«Они положили его благословенное тело в лодку из тростника тотора и спустили ее в озеро Титикака. Лодка… поплыла так быстро, что те, кто пытался жестоко убить его, остались далеко позади в страхе и изумлении, ибо в этом озере не было течения… Лодка причалила к берегу в Кочамарке, где сейчас протекает река Десгуардеро. Как сказано в индейской легенде, лодка врезалась в землю с такой силой, что создала реку Десгуардеро, которой до того не существовало. Эта высвобожденная вода унесла святое тело за много лиг, к морскому побережью в Африке…»
Здесь есть любопытные параллели с историей об Осирисе, египетском высшем божестве смерти и возрождения. Наиболее полный вариант первоначального мифа об этом таинственном божестве содержится в трактате Плутарха «Исида и Осирис». Там сказано, что после того, как Осирис научил людей всевозможным навыкам, заставил их отказаться от каннибализма и человеческих жертвоприношений и дал им первый свод законов, он покинул Египет и отправился странствовать по свету, чтобы приобщить другие народы к благам цивилизации. Он никогда не заставлял варваров, которых он посещал, принимать его законы, предпочитая беседовать с ними и взывать к их здравому смыслу. Утверждается также, что он распространял свои учения в виде гимнов и песен, сопровождаемых игрой на музыкальных инструментах.
Однако во время отсутствия Осириса семьдесят два члена его двора во главе с его шурином Сетом составили заговор против него. По возвращении Осириса заговорщики пригласили его на пир, где роскошный сундук из дерева и золота был выставлен в качестве приза для любого гостя, которому он придется впору. Осирис не знал, что сундук изготовили точно по размеру его тела. В результате ни один из собравшихся гостей не смог поместиться в сундуке, в то время как Осирис улегся туда без каких-либо неудобств. Но прежде, чем он смог встать, заговорщики бросились к нему, плотно прибили крышку и даже заделали щели расплавленным свинцом, чтобы воздух не мог попасть внутрь. Потом сундук, который стал гробом для Осириса, бросили в Нил. Предполагалось, что он пойдет ко дну, но сундук уплыл на большое расстояние и достиг морского берега.
В этот момент вмешалась Исида, жена Осириса. Пустив в ход свое прославленное волшебство, она обнаружила сундук и спрятала его в потайном месте. Однако ее злой брат Сет, охотившийся на болотах, нашел сундук, открыл его и в безумной ярости расчленил царственный труп на четырнадцать частей, которые потом разбросал по всей стране.
Исиде снова пришлось взяться за спасение своего мужа. Она смастерила небольшую ладью из смоленого папируса и отправилась по Нилу искать его останки. Когда она находила их, то произносила могущественные заклятья для воссоединения расчлененных частей тела. После этого Осирис, восстановивший свой телесный облик, прошел через процесс звездного возрождения, чтобы стать божеством мертвых и повелителем Нижнего мира, откуда, как гласит предание, он иногда возвращался на землю в облике смертного человека.
Хотя между двумя легендами существуют значительные различия, довольно примечательно, что египетский Осирис и южноамериканский Тунупа-Виракоча имеют следующие общие черты:
• оба были великими просветителями;
• оба стали жертвами заговора;
• оба были сражены своими недоброжелателями;
• обоих заключили во вместилище или положили в некое судно;
• обоих затем бросили в воду;
• оба уплыли по реке;
• оба в конечном счете достигли моря.
Можно ли считать эти параллели обычным совпадением или же между двумя преданиями существует скрытая связь?
Свежий ветер бил мне в лицо, когда я сидел на носу моторки, шедшей со скоростью примерно в двадцать узлов по ледяной воде озера Титикака. Ярко-голубое небо гармонировало с оттенками аквамарина и бирюзы на берегу, а огромное пространство озера, отливавшее медью и серебром, казалось бесконечным.
Фрагменты легенд, где говорилось о тростниковых судах, нуждались в проверке, поскольку я знал, что «лодки из тростника тотора» были традиционным средством передвижения на этом озере. Однако древние навыки, необходимые для изготовления таких лодок, в последнее время почти исчезли, и теперь мы направлялись на остров Сурики — единственное место, где их еще делали по всем правилам.
На острове Сурики, в маленькой прибрежной деревне, я встретил двух пожилых индейцев, делавших лодку из связок тростника тотора. Длина этого изящного суденышка, уже почти готового, составляла примерно пятнадцать футов. Оно было широким посредине, но сужалось к круто загнутому носу и корме.
Некоторое время я сидел и молча наблюдал за работой. Старший индеец, в коричневой фетровой шляпе, надетой на забавную островерхую шерстяную шапочку, периодически упирался босой левой ногой в борт лодки, пользуясь ею как рычагом для того, чтобы подтягивать веревки, скреплявшие пучки тростника. Время от времени я замечал, что он прикладывает веревку к потному лбу и смачивает ее, чтобы усиливать сцепление.
