Спорить не приходится. Нам нужны даже не тонны, а десятки тонн. Пусть не в неделю, но хотя бы в месяц.
— Поэтому в ближайшее время будем искать месторождения. Переработку реголита тоже начну. Во-первых, во время лунного дня энергию девать будет некуда, а во-вторых, вам, Сергей Васильевич, надо на чём-то технологию плавки отрабатывать.
Киваю. Возражений нет.
— Но завтра займёмся обустройством базы. Разведку проведём позже.
— На разведку можно Анжелу послать, — предлагает Куваев. — Вряд ли она будет полезна в сложных работах.
Немного подумав, Панаев кивает. Разумная реакция на разумное предложение.
21 мая, суббота, время мск 09:25.
Луна, координаты: 36о в. д., 78о ю. ш., лунная база «Резидент».
Дробинин.
— Саша, опускай потихоньку! — Вадим командует Куваеву, который остался за дежурного в модуле.
Все остальные снаружи. Включая Анжелу, которая бродит по окрестностям и передаёт видео. Иногда по требованию Куваева фотографирует какие-то места. Специального оборудования ей для этого не надо. Ни видеокамеры, ни фотоаппарата. У неё есть мощная оптическая система, замаскированная под обычные глаза.
Команде капитана предшествовала работа вручную. Разнообразная. Сначала продублировали одну из опор упорами, с противоположной стороны закрепили трос. Одним концом за модуль, вторым за штырь, вбитый в грунт. Только после этого «Резидент» поджал одну лапку, а мы выкопали под ним ямку. Где-то полуметровой глубины.
И вот по команде Панаева, Куваев опускает опору концом в яму.
Теперь повторить процедуру с остальными опорами и «Резидент» опустится на полметра вниз. Чем меньше он торчит над поверхностью, тем меньше опасность схлопотать микрометеорит в борт и тем больше защита от космического излучения. Опасность попасть под солнечные вспышки для нас не велика. Предупреждение дадут «агенты». Парочка из них летает на высоте тысячу километров. Для возможной скорости солнечного потока в пару тысяч километров в секунду так себе расстояние. Но нам даже полсекунды хватит, чтобы прыгнуть к центру, надёжно прикрывшись броневым корпусом «Резидента».
К обеду заканчиваем и уходим внутрь. Шлюзовая камера в экстренном случае примет всех пятерых, но заходим по одному. Каждому надо обдуть и почистить скафандр от пыли. Под струёй воздуха из компрессора. Опасность лунной пыли, уверен, сильно преувеличена, да и не так её много. Мы вчера тщательно обследовали комбинезон Анжелы, который она сняла в той же шлюзовой камере без всякого стеснения. Очень раскованная девица.
Пыль налипает снизу. При тщательном просмотре видео с Анжелой мы заметили, что при ходьбе по поверхности иногда грунт слегка как бы взрывается мелкой пылью. Отнесли за счёт электростатики. При нагреве солнцем реголит может спекаться, деформироваться, трескаться. А тут ещё кто-то давит сверху. Могут возникать самые разные эффекты, в том числе и электростатические.
Куваев, кстати, выдвинул такую версию. А Панаев задумался о том, как использовать это наблюдение практически.
Идея проста. Не все кристаллы обладают пьезоэффектом, далеко не все. И если где-то под ногами взлетает пыль, то это означает, что под ногами довольно ограниченный список возможных веществ. Пришлось разочаровать парня.
— Среди этих веществ есть обычный кварц, которого здесь полно. Ты сам химический анализ делал. Фактически это обычный песок, диоксид кремния.
Немного не так, там особая кристаллическая структура, но нас ведь больше химический состав интересует. Однако Вадим своим подходом меня порадовал.
После обеда опускаем модуль окончательно. Так, что шлюзовая камера, которая является монопольной владелицей самой нижней точки «Резидента», оказалась всего на ступеньку выше поверхности. Хотя бы одну надо оставить, чтобы поменьше пыли заносить на подошвах.
После этого срезаем сопла.
— Как-то мне не по себе, — говорит Дима Карнач. — Вернуться теперь точно не сможем.
— Сжигаем мост через Рубикон, — соглашается Вадим. — Отступать некуда, позади Москва.
Подобное чувство посещает и меня, но быстро отпускает.
— В крайнем случае, всегда можем вернуться на «Вимане», — капитан нас успокаивает. — Адаптированный для нас вариант сделать и прислать сюда несложно.
Сопла мы внутрь не заносим. Во-первых, ничего с ними не случится. Во-вторых, они через шлюз вряд ли пролезут. Наоборот, весь остальной двигательный отсек будет выноситься наружу. Этим займёмся завтра. Основа для большой энергостанции. Энергии нам понадобится много.
Двигательный отсек освободить от топливных цистерн, камер сгорания, нагнетателей, детандеров и прочего оборудования технически элементарно. Мы вырежем всё дно и опустим на грунт всё целиком. Тоже заложена такая возможность изначально, хотя сварочным аппаратом придётся поработать.
22 мая, воскресенье, время мск 09:05.
Луна, координаты: 36о в. д., 78о ю. ш., лунная база «Резидент».
Дробинин.
