— Его высочество не такой человек. Насколько я уже смогла узнать второго принца, наоборот, он слишком нерешителен и спокоен, а также чрезмерно благороден и воспитан в своих поступках и словах, — сказала Хуан Цзао, уперев руки в бока, а после погрозила юноше пальцем. — Только попробуй помешать молодой госпоже посмотреть сюрприз и разобраться в их отношениях.
— Но барышня Гу Жень не хотела никуда с ним идти, — настаивал Жэн Суй.
Хуан Цзао иронично-укоризненно покачала головой, а после так сурово зыркнула на молодого человека, что тот невольно испуганно отпрянул, после чего сердито сказала:
— Ты совершенно не разбираешься в женской душе, так что, по крайней мере, не лезь.
— Тогда отправлюсь в храм, на гору Кунтин. Узнаю про даоса, — раздражённо произнёс стражник.
— Тебе нужно охранять двор, — сразу ответила Ци Шуй, но когда юноша, не обратив на её слова никакого внимания, запрыгнул на дерево, поспешно добавила, — я с тобой, — и сжала свои кулачки в замок.
— С ума сошла? — Жэн Суй, скептически-насмешливо посмотрев на девушку, скрылся за стеной.
Хоть внутри себя Наташа была радостна и довольна, но поскольку всё же было необходимо соблюдать приличия, сердито спросила:
— И что это за похищение такое? Ты так всё время и будешь тайно, аки журавль небесный, вспархивать ко мне во двор? Куда мы идём?
— Увидишь, — тихонько рассмеялся второй принц.
Натали снисходительно посмотрела на молодого человека, как на дитё:
— Надеюсь, это того стоит, чтобы брести сейчас по тёмным улицам, опасаясь нарваться на неприятности, — ворчливо ответила девушка, несмотря на то, что внутри неё всё клокотало от восторга, а в душе и сердце носились маленькие паникующе-радостные амурчики, щекоча своими крылышками нутро.
Неожиданно Ли Бэй Ху схватил Натали в облике хрупкой Мин Жень за руку и быстро увлёк за собой в узкий проулок.
— Кхм… кхм, что… — нерешительно, непонимающе и немного пугливо пролепетала смущённая девушка, почувствовав фейерверк бабочек в животе, видя так внезапно и близко прямо перед собой молодого человека. Рядом с ним терялась вся её собранность.
Но второй принц, прижавший Мин Жень к деревянной стене дома, приложил указательный палец к её губам и прошептал:
— Тссс, взвод солдат, патрулирующих город.
— Но мы не совершали никакого преступления… хотя да… не стоит, чтобы они нас сейчас в такое время видели вместе на улице, — шёпотом усмехнулась Наталья.
Бэй Ху кивнул:
— Да, они меня и тебя узнают, — принц, смутившись, захлопал глазами, видя так близко перед собой лицо нравившейся ему девушки. Нежные бурные чувства вспыхнули в его груди и разрослись, словно волшебные корни магического дерева, прорастая и оплетая всё внутри насквозь, с лёгкостью пробивая сосуды души и сердца, заполняя собой пространство, как дикие, неподвластные человеку сорняки.
Так захотелось прикоснуться к губам Мин Жень поцелуем, но молодой человек сдержался, и как только патруль прошёл мимо, сразу извлёк их обоих из недр переулка, чтобы не подвергать и дальше себя соблазну.
Потом им ещё раз пришлось прятаться. Это было очень забавно и весело: «такое приключение», — думала Наташа.
На этот раз проходил чиновник министерства церемоний и обрядов. Он методично стучал в гонг, в перерывах выкрикивая одну и ту же фразу:
— Наступил час крысы! Погода стоит сухая и ветреная — не забудьте погасить огонь и свечи перед сном!
«Наступил час крысы… — значит, уже одиннадцать часов вечера. Интересно, почему ходят и это говорят? Я слышала, будто целители древнего Китая рассчитали идеальный режим дня, исходя из движения жизненной энергии между органами, решив, что людям нельзя ложиться спать позже одиннадцати часов вечера, если те хотят сохранить здоровье и прожить долго, может поэтому? А может, это комендантский час? Или же всё гораздо проще — для того, чтобы предотвращать пожары?» — подумала Наташа.
— Прости, что так поздно увёл тебя из дома, — проговорил Ли Бэй Ху.
— Да нормально, детское время же, — улыбнулась Ната-Жень. — Сейчас наступил комендантский час?
— Детское время, ты снова шутишь? — улыбнулся молодой человек. — Комендантского часа нет, но те, кто передвигается по городу в такое позднее время, могут являться подозрительными личностями.
Наташа-Мин Жень уже не очень активно поднималась по казавшейся бесконечной деревянной лестнице наверх, под свет красивых китайских фонарей, хотя и не останавливалась без сил, чтобы отдохнуть на каждой этажной площадке:
«Неужели вид с высоты какой-то хочет показать?… Представим, что просто сломался лифт. Первый раз, что ли? Хотя, так себе развлечение, хорошо ещё, что сумок с продуктами нет, — рассмеялась про себя девушка. — Если, по-сути, во всём искать хорошее, то это будет дополнительной тренировкой, — она с тоской посмотрела вниз. — Хотя, спускаться было бы гораздо приятнее».