Лодка, окруженная цыплятами и иногда посещаемая застенчивой ламой, которая паслась поблизости, стояла посреди кучи изломанных стеблей тростника на заднем дворе обветшавшей фермы. Она была одной из нескольких, которые мне довелось осмотреть за следующие несколько часов, и, несмотря на южноамериканский антураж, меня не покидало ощущение другого места и времени. Дело в том, что лодки из тростника тотора на острове Сурики по внешнему виду и способу изготовления были практически идентичны замечательным ладьям из папирусного тростника, на которых египетские фараоны плавали по Нилу тысячи лет назад. В своих путешествиях по Египту я изучал изображения множества таких судов, нарисованных на стенах древних гробниц. Было жутковато видеть их воссозданными с такой правдоподобностью на затерянном островке посреди озера Титикака, хотя предыдущие изыскания отчасти подготовили меня к такому стечению обстоятельств. Я знал, что удивительное сходство деталей конструкции лодок в столь удаленных друг от друга частях света так и не получило удовлетворительного объяснения. Тем не менее, по словам знатока древней навигации Тура Хейердала, занимавшегося решением этой загадки:
«…здесь имелась такая же компактная форма, заостренная и выгнутая с обоих концов и стянутая веревками, обвивающими весь корпус судна… Каждый стебель был уложен с максимальной точностью для достижения совершенной симметрии и изящных обтекаемых обводов, в то время как пучки были связаны так плотно, что казались… позолоченными бревнами, загнутыми в форме деревянного башмака на носу и корме».
Тростниковые ладьи Древнего Нила и тростниковые лодки на озере Титикака (первоначальная конструкция которых, по заверениям индейцев, была получена от «людей Виракочи»), имели другие общие черты. К примеру, они были снабжены парусами, растягиваемыми на наклонных мачтах из двух жердей, соединенных в виде треугольника. И те и другие использовались для дальних перевозок чрезвычайно тяжелых строительных материалов: обелисков и громадных каменных блоков для храмов в Гизе, Луксоре и Абидосе, с одной стороны, и для загадочных сооружений Тиауанако — с другой.
В далекие времена, до того, как озеро Титикака обмелело больше чем на 100 футов, Тиауанако стоял у края воды и смотрел на величественные просторы священного озера. Теперь этот славный порт, который некогда был столицей самого Виракочи, лежал заброшенным среди выветренных холмов и пустынных равнин.
Вернувшись с острова Сурики, мы поехали по этим равнинам на взятом напрокат джипе, поднимая клубы пыли. Наш маршрут проходил через городки Пуккарани и Лаха, населенные бесстрастными индейцами аймара, медленно бродившими по узким мощеным улочкам или сидевшими на маленьких, залитых солнцем рыночных площадях.
Являются ли эти люди потомками строителей Тиауанако, как настаивают ученые, или правду нужно искать в легендах? Был ли древний город делом рук чужестранцев, владевших богоподобными силами и поселившимися здесь много тысяч лет назад?
Глава десятаяГОРОД У ВРАТ СОЛНЦА
Первые испанские путешественники, посещавшие руины города Тиауанако в Боливии во времена Конкисты, были поражены размерами зданий и окутывавшей их атмосферой тайны. «Я спрашивал туземцев, были ли эти сооружения построены во времена инков, — писал хронист Педро Сьеза де Леон. — Они смеялись над этим вопросом и утверждали, что здания были построены задолго до правления инков… они слышали от своих предков, что все здесь появилось внезапно, за одну ночь…» Между тем другой испанский летописец того же периода записал легенду, где говорилось, что камни таинственным образом были подняты с земли и «плыли по воздуху под трубные гласы».
Вскоре после Конкисты подробное описание города было составлено историком Гарсиласо де ла Вегой. В то время здесь еще не началось мародерство в поисках кладов или строительных материалов, и город, даже подвергшийся разрушительному воздействию времени, поразил испанца своим величием:
«Теперь нужно кое-что рассказать об огромных и почти невероятных зданиях Тиауанако. Это рукотворный холм громадной высоты, возведенный на каменном фундаменте, препятствующем оползанию грунта. Там есть гигантские фигуры, высеченные в камне… они сильно истерты, что указывает на их глубокую древность. Там есть стены, сложенные из таких огромных камней, что трудно представить, какая человеческая сила могла поставить их на место. Там руины странных зданий, самыми замечательными из которых являются каменные порталы, высеченные из цельной скалы и стоящие на основаниях длиной до 30 футов, шириной 15 футов и толщиной 6 футов… С помощью каких орудий или приспособлений можно выполнить такую грандиозную работу — это вопрос, на который у нас нет ответа… Невозможно вообразить, как такие гигантские камни были доставлены сюда».