадобилась твоя помощь, — завуалированно сообщил ему я.
— Оказывать помощь жаждущим — мое призвание, — захохотал он, тряхнув гривой волос, сегодня они не были собраны в хвост.
Когда мы отдалились от магазина, я посетовал на невозможность найти нормальную демисезонную обувь. Костик мне охотно посочувствовал и предложил пару вариантов посмотреть уже сегодня. Показ осенней коллекции состоялся все в том же гараже. Мне были продемонстрированы несколько пар, но меня заинтересовали только черные кожаные ботинки на замке и липучках и такого же цвета кожаные туфли на шнуровке, с теплой стелькой из шерсти.
— Эти беру, — сказал я фарцовщику после примерки.
— Триста пятьдесят за две пары, — был мне ответ.
Пятница прошла скучно: работа по уголовным делам, обед с коллегами, политинформация на полтора часа и заверения сотрудницы юридической консультации, что Зудилиной на работе нет.