А если ты руководитель службы по управлению чрезвычайными ситуациями в каком-нибудь прибрежном городке и мэр спрашивает: «Как нам защититься от угрозы затопления прибрежных районов?» – ты сверишься с данными национальной программы по исследованию глобальных изменений, посмотришь, какие у тебя риски, где находятся зоны возможного затопления, и подумаешь о стратегиях ликвидации последствий, которые предстоит внедрить.
Наша работа в сфере здравоохранения отчасти заключается в том, чтобы предоставить необходимые данные и помочь обществу оценить риски на основе этих данных.
В канадской провинции Британская Колумбия и на севере Тихоокеанского побережья США незаметное повышение температуры уже привело к неожиданному росту числа случаев неожиданных заболеваний легких и головного мозга, вызванных дрожжами Cryptococcus gattii, которые раньше встречались только в субтропиках и тропиках. Были отмечены внезапные вспышки водянистой диареи и колик от устриц, зараженных Vibrio parahaemolyticus, – моллюсков вырастили в теплеющих водах залива Принс-Уильям на Аляске. В последние десятилетия растет и заболеваемость клещевым энцефалитом в Центральной и Восточной Европе, Прибалтике и Северной Европе: клещи захватывают более северные, высокие широты. В США за последние 20 лет клещи – переносчики болезни Лайма (клещевой боррелиоз) расширили свой ареал и охватили половину округов страны: на северо-востоке число округов с высоким риском заражения выросло на 320 процентов.
Будем откровенны: не все последствия изменений климата плохи с точки зрения здравоохранения. По некоторым данным сокращается сезон активности респираторно-синцитиального вируса, который часто вызывает заболевания дыхательных путей у детей. Как ни странно, даже разрушительные засухи имеют свои плюсы: например, становится меньше стоячей воды, в которой плодятся комары – переносчики различных болезней. Однако эти климатические изменения заставят микробов переходить в районы с более умеренным климатом, в северные широты.
В начале книги я сказал, что грипп – это как раз та болезнь, которая не дает людям вроде меня покоя по ночам. Вирусы гриппа непрерывно заражают птиц и свиней, и для того, чтобы вызвать следующую пандемию у людей, им необходимо всего несколько изменений в аминокислотах. Для понимания масштаба: если вспышка гриппа приблизится по тяжести к пандемии 1918 года, только в США погибнет почти два миллиона человек.
Почти любой микроб благодаря генетическому переносу может стать резистентным к антибиотикам, а затем вызвать заражение крови, пневмонию и другие заболевания, которые из-за несоблюдения инфекционного контроля могут выйти за пределы больниц. В век медицинского туризма, когда пациенты отправляются в путь за более качественным или более дешевым лечением, такие сверхмикробы запросто могут распространиться по всему миру.
Другой большой повод для беспокойства – это SARS, MERS и связанные с ними вирусы, которые могут поразить больницы, а потом перекинуться на все население и разрастись до масштабов следующей пандемии. В тот момент, когда я пишу эти строки, высокопоставленных медицинских чиновников в странах Персидского залива увольняют за неудовлетворительную реакцию на ближневосточный респираторный синдром, и мы по-прежнему точно не знаем, как он распространяется. Вероятно, угроза исходит от верблюдов-дромадеров, и ее можно нейтрализовать с помощью эффективной вакцины.
Как мы видели, вирусные геморрагические лихорадки вроде Эболы тоже способны вызвать эпидемию – люди заражаются такими болезнями при непосредственном контакте с носителем вируса и, скорее всего, воздушно-капельным путем. Такой способ передачи повышает вероятность возникновения вспышек в больницах, причем заболевание может быстро распространиться по миру, поскольку люди много путешествуют и совершают деловые поездки. Успокаивает то, что Эбола вряд ли вызовет масштабное заражение в странах с устойчивыми системами здравоохранения.
Есть сообщения, что в больничных условиях и внутри семей от человека к человеку передаются генипавирусы, вызывающие смертельные формы воспаления головного мозга и пневмонию. В Океании и Азии естественным резервуаром для этих вирусов служат летучие мыши, но генипавирусы могут заражать и множество других животных. Например, недавно целый ряд вспышек произошел среди лошадей в Австралии.
Вирусы, переносимые комарами, также продолжают вызывать пандемии – если данный вид комара широко распространен или если вирусу удалось перепрыгнуть на комара другого вида. Среди таких заболеваний лихорадка денге, чикунгунья, а также лихорадка Зика, которая вызывает тяжелые врожденные дефекты у детей и уже удостоилась чести стать темой новостных заголовков.
