— Какое третье поколение? — удивилась Лена: — Их вроде бы всего два существует: те, что зародились самостоятельно и выращенные по технологии разработанной Натальей Алексеевной Свирепой.
Таня попыталась вспомнить, но ничего не припомнила о «третьем поколении» искусственных интеллектов.
Ира предложила: — Спрошу у Беликова. Иногда кажется, что он знает всё на свете.
Она позвонила, не включая преломляющего поля. В воздухе повисло уменьшенное изображение математика. Он выглядел недовольным и неприбранным. Костюм мятый и, судя по блеклым цветам, нуждающийся в подзарядке от энергосети. На лице недовольное выражение оторванного от важного дела человека.
— Миша, извини если отвлекаю — начала Ира.
— Отвлекаешь — согласился математик.
— Не будь букой. Я уже извинилась. Ответь на один вопрос: тебе что-нибудь известно о третьем поколении искусственных интеллектов?
— Это миф. Их не существует. Легенда времён «первой космической», она же «война, длившаяся один день». Если интересуешься, сделай поиск по словам «Наталья Свирепая. Проект «Кассиопея». Легенды Новосибирска». И не приставай ко мне со всякими глупостями хотя бы следующих два часа.
— Спасибо, Миша — закончила связь Ира.
Тень её головы с торчащими во все стороны десятками косичек, под нужным углом к свету больших ламп смонтированных под куполом, походила на топорщащееся лучиками нарисованное солнышко. Солнышко тряхнуло косичками и заявило: — На самом деле он любит, когда я к нему пристаю. Только не показывает вида — стесняется.
— Вы что, встречаетесь? — распахнула глаза Лена.
Ира улыбнулась: — Я раздумываю над этим.
— А он?
— В данном вопросе мнение мужчины в расчёт не принимается — рассмеялась Ира. Лена удивлённо покачала головой. Она бы никогда не подумала, что Ира и Миша могут когда-нибудь выйти за рамки дружеских отношений. Они ведь совсем разные по характеру люди. То есть: совершенно разные. Как оранжевое солнце и ещё одно солнце… зелёное.
Ира рассмеялась, потом неожиданно стала серьёзной: — Кто знает. Кто вообще может знать получиться что-то у двоих или нет?
Всё же Дальняя меняет прибывших на неё. На Земле чего-то подобного Лена не могла и представить. Возможно, она плохо знала бывших подчинённых переставших быть подчинёнными. Друзей остающихся друзьями.
На площади Кира Булычёва, в третьем малом куполе, стояла отлитая из металла статуя человека. Должно быть самого Булычёва. С древней, судя по толщине, ещё бумажной книгой.
У ног задумчивого памятника увивались существа самого фантастического вида как будто вышедшие из чьих-то грёз или снов. Честно отлитый из безмолвного металла памятник не имел ни активного покрытия, ни интерфейса для подключения через коммуникатор. Молчаливый, безмолвный и неподвижный. Рядом с памятником было написано, лазером на пластине из красивого тёмно-синего металла «Кир Булычёв. Тринадцать лет пути. По инициативной просьбе второго взвода первого отделения истребителей киборгов. Автор и исполнитель младший красный командир второго взвода первого отделения истребителей киборгов Селезнёв НА.
— Ничего не понимаю — развела руками Лена: — Какие тринадцать лет пути? Куда? Кто это вообще такой? Что за мода создавать примитивные статические памятники неспособные самостоятельно рассказать о себе!
— Наверное учёный — предположила Таня: — В руках держит книгу и он совершенно не похож ни на политика, ни на военного. А большинство памятников установлены политикам, военным или учёным.
— Если у него в руках бумажная книга, то значит он жил самое малое лет двести назад — заметила Ира обходя вокруг памятника: — Какое отношение он может иметь к Дальней или Новограду?
Лена продолжала неприязненно смотреть на памятник. Она полагала, что каждый уважающий себя памятник обязан как минимум уметь рассказывать о себе заинтересованным зрителем.
Увлечённые разглядыванием памятника девушки не заметили подошедшего молодого человека в обычном защитном костюме, по которому нельзя было определить род его занятий. Присев на корточки, Таня изучала фантастических существ до пояса обвивающих статую неизвестного Булычёва. Обходившая памятник Ира вышла из-за металлической спины и увидев незнакомца испуганно ойкнула.
— Нравится? — спросил молодой человек.
— Нет — ответила Лена.
— Ещё бы — тряхнула косичками Ира.
Таня пожала плечами вставая.
— Вы, товарищ, наверное, младший красный командир Селезнёв? — взглянув на табличку, осведомилась Лена.
Молодой человек удивился: — Как вы догадались.
— Интуиция.
— Ошибается ваша интуиция — с довольным видом сообщил молодой человек: — Я всего лишь рядовой боец второго взвода первого отделения.
— Может быть тогда откроете тайну кто такой Кир Булычёв? — попросила Таня.
Ира, тем временем, спряталась за памятник и спешно приводила в порядок прическу. На горизонте нарисовался бравый красноармеец, а у неё углы наклона косичек сбились за день и больше не образуют ряд из двадцати трёх корней основного уравнения статистического анализа.
— И почему здесь стоит его памятник — торопливо добавила Таня: — Он ведь жил на Земле, правильно?
