Первую задачу командир осилил прямо на месте. Снимаю шляпу. Сам я до такого не додумался.
— Карина, топливо в челноке осталось?
— Да, командир. Около десяти тонн суммарно, керосина и кислорода, — Карина докладывает незамедлительно, чем меня удивляет.
Сначала Анжела, теперь её сестричка. Я понимаю, что в неё могли заложить поимённый личный состав «Резидента», но Панаев не говорил, что он — старший. Впрочем, чего это я? Лица они вполне могут распознавать.
— Надо поднять челнок и отлететь на край площадки. Ты же видишь ограждение? Надо к нему, но, не залетая за него.
Ограждение у нас рукописное. То есть мы руками по периметру окружности выложили из камней бордюрчик не выше полуметра. Судя по картинке с агентов вполне различимо. Даже в ночную пору.
— Сможешь? — надежду в наших глазах Карина мгновенно превращает в уверенность. Она пожимает плечами.
— Никаких трудностей не предвижу. В какую сторону?
Командир указал южную. Самая ближняя к нам юго-западная, но осторожность прежде всего. Вдруг Челнок-1 взбрыкнёт и врежется в «Резидента». А проигрыш в расстоянии совсем небольшой, буквально несколько метров.
Командир ещё позволил нам посмотреть, как ударяют струи огня в окаменевшую поверхность. Челнок-1 поднимается на огненных ногах и на высоте около пяти метров плывёт по направлению к южному полюсу.
— Налюбовались? Теперь берём голову в руки и думаем. Затем ноги в руки — и делаем!
Вся проблема в том, что «Вимана», модификацией которой и является Челнок-1, абсолютно не приспособлена к разгрузке в положении стоймя. Её создавали для доставки грузов на «Обь», и стартует она из тоннеля. Поэтому выход из носовой части наиболее удобен. Опять же стыковочный узел там ставят. Боковой двери не предусмотрено. Осевой шахты, как в «Резиденте» тоже. Разгружать ракету надо в лежачем положении, вот и приходится думать, как её уложить.
Через час выносим с Димой из моего цеха лист стали. Стандарт, который выпекаю, составляет метр на два, толщиной пять миллиметров. В уже почти готовом помещении, подвале «Резидента» возимся втроём. С Димой и Володей. Тут безопасно, почти как внутри базы, да и шлюз в двух шагах.
Согнуть до нужной кривизны полосу отрезанного металла пара пустяков об асфальт (не помню, кто из парней так сказал, каждый первый — остряк). Например, можно положить на пару камней и попрыгать (осторожно, мы на Луне!). Неизбежно деформируется хоть немного. Дальше стянуть тросом, постепенно сгибая, как лук тетивой.
Такие же полосы по два дециметра шириной привариваем снизу. Вид сбоку похож на знак «пи». Получившиеся «ножки» снабжаем двумя перекладинами, знак «пи» трансформируется в какой-то не сильно сложный иероглиф.
— А почему привариваем не ширина в ширину? — спрашивает Дима, Володя на это откровенно усмехается. Сразу виден человек, далёкий от материального производства.
— Если как полочки приварим, то у конструкции не будет жёсткости и её неизбежно поведёт при нагрузке. Она сложится, как гармошка, — терпеливо объясняю. — А вот так, боковыми рёбрами вертикально всё будет гуд. И даже вери гуд.
Володе не удалось долго наслаждаться чувством превосходства над Димой. Сам виноват. Спрашивает в процессе:
— Никак не получается прикинуть, как мы амортизаторы прилепим. И где их взять и какие?
Вознаграждаю его долгим насмешливым взглядом на радость Диме.
— Ты чего⁈ Не знаешь, как демпфируется удар о поверхность? На опоры «Резидента» внимательнее посмотри!
До конца их не увидишь, заострённые концы воткнулись в грунт сантиметров на тридцать. Но до Володи всё-таки доходит, по лбу, когда в шлеме, не хлопнешь, но жест обозначить можно. Вот ножки нашей подставки и делаем заострёнными. И узенькие рёбра жёсткости всё-таки добавляем. Кашу маслом не испортишь.
Осталось только прицепить сбоку к ракете нашу приблуду, а затем уронить в ту сторону. Чем мы и занимаемся после обеда.
Время 15:40.
Ракета, сначала нехотя, затем ускоряясь, валится набок под действием троса, натягиваемого Росинантом. Наша конструкция, неслышно крякнув, погружается острыми концами ножек в заботливо собранную кучу песка. Одноразовый амортизатор срабатывает на все сто. Железным подтверждением этого служит непреложный факт: ракета на части не развалилась.
Высота до края люка метра полтора, что для Луны небольшая ступенька. Можно вниз головой упасть и не свернуть шею. Хотя, признаться, желания экспериментировать на себе нет.
Пресловутый люк открывается и оттуда неуклюже, но не без девичьей грациозности вылезает Карина. Мы ей помогаем и немедленно получаем от неё «благодарность»:
— Не прошло и полгода, как меня встречают с распростёртыми объятиями. И сразу лапать…
Не тут-то было? Мы моментально ставим её на место, еще до того, как отводим внутрь Росинанта:
— Гляди-ка! — переглядываются парни. — Очередная механизированная шутница. Нам ведь мало одной…
На это Карина усиленно хлопает ресницами за визором шлема. Универсальный женский ответ. Сгодится на все случаи жизни.
Дежурный сегодня Куваев, хотя он изо всех рвался в первые ряды встречающих дорогую гостью.
