Первооткрывателем этих пометок стал полковник Говард Вайс. Это произошло во время разрушительных раскопок, которые он вел в Гизе в 1837 году. Расширяя существующий лаз, он пробил туннель в серию узких полостей, называемых камерами упокоения, которые располагаются непосредственно над камерой Царя. Пометки были обнаружены на стенах и потолках четырех из этих камер и имели следующее содержание:
АРТЕЛЬ МАСТЕРОВ, СКОЛЬ МОГУЧ БЕЛЫЙ ВЕНЕЦ ХНУМА
ХНУМ-ХУФУ
ХУФУ
ХНУМ-ХУФУ
ГОД СЕМНАДЦАТЫЙ
Все это было очень кстати. В самом конце сезона дорогостоящих, но бесплодных раскопок, когда позарез требовалось крупное археологическое открытие, чтобы оправдать расходы, Вайс наткнулся на находку десятилетия — первое неопровержимое доказательство того, что именно Хуфу построил доселе анонимную Великую пирамиду.
Можно было бы подумать, что такого рода открытие должно было положить конец всем сомнениям о принадлежности и назначении загадочного сооружения. Но сомнения остались, прежде всего потому, что с самого начала вокруг открытия Вайса витал «некий запашок».
1. Как ни странно, эти пометки были единственным упоминанием имени Хуфу, найденным внутри Великой пирамиды.
2. Странно, что они были найдены в самом дальнем темном углу огромного сооружения.
3. Странно, что их вообще нашли в монументе, лишенном каких бы то ни было надписей.
4. Особенно странно, что их обнаружили только в четырех из пяти камер упокоения. Не случайно появились подозрения, что, если бы нижнюю камеру открыл бы Вайс (а не Натаниэль Дэвисон за семьдесят лет до этого), то там тоже нашлись бы надписи.
5. И последняя странная особенность (по порядку, но не по важности): некоторые иероглифы в пометках нарисованы вверх ногами, другие вообще не поддаются прочтению, а третьи написаны с ошибками или употреблены неграмотно.
Был ли Вайс виновен в подделке?
Я знаю один случай, когда против него было выдвинуто обвинение, и, хотя прямого доказательства, возможно, не будет представлено никогда, думаю, что со стороны маститых египтологов было неосмотрительно без колебания признать подлинность надписей. Тем более что существует другая иероглифическая надпись (предположительно более достоверного происхождения), согласно которой Хуфу просто не мог построить Великую пирамиду. Как ни странно, те же египтологи, которые с готовностью признали пометки Вайса, столь же легко отвергли надпись противоположного смысла, сделанную на прямоугольной стеле из известняка, которая теперь стоит в Каирском музее.
«Инвентарная стела», как ее назвали, была найдена в Гизе в XIX веке французским археологом Огюстом Мариеттом. Ее появление вызвало эффект разорвавшейся бомбы, потому что из ее текста четко следовало, что и Сфинкс, и Великая пирамида (и еще некоторые сооружения на плато) существовали задолго до того, как Хуфу взошел на престол. В надписи Исида именовалась «Владычицей пирамиды», подразумевая, что монумент был посвящен богине волшебства, а вовсе не Хуфу. В заключение в тексте содержался достаточно прозрачный намек на то, что пирамида Хуфу могла быть одним из трех вспомогательных сооружений, примыкавших к Великой пирамиде с востока.
Все это бросало опасный вызов традиционной хронологии Древнего Египта и единодушному мнению, что пирамиды в Гизе строились только как гробницы. Однако, вместо того чтобы исследовать достоверность сведений, провозглашенных в надписи на стеле, египтологи предпочли их отвергнуть. По словам влиятельного американского ученого Джеймса Генри Бристеда, «эти утверждения имели бы чрезвычайное значение, если бы стела была изготовлена во времена Хуфу; однако орфографическая экспертиза убедительно свидетельствует о ее более позднем происхождении…»
Бристед имел в виду, что иероглифическое письмо, использованное в надписи на стеле, не относится к тому типу, который использовался в эпоху Четвертой Династии, а принадлежит к более позднему периоду. Все египтологи с этим согласились, и теперь принято считать, что стела была высечена в эпоху Двадцать Первой Династии, то есть через 1500 лет после правления Хуфу, а потому ее следует расценивать как продукт исторического вымысла.
Таким образом, ссылаясь на орфографическую экспертизу, академическое сообщество сочло возможным проигнорировать содержание надписи на стеле, даже не рассмотрев возможность того, что она могла основываться на подлинных источниках эпохи Четвертой Династии — точно так же, как современная Библия основывается на гораздо более старинном первоисточнике. Но те же самые ученые без колебаний признали подлинность набора сомнительных «пометок каменоломни», закрыв глаза на их орфографические и другие особенности.
Почему понадобился такой двойной стандарт? Неужели просто потому, что информация, содержавшаяся в «пометках», строго соответствовала общепринятой точке зрения, согласно которой Великая пирамида была построена в качестве гробницы для Хуфу, а надпись на стеле ей противоречила?