— И почему памятник не интерактивный — придвинулась Лена: — Это просто неуважение к зрителю!
Растерявшийся от напора красноармеец весело сверкнул глазами и начал отвечать на вопросы по порядку: — Кир Булычёв древний писатель. Жил ещё во времён первого союза. Памятник ему поставлен силами первого и второго отделений. Тут неправильно написано. Мы только были инициаторами, а затем идею подхватили все проживающие в третьем куполе. Даже у площади сменили название. Раньше она называлась «военной», что, согласитесь, не слишком благозвучно.
— Так зачем памятник древнему писателю поставлен в Новограде. Разве он имел отношение к Дальней?
— Думаю, что имел — кивнул красноармеец. И пояснил: — Ребята из взвода тащатся по его книгам. Это всё командир Селезнёва. С его подачи началось увлечение древней литературой. Кстати, а вы читали?
Верно истолковав заминку девушек, юноша посоветовал: — Возьмите для начала «Тринадцать лет пути». Там почти о нас написано.
— О втором взводе первого отделения истребителей киборгов? — сияя улыбкой из-за памятнику Булычёву вышла довольная Ира, словно хрустальную вазу, неся голову усеянную косичками с углами наклона до десятых долей градуса соответствующих корням основного уравнения статистики.
— Нет, о всех людях на Дальней — пояснил красноармеец расширившимися глазами разглядывая довольно улыбающуюся Иру.
Таня подумала, что голова подруги похожа на морского ежа. Лена попыталась представить: как смогут ужиться флегматик Миша и вечно подразнивающая всех парней в пределах досягаемости её глаз цвета изумруда на дне реки Ира. Попыталась представить, не смогла и мысленно махнула рукой. Взрослые люди — сами разберутся. Наверное.
— Скажите, товарищ — обратилась она к красноармейцу: — Почему памятник не интерактивный.
— Мы решили, что древнему писателю полагается древний памятник.
— Неправильно решили — проворчала Лена.
— Что ты говоришь — оборвала её Ира: — Так необычно! Мне вот очень нравится.
Красноармеец должен был принимать вахту и не мог долго задерживаться. Когда он ушёл, Лена набросилась на Иру: — Каждому прохожему парню глазки строишь. А как же Миша?
— Что Миша — отвернулась Ира: — Я ведь ещё ничего не решила и потому всё ещё полностью свободная девушка.
— Дурная ты, а не свободная — сказала Лена: — Такой замечательный парень. Пока думаешь, Таня возьмёт и уведёт его у тебя.
— Не уведёт — ответила Ира: — У неё собственный есть, инженер.
С этим утверждением не поспоришь. Таня и Коля были у друг друга и друг с другом. Пока Таня вечерами изучала учебники и корпела над домашней работой пытаясь учесть миллионы непрямых взаимодействий возникающих в процессе развития виртуального существа, чей виртуальный геном и был её домашней работой. В это время Коля пропадал во взводе тяжёлой пехоты в третьем малом куполе. Он всё ещё утверждал, что хочет стать учёным, но почему-то после основной работы инженером не пошёл практикантом в одну из многочисленных лабораторий Новограда, а упорно тренировался вместе с красноармейцами пытаясь достигнуть их уровня возможностей и умений. Он был модифицирован, так же как и они, но разрыв в пять лет учения и тренировок так просто не сократишь. Однако Коля старался. Он сказал, что тот случай в африканских джунглях его многому научил.
— Я больше не хочу бояться, что не смогу тебя защитить — сказал он Тане. Она не нашла подходящего ответа. Только ещё сильнее обняла, впуская глубже в себя — в самый последний и закрытый уголок сердца.
Временно отложив дневник капитана двадцать седьмой марсианской, они взялись за расхваливаемые красноармейцами книги Булычёва.
Не ожидавшая чего-то интересного от древней литературы, Таня была приятно удивленна. Наивные сказки, но, но…
В «Тринадцать лет пути» рассказывалось о первом земном корабле отправившемся в полёт к другой звезде. Полёт должен был длиться больше ста лет, а экипаж сменялся вахтовым методом с помощью телепортационных кабинок. И вдруг, в запланированное время, телепортационные кабинки не сработали и новая вахта не сменила старый экипаж. Перед молодыми людьми, внезапно превратившихся в заложники космического корабля, встал выбор: лететь дальше или развернуть звездолёт и вернуться к месту последней удачной телепортации. Однако звездолёт не манёвренный автоцикл. В случае если звездолёт ляжет на обратный курс, он уже никогда не сможет продолжить полёт. И, значит, Земле надо будет отправлять новый корабль.
В ту ночь Тане приснился сон, что по какой-то причине связь с большой землёй пропала. Окно не распахнулось ни сейчас, ни позже. Дальняя оказалась изолированной. Крохотный осколок советского общества затерянный в космосе без связи с метрополией. Во сне годы летели как минуты. Вокруг Новограда вырастали новые города закрывшиеся от агрессивной среды куполами техносфер. Запертые на Дальней, учёные и военные, спешно строят вокруг планеты кольцо орбитальных баз: станций слежения, космический верфей и гигантских полуавтоматических заводов. Люди осваивают дру