Вдовствующая императрица хитро улыбнулась:
— Сделай скидку на то, что она немного заболела. Хотя… ты к ней уже так тщательно присмотрелся? А по-моему, Мэй-эр стала безумно милой, доброй, искренней и умной девушкой… Лун-эр, знаешь я всегда любила детей, они искренние и открытые, они никогда не предадут. Поэтому никогда не отгоняла от себя людей, похожих на них, не смотря на их неуклюжесть или нелепые ошибки, такие никогда не предадут, они всегда благодарны, а ещё, у них полно идей, которые не подвластны обычному разуму… К тому же только от них можно услышать правду, а я её люблю.
«Бабушка опять за своё», — подумал Цзы Лун, но снова раздумчиво поглядел на Мин Мэй:
— Вдовствующая бабушка, эта Мин Мэй постоянно выводит меня из себя и дерзит.
«Лун-эр никогда не давал такую огромную характеристику какой-либо барышне, тем более, ещё и настолько эмоциональную», — обрадовалась вдовствующая императрица, — «Максимум говорил: «глупая» или «не знаю», «без понятия, у меня сейчас есть проблемы поважнее»… И такие искры между ними летают, явно что-то да назревает… Неужели моё желание сбудется и следующая императрица всё-таки будет из клана Гу⁈ Я приложу максимум усилий для этого».
На поле носились две смешанные команды всадников, там присутствовали и азартные китаянки дворянской наружности, и мужчины. В каждой группе было по четыре человека, а различались они красными и синими лентами, завязанными на плече.
«На красных прямо-таки не хватает надписи «Дружинник»», — подумала с улыбкой на лице Наташа.
Увидев, как Мин Мэй искренне наслаждается зрелищем, восхищённо и открыто улыбается, не играя на публику, Ли Цзы Лун несколько залюбовался этим редким среди дворянства зрелищем, после вспомнил недавно сказанные слова бабушки про искренность.
Кони периодически надсадно ржали, наверное, находясь на пределе возможного, либо пугаясь. Люди размахивали клюшками и, с помощью них, перекидывали друг другу кожаный мяч. Копыта лошадей вздымали вверх клубы земли и пыли.
— Безумно интересно и весело вот так играть! — восхищённо проговорила Наташа в облике Гу Мин Мэй.
— И опасно, — укоряюще ответила ей мать.
— Баожей, дорогая, ты же сама по молодости играла в цзицзюй, — рассмеялся господин Гу. — Бесстрашно носилась по полю.
— И чуть не получила увечье. Гу Мэнь Кай, почему тогда для девушек есть теперь более безопасная версия игры на ослах — Люйцзюй, — продолжала спорить госпожа Гу.
«Мэнь Кай? Наконец-таки я услышала имя моего здешнего отца… Ворота победы… победителя?» — перевела Наталья:
— Нет, на ослах это уже явно совсем не зрелищно.
Девушка периодически, как можно незаметнее, бросала взгляд на монаршую палатку:
«Ну вот, что он на меня пялится⁈ Придумывает зловещий план расплаты⁈»
Чувствуя себя некомфортно под испытующими любопытными взглядами наследного принца, Наташа отправилась с Чун Хуа прогуляться до конюшен, где ещё не была. И о чудо, наконец, она повстречала того, кого давно желала увидеть. Второй принц Ли Бэй Ху вместе с Яочуаном готовили Гюрена к игре.
Здесь же была и третья принцесса Цзинь Хуа, что была одета в сапоги и в более удобное платье. Скорее всего, она тоже собиралась участвовать в популярной командной игре, значит, её не заперли во дворце.
— Мэй-Мэй, где ты была⁈ Я тебя искала, но не нашла, — радостно улыбаясь подбежала она к Наташа-Мэй и обняла.
Бэй Ху резко развернулся и улыбнулся, увидев Гу Мин Мэй.
Мин Мэй-Наталья рассказала, что пришла сюда посмотреть на лошадей и подумала, что принцесса и второй принц не приехали на игры цзыцзюй.
— Что ты, как мы можем пропустить такое событие! — рассмеялась Цзинь Хуа.
— Мы просто друг с другом разминулись, — улыбнулся принц Ли Ху.
От этой улыбки Наташе стало спокойнее, она ощутила поддержку и ещё одну надёжную опору в этом мире. Чун Хуа тоже стало радостно за свою молодую госпожу.
— Я бы тоже хотела поучаствовать в конном поло, но боюсь, что не очень хорошо справляюсь с лошадью, — грустно вздохнула Мин Мэй. — Все будут надо мной смеяться, а ещё я могу получить травму.
— Это же не проблема. Лошадью править не сложно, можно быстро этому обучиться. Не виртуозно, конечно, но для, Цзицзюй хватит, — рассмеялась Цзинь Хуа. — Пойду к бабушке, — добавила она и отправилась в сторону трибун.
Бэй Ху растерянно посмотрел вслед сестре, испугавшись, что оставаясь наедине с Мин Мэй, подвергает её и свою репутацию опасности. Но обратив внимание на личную служанку барышни Гу, успокоился, они были не наедине.
— Сестра Мэй-эр, ты обязательно как-нибудь поучаствуешь в цзицзюй, но в другой раз, — снисходительно улыбнулся Ли Ху, — Сейчас могу только немного поучить тебя держаться более уверенно в седле.
— Неплохо бы, — радостно улыбнулась Наташа-Мэй, — Это уже третье практическое занятие. Брат Му учил меня по дороге сюда.
