— И вообще, как честная девушка, ты обязана отрабатывать моё приглашение в ресторан. Ты же не какая-то там коварная динамо!
Кира смеётся, кокетливо прикрывая рот ладошкой.
3 февраля, четверг, время 20:15.
Москва, 2-ая Фрунзенская, квартира Хижняк.
По лестнице к лифту шёл сзади. Какой нормальный мужчина упустит возможность полюбоваться красивыми женскими ножками. Да с выгодного ракурса.
По тому, как девушка встала ко мне достаточно вплотную в просторном лифте, понимаю, что просто так она меня точно не отпустит. Ресторанные расходы меня не впечатлили, кое-как пятнадцать тысяч пересёк вместе с чаевыми. Ещё одна разница с прошлым, я уже не нищий студент.
— Иногда использую эту квартиру, как студию, — сделав вид, что слегка потеряла равновесие, Кира толкает меня упругими полушариями. — В монорежиме, разумеется. Так-то никого сюда не вожу.
Зато меня умело заводит, ещё в ресторане начала. В такси делала вид, что не заметила якобы невзначай скользнувшей по её бедру руки. Во время работы тоже незаметно кокетничала, но так, в фоновом режиме. Она меня заводит, и я поддаюсь.
— Заходи, — Кира проходит первой и затворяет за собой дверь.
Повернуться уже не успевает, звякает выпавший из рук ключ. Нападаю на неё сзади, нагло вмяв ладони в роскошный бюст. Несколько часов уже то и дело прогонял из головы это желание.
Кира отвечает протяжным стоном и встречным движением кормы. Башню сносит нам обоим и одновременно.
Через десять минут, — взрывы не бывают долгими, — возвращаюсь из ванной, собирая по пути разбросанную одежду. Хоть убей, не помню, как мы разделись на пути к кровати. И когда успел вооружиться резинотехническим изделием, тоже.
— Зачем ты плавки нацепил? Стесняешься?
Сама Кира лежит в одних чулках. Или лень снимать, — они же процессу не мешают, — или намеренно, в провокационных целях. Лежит не просто так, расслабленно, а продуманно. Хотя, возможно, на женских рефлексах — сама на спине, а ноги набок, скрестив.
— Нет. Видишь ли, мужчины инстинктивно воспринимают любую одежду, как доспех. Абсолютно голыми мы чувствуем себя неуютно.
Кира хмыкает, запускает руку мне, сидящему на полу боком к кровати, в волосы.
— Всё-таки плохо, что я за тебя замуж не вышла…
— Ничего не получилось бы.
— Почему же? Подумаешь, я всего на три года старше твоей жены, — Кира придвигается ближе.
— Меня твой отец спугнул. Женись я на тебе, мы бы сразу вступили в жёсткий клинч, — разъясняю тогдашнюю диспозицию. — Он начал бы пристраивать меня в свою упряжку, а мои планы объявил бы детскими фантазиями. Ты оказалась бы между двух огней.
— А так ты был не против? — гладит меня ладошками по шее и плечам.
— А мне-то, хороняке, чего? — пожимаю плечами. — Боярыня красотою лепа, бровями союзна, умна и адекватна, — не удерживаюсь в пределах канона, заданного популярным фильмом, — пылкая, к тому…
Последний фактор спас меня от фиаско. Как ни крепился, но больше пяти минут очень трудно было сдерживаться. Выручило то, что Киру разгонять не было необходимости.
С другой стороны, скоротечность соития часто является свидетельством силы страсти к партнёрше. Что, естественно, для девушки плюс, а не минус.
— Пылкая… — Кира слегка щипает моё ухо, — ты меня целенаправленно несколько часов разгонял. Сама не заметишь, как захочешь…
— Что? — моего ошарашенного лица девушка не видит, а потом начинаю смеяться. Вот ведь!
— На себя посмотри! Мечта фетишиста…
Делом мы занялись после того, как Кира сбегала в ванную и села мне на колени.
— Ибо ровно в десять часов карета превратится в тыкву, а меня безнадёжно срубит… — с удовольствием вожу губами по бархатной коже.
— Это почему же? — Кира буквально вминается в меня.
— Многолетняя привычка…
Утро тоже пришлось провести у неё. Проснулась она только к концу моей зарядки. Тоже многолетняя привычка. Делаю самопальное ката, когда девушка открывает глаза и сладко потягивается.
— Какая ты ранняя пташка… а я вот сова, хотя приходится вставать рано, — Кира поворачивается набок, подбирая ладонью голову.
— А я и не знаю, кто я. Надо вставать рано, вот и встаю…
За завтраком спрашиваю:
— Почему замуж не выходишь?
— А за кого? — Кира флегматично пожимает плечами.
— Не верю, что у такой фактурной девушки ни одного поклонника нет.
— Я молода, красива, самодостаточна. Зачем мне?
— Девочки затем и красивы, чтобы привлечь внимание мальчиков и выйти замуж. Природа, — наставляю подружку на путь истинный. — Чего ты ждёшь? Когда станешь старой, некрасивой и никому не нужной? Тогда и соберёшься замуж? Но тогда тебя никто не возьмёт.
Нравоучения взрослому современному человеку выдавать дело бесперспективное. Скорее для себя делаю, ради очистки совести. Потом не сможет сказать, что её не предупреждали.
