— У-у-у… — лёгкий гул разочарования проносится по залу.
— Во-первых, — надо подсластить выданную горькую пилюлю, — начальный этап можно сократить до нуля. На пятом-шестом курсе начнёте проходить у нас практику на полставки, когда выйдете на работу, как раз начальная зарплата будет восемьдесят. Во-вторых, не сравнивайте московский уровень доходов с провинциальным. В столице четверть миллиона в месяц разойдётся так, что вы и не заметите. А моим работникам и восемьдесят некуда девать. Цены на продукты ниже примерно в два раза. Очень многое бесплатно, те же ведомственные квартиры. Коммунальные платежи — копейки по московским меркам. За двухкомнатную квартиру — две тысячи в месяц суммарно. За газ, свет, воду и всё остальное.
Поболтать можно и не тяжело. Это предыдущие два дня пришлось попыхтеть. Проводить в столичном филиале аудит в лёгкой форме. Ещё, несмотря на то, что филиал настроен на автономную работу, пришлось подписывать и оформлять массу документов, пополнять рабочие счета. Байконурские, кстати, тоже. Перегнал из Хинган-банка от инвесторов ещё восемьсот миллионов долларов. Персонал отделения ВТБ-банка чуть ли не ниц падает при моём появлении. Два миллиона долларов комиссионных фактически на пустом месте кого угодно торкнет.
— А если захочется в отпуск куда-то съездить? — симпатичная студентка продолжает развивать тему.
— Социальную сферу мы сами себе делаем. Мы на новогоднем празднике вдруг загорелись на горнолыжный курорт метнуться. Человек тридцать сразу. Какие проблемы? Агентство заказывает авиарейс, закупает путёвки, всё оплачивает, и мы туда летим. Жалко, что меня через неделю выдернули, но за эту неделю ни копейки денег не потратил. Режим «всё включено».
— А если мне на море захочется?
— Дорогу туда и обратно Агентство оплатит. Путёвку тоже. Только учтите, что за границу инженерам и конструкторам нельзя. Космонавтам тоже. Так что: Чёрное море, Белое, Каспийское. Любое из тринадцати морей, омывающих Россию.
В зале смешки.
Содержание лекций для школьников и студентов, разумеется, разное. Детям больше об истории космонавтики, студентам — подробности тоннельного способа запуска. Особенно их впечатлило резкое повышение коэффициента полезной нагрузки. С трёх с небольшим процентов до семи с хвостиком. Понятно, что я сильно приуменьшил. Реально ПН достигает почти десяти процентов. Это без учёта массы самой ракеты, чисто доставленный груз. Если считать всё, то мы скоро доберёмся до двадцати процентов. Но об этом я никому рассказывать не собираюсь.
— Как вы считаете, Виктор Александрович, — слово берёт один старшекурсников, лицо знакомое, парень выше среднего роста, — на данный момент российская космонавтика мировой лидер или нет?
— Смотря по каким параметрам смотреть. Смело можно сказать, что мы всерьёз претендуем на первую роль. По коэффициенту полезной нагрузки мы точно чемпионы. По численности орбитальной группировки спутников сильно уступаем США.
— Какой показатель самый важный?
— Уникальность, — пришлось пару секунд подумать, прежде чем сформулировать. — Если мы делаем нечто, чего не могут другие, то мы — первые. Не имеет особого значения факт, что у нас четыреста спутников, а у американцев на порядок больше. Это уже тонкости конвейерного производства. Супертяжёлой орбитальной станции нет ни у кого, а у нас скоро будет.
— Какова запланированная масса орбитальной станции? — наконец-то пошли вопросы по существу.
Ответить мне не очень просто, приходится держать в голове двойную бухгалтерию.
— Двенадцать тысяч тонн, — на самом деле в два раза больше.
С хвостиком больше. И «хвостики» те ещё. Одни фланцы (основания цилиндрической основы «Оби») весят примерно, как почившая в Тихом океане станция МКС. Каждый из них. Так что целиком «Обь» вытянет на двадцать пять тысяч тонн. Кстати, она сама по себе оружие. Если обрушить её на Землю, то средних размеров столицу превратит в пыль. И никакая ПВО не остановит. Так-то энергия столкновения будет порядка 150–200 килотонн в тротиловом эквиваленте, что соответствует средней силы термоядерному заряду. Но ядерное и термоядерное оружие точечное, а «Обь» ударит по касательной, к тому же её можно разделить на части. Можно с уверенностью сказать, что несколько десятков квадратных километров окажется в зоне полного уничтожения всего живого и любых объектов.
Сильно слукавил с массой «Оби», но излишне скромная цифра тоже производит эффект. Опять гул по залу. В кармане тем временем вибрирует телефон. Не первый раз, кстати. На незнакомые номера не отвечаю, но на сей раз номер из списка. Из особого реестра ВИПов.
Отдаю телефон Людочке, которая сидит рядом за столом, записочки принимает. Уполномоченная мной представительница меня уходит за кулисы и довольно быстро возвращается. Надо заканчивать, а эпилог предстоит длинный, письменных вопросов накопился целый ворох. Хорошо, что мои девчонки их рассортировали.
