Она похлопала меня по щеке.
– Забудем об этом, милый Йоран.
Стоя в дверях, я чувствовал себя как-то глупо. Одна рука, которую я запустил в карман, нащупала маленький пакетик.
– Проклятье, чуть не забыл, – изобразил я, – Бенгт просил меня передать тебе кое-что.
Гит принюхалась.
– Кажется, я догадываюсь, что там внутри. Это мои любимые духи. Какой он все-таки милый! Передай ему привет и большое спасибо; вернее, лучше я сама позвоню завтра и поблагодарю.
Тут я вспомнил одну важную деталь.
– Кстати, как был одет Альф Экман, когда напугал тебя в воскресенье ночью?
Гит не колебалась ни секунды.
– Он был в своей рабочей одежде. Бедняги, они выглядят как заключенные.
– А на голове у него была фуражка с эмблемой почты?
– Конечно, а что?
– Ничего особенного. Ты мне очень помогла.
– Не понимаю. В чем я тебе помогла?
– Читай завтра утром газету! – крикнул я, сбегая вниз по лестнице.
Хуго сидел в своем кабинете, мрачный и надутый. Обслюнявленная сигарета постоянно перемещалась из одного угла рта в другой.
– Что за бездарные корреспонденты! Ты убежал в кино с какой-то юбкой. Бенгт притащил мне какой-то слащавый роман. Статья такая отвратительная, что даже черточки над «й» подпрыгивают на полметра в каждой строке. Когда вы собираетесь браться за работу, черт подери?
В ответ я только улыбнулся.
– Кстати, позвони Сандеру, – добавил Хуго. – Может быть, эта мерзкая личность спасет нас.
Он потащился со мной до моего кабинета и стоял в дверях, пока я звонил.
– Привет, я только хотел сказать, что у нас ничего нового, – сообщил Дан. – След, связанный с офицером Ульссоном, оказался ложным. Так что сегодня у тебя не будет никаких …
– Ну, небольшой снимок твоей персоны всегда поместится на страницах нашей газеты, – небрежно перебил я. – А так у нас появился новый след. Привет Кислому Карлссону.
– Что ты несешь, черт тебя возьми? – изумленно спросил Хуго. – Что за новый след?
Я преспокойно уселся за пишущую машинку.
– Через десять минут у тебя будет статья. Можешь пока пойти поискать подходящий шрифт для заголовка, старый любитель грога.
Хуго был настолько потрясен, что молча удалился.
Я быстренько набросал коротенькую статью, буквально напичканную фактами. Представляю, какая физиономия будет завтра утром у шефа полиции! Уж если я кому-то и доверяю, так это Гит Ланеваль.
Я вспомнил заголовок моей предыдущей рукописи. Его можно сохранить, но продолжение будет еще лучше:
Полиция идет по ложному следу —
убийца в ближайшем окружении!
ЖЕНЩИНА ТОЖЕ ВИДЕЛА В ТЕМНОТЕ МУЖЧИНУ!
Сигара сделала одну из нечастых пауз.
Прочтя мою рукопись, Хуго поднял очки на лоб и воскликнул:
– Ну и чертовщина!
Вдохновленный этой утонченной похвалой, я закинул ноги на письменный стол.
– Ну, что скажешь? Выходит, суровый киллер на ринге стал убийцей в реальной жизни?
– Похоже, так и есть, черт подери, – пробормотал Хуго. – Он ведь в прошлом сержант, умеет держать в руках оружие. Чертова кукла такое ему устроила!
С неожиданной резвостью он вскочил со стула.
– У меня в портфеле случайно оказалась бутылочка шерри. Принеси из туалета бумажный стакан. Ты заслужил того, чтобы за тебя выпить.
Один стакан шерри превратился в три, пока я засобирался домой.
Открыв входную дверь, я обнаружил, что в гостиной горит торшер. Заглянув туда, я увидел Бенгта, спящего в кресле.
– Больной, проснитесь, пора пить снотворное! – выкрикнул я у него над ухом.
Парень подскочил, напуганный и заспанный.
Приведя в порядок лицо, он принял вид школьного учителя, взглянул на часы и спросил с важным видом:
– Уже два часа ночи, где ты был так долго?
Поначалу я подумал, что Бенгт шутит, но, когда он повторил свой вопрос, я не на шутку разозлился.
– Иди к черту со своими вопросами!
– Какого черта? Я имею право услышать ответ, поскольку ты гулял с моей невестой.
Вся сцена выглядела совершенно дико и глупо.
– Давай успокоимся и разойдемся спать, – предложил я.
– Сперва я хочу услышать ответ. Что ты делал до двух часов ночи?
– Ты что, не доверяешь Гит? – язвительно спросил я.
– Ей я доверяю, а вот тебе нет. Ты будешь утверждать, что даже не пытался ее поцеловать?
Я почувствовал, как мочки ушей у меня покраснели.
– Ну?
– Роль обманутого мужа ты играешь на редкость убого.
Бенгт оставался холоден.
– Что вы делали до двух часов ночи?
И тут я не выдержал.
– А что делал ты сам до половины третьего в ночь с воскресенья на понедельник?
Стало так тихо, словно по комнате прошел ангел. Когда его крылья скрылись за дверью, я продолжал:
– Если ты настолько глуп, что подозреваешь, будто между мной и Гит что-то было, можешь и дальше фантазировать на эту тему. Я скажу тебе только одно: веди себя с этой девушкой уважительно. Не дай ей стать одним из номеров в твоем личном телефонном каталоге.
