– Вкусно, – похвалил я ее. Затем взглянув в окно, за которым уже стемнело и начал деликатно выпроваживать гостью. – А тебя родители не потеряют?
– Мама знает, что я у тебя, – сообщив это, девушка поднялась, обошла стол и уселась мне на колени.
Вот черт, надо было ногу на ногу закинуть.
– И твою маму это не волнует? – попытался я абстрагироваться от ситуации. Мне еще возбудиться не хватало. Тогда будет полный аут, никакая психотерапия не поможет. Митрошин меня просто и незатейливо уничтожит. Не та я еще фигура, чтобы с ним конфликтовать. Да и до поездки за бугор, мне лучше не отсвечивать.
– Ты хочешь поговорить о моей маме? – она тоже умела отвечать вопросом на вопрос.
– Поздно уже, – заметил я, отвернувшись к окну. – Давай я тебя провожу до остановки. Или такси тебе вызвать?
Мою голову за подбородок вернули в исходное положение.
– Пока не поцелуешь, не уйду, – поставили мне ультиматум.
– Если поцелую, ты не уйдешь, – раскрыл я ей другой сценарий событий.
– Хорошо, – кивнула она, приближаясь.
– Чего хорошо? – я отодвинулся. – Алина, ты же уже взрослая, должна понимать, что нельзя мужиков дразнить, – добавил я в голос строгости. После чего встал с табурета, а девушку поставил на пол.
– Я тебе не нравлюсь? – ее глаза сощурились, а губы дрогнули.
Вместо ответа, я решил надавить на женскую практичность.
– Зачем я тебе? Я обычный парень из общаги. За мной ничего и никого нет. Не знаю куда там смотрит твоя мама, но вы обе совершаете ошибку. Я тебе не пара, – произнес я убедительно.
– То есть я тебе не нравлюсь? – вторила Алина, ее взгляд стал колючим.
– Нет, не нравишься, – по ходу ее практичность еще не проснулась, так что пришлось рубить с плеча.
– Ты мне тоже! – крикнула она и выскочила в прихожую. На пол что-то упало, а чуть погодя грохнула дверь.
Матерясь, я залез в ботинки и, прихватив куртку, выбежал следом.
Возле подъезда Алины не оказалось. Пришлось бежать в сторону остановки. За несколько метров до цели я остановился – увидел девушку на скамейке. Подождал немного, пока не убедился, что та села в автобус, после чего пошел к телефону-автомату.
– Борис Аркадьевич? – сказал я, когда заглохли гудки и раздался мужской голос. – Это Чапыра. Алина села на автобус и едет домой.
– Хорошо, – сухо ответил Митрошин и положил трубку. "Может, действительно, в дачный поселок съездить, – думал я, возвращаясь домой, – хоть развеюсь".