Одно можно заявить с уверенностью: Маму боялись. На следствии мало кто решался давать откровенные показания. Узнав, что она за решеткой, люди с тревогой спрашивали: «Сколько ей дали? А досрочно выпустить не могут?»
Первичная информация о банде Рощина — Зворыкиной поступила от родственников братьев-бизнесменов Макацария, пропавших без вести в Москве. Братья выехали на встречу с Мадленой Зворыкиной, чуть позже сообщили по телефону знакомым о том, что ведут переговоры, и… больше от них не было никаких известий.
Родные исчезнувших кавказцев рассказывали о Рощине и его подруге, что они имеют огромный, даже по меркам лихих «девяностых», арсенал оружия. Оно попало к ним в руки после того, как в Грузии была разграблена российская военная база морских диверсантов. Тогда бесследно пропали автоматы, взрывчатка, пистолеты бесшумного боя и многое другое, что относится к категории оружия элитных воинских подразделений и спецслужб.
После того как оперативники начали проводить негласные мероприятия, информация об оружии подтвердилась. Служба наружного наблюдения зафиксировала, как бандиты перегружали несколько автоматов из одной машины в другую. Они чувствовали себя настолько уверенно, что разъезжали по Москве с пистолетами за поясом, хранили в багажниках автомобилей автоматы и боеприпасы.
Делиться надо…
Дело банды Рощина, по мнению всех, кто был связан с работой спецслужб в середине девяностых, не имеет аналогов по своей жестокости. Они не останавливались ни перед чем. Убить за один раз семерых? Расправиться с родственником авторитетного уголовника? А кого бояться?
Расследованием занимались двое. Начинал работу следователь по особо важным делам прокуратуры Москвы Михаил Слинько, а заканчивала его коллега — тоже следователь по особо важным делам Ирина Кырча-нова. Вначале никто не мог предположить, что поиски исчезнувших братьев-бизнесменов Макацария приведут к поимке целого синдиката киллеров. А сегодня это дело стало классикой следствия, по нему молодые сотрудники прокуратуры учатся тому, как работать с запутанными многоэпизодными делами.
…Было известно, что пропавшие братья Макацария выехали на встречу со своими партнерами по бизнесу на двух новеньких БМВ — красном и темно-зеленом. В те годы таких машин в столице было немного. И когда позже ярко-красный лимузин неожиданно стал мелькать на улицах города, сыщик МУРа Александр Яковлев решил проверить его по учетам.
Нехитрая комбинация, с помощью которой удалось сравнить идентификационный номер автомобиля с тем, который числился за машиной пропавшего без вести хозяина. Выяснилось, что он отличается одной лишь цифрой. Вместо восьмерки в номере вбита цифра ноль. Такое совпадение не могло оказаться случайным. «Фокус», практически типичный для тех, кто занимается перебивкой номеров и других идентификационных меток краденых машин.
Другому сыщику МУРа, Александру Чиченеву, разрабатывавшему грузинские преступные сообщества, стало известно, что некая Зворыкина и ее правая рука, неоднократно судимый Рощин (в протоколах допросов Мама называет его сожителем), организовали коммерческую фирму «Святой Георгий». Под ее прикрытием совершались разнообразные преступления: от банальных «кид-ков» (невыполненных договоров) до похищений людей с целью вымогательств и убийств. Первое бандиты совершили в поселке Западный Видновского района Московской области…
Один из солнцевских лидеров по кличке Мопс попытался взять под контроль фирму «Святой Георгий». Для этого он внедрил туда надежных людей — Косикова и Головина, один из которых приходился авторитету зятем. Такой догляд Маму не устраивал. Она долго с этим мирилась, но в конце концов не выдержала.
— У Зворыкиной сразу сложились конфликтные отношения с Косиковым и Головиным, — вспоминает следователь Ирина Кырчанова. — Молодые люди пришли на фирму в ноябре 1991 года. Головин, Косиков и их товарищ Щербаков выступали как представители солнцевской группировки, щеголяли знакомством с авторитетом ОПГ Мопсом и вором в законе Длугачем по кличке Глобус. Все трое числились охранниками, но практически ничего толком не делали, официально оформлены не были и даже зарплату не получали.
С троицей Зворыкина рассчитывалась только трижды. Первый раз «охранникам» выдали мешок сахарного песка, а затем дважды «субсидировали» четырьмя и десятью тысячами рублей. Так продолжалось до тех пор, пока Головин не заявил, что Зворыкина должна выплачивать солнцевским 25 процентов с каждой сделки. Мама отказалась, и ей позвонил с угрозами Мопс. Терпение Зворыкиной лопнуло позже, когда Головин с приятелем предложили ей купить ворованные «жигули». Услышав отказ, «охранники» заявили, что Мопс требует немедленно выдать ему 15 миллионов рублей в счет совершенных «Святым Георгием» сделок.
