— Где я? — Она говорила с трудом. — Кто… кто вы?
— Садись, милая моя. — Шейла приблизилась к свету. — Мне очень жаль, серьезно… Могу себе представить, что ты чувствуешь сейчас. Но будь спокойна, здесь с тобой плохого не сделают.
Шейла села на койку рядом с Ноной.
— Хочешь выпить? А может быть, кофе? Только скажи. Ого! Этот змей слишком грубо с тобой обошелся. Твоя бедная шейка вся в синяках, даже распухла.
— Кто вы? И где я? — спросила Нона.
— Сейчас, радость моя, все узнаешь. Тебя похитили, а я должна за тобой присматривать. Зовут меня Шейла. Повторяю, тебе ничто не угрожает. Я буду постоянно рядом. Не бойся. А находишься ты в пещере — сама видишь. Тебе предстоит работа, смотри не вздумай отказываться. Здешняя охрана — сплошь одни бандиты. Я связалась с одним из них на свою голову — господи, ну сущий головорез! Пока ты будешь делать то, что им нужно, ты в безопасности. Попытаешься удрать или обмануть — пеняй на себя. Пожалуйста, послушай меня. Я сама думала, что смогу вылезти из этого дерьма, да ничего не вышло. Так что не советую повторять моих ошибок. Гляди. — Блондинка задрала юбку и показала исколотые ноги. — Я наркоманка. Мне нужно ежедневно колоться. То же они сделают и с тобой, если откажешься на них работать. Я сейчас ради зелья на все пойду, но мне не хочется, чтобы тебя привязали к кровати, посадили на иглу и превратили в наркоманку, которой на все плевать. — Шейла ослепительно улыбнулась Ноне, которая была в ужасе. — А мне на все наплевать. — Шейла помолчала, потом сообщила: — Завтра они выкрадут Пола Форрестера из лечебницы. Они говорят, что вы с ним долго работали вместе. Тебе надо будет постараться убедить его расшифровать формулу. Я не знаю, что это за формула, но слыхала краем уха, что это что-то очень важное. Вы с Форрестером опять увидитесь, поработаете, он расшифрует формулу, а потом будешь свободна как ветер. Вот и все. Ясно? И не тревожься ни о чем. Ну, так как насчет чашечки кофе?
Санаторий Гаррисона Уэнтворта был погружен в темноту. Сторож мирно похрапывал. Было двадцать минут третьего. Силк и Киган поставили «тандерберд» неподалеку от ворот в тени высокой стены. Они подошли к воротам и сквозь железную ограду увидели неосвещенную дорогу, ведущую к санаторию.
— Ну, давай, — сказал Силк, — покажи, на что ты способен.
Киган достал фонарик и осветил тяжелый замок.
— Проще пареной репы. — Он сунул в замок изогнутую стальную проволоку, повертел, нажал, и ворота раскрылись. — Гляди. И ломать не пришлось.
— Медаль бы тебе за это повесить, да жаль дома забыл, — бросил Силк.
Они прошли к великолепно отделанному входу в здание.
— Действуй! — Силк махнул рукой на дверь.
Киган осмотрел замок и даже слегка разочаровался.
— Тут и младенец справится, даже дефективный.
— Открывай, не трепись, — оборвал его Силк.
Киган отомкнул дверь, и они молча двинулись по полутемному вестибюлю. Льюис дал им план лечебницы, так что они точно знали, куда идут. Словно призраки, они скользнули по широкой лестнице на второй этаж. Поджидавший их Льюис шагнул навстречу — в лице ни кровинки, потный лоб, в глазах смятение.
— Привет, — вежливо поздоровался Силк, — все в порядке?
Льюис кивнул.
— Дал ему таблетку?
Льюис опять кивнул. Губы пересохли и плохо двигались.
— Она подействовала?
Льюис провел языком по сухим губам.
— Да… Я только что заходил к нему. Он спит, — выговорил он хрипло.
— Отлично, пойдем заберем его.
Когда Льюис пошел вперед по коридору, показывая путь, Киган вытащил из заднего кармана дубинку и спрятал руку за спину.
Перед дверью Льюис помедлил, потом дрожащей рукой вставил ключ в замок и отошел в сторону.
Силк вошел в небольшую комнату с кроватью, встроенными шкафами и туалетом сбоку. На кровати лежал человек.
— Это он? — спросил Силк.
— Да.
Силк посмотрел на спящего, потом перевел взгляд на Кигана:
— Дотащишь?
— А то как же.
— Где его одежда?
Льюис открыл шкаф:
— Вся тут.
Силк взял с вешалки легкий голубой костюм, достал рубашку, белье, носки и ботинки, связал в узел и сказал Льюису:
— Ну, кажется, все.
В этот момент Киган ударил Льюиса дубинкой по голове с такой силой, что проломил ему череп. Льюис упал у стены, залив ее кровью.
Силк спросил:
— Ты уверен, что он не очухается?
Киган вытирал дубинку о халат Льюиса.
— А ты его спроси… только вряд ли он тебе ответит.
Киган взял стул с прямой спинкой, выломал ножку. Потом, наклонясь над телом, погрузил ее конец в разбитый череп мертвеца, прямо в кровь и мозги, и отбросил ее к стене. Содрав с кровати простыню, он разорвал ее на полосы, связал спящего и с помощью Силка взвалил на плечи.
Преступники молча вышли из здания в теплую звездную ночь.
