«Я догнал ее и спросил, что означает ее поведение, почему она мною пренебрегает. Она пыталась убежать, но я схватил ее за руку и вынул из кармана куртки перочинный нож. Резать не хотел — только припугнуть. Но она сама напросилась. Каким-то образом выбила нож, я так его потом и не нашел.
Тогда я оттащил ее в сторону от дороги и объяснил, что вел себя по отношению к ней по-человечески, не принуждал к половой связи. А раз она поступила со мной посвински, значит, я ее накажу. Она не сопротивлялась. Я поставил ее на колени и произвел половой акт сзади. Длился он всего лишь минуты две. В принципе я не хотел ее, а таким образом наказал. Когда она встала, я сказал, что это будет уроком номер один. А потом пару раз ударил — в живот и по лицу, сказав, что это урок номер два. Она начала просить отпустить ее, клялась, что в милицию не заявит. Я ей поверил, и она ушла».
Ищет милиция…
Собственно с этого момента и начинается история поисков балашихинского маньяка. Девушка оказалась принципиальной и, в отличие от своего обидчика, смелой. На следующий день она написала заявление в милицию. Телефон Кузнецова ей был известен, установить адрес и задержать насильника в такой ситуации — дело пустяковое. Но, к сожалению, действия балашихинских блюстителей правопорядка были до смешного безграмотными.
Милиционеры пришли к Кузнецову домой. Парня дома не было. С сотрудниками разговаривал отец.
— Олег Кузнецов здесь проживает?
— Да.
— Когда он будет дома?
— Он уехал. Вернется не скоро, вечером, наверное…
— Ладно, пусть срочно зайдет в отделение милиции. Вот повестка.
Понятно, что как только сын появился дома, отец сразу же рассказал ему о визите милиционеров. Куда бежать? Кузнецов за всю свою жизнь видел лишь три места: Балашиху, Москву и Киев, где проходил армейскую службу. Решили, что бежать надо в Киев. Авось, пока пройдет время, все и рассосется…
Кузнецов, конечно, догадывался, по чьей наводке к нему заявился участковый. Он пожалел, что поверил изнасилованной девушке. Нельзя было ее оставлять… Но что теперь делать? Впредь нужно быть умнее.
В Киев он уезжает не сразу. Какое-то время живет у знакомой в Балашихе, а после того как его едва не задержали оперативники, все же бежит в Киев. Там у него еще со времен армейских «самоходов» (так в показаниях он называет отлучки из воинской части к подружкам) немало знакомых девушек. Впрочем, в столице Украины по старым адресам он не ходил, предпочитая свежие впечатления и новые приключения.
В Киеве прямо в автобусе он знакомится с Аллой Н. Схема действий маньяка мало чем отличается от той, которую он использовал раньше. Кузнецов вывозит ее за город и насилует где-то в стогу сена. Почему их отношения продолжились? Скорее всего, девушка получила то, что психологи обозначают термином «стокгольмский синдром»: жертва испытывает такой стресс, что страх заставляет ее простить и принять обидчика, видеть в нем не злодея, а друга.
Между ними складываются настолько хорошие отношения, что они даже подают заявление в ЗАГС. Правда, хватает Кузнецова ненадолго. Постепенно новая подруга начинает его раздражать, он теряет над собой контроль, происходят частые ссоры. Как объясняет Кузнецов в показаниях, его «клинило».
Проводив Аллу на работу, он отправляется в свободный поиск. Результат — пять загубленных жизней. Жертвы были не просто изнасилованы и убиты, они были замучены с особой жестокостью. Маньяк резал девушкам веки, ножом выкалывал глаза, втыкал палки в половые органы, чтобы «уничтожить следы спермы». Редко кому удавалось убежать. Впрочем, про обычные изнасилования Кузнецов и не вспоминает — чего уж там, «рядовые эпизоды».
По Киеву поползли зловещие слухи. Дело о серийном убийце берется на контроль Министерством внутренних дел Украины. За поимку маньяка сулят огромные премиальные. Как рассказывали украинские сыщики, начальство обещало каждому, кто задержит убийцу, новенькие «жигули».
Маньяк оставляет кровавый след и в пригороде Киева. Его пытаются высчитать, но он благополучно минует засады и патрули. К тому же семья подруги, у которой он живет, ведет замкнутый образ жизни. Алле — медсестре одной из киевских больниц — в голову не приходит, что подаренные Олегом сережки сняты с еще не остывшего тела замученной девушки.
В конце концов, он совершает ошибку. Очередная изнасилованная им жертва чудом вырывается и убегает. Он пытается преследовать обезумевшую от страха девушку, но та успевает добежать до автобусной остановки… Продолжить преследование Кузнецов не решается. Наблюдает из-за угла (дело происходило в недостроенном доме), как жертва садится в автобус и уезжает.
Но главной ошибкой маньяка было даже не то, что он упустил девушку. Кузнецов то ли из-за желания выговориться, то ли похваляясь, рассказал ей о том, кто он и откуда. Убийца не собирался оставлять жертву живой, поэтому он даже показал ей дом, в котором живет с подругой.
Почувствовав, что на его след вышла милиция, он снова бежит. Возвращается в Балашиху — а куда ему еще податься?
