– Будем действовать так же, как раньше, – сказал Райнлав. – Двигаться вперед. Ни на что не отвлекайтесь, никуда не сворачивайте, иначе… останетесь здесь навсегда.
Туман обступал их со всех сторон. Уже сам мост тонул в нем.
Туман сгущался, заволакивая сознание…
Когда беглецы пришли в себя, они ужаснулись. Вокруг простиралась безжизненная пустыня. Черные небеса висели над ней, подобно крыльям гигантского ворона.
Никто из новоприбывших не смог сдвинуть с твердой поверхности, на которой они оказались, даже самого маленького камешка.
– Этот мир живет по другим законам, – догадался Унно. – Нам предстоит познать его и подчинить себе.
– Какая тьма повсюду! – простонала Аньель.
– Нам придется создавать здесь все заново. В первую очередь необходимо найти укрытие для Кристаллов. Кстати, как они?
– Стали намного тверже, чем были, – отозвался хранитель Кристаллов. – Больше всего я опасался за них. Кристаллы затвердели, и неизвестно, как это скажется на их свойствах.
– Будем надеяться на лучшее. Нам нужно подыскать себе пристанище. Каменная пустыня – не самое приятное место…
– Неужели это и есть… Бездна?
При ближайшем рассмотрении «бездна» оказалась не такой уж и черной. Конечно, до Города ей было далеко, но среди черноты попадались яркие светящиеся точки. Их называли звездами.
Плоскости, наподобие каменной пустыни, куда попали беглецы, изживали себя.
Велико было искушение создать в этом чужом и мрачном мире нечто хоть отдаленно напоминающее Город.
– Никаких копий прошлого! – строго предупредил Райнлав.
С ним согласились. Но творить нечто абсолютно новое оказалось не под силу. Тень Города угадывалась в каждом фрагменте мозаики, из которых беглецы складывали свою жизнь.
Время здесь текло иначе. Оно окутывало обитателей глухим покрывалом, поглощающим память, как губка поглощает живительную влагу. Оно уносило их прочь от самих себя. Творения вышли из-под контроля, питаясь энергией своих создателей…
Прошла вечность, прежде чем пришельцам удалось построить могучую межпланетную империю.
Планета Пеллактур в созвездии Тхаа стала их колыбелью. Они заново родились, как ее жители, и создали величественную цивилизацию, осваивая необъятные звездные просторы, полные планетных систем. Все только начиналось…
Уже давно никто не помнил ни про Город, ни про Эру Великого Противостояния. Прошлое растворилось в насущных заботах. И только несколько существ продолжали хранить в смутных уголках сознания память о происхождении Кристаллов – главной святыни Пеллактура. При свете пеллактурского солнца они сияли, как три прозрачных пирамиды, наполненные огнем.
Их называли Золотые Пирамиды, потому что в периоды повышенной солнечной активности на их безупречно гладких гранях выступало особое вещество – желтое и блестящее. Это вещество затвердевало и превращалось в удивительный по свойствам металл – золото.
Золото на Пеллактуре являлось универсальным средством обмена с обитателями других планет. Из него делали украшения, прекрасные статуи, им покрывали крыши и стены дворцов. Жители Пеллактура, особенно женщины, посыпали себя золотым порошком, считая это красивым. Золотые нити добавляли в ткани, чтобы одежды сверкали и переливались на солнце. Золото было повсюду…
Пеллактурцы поклонялись Золотым Пирамидам, которые были всегда. Еще до начала времен неведомые Боги принесли в дар обитателям планеты эти бесценные Кристаллы. Тайные свойства Пирамид были известны узкому кругу посвященных. Только они могли собирать золото и распоряжаться им по своему усмотрению.
Унно Мар был одним из них…
Глава 49
– Приходил ко мне твой завуч, – смеясь, рассказывала Ангелина Львовна. – Назвался Ивановым. Не хочет, чтобы в школе узнали о его проблемах с психикой.
– Я его понимаю.
– Ты знаешь, мне показалось, у него проблемы не с психикой, а с его так называемой невестой. Он ее панически боится. А главное – у него есть для этого все основания.
– С чего ты взяла? – прикинулся удивленным Марат.
Сам он сделал такой же вывод, но Лине ничего не сказал. Пусть составит свое мнение на основании собственных наблюдений. Так надежнее.
– Понимаешь… испуганный человек и больной человек – это не одно и то же. Казаков близок к нервному срыву из-за постоянного стресса, который он испытывает. Я бы не сказала, что он склонен к болезненным фантазиям. Либо его Лена действительно монстр в юбке, либо… его кто-то специально запугивает.
– Зачем?
– Откуда я знаю? Какой-нибудь ученик или его родители обозлились на завуча и мстят ему столь изысканным способом.
– Или кто-то из коллег метит на место Казакова и решил вывести его из игры, – подхватил Марат. – Псих, да еще на руководящей должности! Такого народное образование не потерпит.
– Верно, – усмехнулась Ангелина Львовна.
Она с удовольствием вдыхала запах жаркого. Сегодня они с Калитиным решили поужинать дома и заодно обсудить проблему Казакова.
