Гу Минлан уже есть пятнадцать, но ни одна семья не хочет к ней свататься, потому что она дочь наложницы-рабыни. Зато к Минмэй будут скоро свататься многие семьи, – с нотками паники проговорила Чжу-эр. – Почему-то мне кажется, я никогда не смогу занять её место, даже если она совсем сойдёт с ума! Может, мне лучше сейчас уже подыскать какую-нибудь наиболее подходящую мне обеспеченную семью? Принцы явно меня не выберут.
Ся Юнжу дала дочери сильную и звонкую пощёчину, так что девушка чуть не упала. Минчжу схватилась за щёку и испуганно посмотрела на мать.
– Хватит нести чушь! Не будь такой идиоткой! – прикрикнула на неё наложница Ся. – Не вздумай испортить все мои планы! Мы достойны гораздо большего! – А после распорядилась служанке: – Принесите лёд.
– Матушка, я отойду по нужде, – Наташа на невинном глазу вежливо обратилась к госпоже Гу.
– Так же, как в прошлый раз? – в голосе госпожи семейства появились строгость и сердитые нотки.
– Со мной же в этот раз пойдёт Чунхуа, – ответила Минмэй. – Уж она-то меня точно не потеряет.
– Чунхуа, смотри, чтобы молодая барышня не попала снова в какую-нибудь неприятную ситуацию, – сурово распорядилась бабушка, которой помогала идти, взяв под руку, Минлан. – Побыстрее возвращайтесь и куда не следует не ходите.
Легонько склонив головы, обе девушки торопливо направились в сторону. Члены семьи Се с любопытством проследили за ними взглядом, и Шансай задумчиво сощурил глаза.
– Это что за на редкость неприятный тип? – тихо спросила молодая барышня у Чунхуа. – Хотя нет, я знакома с ещё одним на редкость неприятным типом, – проговорила она ещё тише. – Наследный принц тоже производит впечатление жуткого человека… Прям как хищный цветок. Сначала подманивает приятной адекватной наружностью, а потом как – цап! – и сожрёт с потрохами, и я уверена, даже не подавится. А ты видела, как этот Се Шансай на меня пялился… бесстыдно? Что за извращенец? Педофил какой-то.
– А это ещё что за слово? – удивлённо спросила молодая служанка.
– Это преступник. Перед людьми и совестью, извращенец, – ответила Гу Мэй. – Тот, что любит… жениться на несовершеннолетних.
– Где вы только такие слова услышали? Почему извращенец и преступник, раз просто смотрит? – удивилась та. – К тому же ваше пятнадцатилетие уже совсем скоро, и вы будете уже совершеннолетней. Это же благородный старший сын клана Се. Насколько я слышала, ему тридцать лет и у него две дочери, восьми и шести лет. Сейчас он вдовец, у него не так давно скончалась жена.
– Судя по взгляду, он не очень-то и расстроен, уже подыскивает новую. – После этих слов Наташу передёрнуло, и она легонько обхватила себя руками, чтобы поймать мурашки на коже.
– Но вам-то это же не грозит. Вдовец или человек, вышедший из брачного возраста, может жениться только на девушке, также вышедшей из брачного возраста, либо на вдове с согласия родственников её бывшего мужа, по законам нашего государства, – улыбнулась юная служанка.
– Чунхуа, ты действительно настолько наивна, что думаешь, что какие-то там законы играют столь важную роль для человека, чей отец является главным министром, а родная сестра – императрица этой страны? – проговорила барышня Минмэй. – Судя по его лицу и взгляду, он вообще не знает о существовании в этом мире каких-либо законов.
Юная служанка удивлённо и испуганно посмотрела на свою молодую госпожу:
– После этих слов… вот теперь я за вас опасаюсь… Но мне кажется, господин Гу и вдовствующая госпожа Гу не допустят такого. А если вам подумать насчёт принцев? Вам необходимо как можно скорее обзавестись официальным женихом, чтобы быть в безопасности. Выберете такого, какой вам нужен.
– Ещё чего не хватало, очень… они мне нужны. Я ещё слишком молода, чтобы связывать себя и свою жизнь какими-то договорами помолвки. Пока не собираюсь ни за кого выходить замуж, у меня большие планы на будущее. А статус принцев – это вообще оковы, даже больше скажу – это просто кандалы. Я же уже тебе это говорила… Но вот, конечно, господин Лин… Он честный, мужественный, благородный, добрый и искренний человек. Сражаться хорошо умеет. С ним мы можем быть свободными людьми, путешествовать по всему миру, заниматься каким-нибудь хобби или делом, наладим производство чего-нибудь нового, – мечтательно произнесла Наташа и после подумала: «Неизвестно, конечно, сколько я ещё здесь пробуду… Но ведь это было бы очень прикольно, интересно, романтично и весело».
– Барышня, а как же я? Как же несчастная Чунхуа? Вы меня с собой возьмёте путешествовать и смотреть мир? – умоляюще посмотрела на неё юная служанка. – Я тоже не хочу всю жизнь провести в поместье за одной и той же однообразной работой.
– Конечно, может, найдёшь себе человека по сердцу в дороге, – улыбнулась Наташа. – Да и всем вместе путешествовать интереснее и безопаснее.
