Аргон, всегда такой общительный, любивший раньше во время походов спать с солдатами на сеновале, теперь чуждался людей. Как подойдет кто-нибудь из пограничников, он поджимает хвост и убегает в будку.
Через два месяца приступы невроза стали затихать. Но он стал терять слух. И было от чего. Сколько раз бандеровцы били его прикладами автоматов по голове! Сколько нервных нагрузок вынес мозг собаки!
Смолину приходилось отдавать команды собаке криком. Но скоро и крик перестал доходить до ушей Аргона. Понимал только жесты. Потом стало отказывать и зрение. В пяти шагах стоит от своего друга — и не узнает.
Целыми днями, спрятав голову, дремлет в будке. Выйдет, поест — и опять в свое убежище.
Все ясно, но Смолин не мог и подумать о расставании с Аргоном. Он числится на пограничной службе, получает все необходимое.
Тем временем на заставе появился Грозный.
Лишь однажды помолодел Аргон, оживился, обрел как будто слух, зрение, обоняние.
Дело было так. На заставе объявили тревогу: был поднят весь личный состав. В общую работу включился по приказанию начальника и Смолин. Назначая его старшим поисковой группы, капитан Шавров сказал:
— На этот раз, Саша, тебе придется поработать в качестве чистого следопыта. Можешь взять Грозного, если есть охота. Пусть щенок обнюхает границу, приучается к работе и к тебе.
Смолин рассматривал носки своих сапог и молчал.
— Ты что, старшина, задумался?
— Виноват, товарищ капитан. Разрешите выполнять ваше приказание?
— В чем дело, Саша? Тебя что-то тревожит?
— Все в порядке, товарищ капитан. Готов преследовать нарушителя.
— А если честно?
— А если честно, то, товарищ капитан, мне очень тяжело. Первый раз за девять лет буду без Аргона работать.
— Так, может, останешься на заставе?
— Нет, пойду со всеми.
Капитан помолчал, посмотрел в сторону питомника, где лаяли возбужденные тревогой собаки. И Аргон присоединил свой хриплый голос к общему хору.
— Я бы на твоем месте забежал сейчас с Грозным к папаше Аргону, попросил «благословения».
Начальник заставы улыбнулся. Но Смолин ответил ему совершенно серьезно.
— Я так и сделаю, товарищ капитан!
Побежал в питомник, взял Грозного, зашел в выгон Аргона. Старик выскочил из будки, обнюхал щенка, тронул его, дружелюбно оскалил желтые изъеденные зубы. Вызывал на игру. Молодому сильному Грозному было скучно со стариком. Не отозвался. Запросился на волю. Туда, куда устремилась вся застава. Смолин погладил своего старого друга и сказал:
— Идем на поиск, Аргон. Пожелай нам удачи.
Закрывая дверь, оглянулся. Аргон стоял посреди загородки. Морда опущена. Обыкновенная собачья морда. Но глаза вдруг обрели человеческую выразительность и до краев были полны смертной тоской и печалью. Смолину стало страшно.
— Прощай, Аргон! — дрогнувшим голосом сказал он и побежал на заставу.
Грозный помчался следом. Щенок возбужденно лаял и легонько хватал следопыта за полу бушлата.
Там, где остался Аргон, послышался протяжный вой. Но Смолин уже не обернулся: не было сил.
Следопыт
Появление Смолина и необученного Грозного на границе, на месте прорыва изумило и рассмешило всю поисковую группу.
— Зачем ты притащил его, старшина? Он же молокосос.
— Спрашиваешь! Пусть враги смотрят на Грозного и трепещут.
— Правильно! Это лев, а не собака. Нарушитель от одного его вида портки потеряет.
Смолин лукаво улыбался и помалкивал.
— Нет, Сашка, зачем тебе щенок понадобился? Он же еще глупый по всем статьям.
— Ну, и сказанул! Следопыт Смолин не будет дружить с глупым псом. Грозный — с семью пядями во лбу. Все папашины таланты унаследовал.
— Ну, ну, побачим, сказал слепой!
И теперь следопыт не откликнулся. Прекрасно понимал своих товарищей. Будь на их месте, тоже не удержался бы от соблазна позубоскалить. Русские люди любят шутку и веселое слово.
Грозный, сдерживаемый на коротком поводке, крутился и прыгал вокруг Смолина, просился на волю.
— Видали молодца! — с деланным восторгом закричал ефрейтор Малинин. — На работу рвется. Давай, старшина, пускай. Пусть ищет.
Смолин обвел взглядом обступивших его солдат и строго сказал:
— Ну, хватит, острословы, Держи!
Он передал поводок ухмыляющемуся ефрейтору, направился к контрольно-следовой полосе и начал изучать следы нарушителя.
Пограничники притихли. Стояли в сторонке и напряженно ждали, что сделает и скажет следопыт.
Смолин поднялся и, прищурив глаза, посмотрел в ту сторону, куда вели следы — в горный весенний лес, наполовину ржавый, наполовину зеленый. Мысленно прокладывал возможный путь нарушителя. Леса он, конечно, не минует. Все заграничные ходоки, переступив государственный рубеж, стараются как можно быстрее уйти с открытого места. До леса его путь ясен. А дальше? Куда направился: в сторону города Н., на главную магистраль Стрый — Львов — Перемышль или к железной дороге, ведущей в Закарпатье?