Работаем без выходных, пока лунная ночь позволяет. Ещё пара дней и всё, начнётся лунная жара, просто так на поверхность не выйдешь.
Готовимся к беспощадному солнцу. Устанавливаем солнечные панели, которые дадут тень. Архитектурно конструкция задумана шатром вокруг «Резидента». Так, чтобы закрывать почти весь корпус от палящих лучей. Кроме командного модуля. Собственно, корпус и командный модуль в дополнительной защите от солнца не нуждаются. Они снабжены светоотражающими кожухами-щитами из полированного дюраля. Поверхность основного корпуса тоже зеркально гладкая. И эту замечательную гладкость Сафронов сейчас немножко, но безжалостно портит. Приваривает к ним небольшие скобы. Затем пропускаем через них тросик и цепляем за пояс. До земли метров семь-восемь, а техника безопасности превыше всего. Ближайший травмпункт за четыреста тысяч километров и скорая помощь, если что, за десять минут не прибудет.
Каждая панель в форме равнобедренной трапеции, они заполняют высокую трапецию из двух опорных швеллеров-мачт. Верхние концы мы привариваем к корпусу. Первые три панельки ставят снизу без особых хлопот. А далее приходится использовать стремянку, её хватает ещё на пару. Затем начинаются производственные извращения.
Сафронов повисая на тросе, я подстраховываю, встаёт на нижнем краю основного корпуса (по форме это мощный диск, в нём располагается центрифуга с жилым сектором). И в такой невероятной для земных условий позиции принимает снизу и устанавливает панель за панелью. Высота усложняет процедуру, зато размеры «подсолнечников» всё меньше и меньше.
Вроде ничего сложного, а тем более установить с десяток уже прямоугольных панелей на пологой «крыше», но провозились весь день.
По завершению рабочего дня неторопливо возвращаемся в модуль. Только Сафронов спешит так, что чуть не падает. Пересмеиваемся, пропускаем его вперёд.
— Больше всех парню приспичило…
Наши скафандры облегчённые, нет памперсов и мочеотводов, только запас воздушной смеси, небольшой аккумулятор и система очистки воздуха от углекислого газа. Хватает на три-четыре часа с интенсивностью движений, как при неспешной ходьбе. Если кого-то реально прижмёт по нужде, то добраться до жилого блока, снабжённого парой санузлов, займёт минуты три. Все молодые, здоровые, все можем перетерпеть некоторое время.
Что ещё приходится терпеть, так отсутствие возможности принимать душ по мере необходимости. Раз в неделю, строго нормировано, но первая неделя, с учётом полёта сюда, завершится только завтра.
— А может сегодня? — обращаемся с этим вопросом к капитану.
Мы сидим в кают-компании, в которую превратили командный модуль. Опять же радующая наши мужские глаза Анжела в шортиках.
— Давайте, — легко соглашается Панаев. — В конце концов, сегодня воскресенье.
Мы уже отужинали, пьём чай и кофе. Перед нами на столе в центре, где обычно ставят большие торты, громоздятся несколько интересных образцов, найденных Анжелой. Самый любопытный — булыжник размером с голову младенца. Обсудили находку. Железо-никелевый обломок метеорита. Лежал отдельно, окрест подобных не было. Скорее всего, осколок взорвавшего когда-то рядом метеорита. Панаев ещё вынесет окончательный вердикт, но и так понятно, что возбуждаться не стоит. Хотя если где-то летают такие метеориты, то откуда-то они берутся. Почему бы на Луне не быть таким породам?
Такие рассуждения слышу от ребят и вздыхаю. Придётся разочаровать. Не до конца, но…
— Плотность Луны всего три и три десятых, шестьдесят процентов от земной.
— И что?
— Что непонятного? Луна состоит из менее плотных веществ, значит, тяжёлых элементов в ней меньше. Нужные нам металлы не самые тяжёлые вещества, вроде свинца, серебра и золота, но всё-таки.
— Хочешь сказать, железных руд на Луне нет? — Сафронов глядит недоверчиво.
— Скорее всего, всё-таки есть. Фактически железная руда у нас под ногами валяется, только очень бедная.
— Ой, всё! — говорит Куваев и встаёт. Слишком резко, адаптируется к лунной тяжести медленнее всех, поэтому неожиданно для себя подскакивает метра на полтора.
Народ с удовольствием хохочет, глядя, как он медленно опускается на пол.
— Я в душ! — невозмутимо объявляет он и обращается к Анжеле. — Ты со мной?
Анжела кокетливо склоняет голову набок и делает ресницами хлоп-хлоп. В знак отрицания, полагаю. Парни гыгыкают, а я снова поражаюсь изощрённости её программного блока, ответственного за поведение.
За Куваевым уходит Карнач.
— Исключительно ради равновесия, — подходит к открытому люку, шагает туда и медленно тонет в шахте по стойке «смирно». Как бы нам честь отдаёт по-военному.
Равновесие в центрифуге — наш вынужденный фетиш. Компенсирующий механизм есть, но лучше его лишний раз не напрягать.
23 мая, понедельник, время мск 10:15.
Луна, координаты: 36о в. д., 78о ю. ш., лунная база «Резидент».
Дробинин.
— Твою селенитскую мать в раззенкованный дупель! — так эмоционально высказывается Сафронов.