Однако ни в коем случае нельзя судить о правдивости или ложности показаний лишь по внешним эмоциональным проявлениям - нервозности, заиканию, покраснению, тремору конечностей и т. п. Не являются индикатором противодействия и различные колебания, сомнения.
Гипотетический вывод о противодействии может быть сделан лишь при полном несоответствии показаний лица логическим взаимосвязям в системе имеющихся достоверных доказательств, при полном несоответствии показаний проверенным фактам.
Психологически обоснованный тактический приём отличается избирательной направленностью - он должен оказать наибольшее воздействие на психическое состояние допрашиваемого и быть нейтральным в отношении невиновных. Шаблонные приёмы, примитивные хитрости не только не действенны, но и показывают тактическую беспомощность следователя.
Все приёмы психического воздействия можно разделить на три группы:
1) содействующие распознанию ложности показаний;
2) преодоление лжи и получение правдивых показаний;
3) оказание мнемической помощи.
Внутри этих групп возможна дополнительная классификация. Так, приёмы психического воздействия на противодействующее лицо с целью изменения его позиции и получения правдивых показаний могут быть подразделены на следующие подгруппы:
- приёмы, основанные на использовании отдельных психологических качеств личности допрашиваемого;
- приёмы, основанные на доверии допрашиваемого следователю;
- приёмы осведомления допрашиваемого о наличии значительной достоверной доказательственной информации;
- приёмы повышенной эмоциональной насыщенности, связанные с предъявлением неожиданной информации, вызывающие острые эмоционально-волевые состояния.
Лицо, противодействующее следствию, постоянно оценивает смысл и значение задаваемых ему вопросов, опасаясь возможного разоблачения.
Система вопросов следователя создаёт постоянный негативный фон психического напряжения. Неожиданное изобличение на этом психическом фоне вызывает резкие эмоциональные реакции, что нередко приводит к отказу от позиции противодействия.
Однако не только прямое изобличение во лжи, но и всё то, что интерпретируется таким лицом как приближение к изобличению, ослабляет его психическое состояние, вызывая волнение и тревогу. На этом фоне можно эффективно использовать приём формирования у допрашиваемого преувеличенного представления об информированности следователя.
Демонстрируемая следователем осведомлённость по одним обстоятельствам получает непроизвольную расширенную интерпретацию.
С этой целью он может широко использовать данные о личности подозреваемого (обвиняемого), о деталях его поведения накануне совершения преступления, о его связях и т. п. В ряде случаев этот приём реализуется путём демонстрации предметов, ассоциирующихся у допрашиваемого с совершённым преступлением.
Следует сказать, что изобличение противодействующего лица даже при наличии достаточного количества доказательств требует специальной системы воздействия. Для того чтобы такое изобличение вызывало мотивационную перестройку в поведении обвиняемого или подозреваемого, необходимо предупредить все возможности "приспособления" их легенды.
Большое значение для эффективности психического воздействия имеет система предъявления доказательств. Прежде всего предъявление доказательств должно демонстрировать осведомлённость следователя о последовательности действий преступника. При этом изобличающие доказательства следует предъявлять на фоне психического состояния релаксации (расслабления) или напряжённости (в зависимости от личных особенностей допрашиваемого). Перед предъявлением доказательства следователь должен задать все необходимые вопросы, с тем чтобы исключить нейтрализующие их уловки, по каждому доказательству получить объяснение и зафиксировать эти объяснения.
В тактических целях вопросы можно ставить таким образом, чтобы активизировать предвосхищающую деятельность противодействующего лица. Лжесвидетельствующий всегда знает то, что его изобличает. Поэтому он анализирует не только то, о чём его спрашивает следователь, но и с какой целью. При признании лицом ложности ранее данных показаний необходимо немедленно зафиксировать новые показания и заверить их подписью допрашиваемого. Попутно, по мере предъявления доказательств, следует разъяснять их тактическое значение. При этом следователь должен всегда помнить, что доказательства психологически воздействуют сильнее, если предъявляются в контрастных обстоятельствах; "слабые" доказательства обретают большую силу при совокупном их предъявлении.