— Это хорошо, потому что в этом деле главное практика. Не забудь болеть за меня, когда мы будем играть. Уже совсем скоро, — ответил Бэй Ху.
— Обязательно! — довольно рассмеялась девушка.
Второй принц Ли Бэй Ху учил Мин Мэй соблюдать правильную позу и держать поводья, даже просто брал удила и катал её на коне по кругу. Молодые люди весело смеялись и шутили. Приятная теплота, с которой трудно бороться, разливалась в душе Наташи.
«Чудесное зрелище», — раздражённо подумал наследный принц, — «Какая трепетная идиллия», — Цзы Луна начинали тревожить такие хорошие дружеские отношения его брата и Мин Мэй, — «Эта девчонка! Такая…!» — в руке Ли Луна хрустнуло лакомство, что он принёс для своей лошади, но теперь гневно сжал в ладони.
Молодой человек развернулся и ушёл. Но он был не один, кто наблюдал за приятным общением Наташи-Мэй и второго принца.
Вэй Цинь Жань от злости рванула шнурок на сшитом и вышитом ею мешочке, и выдернув, бросила на землю:
«Проклятая Мин Мэй! Стерва! Обольстительница!», — девушку, от увиденного, переполняли жгучая обида и ревность.
Цинь Жань достала из волос шпильку и разорвала ею саше, выместив на беззащитном предмете свой гнев. Только когда мелкие лоскутки, разорванного в клочья шёлкового мешочка, разлетелись по земле, она успокоилась и зло прищурилась.
Глава 3
— Гу Лан, — произнесла княгиня Гу, с некоторым презрением посмотрев на старшую дочь своего мужа от наложницы.
Та, в свою очередь, немного тревожно взглянула на молодую женщину.
— Приведи сюда свою четвёртую сестру. Мин Мэй слишком долго не появляется, — сказала Гу Баожей и аристократично поправила широкие рукава своего верхнего халата, чтобы они выглядели безупречно и эстетично.
Исходя из предыдущего поведения их законной дочери, родителям хотелось, чтобы лучше она всё время была перед глазами.
— Да, первая матушка, — легонько поклонилась Лан-эр, пальцы её правой руки уже держали пальцы левой в бесконечно-закрытом замке.
Теперь Гу Мин Лан торопливо, но при этом не теряя благородство осанки, двигалась в сторону конюшен. Она опасливо осматривалась вокруг, было унизительно со своим статусом быть на виду у столь высокопоставленного общества:
«Сестра Мэй-Мэй упросила княжескую чету взять всех дочерей Гу с собой, первый брат Юшенг Му также поддержал четвертую сестру. Я никого не должна подвести из своей семьи».
Но сразу после этих слов, задумавшаяся девушка на кого-то натыкается. Чтобы сохранить баланс равновесия, Мин Лан машинально хватается за чужой рукав и тут же отпускает… Но поздно, по услышанному треску ткани, девушка понимает, что произошла непоправимая случайность. Гу Лан поднимает глаза и видит небольшую прореху в широком рукаве дорогой верхней мужской одежды, понимая, что семье придётся возместить денежный ущерб. Поднимает лицо ещё выше… и в страхе сгибается в поклоне, сгибает колени, что и так сами подкашиваются от испуга, и с нотками паники учтиво складывает руки перед собой:
— Ваше высочество, наследный принц, великодушно прошу меня простить! — голос Мин Лан дрожит. — Это моя вина! Я заслуживаю смерти!
— Действительно. И как же мне стоит наказать тебя? Может, казнить⁈ — сурово прорычал он, с каждым словом повышая раздражённый тон и рассматривая прореху в рукаве.
Его личный страж Нин Сян, услышав слово «казнить», сразу же подошёл ближе.
Гу Лан совсем перепугалась и встала на колени:
— Прошу вас простить меня! Прошу о милости! — сердце девушки ушло в пятки от ужаса. — Умаляю о великодушии!
— Ну конечно же, никто не хочет умирать. Лицемеры! — раздражённо усмехнулся Ли Цзы Лун и зло тряхнул рукавом, выпрямив руку. Присмотревшись к особе, понял, что это третья внебрачная дочь семьи Гу, и у него в голове сразу же сформировался план:
«Будет ли Гу Мин Мэй заступаться за свою сестру? У меня снова есть возможность заставить Мин Мэй быть мне обязанной и вымаливать прощение… Хм»:
— Великодушие? Посмотри, ты испортила мои одеяния! Подожди, ты специально это сделала, чтобы получить моё внимание⁈ Не слишком ли нагло для дочери наложницы?
— Нет, что вы, я бы не посмела! — испуганно задрожала Гу Лан.
— Эй ты, немедленно оставь мою сестру в покое! Хватит её запугивать! — услышали они серьёзный голос Гу Мин Мэй со стороны. Цзы Лун обернулся.
— Те, — сразу произнесла отдельно Наташа-Мэй уважительную приставку, — ОставьТЕ. Ваше высочество, — добавила она всё, что до этого не сказала. Вспомнив снова, легонько поклонилась, — Простите моё неуважительное обращение, просто со спины я подумала, что это некто похожий на маньяка. Ээ, наёмника-убийцу.
Ли Лун, изумлённый такой наглостью, поднял брови, а его личный страж усмехнулся: «Ой, договорится когда-нибудь эта девчонка».
В этот же момент подошли первый и второй старшие братья девушек, и учтиво сложив руки, поклонились.
— Ваше высочество, прошу простить моих младших сестёр за причинённые вам неудобства, — проговорил Гу Му.