— Франца Вальтера старшим поставим, — выдвигает кандидатуру Андрей. — Только после сразу оттуда заберу. Такого класса специалисты мне тут нужны.
— Немец? А это не опасно? — в смысле доступа к секретам люди, имеющие корни за границей, всегда сомнительны. Как доверять человеку, который в любой момент может без особых хлопот эмигрировать?
— Он только по имени немец. По воспитанию — типичный русский парень. Мать тоже русская, — немного подумав, добавляет:
— Безопасники проверяли. И он под подпиской, за границу не имеет права выезда.
— Электронщик?
— Да. Но вообще, он на все руки от скуки. Программными кодами балуется, с шифрованием знаком…
Можно дальше не говорить и не слушать. Специалистов, глубоко разбирающихся во всём или даже в нескольких областях сразу, в природе не существует. Но руководителю хватит и поверхностного знакомства, а уж если чуть глубже…
Далее просто. Навесим на Дениса обязанность набрать команду из четырёх-пяти человек. Затем дело техники. Административной.
— И получается, что у нас остаются ресурсы для создания спутника-инспектора? — вот в этом момент и говорю фразу о военной и агрессивной составляющей.
Словом «инспектор» в мировой космонавтике лукаво называют спутники-убийцы. Они подобны крысобоям, то есть, особям, натренированным на убийство и поедание других крыс.
— Что ты имеешь в виду? — Андрей глядел вопросительно.
— Не что, а кого. Нас с тобой. Конструирование инспектора — наша задача. Впрочем, если найдётся приличный разработчик из надёжных ребят, то начатое продолжит он. Только надо учитывать, что эти работы под грифом «Совершенно секретно».
После ухода Андрея тру лоб. Один мой расчёт не сработал, но делиться этим со своим замом не буду. Я держал в уме вероятность, что лунная база сможет осуществлять поставки металла на строительство «Оби». Присутствовало два соображения.
Первое: лёгкость сохранения тайны настоящей массы «Оби». Грузы с Луны никто физически проверить не может. Это не поставки титана от «Ависмо», о которых в десятке мест узнать можно. По одним налогам вычислить их объёмы не трудно.
Второе: доставка с Луны тупо дешевле. И старт намного легче и ПН — пятьдесят процентов.
Не сработало. «Обь» будет достроена раньше, чем налажена логистика с Луной. Воду они пока не нашли. Нет воды — нет ракетного топлива.
Однако нельзя сказать, что всё зря. Луну так и так надо брать под свою руку. И лунная база всё равно станет резервным источником металла. Дублирование любых систем, диверсификация — наше всё.
Погружаюсь в компьютер, моделирую возможные типы летального воздействия на спутники. Пучковое оружие? Не прокатит. Даже если высокоэнергетический пучок электронов выбьет какой-то узел, сам спутник останется на орбите. Причём со следами воздействия. Ладно, их можно списать на удар микрометеоритом. Кстати, тоже вариант. Думаю дальше…
Перед обедом наблюдаю с чувством удовлетворения за панической траекторией сбитого спутника. Видеокартинку рисует профильная нейросеть. Решено. Так и сделаем.
7 июня, вторник, время мск 19:05.
Луна, координаты: 36о в. д., 78о ю. ш., база «Резидент».
Дробинин.
— В целом, подход… — подбираю слово, не хочется говорить «ошибочный», — не с той стороны.
Удаётся. Панаев не обижается, глядит спокойно. Он только что поделился общей схемой технологии переработки реголита. С целью выделения железа и титана. Человек всегда чувствителен к критике результатов своего труда, интеллектуальных идей.
— Ещё неизвестно, какой вид руды мы будем перерабатывать для выплавки стали. Мы же ещё ничего не нашли.
— Разве на металлургических комбинатах не по единой схеме разные руды перерабатывают? — почти риторически вопрошает Сафронов.
— Нет, — даю предельно лаконичный ответ. — Даже каждая плавка индивидуальна.
Подумав, сильно подслащиваю пилюлю:
— Однако камнедробилка и мельница в любом случае пригодятся. Порошок или мелкий песок более технологичны. Особенно в наших условиях.
Вообще-то остроумную схему предложил Вадим. Если тупо загружать реголит в печь, то не меньше восьмидесяти процентов будут уходить в шлак. Но вода растворит щёлочные элементы, оксиды калия и натрия. Останутся оксиды алюминия и магния, разумеется, железа и титана. Кварцевые вкрапления можно удалить с помощью пьезоэффекта. Такой технологией можно довести содержание железа процентов до сорока. Но весь оксид кремния не удалится.
Для разделения фракций по плотности можно применить драги, но уж больно громоздкий механизм. Вот и Вадим только упомянул, как чисто теоретический вариант.
В основном, он масштабировал то, что делает в своей лаборатории, которая находится над двигательным отсеком. Мне для затравки вчера выдал около центнера губки, почти на сто процентов состоящей из железа.
— Надо искать крупное месторождение, — заключает Вадим. — До сих пор не дошли руки до серьёзных изысканий.
— Надо посылать Анжелу, — голос подаёт Дима, не обращая внимания на хмурящегося Куваева.
