— Чертежи и описание дайте. Мы посмотрим. Космические условия производства отличаются от земных. В лучшую сторону. Наверняка сможем его улучшить. Есть ещё кое-какие технологические тонкости.
Разъясняю про тонкости. Наш стиль снабжения Луны имеет особенности. Мы шлём туда только самые сложные узлы. Собирают и «одевают» в металл их на месте. Массивные и не требующие особой точности части изготавливают тоже на месте. К примеру, у токарных станков есть станина, тумбы, всякие поддоны, кожухи. Они требуют только точного совмещения. Ребята и в лунных условиях этого легко добиваются.
— Мы вам дадим чертежи, вы их усовершенствуете и закажете нужные узлы. Я всё правильно поняла?
Соглашаюсь.
— Всё-таки вы, Вить, здорово размахнулись. — С кофе мы закончили, просто болтаем, заполняем послеобеденный отдых. — Всегда в тебя верила, но всё равно ты меня поразил.
— Теперь не веришь, а знаешь, что мы свои обязательства выполним?
— Да. И мои компаньоны уже не волнуются. Кстати, знаешь, какие разговоры начинают у нас в трастовом фонде ходить? Они подумывают о реинвестировании.
— Не знаю, нуна, — усмехаюсь снисходительно. — Мы же выскочим на такой уровень, что твои компаньоны станут для нас мелочью, путающейся у нас под ногами. Это о тебе я никогда не забуду, а все остальные пусть удовлетворятся полученной прибылью.
— Ты всё-таки подумай. Огромные производственные возможности, жалко будет их просто списывать.
— Подумаю, раз ты просишь. Но ты тогда провентилируй тему предоставления какого-нибудь островка для нашей базы. На условиях долгосрочной аренды.
Юна задаёт вопрос одними глазами.
— Площадки для старта и приёма космических кораблей по всему миру нам не повредят. Станции космического слежения тоже лишними не будут.
Моя постоянная тема. Юна тоже обещает подумать.
— Ты заметил, что мы вдвоём обсуждаем вопросы планетарного уровня? — Юна чуть удивлённо улыбается. — Касающиеся прямо или косвенно миллиардов людей.
А что такого? На этот раз безмолвно отвечаю я.
16 сентября, пятница, время 16:05.
Байконур, з-д «Ассемблер-2», основной цех.
— А это кто, Таисья Вячеславовна? — гляжу на девочку лет трёх, которая держится за подол Таши. — Новая сотрудница?
— Это Лиза. Надеюсь, в будущем станет, когда вырастет, — Таша так улыбается, что даже не будь между ними сходства, можно легко догадаться, чья это дочка.
Мы стоим на эстакаде, где-то на середине высоты, наблюдаем, как выпекается корпус «Тайфуна». Особо не даю заводу продыха, вроде кончилась запарка с «Симарглами» и «Виманами», они же многоразовые, как появились новые потребности. «Нетопырь», «Тайфун», на подходе «Буран-2».
— Хочу дать новое задание, Таисья. Тебе понравится.
Начинаю излагать суть. Но сначала быстро и незаметно показываю язык ребёнку. Та вытаращивает глазёнки. Таша не замечает моей психологической диверсии.
— Твоя технология хоть и носит гордое имя «3Д», на самом деле работает в горизонтальной плоскости. В основном. В условиях невесомости её можно сделать по-настоящему объёмной. То есть ориентация главного инжектора будет не строго сверху…
— Она не строго сверху, мы можем ориентировать вплоть до бокового горизонтального направления, — Таша меня поправляет. — С ограничениями, конечно.
— Ну… это уже не чисто плоский режим, а двумерный плюс, но всё-таки не трёхмерный. Снизу или под отрицательными углами инжектор ведь не работает.
Идём в директорский кабинет Таши. Поглядываю исподтишка на Лизу. Понимаю, что девочка начинает осваиваться, потому что тоже показывает мне язык. На мгновенье делаю ей грозное лицо, она тут же прячется за мамину юбку. Она у Таши до щиколоток.
В директорском кабинете разглядываю на полке макеты всех изделий. Тоже небось 3Д-принтером сделаны, только из пластмассы.
— Ты, наверное, уже поняла, что я хочу вынести твою технологию на орбиту?
Таша коротко кивает.
— Она не только по местоположению станет выше, по возможностям тоже.
— Да ещё и в вакууме, — задумчиво добавляет женщина.
— Нет, там не полный вакуум, разрежённая аргоновая атмосфера, — в знак возражения вскидываю руки. — В полном вакууме даже металлы в раскалённом состоянии начинают активно испаряться. Нам такого паразитного эффекта не надо.
По лицу вижу, что процесс пошёл. Таша уже прикидывает возможную схему работы. Подсказываю. Сейчас, когда у неё самой появились какие-то идеи, можно. Ей будет из чего выбирать.
— Попробуй перейти от цилиндрических координат к сферическим. Можно будет делать очень сложные формы. Есть потребность в многослойных полиметаллических структурах.
Она молодец! Погружается в размышления ещё глубже.
— Само собой, будет солидная премия для тебя и твоих работников по завершении проекта. Лично для тебя сумма будет не меньше миллиона.
Спокойно кивает. Для таких людей материальный стимул не повредит, но главная награда — успешное решение сложной задачи. Но есть и другие поощрения!
— Раз у тебя уже есть ребёнок, то имеешь право сама посетить «Обь» и посмотреть работу своего детища в реале, — подмигиваю Лизе, но тут же делаю строгое лицо.