В работе каждого следопыта, с собакой он или без собаки, вот эта первая минута работы на исходных позициях очень важна. Нельзя бросаться вперед очертя голову, не пытаясь отгадать намерения и действия врага. И чем опытнее пограничник, чем способнее, тем он меньше позволяет себе пороть горячку. Время — важный фактор для пограничника. Время же, осмысленное и обеспеченное соответствующими действиями, — вдвойне важнее.
Смолин остановил взгляд на ефрейторе, державшем Грозного.
— Малинин, позвоните на заставу, доложите дежурному, что мы направляемся в Ближний лес. Оттуда — смотря по обстоятельствам.
Приказ был отдан строгим тоном. Но уже через мгновение лицо следопыта расплылось в широчайшей, обаятельной улыбке. Пограничники, еще не понимая в чем дело, заулыбались ему в ответ. Все любили его, всегда ждали самого удивительного поступка, самого неожиданного слова.
Саша Смолин за двадцать с лишним лет своей пограничной службы научился работать не только мастерски, с полной мобилизацией физических и нравственных сил, талантливо, самоотверженно, храбро, не жалея себя, с наивысшей ответственностью, но и непринужденно, весело. Было у кого поучиться ему. Пограничники разных поколений, как правило, народ жизнерадостный, находчивый, всегда сохраняют достоинство, но и не прочь при удобном случае посмеяться.
Не переставая улыбаться, Смолин скомандовал:
— След!
Его товарищи не сразу поняли, что он отдал команду самому себе.
— Хочу посоревноваться со своим другом Аргоном, — пояснил Смолин. — След! Ищи, следопыт!
Солдаты оценили шутку и рассмеялись.
— Интересно! Кто — кого! Ну-ка, давай, давай, Сашок. Становись на четвереньки.
— Ничего, я и так, в полный рост справлюсь.
Это были последние шутливые слова за все последующие часы поиска.
Он начальственным глазом посмотрел на молодых пограничников и спросил:
— Как вы думаете, товарищи, случайно или не случайно нарушитель сунулся именно сюда, на наш участок?
Солдаты смущенно молчали.
— Малинин, вы, кажется, самый смелый. Давайте говорите.
Ефрейтор покраснел и попытался ответить.
— Не случайно, товарищ старшина.
— Так. Хорошо. А почему вы так думаете? Давайте доказывайте, почему он перешел границу именно здесь, а не правее или левее?
— На этом участке низина и болотные места. Они и в хорошую погоду плохо сохраняют следы, а после дождя и вовсе ни единого отпечатка не обнаружишь.
— И что из этого следует?
— Нарушитель хорошо знает границу и прилегающую местность.
— Так. А еще?
Солдат Рябов поднял руку. Смолин кивнул ему.
— Он долго ждал непогоды: когда земля окончательно оттает после морозов, насквозь пропитается водой и превратится в болото.
— Совсем правильно. А еще?
Рябов молчал. Его могучие руки сжимали автомат так, что побелели пальцы.
— Больше ничего не могу сказать, товарищ старшина.
— Ладно. А вы, Доронин, можете добавить что-нибудь?
Солдат, огромного роста, румянощекий, белобровый северянин, уверенно сказал:
— Могу, товарищ старшина. Я думаю так. Нарушитель не новичок. Бывалый. Нахальный. Настырный. Знает, как охраняем мы границу, как преследуем.
— Верно! Я тоже так думаю. Обратите внимание на контрольно-следовую полосу. Видите, все отпечатки, хотя он прошел недавно, уже затянулись водой, стали «слепыми». Ничего нельзя понять, кто и как, в какой обуви прошел, Это не случайное совпадение — весенняя непогода и прорыв. Нарушитель рассчитал, где, когда и как следует идти. Значит, вывод Доронина совершенно правильный. Ну, теперь мы знаем, какого зверя будем преследовать. И соответственно должны быть готовы… Малинин, ты, кажется, хочешь что-то сказать…
— Хочу, товарищ старшина. Как же мы будем преследовать, если он не оставил следа? Нужна собака, а ее нет. На этого несмышленыша, — он пренебрежительно взглянул на Грозного, — надежды мало.
— На Грозного совсем не надо надеяться. Он нам не поможет. Только на самих себя надейтесь. На свою выучку. На свои глаза, ноги, ум. Короче говоря, сегодня мы должны стать следопытами. В полном смысле слова. Плох тот пограничник, который не может без собаки пойти по следу нарушителя и догнать его. Нарушитель не по воздуху прошел. По земле. По нашей земле! Должен он где-нибудь оставить свои поганые следы. Их надо найти. Надо! Ясна задача, ребятки?
— Ясна, товарищ старшина! — дружно откликнулись «ребятки».
— Ну! Идем цепью к Ближнему лесу. Медленно. Дистанция — пять метров. Осматриваем каждый вершок земли. Обращаем внимание на каждую болотную кочку. Ищем примятую траву, потревоженную осоку, обломанную ветку, взбаламученную воду, выволоченную грязь. Поднимаем любой посторонний для местности предмет. Не проходим мимо следов кабана, лося, зайца, лисы… Ну! Теперь все. Малинин, спускай Грозного, пусть гуляет на воле.
— Но, товарищ старшина…
— Не беспокойтесь. Грозный не такой уж несмышленыш. Наследственный пограничник. Сын Аргона и Ласки. И, кроме того, он уже кое-чему обучен. Найдет свое законное место. Отпустите!