Так выглядит Кира: https://www.youtube.com/shorts/X6TIyd-1m8w?feature=share
Глава 5Возвращение бумерангов
6 февраля, воскресенье, время 10:30.
Самара, КБ завода «Авиакор».
— Это лучше, чем я ожидал, — сказал ещё полтора часа назад, рассматривая проект нового самолёта.
Больше двух лет назад Паша Дерябин и Саша Александров плотно засели на авиазаводе. Само собой, Агентство прибрало его к рукам. По задумке должны были состряпать космоплан. Но не выходит каменный цветок. Вернее, не совсем выходит. И опять-таки пришлось поддаться давлению сверху и заняться обычным магистральным самолётом. Родина зовёт, никуда не денешься.
Сконструировать новый самолёт не проблема. Он лучше всех существующих хотя бы потому, что мы используем самые последние достижения науки и техники. Электроника, материалы, опыт национального авиастроения.
Главное, что эти стервецы сумели решить проблему обогащения забортного воздуха кислородом. До сорока процентов, грозятся довести до пятидесяти в ближайший год. Сильнейший ход! Используется заложенный в наши двигатели — с виду обычные ТРД, — резерв для повышения температуры в камере сгорания. Всего на пару сотен градусов, а какая разница в судьбе, то есть в ТТХ!
Способ обогащения в принципе до ужаса примитивен. Диффузионные сетки! Поток воздуха набегает на них под острым углом и молекулы азота, как меньшие по размеру «проваливаются». Технических тонкостей много, расчётов ещё больше. Двигатели спрятаны в фюзеляже, как у боевых машин. Двойной Алекс, — так иногда обзываем Сашу Александрова, — оформляет кандидатскую по поводу обогащения. Изначально его идея. Дерябин не отстаёт, за ним двигатель.
Мы заканчиваем просмотр и совещание по поводу апгрейда. Такое всегда происходит, вылизывать проект можно бесконечно. Перед нами два списка, один раза в два больше. Это те изменения проекта, что мы утвердили.
— Вот только заказчики в очередь не выстроились до сих пор, — морщится Двойной Алекс. — Вроде нужда есть, зависимости от импорта практически нет…
— Почему «практически»? — непроизвольно делаю стойку.
— Да там мелочи! — парни отмахиваются дуэтом. — Резина для колёс, кое-какие дизайнерские материалы, индикаторы… все ключевые узлы чисто российские.
— А что у нас индикаторы и резину разучились делать?
— Почему? Делают. Но либо заметно дороже, либо по качеству не вполне.
— Какая цена вас устроит?
Парни переглядываются, Паша оказывается либо смелее, либо непонятливее в финансовых делах.
— Пять миллиардов, меньше никак.
— А чтобы совсем хорошо жить?
Парни снова переглядываются, Саша начинает посмеиваться.
— Ты же сразу заплатишь, по факту получения? — и продолжает после моего кивка. — А это, само по себе, выгоднейшие условия. Обычно самолёты в лизинг берут. Сколько возьмёшь?
— Пока пять…
— Во-о-о-у! — парни вскакивают с воем от восторга. — Нам даже налоги хватит заплатить!
От последнего замечания сам в осадок от смеха выпадаю. Это да! Наше государство в последнее время догадалось не душить налогами высокотехнологичное производство, но некоторые пережитки проклятого прошлого до сих пор с нами.
— Обсчитали проект космоплана «Торнадо»… — Дерябин выводит на экран общий вид космоплана.
«Торнадо» так «Торнадо», думаю про себя, рассматривая изображение. Вроде не просматривается сходства, но почему-то возникает ассоциация с драконом. Выслушиваю данные о ТТХ. Летать он будет на керосине и жидком кислороде с забором атмосферного воздуха.
— Но, Вить, такое дело… — парни мнутся, — как мы ни старались, но сам по себе он на орбиту не выпрыгнет. Достигнет скорости не больше шести километров в секунду…
А реально — пять, пять с половиной, — завершаю мысленно. И стираю неуверенность на лицах своих воздушных дел мастеров:
— Делайте. Будем запускать, как «Буран», на двух «стаканах».
— Точно! — первым воодушевляется Двойной Алекс. — И стартовая площадка уже есть!
Киваю, но сам пока окончательно не выбрал способ запуска. Или сделать в двух вариантах? Сдублировать, всё как мы любим? Вариант запуска с взлётной полосы сделаем основным. По простой причине: бетонку можно где угодно сделать и всегда найдётся кому. И база на юго-западе Омской области уже есть.
10 февраля, четверг, время 20:10.
Байконур, комплекс Агентства, квартира Колчина.
Наконец-то я дома! Интересный нюанс, кстати. А где мой главный и самый родной дом? Синегорск, Березняки, Москва, Байконур? Во многих местах я свой. Немного поразмышляв, прихожу к закономерному выводу: настоящий дом тот, в который больше всего вложено. Поэтому Байконур — мой дом.
Ещё потому что здесь Света, практически не отлипающая от меня второй день.
— Давай переключим, — предлагает она. — Зачем тебе эти скучные новости?
— Свет, ты за кем замужем? — преувеличенно вытаращиваю на неё глаза. — За слесарем? Или, может, я — тракторист? Ты не заметила одну малюсенькую деталь? По телевизору часто новости обо мне бывают. Или об Агентстве, что считай, одно и то же.