— Это не шутки, — с угрозой в голосе произнес Головин. — Если требование не будет выполнено, пеняйте на себя…
Из материалов уголовного дела:
«23 августа 1992 года Рощин, Щербаков, Пашенцев, Фокин и Бусыгин разработали план устранения Косикова и Головина. Действуя в интересах Зворыкиной и с ее ведома, они привезли потерпевших на дачу в Солнцевском районе Московской области. Затем Рощин под надуманным предлогом отъехал с Головиным на машине. В это время Щербаков повалил Косикова на кровать и надел ему на руки наручники. Находившийся в комнате Пашенцев несколько раз ударил жертву гантелей по голове. Чтобы окончательно «решить вопрос», убийцы накинули Косикову на шею удавку. Смерть потерпевшего наступила от асфиксии».
В это время на дачу возвратились Рощин с Головиным. Последний не подозревает, что его участь уже решена… Фокин, Пашенцев и Рощин не дают Головину разобраться в ситуации, валят его на кровать, надевают на запястья наручники и накидывают на шею провод от аккумуляторного «прикуривателя». Пока остальные удерживают Головина, Щербаков туго затягивает на его шее провод.
Из материалов уголовного дела:
«После совершенного убийства бандиты загрузили в автомобильный прицеп тела Головина и Косикова и выпачканную кровью кровать. Затем на «Ниве» вывезли кровать на свалку и сожгли, а трупы зарыли в лесном массиве рядом с высохшим прудом около деревни Зименки».
Члены банды отдавали себе отчет, на кого они подняли руку. Дожидаться возмездия не стали. Через сутки Рощин, Фокин, Щербаков, Пашенцев и другие члены банды срочно уехали в Грузию. Там их ожидала Зворыкина. Она предоставила «беженцам» квартиру в Тбилиси и свой дом в Гурджаани. Подельники неплохо провели время, проживая в курортных условиях до середины сентября.
Но… все хорошее когда-нибудь кончается, бизнес требовал их присутствия в Москве. И в десятых числах сентября бандиты возвращаются в столицу. Понятно, что «героев» «Святого Георгия» ждали с нетерпением.
Молоток как средство «убеждения»
Из свидетельских показаний знакомой Щербакова:
«После возвращения Димы (Щербакова. — Прим. автора) из Грузии 11 сентября 1992 года около десяти вечера к нам в дом приехали два парня, которые еще раньше разыскивали Диму. Они вызвали его на улицу. Там к ним подошли еще несколько человек, началась драка. Потом Диму затащили в машину и увезли».
Люди Мопса выкрали Щербакова и «побеседовали» с ним по душам с помощью обычного молотка. Какое-то время Щербаков держался молодцом. Но когда ему изуродовали на руке четвертый палец, он все-таки сломался и рассказал про обстоятельства гибели Косикова и Головина. Свою роль в этой истории Щербаков приуменьшил, представив себя свидетелем преступления. Выходило, что вовсе не он затягивал удавку на шее жертвы.
Но добивать Щербакова солнцевские не стали. Они ведь получили необходимую информацию о гибели своих товарищей. Поэтому Щербакова вытолкали из машины около совхозного травмпункта. Хирург осмотрел пациента и немедленно переправил его в Видновскую горбольницу. Но и там решили, что потерпевшему самое место в Институте скорой помощи имени Склифосовского, где Щербаков в конце концов и оказался.
О болтливости Щербакова стало известно в «Святом Георгии». После полуночи в Институт имени Склифосовского, где в травматологическом отделении лежал покалеченный Щербаков, примчались Рощин и Мама со своей командой. Больному бросили пижаму: «Мопс дал команду тебя убить. Хочешь жить — одевайся и езжай с нами. Они будут с минуты на минуту».
Щербаков долго не раздумывал. Он спокойно оделся и, ни о чем не подозревая, пошел к машине. Чтобы не «светиться», от «Склифа» отъехали на такси. Затем пересели в рощинский БМВ и направились в Зеленоград. По дороге Зворыкина вышла. Присутствовать на такого рода «мероприятиях» она не любила…
Без помех промчались по ночному шоссе до Солнечногорска. Машин было мало, людей вокруг и вовсе не было. Остановились недалеко от Дурыкинского кладбища в Солнечногорском районе. Безлюдное мрачное место не насторожило Щербакова. Он все еще ни о чем не догадывался. Фокин ловко надел ему наручники, а Рощин в этот момент накинул на шею петлю. Удавку тянули втроем — Рощин, Фокин и еще один участник банды, так и не установленный следствием.
Из материалов уголовного дела:
«После стягивания петли на шее Щербакова наступила асфиксия, относящаяся по признаку опасности для жизни к тяжким телесным повреждениям. Щербаков скончался на месте. После этого Рощин, Фокин и третий соучастник преступления отнесли труп в лесной массив около Дурыкинского кладбища. Там третий преступник нанес по голове Щербакова два удара тяжелым предметом, причинив посмертно два перелома лобной области с разрывами твердой мозговой оболочки…»
Добивали искалеченного не из любви к «искусству». Было темно, все устали и перепроверять, мертв Щербаков или нет, было некогда. Поэтому по голове били для подстраховки — что-то вроде контрольного выстрела. И все же без накладок не обошлось. Когда стали снимать наручники, замок браслета заклинило, ключ никак не проворачивался. Недолго думая принесли топор и оттяпали кисть покойнику. В самом деле, не бросать же наручники? Вещь-то полезная, еще не раз пригодится…