«Нет, похоже, я переоценил её умственные способности. Просто в те моменты, скорее всего, ей помогли находчивость, хитрость и удача, – успокоившись, подумал Цзылун. – Люди так резко и быстро не умнеют… Но быстрый расчёт высоты ворот? Здесь одной находчивости и хитрости мало, нужны знания по математике и умение их применять… странно… очень странно… А знания о ртути… резкое появление умения красноречиво говорить?»
Взгляды принцев, в свою очередь, заметил Се Шансай и недовольно нахмурился.
– Отлично-отлично! Хорошо-хорошо! – вдруг рассмеялся и весело воскликнул император, похлопав себя ладонью по колену, чем привлёк внимание Наташи. – Интересная идея. Давайте так и сделаем – отдадим дань нашим предкам, сочинив прямо сейчас какие-нибудь стихи в их честь, подходящие моменту!
– Отец, я начну первый, – гордо и важно произнёс наследный принц, в знак уважения перед императором сложив руки перед собой и кивнув. В его речах сквозила такая гордость и презрение к остальным, кроме императора, что просто тушите свет. Он будто говорил всем своим существом: «Смотрите и учитесь, как надо, плебеи, вам никогда не достигнуть моего уровня».
– Хорошо, Цзылун! Ты всегда был талантлив в стихах и поэтической импровизации, – ответил ему монарх. – Тебе и начинать, покажи своё мастерство.
Императрицу перекосило от его слов, и она как можно незаметнее с укором посмотрела на своего сына.
Поразмыслив пару секунд и задумчиво погладив подбородок костяшкой указательного пальца, наследный принц начал говорить:
У реки лежат стены руины.
Птиц и обезьян вокруг тоскливы крики.
И стоят развалины дворца,
Где бывал когда-то муж великий…
Годы, веки чередой ушли.
Заросла стена и одичала.
Но всё так же плещется вода,
Так же, как у ног его журчала.
Присутствующие захлопали в ладоши.
– Великолепно, Лун-эр! – похвалил император. – Отличная зарисовка получилась, как всегда, и очень хорошо подходит к моменту.
– Наследный принц очень умён и талантлив, – довольно улыбнулась вдовствующая императрица. Было ощущение, что её так и подмывало добавить, что всё это заслуга крови семьи Гу, но она не была слишком опрометчива перед властителем Поднебесной. Хоть в нём и течёт кровь рода Гу, но это бросило бы тень на авторитет императорской династии Ли.
Наташа еле слышно презрительно фыркнула, что не могло укрыться от слуха тех людей, кто к ней присматривался и прислушивался. Наследный принц легонько повернулся и краем глаза посмотрел на девушку. Минмэй гордо отвернулась, показывая ему всем своим видом: «Ну неплохо, но не идеально, я и получше слыхала, подумаешь. И вообще, мне плевать на твой статус и кто ты там такой есть». Ли Лун недоумевающе поднял бровь.
Императрица вспомнила, как только совсем недавно благородная супруга сделала маленькую гадость её сыну, а сейчас сидит и довольно улыбается, поэтому обратилась к ней, чтобы отомстить:
– Сестра Фань, Цзиньхуа так много занимается, и наверняка она, как принцесса нашей династии, обладает талантом. А ты так много уделяешь внимания её воспитанию.
Благородная супруга сразу спала с лица и обеспокоенно сжала губы, зная, как избалованна, взбалмошна и не любит учиться её дочь, а императрица тем временем продолжила:
– Хотелось бы увидеть результаты твоих трудов, а также оценить, насколько стала способна наша принцесса Цзиньхуа.
Благородная супруга Фань с надеждой посмотрела на вдовствующую императрицу, попытавшись найти поддержку, спорить самолично с императрицей в присутствии императора она бы не посмела. Но пожилая женщина поддержала идею:
– Давайте оценим результаты её самосовершенствования. Я уверена, что Хуа-эр настолько же талантлива, насколько и прекрасна.
– Замечательно, – улыбнулся император. – Дочь моя, дадим тебе немного времени подумать, и начинай.
Императрица Тенжун удовлетворённо и ехидно улыбнулась, собираясь получить сатисфакцию, благородная супруга Фань была готова провалиться сквозь землю. Женщина ещё больше спала с лица и побелела. Второй принц обеспокоенно посмотрел на сестру, наследный же принц, считавший, что она должна получить по заслугам за свою необразованность, язвительно ухмыльнулся.
Третья принцесса приоткрыла от испуга рот и вытаращила глаза, в её голову сейчас совершенно ничего не лезло. Перед гостями и императором это был бы совершенно катастрофический провал. Она была уже готова изобразить обморок, чтобы не позорить честь отца, как Наташа, что решила ей помочь поставить на место этих злобных хитрых людей, тихо зашептала принцессе, еле слышно проговаривая каждое слово:
– Вьётся в тёплом кострище огонь.
Принцесса изумлённо взглянула на Минмэй, она выглядела сейчас очень глупо. Гу Мэй снова повторила фразу и добавила:
– Не смотри на меня!
Принцесса недоумевающе повторила стихотворную фразу вслух.
– На поленьях смола, как слеза, – опять подсказала ей новая подруга Минмэй.
Цзиньхуа повторила и это, продолжая выглядеть напуганной и растерянной, и с мольбой снова посмотрела на Наталью. Ли Бэйху, заметив это всё, довольно улыбнулся, а Ли Цзылун рассердился.
– Я говорю, не смотри сейчас на меня! – прошипела Минмэй. – Всё хорошо, успокойтесь. И поёт мне тихонько гуцинь…
Принцесса уже увереннее повторила следующую фразу. Но продолжить ей не дали, их прервал голос императора:
– Гу Минмэй, что ты там шепчешь?
