– Помилуйте, ваше высочество! Простите меня! Пощадите, я сделаю всё, что вы захотите! – запричитал мужчина, сложив уважительно руки. – Я буду всегда вам верен!
Наследный принц ухмыльнулся с холодком:
– А сейчас что, ты не был мне верен?
Перепуганный стражник резко отрицательно замотал головой:
– Я всегда верен вам!
– Я и так тебя пощадил за твои проступки, ты слишком жаден, – подытожил Цзылун. – Ты обещал сделать ради меня всё, что мне будет угодно? Ладно. Я запомню твою клятву. Двадцати плетей достаточно.
Нин Сян увёл провинившегося стражника, а тот всё ещё продолжал хвалить наследного принца и клясться ему в верности.
«А что делать? Меня столько раз пытались сжить со свету, что поневоле будешь излишне осторожным… Я уверен, что в смерти моей матери виновата нынешняя императрица и министр Се… Только после покушений ниточки всегда обрываются и заводят в тупик… Я могу только догадываться, кто стоит за этим, у меня нет улик…»
– Это ж надо было до такого додуматься, подписать выпечку, чтобы принести извинения, – проговорил про себя Ли Цзылун и скорчил скептическую гримасу. – Посмотрим, на какие выдумки ты ещё способна… мелкая… Гу. Простить тебя? Как же… Сначала столько раз искалечить моё достоинство, а потом булочки и «прости»? И всё? Ты так просто не отделаешься, – в его груди поселилось чувство раздражения и обиды от поражения. – Пока ты не принесёшь мне свои извинения лично, и не подумаю проявить снисхождение и простить.
Вернувшийся Нин Сян доложил, что стражник наказан.
– Думаю, он действительно будет теперь вам верен, его можно использовать.
Наследный принц задумчиво кивнул.
– Вы пробовали, вкусно? – спросил личный страж, подходя и кивая на коробку с подношениями. После он заметил, что все булочки на месте.
– Если нравится, забирай, – проговорил Цзылун, махнув рукой в сторону небольшого деревянного ящика.
– А я не откажусь. Благодарю, ваше высочество. – Нин Сян легонько поклонился и, увидев скептически поднятую бровь хозяина, добавил: – Чего добру пропадать, тем более вкусному.
Когда личный помощник уже собирался отойти с коробкой от стола, Ли Цзылун остановил его.
– Погоди, – нехотя произнёс он. – Дай одну попробовать, чтобы потом знать, от чего я отказываюсь.
25
Наташа попрощалась с принцессой Цзиньхуа.
– А тому стражнику ничего не будет за то, что он пропустил меня внутрь… хоть и не зная об этом? – уточнила Минмэй, зная о суровости законов. «Ничего не будет, ни премий, ни отпуска… ни жизни. Надеюсь, будет не настолько жестоко».
– Конечно же нет, даже не думай об этом! – весело рассмеялась третья принцесса. – Сегодня же праздник Цинмин, да и проступок небольшой. К тому же он наверняка скажет, что мне помогал, так что всё хорошо будет.
Принцесса была очень признательна, что Наташа помогла ей со стихом и защитила её репутацию, проникнувшись дружескими чувствами. Просила навещать её почаще, а то ей не с кем толком пообщаться здесь.
Ли Бэйху ходил кругами, стараясь выждать момент, чтобы объясниться и извиниться за недопонимание и недоразумение, но Гу Минмэй никак не оставалась одна либо хотя бы наедине со своей личной служанкой. Наташе совсем не хотелось говорить с ним сейчас, ей было необходимо обдумать сложившуюся ситуацию.
– Барышня Гу Минмэй, – учтиво и благородно кивнул Се Шансай, стреляя алчущими глазами и пытаясь задержаться подольше. И после самым последним поспешил к своей повозке.
«Как чудесно, что мужчины и женщины не могут здесь прикасаться друг к другу, даже вежливо целовать руки, как в Европе, только если эта женщина не распутная, – с облегчением и удовлетворением подумала Наташа, провожая взглядом спину неприятного мужчины. – Божечки мои, почему я влезаю в разные неприятности и странные знакомства быстрее, чем дышу? Просто какая-то цепная реакция неприятностей. Словно какая-то лавина, которая, надеюсь, не погребёт меня под собой».
– Что-то дочь семьи Гу слишком дерзкая и… оказывается, достаточно умна, – задумчиво проговорил министр Се. – Да и император со вдовствующей императрицей ей теперь тоже благоволят… Может, ты лучше возьмёшь в наложницы их старшую дочь?
– Отец, я бы мог их обеих взять в жёны, но высшие мира сего не согласятся. А от дочери низкостатусной наложницы какой толк, если главная дочь семьи Гу получит часть армии и имущества отца? – ответил Шансай.
– Дочь семьи Гу ещё очень молода, хоть и имеет благородное происхождение, – встряла в разговор жена главного министра. Се Шансай смутился, а пожилая женщина продолжала: – Правила предков касаемо почтительности невестки в семье мужа никто ещё не отменял. Мы сможем её приструнить, она не принцесса какая-нибудь. Но если сыну эта ступенька необходима для получения сил и продвижения, то мы сможем это вытерпеть. Если её в родительском доме не научили, как себя вести, то уму-разуму научу я. Дождаться третьего дня после свадьбы, когда молодожёны посещают родителей супруги… и уже после поставить её на место.