— Сестра Жень-эр, ты молодец, так быстро поднимаешься, дойдёшь дальше одна? Мне нужно тебя оставить и подняться раньше, — прервал её размышления второй принц, загадочно улыбнувшись.
— Да легко вообще, пустяки! — махнула рукой девушка, борясь выдать отдышку. — Подумаешь, я ещё и не так могу, ерунда какая. А нам на какой этаж надо-то?
— На последний, — получив ответ, Ли Бэй Ху кивнул и резво умчался вверх по ступеням. Наташа обречённо посмотрела ему вслед.
«Поподнимался бы ты с моё, с самого детства на девятый этаж, из-за периодически ломающегося лифта! Бли-ин, совсем забыла — это же не моё тело сейчас… Это ещё хорошо, что я много тренируюсь… Одно радует, что эта пагода крепкая, наверняка, века простоит, умеют китайцы качественно, красиво и быстро строить».
Когда они ещё только подошли к зданию, Наташа сразу настороженно поинтересовалась, что это за место? Бэй Ху ответил, что эта пагода принадлежит ведомству астрологии, из неё они следят за луной и звёздным небом, но сегодня сюда никто не придёт.
Пока поднималась, Ната видела на этажах какие-то астрологические приборы и звёздные карты на стенах.
Ей оставался лишь один этаж, как она услышала разливистый «трень-нь» и снова «трень-нь», после разлилась спокойная, тихая и завораживающая мелодия циня. Музыка, словно туман, обволакивала и заполняла собой всё окружающее пространство.
«О, конечно же, музычку включил».
Затем Наташиному взору открылся и сам музыкант. Принц Ли Ху сидел на пуфике, его лёгкие парчово — шёлковые одеяния спускались лёгкими водопадами, что невозможно было разглядеть ноги. Перед ним был небольшой стол, на котором и расположилось лакированное, украшенное резьбой, дерево цисяньциня, чьё название переводилось просто, как семиструнный музыкальный инструмент.
Молодой человек выглядел очень элегантно, сосредоточено и красиво, когда ловко, без заминок перебирал струны из шёлка. Его изящные благородные пальцы были словно живыми, они деликатно и грациозно легко скользили по музыкальному инструменту. Из под них и вырывались эти прекрасные живые звуки, подобно дыханию и аромату жизненной энергии. Словно это были не струны циня, а струны его души.
— Ого, ты умеешь играть на цине? — восхищённо произнесла Наташа.
Второй принц, довольно улыбнувшись, глянул в миндалевидные глаза прекрасной девушки, но промолчал.
— Цинь — благородный инструмент дворян и учёных, — размеренно-задумчиво произнесла Минжень. — Слышала, что исполнение на нём прекрасной музыки — одна из глубочайших духовных практик. Это помогает развитию концентрации, нормализации потока энергии, улучшению настроения и обдумыванию важных мыслей. Говорят, даже Конфуций хорошо играл на на цине. Помню, что это разновидность китайской цитры. Высоко почитаемый, древнейший и благороднейший музыкальный инструмент. А его строение указывает на двух мифологических существ — дракона и феникса.
— Сестра Жень-Жень, реки и горы изменить легко, характер человека — трудно. Знания, как поплавок на удочке, всё равно будут всплывать наверх, — с нежностью, царящей в глазах, улыбнулся Бэй Ху.
— Ты очень красиво играешь, просто великолепен, поистине удивил. Я тоже хочу научиться, — улыбнулась Ната.
— Чтобы так играть, я практиковался с самого детства… Благодарю, Жень-эр, реку промеряют палкой, а людей — словами, — ответил Ли Ху и в его глазах зажглись искорки теплоты и влюблённости, когда он взглянул на Наташу. — Я слышал, что ты тоже раньше брала уроки. Руки обязательно вспомнят.
— Как много ты обо мне слышал, смотрю, — флиртующе произнесла девушка.
«Да-а, некоторые наши старинные народные инструменты очень схожи с китайскими. Цитра является разновидностью гуслей. Она даже внешне похожа на славянские гусли. Ещё к тому же и дудочки, флейты, свирели, всевозможные свистелки, может и ещё что-то есть», — думала Наташа медленно прохаживаясь по помещению и слушая музыку.
— Достаточно игры, а то мы перебудим всю столицу, — негромко и изящно прикрыв рот пальцами с платком, рассмеялась девушка.
Ли Бэйху, улыбнувшись, резво подскочил и распахнул двери на балкон:
— Смотри!
Городские улицы и дома светились фонарями, а на небе сияла луна, периодически закрываемая облаками.
— Красиво здесь и свежо, но темновато, — Мин Жень вдохнула полной грудью воздух, принёсший ароматы цветущих деревьев и растений, словно он специально несколько раз пролетал между ними, чтобы надушиться.
— Сестра Жень-Жень ты очень изменилась, ты даже не удивляешься и не восхищаешься, как должно девушке, — произнёс второй принц.
Молодые люди стояли на небольшом балконе, казалось, под самыми небесами. Бэй Ху торопливо отвёл смущённый взгляд, когда Наташа заметила, что он её разглядывает.
— А как должны удивляться и восхищаться девушки? — с иронией уточнила Ната.
Принц Ли Бэй Ху озорно просиял, и немного ссутулившись, схватился обеими ладонями за щёки, после, изобразив удивлённо-восхищённое лицо, с преувеличением пропищал наигранным как бы женским голосом: