Президент озадаченно хмыкает.
— Почему в России произошла революция в 1917 году? Некий Маркс объяснил пролетариям, что подлые капиталисты забирают у них целых пятнадцать процентов прибавочной стоимости. А им оставляют всего восемьдесят пять. Или даже, о, ужас, только восемьдесят.
— Вы же не в вакууме живёте. Образование, например, вы где получили?
— В цивилизованных странах для формирования госбюджета налоги существуют. Мы от них не отказываемся. Просто возможностей до последнего времени не было платить по серьёзному. Но решить это можно прямо сейчас. В форме межгосударственного соглашения. Хотите десять процентов от всех полезных ископаемых Луны?
Президент думает недолго.
— Хочу пятьдесят.
— Это просто нереально. Но я добавлю один бонус. Доставка за наш счёт. И, конечно, имеют смысл только поставки драгоценных и редкоземельных металлов. Алюминий, титан, никель, даже медь и серебро, нерационально привозить с Луны. Слишком велики нужные объёмы, а технических возможностей привозить на Землю несколько тысяч тонн за один рейс ещё долго не будет. Меньше же имеет смысл только для драгметаллов.
— Сколько вы можете отправлять с Луны одним рейсом?
— Не больше двадцати тонн. Этот предел мы не скоро преодолеем.
Президент задумчиво кивает. Нам тем временем приносят кофе. Вовремя. А то от говорильни во рту пересыхает.
— Сколько стран нас признало?
Президент чему-то улыбается.
— КНДР, Никарагуа, Венесуэла, Белоруссия… — тут улыбка чуть не переходит в откровенный смех, — Южная Осетия, Абхазия…
Еле успеваю отодвинуться от кофе. Фыркаю. Эти горные ребята не промах. Но дальше мы начинаем откровенно ржать оба.
— … Израиль, Иран, Афганистан, Казахстан.
— Не понял. Россия не признала что ли? Вы что, в десятку не успели?
— Извините, Виктор, вы правы. Я сейчас, — президент встаёт и уходит в другую комнату.
Возвращается довольно быстро. Опережаю его:
— Собственно, вам не нужны эти жалкие пятьдесят килограмм. России десять процентов всего золота отойдёт. Только огромная просьба: храните всё-таки в Лунном Банке. Очень неудобно такое количество переправлять.
Проговорили до самого обеда, а там меня и накормили. Неплохо кормят президентов, я вам доложу…
26 ноября, воскресенье, время 19:10.
Москва, гостиница «Университетская», блок Агентства.
Сидим, празднуем победу. Люда, Вера, Марк и мой, оставшийся единственным телохранителем, водитель Гена. Только что вернулись из ресторана отеля.
После обеда у президента тот вдруг спросил:
— Виктор, ты ж понимаешь, что мы всё равно могли бы взять под контроль твоё Агентство силой? Да и сейчас можем.
— Можете. Люди и не на такие глупости способны.
— Почему же глупости? Наличие признанной Лунной Республики дело осложняет, но не фатально.
— Тогда мы начали бы сбивать американские спутники. Массово. С прицелом на то, чтобы лишить США ВСЕХ спутников и орбитальных объектов. То есть, объявили бы войну США. Ну, или Китаю. Или обоим сразу.
Лицо президента закаменело.
— Последствия вы и сами можете представить, зачем мне их расписывать? Одно скажу: вам стало бы резко не до нас. Американцам было бы сложно поверить, что Москва ни причём. А конфликт с Агентством приобрёл бы отчётливую окраску операции прикрытия. Стычку с нами расценили бы, как попытку ухода от ответственности. Тем более, что гарнизон космодрома не стал бы стрелять в российских военных. Ключевых сотрудников мы бы оперативно переправили на «Обь». Пришлось бы создавать наземную базу в другом месте, но нас уже признало много стран, кто-то бы нас приютил. Ну, и с ВТБ и Сбербанком сами бы разбирались. Мы для них индивидуальный дефолт бы объявили.
Президентский лик вытягивался всё сильнее.
— Очень многое можно сделать и без выстрелов в сторону России. Кстати, приоткрою вам карты: масса «Оби» превышает двадцать тысяч тонн, вместимость при достаточно высоком уровне комфорта — двести человек.
Терпеливо ожидал окончания долгой-долгой паузы.
— Всё-таки вы нас обманули с масштабами станции… — разомкнул уста президент.
— Давайте будем точными, Владислав Леонидович. Не обманули, а скрыли. Это разные вещи.
Своим сказал только то, что удалось договориться. Да они и так в курсе. Прошло в СМИ сообщение, что Россия признала Лунную Республику.
— И что дальше, Вить? — Людочка лениво потягивает из бокала лёгкое вино.
— Дальше начнём зарабатывать деньги. У суверенного государства масса возможностей. Например, имеем право выпускать марки, коллекционные монеты, обзавестись собственной валютой.
Все смотрят на мечтательно заведшего глаза к потолку Марка и смеются.
— Кого назначишь руководителем Лунного Банка? — Марк задаёт чувствительный для себя вопрос.
— Того, кто будет руководить, того и назначу, — пожимаю плечами. — Это же очевидно.
— Для этого обязательно находиться на Луне?