К семи утра мы с Сантой забрели далеко в пустыню к юго-западу от пирамид Гизы и удобно устроились с подветренной стороны большой дюны, чтобы без помех разглядывать панораму местности.
Было 16 марта, и до весеннего равноденствия оставалось всего лишь несколько дней. Приближался один из двух дней в году, когда солнце восходит точно на востоке, где бы вы ни находились. Отсчитывая дни, как маятник гигантского метронома, сегодня утром оно пересекло горизонт всего лишь на толщину волоса от точного направления на восток. Оно уже поднялось достаточно, чтобы разогнать над Нилом туман, который скрывал значительную часть Каира.
Хуфу, Хафра, Менкаура… Хеопс, Хефрен, Микерин. Можно называть их египетскими или греческими именами, но все равно нет никаких сомнений, что этих трех знаменитых фараонов из Четвертой Династии увековечили самыми прекрасными, почетными и грандиозными памятниками в мире. Ясно, что фараоны были связаны с этими монументами, и не только потому, что так говорилось в записях Геродота (который, безусловно, имел свои основания для этого), но и потому, что надписи с упоминанием имен Хуфу, Хафру и Менкаура в небольшом количестве были обнаружены за пределами трех пирамид, в разных местах Некрополя Гизы. Их периодически находили внутри и снаружи шести второстепенных пирамид, три из которых находятся к востоку от Великой пирамиды, а остальные три — к югу от пирамиды Менкаура.
Так как значительная часть этих внешних признаков оставляла двусмысленное и неопределенное впечатление, мне было трудно понять логику египтологов, которые продолжали твердо отстаивать теорию «гробниц и только гробниц».
Дело в том, что ряд свидетельств можно было с успехом трактовать не только неоднозначно, но и прямо противоположным образом. К примеру, «тесная связь» между тремя большими пирамидами и тремя фараонами Четвертой Династии, разумеется, могла определяться тем обстоятельством, что фараоны строили их в качестве своих гробниц. Но могло быть и так, что гигантские монументы стояли на плато Гиза задолго до появления исторической цивилизации, известной под названием династического Египта. В этом случае достаточно предположить, что, появившись на исторической арене, Хуфу, Хафра и Менкаура построили несколько вспомогательных сооружений вокруг трех старых пирамид, — а у них были все основания так поступить, поскольку таким образом они присваивали себе высокий престиж безымянных монументов, а в дальнейшем с большой вероятностью могли рассчитывать на славу их строителей в глазах потомков.
Возможны и другие варианты. Но хочу подчеркнуть, что существующие сведения о том, кто персонально построил какую пирамиду, когда и с какой целью, слишком неоднозначны, чтобы оправдать догматизм консервативной теории «гробниц и только гробниц». Если честно, нам не ясно, кто построил пирамиды. Не ясно, в какую эпоху они воздвигнуты. И совсем не ясно, каково их назначение.
Поэтому их окружает чудесный и непроницаемый ореол таинственности. И когда я смотрел на них со стороны пустыни, мне казалось, что они приближаются ко мне сквозь пески…
Глава тридцать шестаяАНОМАЛИИ
С нашего наблюдательного пункта в пустыне к юго-западу от Гизы пейзаж Некрополя с его тремя великими пирамидами имел величественный, но несколько странный вид.
Ближе всех к нам была пирамида Менкаура, а пирамиды Хафры и Хуфу стояли за ней, смещенные к северо-востоку. Диагонали двух больших пирамид почти идеально ложатся на одну прямую, проходящую через их юго-западные и северо-восточные углы. Думаю, это не случайно. С того места, где мы находились, было хорошо видно, что если продолжить эту воображаемую линию на юго-запад, то она заведомо пройдет западнее Третьей пирамиды.
Египтологи отказываются видеть в этом аномалию. Да и с какой стати? С их точки зрения, в Гизе отсутствует какое-либо подобие генерального плана. Есть просто три пирамиды, построенные на протяжение семидесяти пяти лет в качестве гробниц (и только гробниц) для трех фараонов. Логично предположить, что каждый из правителей стремился выразить в монументе свои личные особенности и предпочтения, поэтому Менкаура и «вышел из строя».
Египтологи ошибались. И, хотя я еще не знал об этом мартовским утром 1993 года, прорыв уже состоялся; было сделано открытие, доказывающее, что Некрополь строился по единому генеральному плану, который требовал точной привязки трех пирамид по отношению не только друг к другу, но и к реке Нил, протекающей в нескольких километрах к востоку от плато Гиза. Эта планировка с невероятной точностью и в грандиозном масштабе моделирует небесное явление — возможно, именно поэтому египтологи, которые очень гордятся тем, что их взоры обращены исключительно на землю под ногами, и не смогли обнаружить этого. И, как мы увидим в последующих главах, эта планировка в полной мере отражает озабоченность создателей соблюдением точной ориентации и размеров каждого из отдельных монументов.