Министр и его сыновья задумчиво посмотрели на женщину.
– Барышня, не прощайте второго принца, – сказала Чунхуа, когда они вернулись в своё поместье. – Зная о вашей болезни, он хотел использовать вас в корыстных целях… Фу, какие они вредные со своим слугой.
– А старший брат Фэншэн? Зачем он-то покрывал его?.. Хотя понятно, если тот ему приказал, – вздохнула Минмэй. – Ли Цзылун тоже после сегодняшнего явно не примет мои извинения… Надо приносить их заново, вдобавок придумать что-то посущественнее… эх, если бы я знала его вкусы. – Наташа вздохнула. – Даже не знаю, если я так продолжу, то могу извиняться перед ним вечно… Оба принца придурки какие-то…
«Ну как же так, почему всё так нелепо выходит и не романтично? Нет-нет-нет, принц мне без надобности. Хочу находиться подальше от дворца. – Наталья снова вздохнула. – Господин Лин лопнул, как мыльный пузырь, остался только обманщик. Скорее бы совершеннолетие, и я смогу сбежать отсюда в путешествие в поисках чудесного лекаря для Дандан. Посмотреть красоты и пейзажи. С деньгами здесь это будет сделать несложно».
После, посидев так совсем недолго, молодая госпожа вдруг подскочила и начала скидывать с себя платье.
– Барышня, вы что делаете, вам плохо? – Личная помощница открыла от удивления рот и шокированно посмотрела на хозяйку.
– Принеси мне, пожалуйста, исподнюю одежду с рубашкой и штанами, в которых я сплю, – ответила на её взгляд Наташа.
Завязав рубашку с запа`хом и надев штаны, девушка с удовлетворением отметила, что у неё получился костюм, очень похожий на кимоно для карате, только рубашка без пояса болталась свободно. Выйдя в свой двор, Наташа начала делать гимнастические упражнения.
«Надо срочно заниматься физкультурой, подтягивать форму, приводить мышцы в хороший вид… в тонус… укреплять спину. Также пора тренировать все упражнения, удары и защиту, что я помню из секции карате… В которую меня в детстве отдали родители, и я занималась там ещё в подростковом возрасте, достигнув оранжевого пояса… Пока не бросила… Эх, какое же это было опрометчивое решение… Теперь мне очень надо иметь хорошую физическую форму и уметь защищать себя, а то это тело очень немощное. Я хочу хорошо уметь бегать, прыгать и подтягиваться».
Чунхуа, что следила за своей госпожой, удивлённо смотрела за её действиями.
– Барышня, что с вами опя-ять?! – обеспокоенно проныла юная личная служанка. – Что вы снова делаете? Не пугайте меня, пожалуйста-а.
– Совсем ничего страшного, я просто занимаюсь разминкой, зарядкой… физкультурой, – улыбнулась Гу Минмэй.
– Вы решили заняться боевыми искусствами? – удивилась Чунхуа, видя странные приёмы хозяйки.
– Ну да, – кивнула Минмэй. – Можно и так сказать.
– Но откуда вы знаете боевые приёмы? – изумилась личная служанка. – Помимо того, что вы ничего не помните, вы этим ещё и не занимались никогда… и не увлекались.
– Ээ… Я наблюдала же. С детства, за отцом и братьями, – легонько улыбнувшись, ответила Наташа, сразу сообразив, как оправдать свои познания. – Приказываю встать рядом и заниматься тем же, чтобы мы с тобой в любой момент смогли бы себя защитить… Чунхуа, скажи, а какой сейчас год?
– Барышня, так двадцать третий год Цзань-Цзун, – недоумевающе ответила личная служанка.
Наташа вздохнула и мысленно пожала плечами:
«Зачем я вообще спрашивала? Мало того, что года измеряются правлением императоров или династий, а я не особо в них разбираюсь, так к тому же здесь ещё и пошло всё наперекосяк», – но вслух произнесла другое:
– Надо будет в следующий раз на занятия зарядкой пригласить сестру Лан-эр.
Четверо людей в дорогих одеждах находились на самом верхнем этаже, в закрытой комнате одной из дорогих популярных чайных города. Чиновники сидели за одним круглым столом на удобных стульях. Перед ними стояло много плошек с закусками и вино в кувшинах. Мужчины размеренно поглощали пищу и общались.
– Все слышали, что дочь семьи Гу повредилась рассудком? – спросил один из них. Присутствующие, соглашаясь, кивнули, и мужчина продолжил: – А сегодня она уже была приглашена вместе с семьёй князя Гу во дворец.
– Я слышал, что она произвела там впечатление, блеснув умом и талантом, – произнёс другой.
– Если барышня изменилась в лучшую сторону, то это будет совсем нехорошо для нас, – покачал головой третий собеседник. – Тогда её выдадут замуж за какого-нибудь из принцев нашей династии.
– Это… очень, очень нехорошо, – задумчиво проговорил четвёртый. – Тогда генерал Гу приберёт к своим рукам дворец… и страну.
– Судя по тому, что вдовствующая императрица тоже из клана Гу, семья Гу приобретёт ещё больший вес в государстве, – нахмурился первый.
– Их руки станут ещё длиннее, а влияние – очень сильным на все слои населения: они ещё больше обогатятся и приобретут ещё большую власть, – покачал головой третий.