Существуют различные тактические приёмы предъявления доказательств. К ним, в частности, относятся такие, как:
- раздельное предъявление различных доказательств в той или иной последовательности;
- одновременное предъявление всего комплекса имеющихся доказательств;
- неожиданное предъявление доказательства либо предъявление доказательства после беседы по его поводу;
- предъявление доказательств по нарастающей их весомости;
- предъявление комплекса доказательств после предварительного информирования о наличии доказательств, их перечисления с указанием источников их происхождения (либо без указания);
- предъявление доказательства как бы невзначай, между делом;
- предъявление возможности лицу, являющемуся носителем информации, самому изучить доказательство и оценить степень его значимости;
- фиксация внимания на отдельных сторонах, признаках доказательства;
- сопровождение процесса предъявления доказательства прояснением условий, механизма образования, обстоятельств его обнаружения;
- предъявление вещественного доказательства с демонстрацией возможности технико-криминалистических средств по выявлению и расшифровке скрытой информации, содержащейся в этом источнике.
В криминалистике предъявляемые доказательства рассматриваются в качестве одного из видов психологического реагента.
Это понятие включает то, что принято называть "немыми свидетелями". Имеются в виду самые различные материальные объекты, тем или иным образом связанные с исследуемым криминальным или некриминальным поведением (следы-отпечатки, орудия преступления, документы, предметы посягательства и средства их транспортировки, аналоги последних и т. д.).
Восприятие этих объектов свидетелями, потерпевшими, подозреваемыми, обвиняемыми инициируется лицами, осуществляющими расследование, может осуществляться по месту их обнаружения (например, при осмотре места происшествия с участием потерпевшего, в ходе проверки показаний подозреваемого), т.е. в естественной для них материальной среде (обстановке), либо в ином месте производства оперативно-розыскного, следственного действия, куда они ранее были перемещены из предшествующей среды их обитания, нахождения (например, в кабинете у следователя, предъявляющего для обозрения допрашиваемому какой-либо предмет (вещь, документ и т. д.), изъятый с места происшествия). И в том и в другом случае расчёт прост: человек, являющийся объектом тактического воздействия, восприняв указанный личностно значимый для него предмет, не останется безучастным наблюдателем, адекватно отреагирует вербальным или иным способом на полученную информацию и внесёт коррективы в демонстрируемую ранее психологическую установку и предыдущее поведение.
Классическим примером данного вида информационного взаимодействия и достигаемого при этом психологического эффекта может служить предъявление подозреваемому, отрицающему свою вину, изобличающих его во лжи вещественных доказательств. Это действие в конечном счёте нередко приводит к разрушению ранее выработанной установки на отрицание вины и кардинальному изменению позиции в лучшую с позиции установления истины сторону.
Использование психологических реагентов вещной природы в оперативно-розыскной и следственной практике обычно осуществляется на фоне соответствующего устно-речевого сопровождения. Однако в ряде случаев эффективным оказывается включение в информационный процесс объекта, играющего роль такого реагента, без привлечения к нему внимания, без обсуждения того, что это за объект, как и для чего он оказался на месте действия. Сценарий, который может быть реализован при этом, разрабатывается заранее с учётом как минимум двух важных моментов:
1) в распоряжении следователя имеется вещный объект, отношение которого к исследуемому по делу событию не вызывает сомнений (им, например, может быть орудие преступления, обнаруженное на месте происшествия, или какой-то предмет, принадлежащий преступнику, утерянный им во время бегства с места происшествия);
2) у следователя есть уверенность в том, что к обнаруженному объекту имеет непосредственное отношение подозреваемый (обвиняемый), и неожиданная "встреча" с ним в ходе допроса психологически не пройдёт для него бесследно.
В этом случае при подготовке места предстоящего допроса в естественную среду этого места внедряется "немой свидетель", и делается это таким образом, чтобы он обязательно оказался в поле зрения допрашиваемого. При этом у него не должно сложиться впечатление о заведомой демонстрации объекта тактического воздействия. Объект должен находиться на том месте, где его нахождение логично и естественно, не привлекать особого внимания, в то же время давать понять, что он среди других предметов находится явно не случайно.
Следователю не рекомендуется во время допроса обращать на него внимание и актуализировать на нём внимание допрашиваемого. Объект должен "работать" сам по себе. И если допрашиваемый является в действительности тем, за кого его принимают, то он, как бы ни старался, не сможет не среагировать на возмущающий его покой сильнейший раздражитель. Его невербальные и вербальные проявления выдадут его.
Такова природа человеческой психологии, таковы особенности человеческого поведения в силу существующих между человеком и другими элементами окружающей реалии закономерных взаимозависимостей и взаимообусловленностей.