«Веселый клуб» закрывали в четыре утра. Почти все девушки уже разбрелись по домам в обществе моряков, а Дрена Френч все еще сидела у стойки бара. Она слегка выпила и была счастлива — ведь это ее последний вечер в клубе. Но к счастью примешивалась и доля грусти. Ей нравился О'Брайен, девушки из клуба, а к бармену Тин-Тину Вашингтону, выходцу с Ямайки, она питала особую симпатию.
В зале было полутемно. Тин-Тин заканчивал протирать стаканы. О'Брайен считал выручку за кассой. Трое полупьяных матросов цеплялись за стойку. Задержавшиеся девушки надевали плащи.
— Пора и тебе на покой, детка, — сказал Тин-Тин, — пятый час. — Он свистнул двум вышибалам и ткнул пальцем в гуляк. Вышибалы поняли его без слов и направились к матросам.
— Да, дружок, ты прав, — согласилась Дрена и соскользнула со стула. — Мне пора. — Она допила виски и протянула стакан бармену. — Ноги моей не будет в этом притоне. Скажу тебе по секрету, я купила ресторан.
Бармен улыбнулся. При свете единственной непогашенной лампы сверкнули его крупные белые зубы.
— А я на прошлой неделе купил Белый дом. Тебе надо поспать, детка.
Дрена облокотилась о стойку и рассмеялась:
— Эх, парень! Если бы ты знал… Через неделю увольняйся из этой дыры, переходи ко мне. Будешь у меня на всем готовом. «Чайку» знаешь? В дальнем конце порта. Так вот, там тебе будет все, что душе угодно, и бесплатно. Я-то умею позаботиться о друзьях.
— Да я и не сомневаюсь. — С лица Тин-Тина не сходила улыбка. — Ладно… до завтра.
— Не веришь? Спроси у Хокинса. Выгодное дельце мы обтяпали с моим дружком. Наймем девушек, повара, вышибалу и переплюнем этот пошлый бар. Эх, дружище! Раз в кои-то веки подфартило! Приходи… будешь жить как у Христа за пазухой!
Дрена махнула на прощание рукой и отправилась переодеваться.
Один из матросов облапил ее и попытался усадить себе на колени. Вышибала и шевельнуться не успел, как Дрена схватила пивную бутылку и трахнула матроса по голове.
— Ну и кабак! — взвизгнула она. — Вонючая, проклятая дыра!
Через десять минут она ушла. Холодный ночной воздух освежил ее после духоты бара. Она прибавила шагу и, раскачивая сумочкой, замурлыкала под нос песенку. Она никак не могла до конца поверить, что завтра у нее будет десять тысяч долларов.
Силк следил за ней, прячась в тени. Киган остался в пещере со спящим Полом Форрестером.
«Следов не оставлять — так сказал Линдсей. Сейчас оборвется и этот след. — Силк заметил, что Дрена пошатывается. — Выходит, она навеселе. Что ж, тем легче», — решил Силк и пошел быстрее.
В этот час в порту было темно и безлюдно. Дрена услышала быстрые шаги, остановилась и обернулась, уверенная, что ее преследует матрос из клуба. Она не испугалась, ей уже приходилось управляться с подгулявшими моряками. К ней приближался высокий, худой мужчина. Больше она уже ничего не увидела.
Профессиональный убийца действовал так быстро, что Дрена даже не успела вскрикнуть. Его руки метнулись вниз и схватили девушку за ноги. Она почувствовала, что куда-то падает, потом голова ее разбилась о нос прогулочной лодки и тело упало в маслянистую воду гавани.
Силк подождал, не всплывет ли тело на поверхность, затем направился в город. Никто его не видел.
Ночью в полицейском управлении дежурил сержант Джо Беглер, плотный здоровяк со строгим выражением мясистого веснушчатого лица. Ворот летней рубашки был распахнут, узел черного галстука полураспущен. Под рукой — чашка кофе, в зубах — неизменная сигара.
Напротив сидел его сегодняшний напарник, детектив третьего класса Макс Джейкоби — высокий черноволосый юноша, переполненный энтузиазмом. Он просматривал донесения и довольно напевал себе под нос. Было двадцать минут пятого.
— Не гундось, — сказал Беглер, — если тебе кто-то ляпнул, что ты — Фрэнк Синатра, плюнь ему в глаза.
Джейкоби откинулся на спинку стула и расхохотался:
— Завидуете, сержант. Сейчас я и правда не в голосе, но уж если разойдусь…
— Давай работай, — проворчал Беглер. — Прочитал сводку?
— Дочитываю. — Джейкоби бросил взгляд на стенные часы и затряс головой. — Эх, поспать бы…
Зазвонил телефон. Сильная волосатая рука Беглера сгребла трубку. Джейкоби с любопытством заметил, что лицо сержанта напряглось. По тому, как он отодвинул стул, стало ясно, что произошло нечто из ряда вон выходящее.
Беглер сказал в трубку:
— Ничего не трогать. Будем через несколько минут. Да. Ждите, — и тут же связался с оперативной группой. — Джек! Немедленно четверых в санаторий Гаррисона Уэнтворта. Там знатная заваруха, надо будет все оцепить. Скажи, чтоб ничего не трогали.
Сержант швырнул трубку и набрал другой номер.
— Чарли… позвони Хессу. Пусть едет в санаторий Гаррисона Уэнтворта. Подними по тревоге отдел по расследованию убийств. Дело серьезное.
Беглер повесил трубку и, посмотрев на Джейкоби, сообщил:
— Псих сбежал, убил санитара. За тобой — посты на дорогах.
— Словесный портрет или фотография есть? — Рука Джейкоби потянулась к телефону.
— Пока нет. Надо перекрыть дороги. Передай, чтобы у всех проверяли документы. Сбежавшего зовут Пол Форрестер, и документов у него нет.