— Ты и так будешь ей заниматься! — отрезал Панаев. — Маньяк андроидный!
Разгрузкой занимаемся весь оставшийся рабочий день. И не только разгрузкой. Дополнительные и уже пустые баки с ракеты тоже демонтируем. Очень полезная и нужная вещь.
— Вот только опять следы керосина всю воду провоняют, — бурчу себе под нос, но меня подлавливает Володя.
— Не провоняют! — и выкручивает какие-то вентили, предварительно отрезав трубку. Без болгарки демонтаж не такое весёлое занятие.
Век живи — век учись. Из трубки еле видимо курится парок. Керосин и в земных условиях летучее вещество, а уж в вакууме…
Время 19:40 (мск).
База «Резидент». Кают-компания.
Челнок разгрузили, но демонтировали не весь. Всё сложили в «подвале», а теперь изучаем список гостинцев, который Панаев вывел на экран.
— Комбайн для сбора железа! — на экране возникает эскиз в трёхмерной проекции.
Ничего похожего мы среди груза не видели. Понятно, почему. Нам присылают конструктор для мальчиков из кучи деталей. Плюс, массивные и простые детали изготовим сами.
Железоуборочный комбайн состоит из кабины для водителя, — надо ли упоминать, что она бронированная а-ля Росинант? — за ним кузов-самосвал. Сзади жёстким прицепом огромный барабан, высотой раза в два больше кузова. Как видно из сопутствующих схем, это вращающийся электромагнит, к которому должна налипать металлическая пыль. Барабан волочится за прицепом, вращение придают боковые колёса. Они похожи на велосипедные, только вместо шин наружу торчат спицы. Они цепляются за грунт, катятся и вращают барабан.
— Над кузовом внутренние электромагниты на короткое время переключаются в обратном направлении, и собранная пыль скидывается в кузов… — скучным лекторским тоном возвещает Панаев.
Действительно, похоже на сельский зерноуборочный комбайн. Время от времени надо перегружать собранную руду на грузовую сороконожку. Мне только интересно, надолго ли будет хватать присланных аккумуляторов. На крыше кабины предусматривается «подсолнечник», но, во-первых, работать будет только днём, во-вторых, мощность порядка полутора киловатт. Хватит ли?
На мой вопрос дидактическим тоном отвечает Куваев:
— Потребляемая мощность зависит от скорости передвижения. В первую очередь. Работай не торопясь и будет тебе щасте…
Это он отвлекается от своих девчонок, от которых не отходит. Анжела и Карина сидят рядышком в креслах. Их правые запястья соединены кабелем. Красивые браслеты на руках не только украшение, это компьютерный порт.
— Девочкам надо пообщаться, — самодовольно отвечал на наши вопрошающие взгляды Саша.
Потом разглядываем сепаратор для отделения лёгких фракций из гидрид содержащих пород. Внутри цилиндра, где в жидкой углекислоте утоплен лунный песок, медленно вращается многовитковый бур. Баламутит взвесь. Со дна подаётся ультразвук. Бур медленно поднимают, но акустика не выключается. В процессе тяжёлые фракции — оксиды железа, марганца, титана, алюминия, — оседают вниз. Середину займет обычный песок, оксид кремния. А гидриды и гидроксиды кальция и магния поднимутся наверх. Они самые лёгкие.
— Автоматическая выгрузка с разделением по фракциям не предусмотрена, — огорчает нас Панаев. — Но бак прозрачный, будем ориентироваться по цвету. Белая — наверху, желтая или серая в середине, тёмная — внизу. Можно просто вываливать и раскидывать в нужные стороны.
Печь для выпаривания водорода и воды из гидридов-гидроксидов по конструкции не затейлива. Практически бытовая СВЧ-печь.
— Лёд из кратера будем добывать? — вспоминает о нашей старой находке Юра Сорокин.
— Ты ж понимаешь, что уже не актуально? — парирует командир. — Если только там огромный ледник скрывается, но чтобы его брать, надо купол над шахтой строить. И какой-нибудь газ закачивать, чтобы лёд не испарялся.
Он прав. Мы сейчас даже надёжно запечатать водяное месторождение не можем. Руки коротки. Но надо отметить, что идея поиска ископаемых в кратерах себя полностью оправдала. Кратеры — естественные срезы пород, не надо бурить, чтобы посмотреть, что там лежит. Ходи, смотри глазами и щупай руками.
Примечание.
Масса «Виманы» с заправленными баками без груза — 12 тонн. Груз — до 59 тонн после модернизации. Лунный вариант с бронёй и без носового обтекателя имеет собственное имя — «Лунный Челнок». Сухая масса — 26 тонн, масса топлива (керосин + кислород) с дополнительными баками — 96 тонн, ПН = 60 тонн.
Карина
Глава 11Последствия успехов
5 июля, вторник, время 10:05.
США, Флорида, Космический центр Кеннеди.
— Хай! — Веклер приветствует присутствующих в кабинете Брендона лёгким вскидыванием руки. — Джеймс! Алоиз! С прошедшим праздником вас, коллеги!
Кроме хозяина кабинета рядом с его столом в кресле развалился Алоиз Ремплинг. По одному его присутствию Веклер догадывается о примерном направлении, в котором пойдёт разговор. Удивительно, что только сейчас, русские уже полтора месяца назад дали всему миру повод для обсуждений, разговоров и споров. Хотя кто он такой, чтобы важные люди искали с ним встречи?