События происходили в период обострения отношений между Киевом и Москвой. Дело приобрело международный резонанс. Поэтому, когда из Украины прибыл десант сотрудников уголовного розыска и других служб численностью 60 человек, Генеральная прокуратура России немедленно забрала дело из областной прокуратуры и взяла его на особый контроль. Расследование рядового изнасилования (тогда еще никто не знал об убийстве в районе Купавны), которому никто не придавал большого значения, поручили опытному сотруднику столичной прокуратуры, следователю по особо важным делам Михаилу Слинько.
— В каком-то смысле дело получило легкую политическую окраску, — вспоминает Михаил Иванович. — Не могли же мы допустить, чтобы киевляне быстрее нас вычислили маньяка? Между тем практически сразу с приездом Кузнецова на родину в столице начали находить обезображенные трупы молодых женщин. У нас не было разночтений по поводу того, чьих рук это дело. И московская милиция выделила на поиски убийцы около 300 человек — службы наружного наблюдения, участковых инспекторов, сотрудников уголовного розыска.
Маньяк действовал на востоке столицы. Объяснялось это тем, что в районе Парковых улиц Кузнецов нашел подругу. Познакомился в трамвае с девушкой из хорошей семьи — мать работала в Большом театре, сама «невеста» училась в институте. Родители были категорически против этой интрижки, устраивали скандалы, но он каждую ночь приходил к подруге. Когда родители засыпали, девушка тихо отворяла дверь и впускала верного дружка.
Поиск продолжается
Понятно, что одной студентки ему уже не хватало. Нужны были яркие впечатления, настоящие переживания. И он регулярно отправлялся бродить по улицам, выискивал жертв и оставлял очередной изуродованный труп.
Любимым местом для знакомств становится Измайловский парк. Он делает откровенные предложения, заводится в случае отказа, насилует и, боясь очередного разоблачения, убивает. Одной из жертв садист вгоняет во влагалище палку на глубину 62 сантиметра. Именно после этого убийства он, по его собственному выражению, идет «дышать свежим воздухом».
Последнее из одиннадцати доказанных следствием убийств Кузнецов совершает неподалеку от торгово-гостиничного комплекса «Измайлово». Начало знакомства традиционно:
— Закурить есть?
— Пожалуйста.
Девушки-подружки угостили сигаретой, но, на свою беду, оказались слишком игривы:
— Больше ничего не надо?
Ему, конечно, было «надо», особенно с младшей из подружек. Отправились гулять по парку. Та, что ему приглянулась, ушла немного вперед. Вторая шагала рядом. Он достал нож — зачем ненужный свидетель? Дважды ударил девушку в шею. Но то ли нож соскользнул, то ли девушка успела среагировать… Истекая кровью и крича, она бросилась прочь. Теперь во власти насильника осталась как раз та, ради которой он шел «вдыхать свежий воздух».
Девушку он потащил в глубь леса. Дважды жертва пыталась вырваться, за что немедленно получила удар в живот с оттяжкой. Подавив сопротивление, Кузнецов велел ей раздеться. Она сняла одежду, легла на нее, не кричала, не плакала. Сделав свое «мужское» дело, он достал нож, дважды ударил. Девушка, которой отчаяние придало сил, попыталась вырваться. Но биатлонист-разрядник шансов ей, конечно, не оставил.
И эта жертва, как и многие другие, просила пощады, обещала не заявлять в милицию. Не поверил. Напоследок, убедившись, что девушка не подает признаков жизни, выколол ей глаза и ушел.
…На очередном заседании штаба, где оперативники обсуждали ход розыска, от украинских коллег стало известно, что в Киеве Кузнецов клал деньги на сберегательную книжку рядом с домом подружки. А что, если и в Москве он не изменил привычкам? Ведь деньги у него были — он забирал у замученных жертв не только нательные крестики, но и сережки, цепочки.
Оперативники проверили сберегательные кассы в районе Парковых улиц. В одном из отделений обнаружили счет на имя Кузнецова. Круг поисков сузился. Район, где орудовал убийца, попал под круглосуточное наблюдение. Пешие патрули прочесывали улицы и дворы, ориентировки с фотографиями убийцы висели на стендах, но он, как заговоренный, уходил из ловушек.
22 марта 1992 года Кузнецов еще затемно вышел от подруги. На улице холодно, сыро. Он дожидается трамвая, идущего в сторону Измайловского парка, садится в полупустой вагон, рассеянно смотрит в окно. Следом за ним в трамвай заходят оперативники. Они ждут, когда двери закроются и вагон тронется.
Почти анекдотичный конец этой страшной истории:
— Ваш билет?
— У меня нет билета.
— Вы арестованы!
При нем нашли нож, которым была убита последняя жертва. Позже дома у подружки обнаружили другие улики. Но этого, конечно же, было бы недостаточно для успешного хода следствия, если бы не профессиональный опыт и интеллект следователя Михаила Слинько.
В активе Михаила Ивановича была отличная теоретическая подготовка. Он имел высшее юридическое образование, получил диплом московского центра Университета Эмори США. Кроме того, Слинько — мастер спорта по карате, физически крепкий и психологически устойчивый человек. Эти обстоятельства помогли ему найти подход к Кузнецову. И интерес к спорту оказался едва ли не решающим фактором в построении диалога между следователем прокуратуры и задержанным убийцей.