Принцесса перепуганно вздрогнула и виновато склонила голову. Наташа вежливо сложила руки и легонько поклонилась.
– Ты подсказываешь принцессе Хуа? – снова сурово спросил он. После этих слов родители обеспокоенно посмотрели на девушку.
– Что вы, как бы я посмела? – ответила Минмэй, изящно склонив голову. – Третья принцесса очень талантлива. Просто сегодня она плохо себя чувствовала с утра, поэтому сейчас немного растерялась, замешкалась и посмотрела на меня. Я неправильно расценила её взгляд, подумала, что он с просьбой о помощи, и решила немного подсказать, всего лишь одно словечко. Я была не права.
Благородная супруга посмотрела на Минмэй с благодарностью за её попытку спасти честь её дочери.
«Ты посмотри, какая хитроумная и разговорчивая эта малявка стала», – наследный принц легонько рассмеялся.
– Отец, если барышня Гу настолько способна, чтобы подсказывать третьей принцессе, пусть тоже попробует поучаствовать в сочинении стихов. Мне бы хотелось услышать, насколько она талантлива.
«Вредная с-собака сутулая… – Наташа гневно зыркнула на первого принца. – До чего же этот тип злобный и неприятный… Социопат. Интроверт».
– Я могу попробовать, ваше величество, – Минмэй легонько поклонилась императору и вежливо улыбнулась.
Министр и госпожа Гу мысленно схватились за голову. Куча взглядов вперилась с любопытством в молодую девушку.
24
Мысли Наташи молниеносно и хаотично метались в голове, пока все с интересом и даже любопытством по очереди посмотрели на девушку.
– Попробуйте-попробуйте, – ехидно рассмеялся наследный принц, сверкнув глазами, как хищник, что почувствовал страх жертвы. – Посмотрим, что у вас может получиться, вы же раньше никогда не блистали талантом в стихах. Моего уровня вам, конечно, не достигнуть. Только его величество в этом зале, да и в нашей стране, может превзойти меня, но вы попробуйте. Мы вам похлопаем за смелость. Но хотя бы не опозорьте ваше благородное происхождение.
Наташа с раздражением посмотрела на него:
«Ух, парнокопытное животное с рогами… Что ты ко мне постоянно цепляешься?.. Хоть никуда не ходи, где это злобное существо есть. Надо было тебе ящик капусты принести, а не кексы».
– Не судите слишком строго, я никогда не занималась стихами, по крайней мере, я этого не помню, – вежливо улыбнулась Гу Минмэй, сохраняя выдержку. – Прошу простить меня, если что-то будет не так.
Цзылун тихонько едко и несколько оскорбительно рассмеялся:
– Барышня Гу Минмэй, может, тогда вы лучше не будете позориться? Мы всё поймём. Лучше вам остановиться, пока не поздно.
«Во что бы то ни стало я обязана поставить этого самовлюблённого выскочку на место. Не так уж он и хорошо сочиняет стихи, – гневно подумала Наташа. – Он не слышал действительно великих поэтов. Надо показать ему, что есть люди, которые пишут гораздо лучше него. Просто раньше никто не смел с ним соревноваться. Надо убавить его раздутое ЧСВ, а то потом проблем не оберёшься. У него уже прям болезнь – мания величия. Из-за этого и неоправданная агрессия к окружающим. Представляю, сколько людей страдают либо уже пострадали из-за такой сволочи».
– Вы решили благоразумно сдаться? – расценил молчание Минмэй принц Цзылун.
Все присутствующие с любопытством следили за их разговором. Родители и бабушка Минмэй выглядели напряжённо.
– И правда, барышня Гу, мы оценили вашу смелость, – улыбнувшись, проговорил главный министр Се. – Пора дать слово мужчинам.
– А почему бы А-Мэй не попробовать, – сказала вдовствующая императрица, подбадривающе кивнув Наташе.
– Но девушкам не очень хорошо даются науки и творчество, – проговорил старший сын семьи Се. – Их главными заботами должны быть семья, рождение детей и хозяйство.
– А-Мэй, ты ещё слишком молода, чтобы соревноваться с мужчинами в стихах, – проговорил генерал Гу.
– К тому же барышня Гу ещё не совсем здорова, – с обидным намёком, сдерживая смех, произнёс наследный принц.
– Мы тут собрались в узком кругу, можно сказать, – проговорил император, по-доброму улыбнувшись. – Не стесняйся и не бойся, Минмэй, никто не будет над тобой насмехаться.
В это время девушка торопливо размышляла над тем, какое стихотворение ей прочесть, а главное, будет ли это звучать красиво и в рифму на китайском.
– Я попробую, мне нужно несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, – ответила Гу Мэй.
«Может быть, мне прочитать какое-нибудь китайское стихотворение, да простят меня те поэты… Раньше, в подростковом возрасте, я писала, но ничего не могу сейчас вспомнить или придумать подходящее на скорую руку. Из-за волнения всё вылетело из головы. Но я не должна ударить в грязь лицом, чтобы репутация моей семьи не была принижена. А также чтобы не прибавить самомнения наследному принцу. Что им, Пушкина, что ли, прочесть?.. Процитирую тогда стихотворение Ду Фу… Надеюсь, здесь ещё нет его стихов. Придётся рискнуть, чтобы выкрутиться из этой ситуации, не потеряв лицо, и доказать ему, что есть произведения лучше… К тому же что за сексистские мнения о девушках? Теперь я знаю ки