Когда семьи Гу и Се были уже недалеко от дворцового зала предков, их из-за угла внимательно рассмотрел Ли Бэйху: «Значит, Минмэй оставили в поместье из-за того, какой шум она навела в прошлый раз. Это хорошо. Это означает, мне не придётся прятаться, маскироваться или сказываться больным. Если она узнает правду вот так внезапно, то будет чувствовать себя обманутой, станет думать, что её водили за нос, насмехались над ней или я преследую какие-то корыстные замыслы и мне что-то нужно от её семьи. Надо будет поскорее самому рассказать ей, кто я такой и почему скрыл от неё эти факты. Сейчас началась праздничная неделя, и она может узнать обо мне в любой момент. Не хочу, чтобы она думала обо мне плохо, и тем более заставлять её печалиться».
21
Минмэй и Чунхуа осторожно и аккуратно выглядывали из-за стены, прячась на небольшой дорожке между зданиями, наблюдая за входом в библиотеку наследного принца, где у дверей сегодня почему-то стоял стражник. Когда кто-то изредка проходил мимо, они делали вид, что просто стоят и вежливо неторопливо беседуют.
«Наследного принца не должно же быть в его личной библиотеке так рано, сегодня праздник и церемония с самого утра. Все откладывают дела, даже отменили заседание палаты министров, – размышляла Наташа. – Он же не совсем психопат-ботаник?»
Молодая барышня семьи Гу уже осторожно обошла здание библиотеки с других, невидимых стражнику сторон и посмотрела: возможно ли проникнуть внутрь через окно?
Библиотека была единственным известным Наташе приличным местом, куда она могла прийти и оставить только для наследного принца свои вкусняшки в знак извинений. Также это было отличное место, чтобы не сталкиваться с ним и чтобы никто из посторонних не видел её личного подношения Ли Цзылуну. Но сейчас рядом со входом стоял страж, и получалось, что вся её затея накрывалась медным тазом.
«Почему просто нельзя закрыть на замок? Хотя замок-то я тем более не вскрою, я же не медвежатник… Но этот тип, скорее всего, слишком хитрожопый, коварный и умный, он может вывести меня на чистую воду… понять, что я не та, за кого себя выдаю, – подумала Наташа. – По крайней мере, может заподозрить это. Такое развитие событий имеет большую вероятность. Поэтому с этим злым кадром мне лучше не пересекаться, тем более наедине. Стражника поставил, наверное, потому что собирается вскоре сюда вернуться?»
Минмэй шёпотом обратилась к Чунхуа, что просунула голову из-за стены выше неё:
– И что мне теперь делать? Как нам незаметно положить ему вкусняшки, что я испекла, со словами извинений, так, чтобы никто меня не видел, как я это сделаю, ибо неудобно? Может пострадать моя репутация.
– Надо подумать, – ответила личная служанка.
– Я не хочу с ним сталкиваться лично и не хочу лично извиняться, это слишком пугающе и опасно… Ли Цзылун выглядит, говорит и ведёт себя устрашающе, а иногда даже неадекватно. Тем более что он тоже виноват. Не собираюсь перед ним прыгать на задних лапках, – снова проговорила молодая барышня.
– Понимаю, – ответила Чунхуа. – Меня он тоже иногда немного пугает.
– Но он наследный принц, и чтобы не иметь никаких неприятностей в будущем, мне необходимо получить хоть какое-нибудь его прощение. Хоть худое! Он потом отойдёт, когда пройдёт время, зная, что я принесла свои искренние извинения. Он придёт в свой кабинет, а тут раз! – и приятный сюрприз, его душа оттает, – опять размышляла вслух Наташа, придумывая подходящий план, не желая сдаваться. – Время уже на исходе. Может, я отвлеку стражника, а ты зайдёшь и положишь выпечку на стол в его кабинете?
– Хорошая идея, – захихикала личная помощница и добавила: – Только лучше это сделаю я, а ты пойдёшь и положишь.
Только сейчас Наташа поняла, что её служанка общается как-то странно, непохоже на себя, к тому же она ниже Минмэй и не могла бы просунуть голову над ней, да и голос, хоть и похож был на голос Чунхуа, звучал более уверенно. Гу Минмэй резко отклонилась и выпрямилась, посмотрела на девушку, что зависала над её головой.
– Ээ, здравствуй, а ты кто? – испуганно и настороженно спросила Наташа у незнакомки, одетой в белые вышитые одежды; ведь никто не должен был знать, что она тут делает. После девушка быстро перевела расстроенный взгляд на личную служанку. Та стояла и, скромно сложив на животе руки и легонько склонив голову, молчала, лишь сейчас подняла глаза, полные виноватого сожаления:
– Молодая барышня, простите.
Незнакомка, подняв брови, удивлённо и весело рассмеялась:
– Минмэй, ты смеешь меня не узнавать?!
– Во-первых, судя по тому, как молчала Чунхуа, ей запретил говорить такой человек, которому она не могла перечить. Во-вторых, ты мне сказала, что я смею тебя не узнавать. Значит, скорее всего, ты кто-то из императорской семьи, – поразмыслив пару секунд, ответила Наташа.
Незнакомка, схватив Гу Минмэй за руку, оттащила её от угла дома, после разразившись весёлым громким смехом:
– Вот это да! Я же третья принцесса Цзиньхуа! Значит, и правду говорят, что ты потеряла память и стала теперь очень странной! Я считала, что ты наверняка что-то задумала и притворяешься, но сейчас вижу, ты совсем другая.