— По всем вопросам личной жизни скажу одно: я женат и женат счастливо. Супруга — выпускница филфака, наверняка её тоже многие знают. На этом всё. Остальная информация носит конфиденциальный характер, и я имею полное право её не раскрывать, — при этом отодвигаю ворох записок на заявленную тему. Не меньше половины от общего объёма.
Выслушиваю краткий доклад Люды о звонке, продолжаю работать с аудиторией.
— «Неужели вы действительно построите супертяжёлую ОС? Не верю!», — зачитываю и откровенно ржу. — Так она уже строится! Буквально на днях закончим первую очередь, будут отдельные каюты для космонавтов с искусственной силой тяжести. Живи и работай почти в земных условиях.
— По нашим расчётам, уровень радиации на станции будет соответствовать условиям проживания в горах не выше двух тысяч метров над уровнем моря. Подавляющая часть человечества живёт на равнинах, но и в горах живёт множество народа. И даже выше двух километров, — отвечаю на следующий вопрос. — Да, предполагается, что на станции можно будет жить годами без ущерба для здоровья.
— В течение этого года строительство станции полностью закончить не сможем. Нам потребуются не меньше четырёхсот запусков, а за год мы можем сделать не более двух с половиной сотен. Но через два года станция достигнет проектных размеров. Если не случится каких-нибудь форс-мажоров запредельного характера. Вроде глобальной ядерной войны, тьфу-тьфу-тьфу!
Ну и так далее.
Только за кулисами могу ответить на важный звонок.
— Приветствую, Дмитрий Анатольевич. Что там за сабантуйчик намечается? И зачем им я?
— Здравствуй, Вить. Специальное и внеочередное заседание правительства. Насколько догадываюсь, посвящено тебе.
— О, как! Это они мне перед вами названивали? — диктую номер, заботливо предоставленный моим всепомнящим искином.
— Да. Знакомый телефон. Вице-премьер Кондрашов, — отвечает после паузы.
— Хорошо. Спасибо за информацию.
Преподаватели вежливо дожидаются конца разговора и обступают со всех сторон. Так плотно, что приходится подавлять приступ клаустрофобии.
— Просто так мы вас не отпустим, Виктор, — во главе сил окружения Сартава, препятствие сопротивлению класса абсолют.
Меня увлекают в закулисье на импровизированное заранее чаепитие. Принципиальных возражений у меня нет, всё равно до ужина осталось не больше часа. Но звонок в высшие сферы всё-таки выцыганиваю.
— Здравствуйте, — пока народ суетиться с разрезанием торта и включением чайников, сразу двух, отхожу к окну, занятому горшками с цветами. — С кем я говорю?
Это я делаю вид. Голос знакомый, искин укладывает его модуляции в соответствующую ячейку памяти, обозначенную, как «вице-премьер Кондрашов». Там что-то ещё есть, после разговора разберусь.
— Кондрашов Анатолий Леонидович, вице-премьер правительства Российской Федерации. Добрый день, Виктор Александрович.
Ого! Искин извлекает сведения из долговременной памяти. Кондрашов был замом министра торговли. Это он приходил ко мне лет пять назад с авантюрным предложением. После его визита мне пришлось пересмотреть нижние границы человеческой наглости и глупости. Хотя с другой стороны он ничего не терял. Ну, не согласился я отдать свой пост главного руководителя Агентства его племяннику и что? Он ничего не потерял. Кроме бесплатного лотерейного билета, за который теоретически мог ухватить даже не миллион, а Эльдорадо. Так что, пожалуй, о глупости речи нет, но наглость запредельная. Счастливый он человек!
Тем временем голос в телефоне журчит дальше.
— Завтра в десять часов состоится правительственное совещание. Главный пункт повестки дня — ваше Агентство. Разумеется, ваше присутствие обязательно…
— Почему заранее не предупредили, Анатолий Леонидович? Я ведь в Москве случайно оказался, моё пребывание в столице довольно спонтанное. К тому же это время у меня занято.
— Совещание планировалось, как предварительное, — мягкость тона уменьшилась от моей прохладной реакции, но не исчезла, нет. — Но раз вы сейчас в столице, то можно сэкономить время. А чем вы заняты? Если назначена встреча, то можно перенести. Не каждый же день вас в правительство приглашают.
— Я подумаю, Анатолий Леонидович. Возможно, мне удастся сдвинуть свои дела. Перезвоню через час.
— Вас же не в бар приглашают, Виктор Александрович, — мягкость из голоса полностью испарилась. — Просто отложите свои дела и приходите.
Прийти могу, мне ничего не мешает. Но разве можно не пустить пробный камень и посмотреть на реакцию. Да и подумать не мешает, стоит ли на самом деле идти туда? Что-то мне подсказывает, меня там не сладкие плюшки ждут.
Жалко нельзя заранее просчитать, какой вариант для меня выгоднее. Хотя почему нельзя? Если меня ждёт неприятность, придётся её принять в случае моей явки. Не смогу отпереться, знать не знаю, ведать не ведаю. Интуиция подсказывает, что хорошее меня вряд ли ждёт. Для хорошего в Екатерининский зал Кремля приглашают.
Но есть необходимость знать, откуда и зачем ветер дует. Расстановку сил в высших сферах понимать не помешает.