Есть и болезни, передаваемые половым путем, – вспомните ВИЧ/СПИД. Они способны очень быстро распространяться и спустя десятилетия после заражения вызывать смерть больного. Благодаря длительному инкубационному периоду инфекция успеет охватить миллионы человек, прежде чем пандемию заметят. Политика в отношении секса создает сложности в лечении даже обычных заболеваний, которые передаются половым путем. Например, гонорейные инфекции приобрели резистентность к антибиотикам и распространяются теперь по всему миру.
А еще есть биотерроризм. Как мы видели, сибирская язва – незаразная болезнь, но она может вызвать разрушительную вспышку, если характеристики спор будут искусственно изменены. Чума заразна – по этой причине чума, наряду с оспой, является вероятным выбором террориста. К счастью, у нас есть вакцина и мы сможем быстро привить контактировавших лиц сразу же после выявления первых случаев. Хотя это и не биотерроризм в чистом виде, я не могу не упомянуть бесконтрольную разработку сверхмикробов и безалаберных ученых, которые случайно выпускают возбудителей на волю.
Микробы и человечество кружатся в бесконечном танце, поэтому следует ожидать, что будут появляться новые патогены, а уже существующие начнут осваивать новые приемы и пользоваться изменениями среды. К счастью, большинство этих инфекций можно предотвратить, если уделять внимание факторам, которые приводят к их появлению. Прежде всего, нельзя оправдывать инфекции, которые возникают из-за ошибок системы здравоохранения. Что касается больничных инфекций и резистентности к антибиотикам, то, например, нельзя позволять медицинским туристам привозить и распространять сверхмикробов с геном металло-бета-лактамазы из Нью-Дели. Можно перестать пичкать свиней в Китае антибиотиками, которые ведут к распространению генов MCR-1 (плазмид-опосредованной резистентности к колистину), способных перейти и на человеческие патогены. Можно спасти бабушку от заражения крови в больнице из-за непродезинфицированного эндоскопа. Можно вдумчиво подходить к воздействию на те области, откуда приходят к нам многие новые инфекции.
Большинство вспышек можно если не предотвратить, то подавить. Более тщательное соблюдение простых правил гигиены (например, мытье рук работниками сферы питания) позволило бы существенно сократить количество пищевых отравлений. То же самое касается и больничных инфекций: по некоторым оценкам только в США ежегодно ими заражаются более 700 тысяч человек и 75 тысяч погибают. Возможно, эти болезни не такие гламурные, как новые инфекционные заболевания, но воздействие их гораздо шире.
Эпидемии, которые попадают в новостные заголовки, такие как лихорадка Эбола, лихорадка Зика и MERS, следует считать не естественными происшествиями, а канарейками в угольной шахте[85]. Они должны заставить нас обратить внимание на слабые системы здравоохранения.
В США есть национальное агентство – Центры по контролю и профилактике заболеваний, а в глобальном масштабе действует Всемирная организация здравоохранения. Однако даже при отличном руководстве и глубоких научных знаниях забота о здоровье людей – это задача наших сообществ на уровне государств. Именно на таком уровне мы должны совершенствовать системы здравоохранения и думать, как убедить людей нам помочь.
Работая в Центрах по контролю и профилактике заболеваний, я написал в блоге пост о личной подготовке. Я проиллюстрировал свою мысль на примере зомби-апокалипсиса. Этот ироничный текст прочитали многие люди. В нем я объяснял, что готовность – это не только собранный тревожный чемоданчик, но и хорошая информированность, необходимые прививки, умение делать сердечно-легочную реанимацию, активное участие в ликвидации катастроф (например, участие в деятельности местного отделения Красного Креста) и отличная физическая форма. Во время зомби-апокалипсиса надо, по крайней мере, бегать быстрее зомби!
Во время кризиса важно то, как действуют сотрудники и руководители системы здравоохранения, но это не единственный решающий фактор. Чтобы остановить болезнь и восстановиться после эпидемии, должно мобилизоваться все общество и вся политическая структура. Крупные эпидемии и другие чрезвычайные ситуации – это политические события, их следует изначально считать таковыми и работать с ними соответствующим образом. То же самое касается деятельности по подготовке и профилактике. Защита граждан от таких ситуаций должна рассматриваться как центральная задача правительства – не менее важная, чем защита от вторжения армии противника.
Чтобы обеспечить глобальную медицинскую безопасность посредством подготовки и упреждающего реагирования на пандемии, национальные катастрофы, а также акты химического, биологического и радиационного терроризма, необходимо поддерживать системы здравоохранения в других странах. Нельзя пустить дело на самотек в надежде, что при необходимости, в период кризиса, удастся их укрепить.
В глобальном масштабе необходимо создать должность заместителя генерального секретаря Организации Объединенных Наций по медицинской безопасности. Этот человек должен отвечать за мобилизацию всех международных организаций, чтобы дискуссии о подготовке и реагировании шли на уровне глав государств, а не на уровне министра или секретаря по вопросам здравоохранения.