Не дожидаясь ответа Бенгта, я развернулся и захлопнул за собой дверь.
Утром нас обоих разбудило клацанье деревянных башмаков почтальонши. Мы одновременно выбежали в прихожую.
– Прочти первым, – щедро предложил я. – Мне и так известно, что сегодня стало самой главной новостью.
Бенгт развернул газету. В какой-то момент я стал опасаться, что глаза у него просто выскочат из орбит.
– Сожалею, что не нашел более удачной фотографии Гит, чем та, на которой она только что вернулась из Швейцарии, – небрежно проговорил я. – Надо завести неписаное правило, что ты будешь заранее снабжать заведующего архивом фотографиями своих девушек. Смотри-ка, что с ними происходит. Одну убили…
– Да заткнись уже! Как у тебя хватает сил с утра…
– Что скажешь? – спросил я, когда он прочел мою статью.
– Отличная новость, – сказал Бенгт, и мне показалось, что он говорил искренне. – А что ты думаешь о моей истории?
– Слащавый роман.
– Что?!
– Такова оценка Хуго Сундина. Сам я пока не имел счастья прочесть твой шедевр.
– Писать такие штуки чертовски трудно. Грань между прочувствованным повествованием и пошлятиной тоньше волоса. Стало быть, старая перечница сказала «слащавый роман».
– Не обращай внимания на Хуго! Он был слегка расстроен, поскольку материала оказалось маловато.
– Но тут появился ты и всех спас.
Я поспешил в кухонный уголок, чтобы поставить воды для кофе.
– Должен извиниться перед тобой за вчерашнее, – произнес Бенгт, откусывая хлебец трехдневной давности. – Само собой, ты не смог бы соблазнять мою невесту и одновременно писать очередную сенсацию. Извини, я погорячился.
– Дружище, даже не думай об этом. Однако я стою на том, что сказал тебе во время нашего вчерашнего разговора. Береги Гит! Она чертовски хорошая девушка.
– Знаю. О’кей. Мы снова друзья.
В это мгновение зазвонил телефон. Я собирался было встать, но Бенгт успел раньше меня.
Голос у него внезапно стал бархатным. По всей видимости, звонила женщина. Он долго стоял молча, лукаво поглядывая на меня.
– Какой ужас! Я поговорю с ним.
Снова молчание.
– Какие духи?
Теперь я уже не сомневался, кто именно звонит.
– Я не дарил тебе никаких духов, – проговорил Бенгт, с трудом изображая спокойствие. – У тебя, Гит, есть другие поклонники, помимо меня. Пока! Может быть, увидимся.
Положив трубку, он прошел по паркету, остановился в полуметре от кресла, в котором восседал я, и наклонился ко мне.
– У тебя есть хоть какие-то представления о журналистской морали?
Для видимости я вынужден был протестовать.
– Я не лгал Гит.
– Но и правду ты тоже не сказал. Сегодня она испытала тяжелый шок, когда открыла газету и увидела там себя в виде ужасной старой фотографии и к тому же узнала, что она главный свидетель, способный засадить за решетку убийцу.
– Все это правда.
– Тьфу, парень, что за методы! Ради горяченькой истории ты бы и собственную мать обманул. Бросай это дело, пока у тебя не начались неприятности.
– Я в твоих советах не нуждаюсь, – ответил я, однако мне стало немного стыдно.
– Нет, еще один совет я тебе все же дам. Прекрати покупать Гит духи. Но если тебе обязательно надо это делать из-за высоких платонических чувств, скажи ей правду и не впутывай меня. Понятно?
Бенгт больно щелкнул меня по носу.
И снова зазвонил телефон. Бенгт снял трубку, что-то пробормотал и швырнул ее мне.
– Один из твоих поклонников.
Это был Дан Сандер.
– Ты написал отличную вещь.
– Да уж, неплохо получилось, – блаженно ответил я.
– Но мое фото можно было бы сделать побольше.
Судя по всему, мы говорили о разных статьях.
– Что говорят твои высокопоставленные коллеги о последней версии? – спросил я.
– Пока не знаю, как раз собираюсь на службу. Но лично меня это не удивляет. Альфа Экмана не так уж и трудно представить себе в роли убийцы. Послушай, мне пора бежать. Увидимся на пресс-конференции.
– Дан тоже верит в то, что Альф может быть убийцей, – сообщил я Бенгту.
Он с сочувствием посмотрел на меня.
– Как здорово.
По понятным причинам разговор на этом и закончился. Я лег обратно в постель и продолжал дуться, а потом пошел в редакцию и оттуда – на пресс-конференцию в полицию.
Там тоже царила не самая приятная атмосфера. Когда Кислый Карлссон вошел в зал и сел за стол, лицо у него было еще кислее, чем обычно.
– Насколько я понимаю, всех очень интересуют новые сенсационные разоблачения в местной газете. Сегодня утром показания молодой девушки были проверены, они представляются достоверными.
– Мужчину в темноте тоже допросили? – задал вопрос Роффе Нурдберг.
– Он на допросе, но не сделал никаких признаний.
– Это новое знакомство для полиции?
– Разумеется, нет. Еще ночью сразу после убийства мы задали ему несколько вопросов. Он предъявил нам свое алиби, которое выглядело достаточно расплывчато, однако тогда у нас не было оснований подозревать, что он лжет.