— Нет. Наверное, слетать туда придётся, но постоянно там сидеть ни к чему. Впрочем, как дело будет поставлено. Примериваешься? Только учти: зарплата от результата. Появится от банка прибыль, появится и зарплата.
— Цена на золото готовится к падению, — Марк впадает в задумчивость.
— Вот и будешь ей управлять, — не хватало мне ещё об этом заботиться.
Через телевизор ищу в сети новости. Нахожу. Когда запускаю, над нами нависает тишина, в которой отчётливо слышится негромкий голос дикторши.
«Вчера 25 ноября на Можайском шоссе перед перекрёстком с улицей Кубинка была обстреляна автомашина, в которой ехал министр торговли и промышленности Кондрашов Анатолий Леонидович. Представитель следствия сообщил, что был произведён выстрел из гранатомёта. От взрыва автомобиль перевернулся и слетел с дороги. Министр Кондрашов в данный момент находится в клинике Склифософского. Врачи утверждают, что его жизни ничего не угрожает»
На экране перековерканный кульбитами и взрывом чёрный автомобиль со следами былой красоты. Вокруг суетятся спасатели и медики. Ни одно животное не пострадало? Ну и ладно. Привет тебе, Леонидович, до следующего раза.
Значит, Велес решил, что так лучше? Понимаю. Гранатомётом намного легче пальнуть дистанционно, чем автоматом или пулемётом. К тому же есть одноразовые.
Атмосфера всеобщей эйфории не желает нас покидать. Болтаем, строим планы по захвату мира и Вселенной. Звонит телефон. На незнакомые номера отвечать никому не рекомендую, но мой номер известен очень узкому кругу лиц. Велес среди них. Берусь, выслушиваю, отвечаю:
— Завтра приходите. После обеда. Нам как раз офис ремонтировать надо, — отключаюсь.
Деньги в банке я уже заказал, так что расплачусь без проблем.
— А как ты уговорил лунатиков стать гражданами нового государства? — Вера вдруг додумывается до очень умного вопроса. — Кстати, они все согласились?
— Все, — подтверждаю и объясняю:
— Каждый имеет право распоряжаться своим имуществом и деньгами. Разве не так? Кто распоряжается твоей зарплатой? Ты и только ты. Ты можешь раздать бедным и страждущим, можешь промотать в салонах красоты или купить акции на бирже. Даже я, твой работодатель, который тебе платит, никакого права на твои деньги не имею. Так ведь?
Тезис, разумеется, никаких возражений не встречает. Хотя у Людочки в глазах что-то мелькает. Но она пока молчит.
— Это очень маленький пример, но показательный. Теперь смотри: мы создали и развиваем лунную инфраструктуру. Это чьё имущество? Безусловно, наше, чьё же ещё. А раз так, то распоряжаться им имеем право только мы.
Делаю паузу, давая время на усвоение. Марк хитренько улыбается, но тоже помалкивает.
— Что происходит дальше? Мне в Кремле вдруг делают предложение, давая понять, что отказ не предусматривается: отдать государству долю в Агентстве. Не задаром, конечно. Только как ни крути, государство влезает в Агентство. Они почти не скрывали, что по итогу хотят получить пятьдесят один процент собственности. Или ещё лучше, то есть, для нас хуже, полностью реорганизовать Агентство в госкорпорацию. Вопрос на засыпку: зачем им это?
— Прямо сказали или намекнули? — спрашивает Марк.
— Прямо намекнули. Сказали, что России нужно, как минимум, двадцать процентов территории Луны. И её легко застолбить, установив российский флаг в нужных местах. Дальше ты, Марк, сам можешь расшифровать и экстраполировать.
— Территория объявляется государственной собственностью России, — кривится Марк.
— Ага. А оттуда один шаг к налогу на недра, — гадко ухмыляюсь ему в лицо, которое немедленно вытягивается. — Через какое-то время вдруг выяснится, что наш золотой рудник в лунных Кордильерах не совсем наш.
— Потом накрутят какой-нибудь НДС, налог с продаж… — мрачно «экстраполирует» Марк. — Знаю, что наши нефтяные компании по итогу платят в бюджет около восьмидесяти процентов прибыли.
— Ни хрена себе! — расширяет глаза Гена.
— Надо хорошо понимать, что такое государство. Его создаёт народ, как средство выживания. Без него нельзя, но есть одно неприятное обстоятельство — человеческий фактор. Бюрократ, как правило, считает государство личным инструментом себя любимого. Не всегда это пошлое обогащение, иногда всё тоньше, вопросы власти они такие. Как это говорится? Для друзей — всё, для остальных — закон. Власть сама по себе — ценнейший ресурс.
Людочка наливает мне сок. Вовремя.
— Так вот. Естественным образом этот условный чиновник начинает страстно облизываться на наше лунное Эльдорадо. У него прямо зуд просыпается, как ему хочется всё отнять и поделить. То есть, распорядиться нашим имуществом по своему разумению, включить в орбиту своей власти и влияния. Но теперь всё. Вся Луна — собственность Лунной Республики, Россия это признала, бюрократ российский пусть грызёт собственные локти.
И завершаю.
— Поступок любого разумного человека в таких случаях очевиден. Когда его спрашивают: оставишь своё себе или отдашь чужому дяде? Пусть даже у дяди очень доброе лицо и ласковые глаза, как у любого профессионального мошенника.