— Днём лучше не надо. Ей солнечная вспышка тоже может вред причинить, — недовольничает Саша.
— Во-первых, время уходит, — говорит веско Панаев. — Мы не в цейтноте, конечно, но всё-таки время — ценный ресурс. Во-вторых, солнечный шторм может и ночью случится…
— В-третьих, чего её жалеть? — легкомысленно продолжает цепочку аргументов Дима. — Она же всё равно никому не даёт.
Возмущение Куваева тонет в общем громовом хохоте. Который усиливается после паузы и негодующих слов Саши:
— Анжела — не такая!
Дима так смеялся, что свалился со стула. До сих пор забавно наблюдать, как медленно падают тела и предметы. Несколько вечеров развлекались тем, что делали видеосъёмки этих тривиальных процессов. Падение в лунных условиях выглядит, как неторопливое комфортное укладывание. Себя или любой вещи. Выплёскивали и ловили воду из стакана. Она формируется в колеблющийся пузырь или цепочку. Всё легко ловится в тот же стакан. Каждый из нас легко подпрыгивает на пару метров в высоту, тут мы все чемпионы в прыжках.
Перед отдыхом ещё немного зубоскалим на тему Анжелы.
8 июня, среда, время мск 19:30.
Луна, координаты: 36о в. д., 78о ю. ш., база «Резидент».
Дробинин.
— Как пудрой обсыпано, — высказывается Панаев, а за ним и я:
— Белый шлак.
На первый взгляд происходящее очень скучно. Всё тот же унылый лунный пейзаж, если не знать, что мы разглядываем вплотную один из загадочных феноменов лукавой Луны. Все наверняка видели, а кто-то был способен озадачиться вопросом: что это за светлые следы-лучи, выходящие из одного источника. В телескоп легко можно увидеть, что источниками выброшенных во все стороны лучей являются кратеры.
И вот с напряжённым вниманием рассматриваем вблизи. Первые, мы точно первые смотрим на это вблизи. Пусть и глазами Анжелы. Граница между обычным коричневым цветом грунта и белёсым, очень светлым, разумеется, не резкая, но несомненная. Представьте шлак со сталеплавильного комбината только цвета светлого речного песка. Белого, если бы отсутствовали разнообразные вкрапления.
У нас, как обычно после ужина, подведение итогов дня. Все дружно оцениваем работу Анжелы. Наша электромеханическая девушка осуществила бесценную вылазку. Смотрим через видеокамеру сороконожки, как она управляет керноотборником, установленном на сороконожке.
— Знаете, что это за белёсый порошок? — торжество в голосе Панаева рвётся наружу.
Дружно замираем, глядя на него. Оправдываются самые ожидания?
— Это гидроксиды магния и кальция!
Только Куваев притормаживает, остальные взлетают вверх от восторга. Мы нашли!!! Есть вода на Луне, есть!
Панаев с хладнокровной улыбкой провожает взглядом наше опускание вниз на стулья. Кто-то не попадает. Первый раз вижу такой прыжок вверх из положения сидя. Практически без выпрямления ног. За счёт одного напряжения могучих ягодиц?
От второй новости мы уже не прыгаем, а отвешиваем челюсти вниз. В кернах, взятых вне белёсой полосы, обнаружены гидриды тех же магния и кальция. Фактически, чистый, хоть и связанный с металлами водород. MgH2 или CaH2, так-то вот. А разлагаются они, само собой, с выделением чистого водорода при обычном нагревании. Последнюю мысль произношу вслух.
— Это что? — трёт лоб Куваев. — Получаем водород при тупом нагреве? Почему тогда на солнце не разлагаются?
— Не хватает солнца, — радуется этому обстоятельству Панаев и выводит на экран условия разложения гидридов. Для магния чуть меньше трёхсот градусов по Цельсию, гидрид кальция надо разогнать до тысячи.
— Искали, искали воду на Луне, — поражается Дима, — а она буквально под ногами.
Кстати, вот и версия появляется о происхождении белых следов. При падении метеорита грунт разогревается, гидриды частично разлагаются, а частично взаимодействуют с окислами того же железа. Слабый аналог термитной смеси. Гидриды восстанавливают железо, а сами трансформируются в гидроксиды, отнимая у него кислород.
Взрыв от метеорита на поверхности, поэтому обломки могут бороздить поверхность, локально её разогревая и инициируя реакцию. Конечно, вопросы возникают. Если место реакции восстановления железа разогревается, то оно должно в стороны расползаться. Хотя оно и расходится, ширина «лучей» составляет многие километры. Короче, тут думать надо, по-хорошему исследовать и всё такое…
Чего это такая благостная улыбочка на лице командира? А мы её сейчас сотрём! Мозг озаряет догадка. Даже не по сути, она всего лишь повод его загадочного вида.
— А восстановленного железа в пробах нет?
Взгляды концентрируются на мне. И досада в глазах, лёгкая у парней и изрядная у Панаева. Обломал ему удовольствие. Ну, не всё ж тебе одному.
— Есть, — командир справляется с собой. — От пяти процентов и выше, чистое железо. Титана намного меньше.
Ещё одна проблема почти решена. Чистое железо намного легче выделить из породы. Оно магнититься.