— Я смогу побывать на «Оби»? — судя по тону, такая перспектива Таше нравится.
Киваю.
— А можно я украду эту девочку? — делаю фальшиво умильное лицо, пряча «недоброе». — Она такая вкусненькая, у неё такие симпатичные ножки, очаровательные ручки, кругленькая попочка. Так и хочется укусить…
Закатываю глаза в экстазе, пытаюсь пустить слюну, кое-как удаётся. Таша прячет смех, а Лиза прячется за неё. Продолжаю делать лицо Карабаса-Барабаса, пылающее от вожделения и алчности.
— Моя мама тут главная! — Лиза делает дразнительную мордочку.
Ух ты! Она пытается поставить меня на место! Какая прелесть!
— А я — начальник мамы! — делаю торжествующее лицо всепобеждающего злодея. — Я злой и беспощадный разбойник Бармалей! Люблю ловить и мучить маленьких детишек.
— Вот родит тебе Света детишку, лови и мучай, — хихикает Таша.
Пока я немного отвлекаюсь, чтобы войти в образ, Таша быстро прячет дочку под подол. Оборачиваюсь во всех смыслах, держу руки, растопырив пальцы когтями:
— Ой, куда она делась? Где эта вкусненькая девочка? Наверное, тут, под стулом, — под стулом её, конечно, нет.
На носках с дебильной рожей, высоко вскидывая колени, бегу в другую сторону, к шкафам.
— Ага! Я знаю! Она тут спряталась! Щас я её поймаю… ой, и тут нет. Где же она?
Ташу трясёт от смеха. Платье у неё свободное, достаточно широкое, но если внимательно присмотреться… однако время для поимки этой неуловимой девочки ещё не пришло. Поэтому разочарованно прощаюсь с Таисьей Вячеславовной.
21 сентября, среда, время мск — 15:05.
Земная орбита, станция «Обь», рабочая зона.
Франц Вальтер.
Смотрим с парнями, как Ника пролезает в аппарат. Присоединяются Гриши, свободные от предстоящей рабочей смены. Это ведь зрелище. Она же не озаботилась надеть шлем. Зачем он ей? Что-то сказать она может и в нашей аргоновой атмосфере, такая же у неё внутри.
«Нетопырь» — это нечто. Возились с ним почти всю последнюю неделю. Вид соответствует назначению орбитера-киллера. Обычная конструкция «Виманы» предусматривает вход в носовой части, но у «Нетопыря» там радар. Шлюзовой отсек расположен в центре пояса из четырёх двигателей.
Самый главный «инструмент» висит угрожающе в передней части. Напоминает блок НУРС у боевых вертолётов. Но больше наган и одновременно ППШ с дисковым магазином. Заряды находятся в цилиндре, а ствол торчит один. Шеф пытался, в очередной раз блеснув своим непревзойдённым чувством юмора, обозвать это устройство «яйцекладом», но лично я считаю термин неточным. «Нетопырь» не будет откладывать личинки, он будет вонзать ядовитое жало. К тому же наличие яйцеклада предполагает женскую сущность, а мне хочется относить «Нетопыря» к мужскому сословию. Всем остальным тоже. Не сговариваясь, во всех обсуждениях «Нетопыря» склоняют именно в мужском роде.
— Интересно, а там есть «чёрный ящик»? — по-дилетантски спрашивает один из Гришек. — Что? Что я такого сказал⁈
Поёживается под нашими перекрёстными взглядами. Второй Григорий на всякий случай отпархивает от него.
— Ника и есть «чёрный ящик», — высокомерно поясняет мой помощник Евгений.
Она не только «чёрный ящик». Я знаю, что сейчас происходит, был на борту. Ника садится в кресло пилота, оно там одно, и первым делом втыкает себе в левое запястье кабель управления. С этого момента орбитер получает мозг, Ника становится с ним единым целым. Управление может осуществляться и по вай-фаю, но с кабелем быстрее, надёжнее и контроль бортовых систем тотальный.
У других моделей нет контактного разъёма, замаскированного под браслет на левой руке. Только на правой для связи с обычными компьютерами и между собой. Ника — пилот, это её специализация.
— Начинаю проверку всех систем! — слышу, как и все присутствующие, слегка глуховатый от разрежённости атмосферы голос Ники.
Как сказал Первый: поехали!
22 сентября, четверг, время мск — 09:10.
Земная орбита, станция «Обь», модуль «У Алекса».
Франц Вальтер.
Вчера меня и наверняка не только меня сжигало нетерпение. Приходилось прилагать усилия, чтобы не поддаться ему и не сокращать процедуру тестирования систем «Нетопыря». Настало время завершающих испытаний, так сказать, в условиях, приближённых к боевым.
Выбрать «Виману» с наибольшим пробегом, снять всё оборудование, поддающееся быстрому демонтажу, и набить мусором, неизбежно скапливающимся на базе, — дело если не нескольких минут, то всего пары часов.
Вытолкать назначенную на заклание «Виману» наружу — точно дело нескольких минут. Сейчас команда шлюзовиков заканчивает с отправкой «Нетопыря». Стараюсь, но не очень получается, скрыть детский восторг при виде выплывающего из шлюза аппарата брутального вида.
Все молчат. Пара Гришек сейчас, после закрытия шлюза, во весь опор летит в свой модуль. Им тоже хочется всё увидеть. Ничего, успеют. Жилые каюты мониторами ещё не снабдили, со временем можно будет и оттуда наблюдать. Не вставая с кровати.