– Попробуем, что получилось? – сказал он, доставая из духовки готовое блюдо.
Жаркое оказалось вкусным. После второго бокала красного вина Марат спросил:
– Ты нашла пациента вполне нормальным?
– На мой взгляд, да. Хотя ты сам знаешь, надежных критериев нормальности не существует. Как специалист могу сказать, что он не выдумывает. Вокруг него происходит что-то страшное, и он боится, как любой на его месте.
– Я тоже склонен ему верить. Похоже, он говорит правду. Этот случай меня заинтересовал, иначе я бы за него не взялся.
– Проследи за этой Слуцкой, – посоветовала Ангелина Львовна. – Вдруг у нее и правда рыльце в пушку?
Марат набрал себе вторую порцию жаркого. Во время подобных рассуждений у него разгорался аппетит.
– Уже слежу, – с полным ртом ответил он. – По мере возможности держу ее в поле зрения. Странная женщина эта Слуцкая. Все, кого я опросил, характеризуют ее положительно. Скромная, без особых претензий, – словом, обыкновенная. Никаких конфликтов, не говоря уже о драках.
– Но с мужем-то она разошлась.
– Разведенных вокруг пруд пруди, – возразил Марат. – Не подходили они друг другу, вот и все.
– А потасовка в кафе? Ты же сам говорил…
– То-то и странно. Официантки из «Красного мака» тоже в недоумении. Говорят, была приличная дамочка и вдруг словно с цепи сорвалась. Начала скандалить, драку затеяла.
– На работе у нее побывал?
– Там Слуцкую считают лентяйкой и бесхребетной амебой – мол, работает спустя рукава, опаздывает, общественные дела ей до самой лампочки. Директор грозился ее уволить.
– За лень?
– Вовсе нет, – улыбнулся Марат. – За моральную распущенность. Якобы Слуцкая пару раз являлась в проектный институт одетая, как женщина легкого поведения, чем до крайности шокировала коллег. Представляешь? Тихоня!
– Ты с ней познакомился? – заинтересовалась Закревская.
– Пока нет. Наблюдаю со стороны.
– Ну и как?
– Обычная женщина. Одевается, как старая дева. Я за ней ничего подозрительного не заметил. Очень погруженная в себя… Идет – никого вокруг не видит.
– Странно. А семья у нее благополучная? Я имею в виду родителей.
– Отец – генерал, а мама – домохозяйка. Хорошие люди, не пьяницы, не скандалисты, ни в чем компрометирующем не замечены. Сейчас Слуцкий вышел в отставку, и они живут на даче в Подлипках.
Ангелина Львовна задумалась. С чего бы у генеральской дочери проснулись маниакальные наклонности?
– Хочешь еще жаркого?
– Нет, – отказалась она.
– Тогда десерт.
Закревская съела две ложечки шоколадного мороженого, не переставая думать о невесте Казакова. Неординарная особа.
– А что она сейчас делает?
– Сидит дома с перевязанной ногой, – ответил Марат. – У них во дворе произошло убийство. Покушались на бизнесмена, а пострадал телохранитель. Слуцкая и там отличилась. Выскочила из кустов и бросилась прямо на Широкова.
– Кто это?
– Человек, на которого покушались, – объяснил Марат.
– Зачем же она бросилась? Убить хотела? Или подраться?
Господин Калитин развел руками.
– Неизвестно. Все карты спутал снайпер, который в этот самый момент и выстрелил. Тютелька в тютельку. Как тебе нравится такое развитие сюжета?
– Потрясающе…
– При падении Слуцкая подвернула ногу. Не повезло барышне. Теперь она на больничном, а этот бизнесмен закармливает свою спасительницу разными деликатесами.
– Спасительницу? – удивилась Закревская.
– Ну да! Она падает, Широков пытается ее подхватить, резко наклоняется… и пуля снайпера достается охраннику. Каково?!
Ангелина Львовна закашлялась.
– Налей мне вина, – попросила она. – От твоих сказок в горле першит.
– Никаких сказок. Чистейшая правда. Что, впечатляет?
– Признаться, да…
– То-то! – засмеялся Марат. – Я знал, что тебе понравится. Такая история, да под жаркое, под стаканчик красного. Лучше не бывает.
– Ты меня разыгрываешь? – рассердилась Ангелина Львовна. – Я-то, балда, уши развесила.
Марат наклонился и дотянулся губами до ее щеки.
– Линушка, дорогая! Разве я себе позволил бы? – прошептал он. – Все из жизни, от первой и до последней детали. Невероятно, но факт.
– Ты ничего не придумал?
– Нет. Клянусь! – Марат, дурачась, опустился на колени. – Истинную правду глаголю!
Ангелина Львовна вздохнула и погладила его по голове.
Они засиделись. За окнами стемнело. Синяя московская ночь вступала в свои права.
– А у меня еще что-то есть! – обнимая ее колени, сказал Марат. – Карта острова сокровищ, изъятая мной у покойного Христофора Граббе. Знаешь, кто его замочил?
– Догадываюсь…
– Правильно думаешь, – улыбнулся господин Калитин. – Граббе убила Лена. Это еще один штрих к ее портрету.
– Ты ее за руку не поймал?