В 1769 году был учрежден высший военный орден Екатерины Великой, орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. И уже в 1779 году Иван Федорович Фабрициан первым был награжден орденом Святого Георгия третьей степени. Целый ряд священнослужителей получил эту награду. Например, Василий Васильчиков в 1812 году, и отец Иоанн Пятибоков — в 1854-м. Во время Первой мировой войны, в 1914 году, когда погибал наш военный корабль «Прут» и команда села в шлюпки, то иеромонах Антоний уступил место в шлюпке матросу, а сам с палубы тонущего корабля благословлял спасавшихся. Он стоял на палубе и молился, и немцы наблюдали за этим. За этот подвиг он посмертно был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени.
Возможно, вера в Бога и есть тот секретный ингредиент, который лежит в основе уникального феномена русского воина. И даже годы государственного безбожия не смогли истребить этот дух. Незадолго до начала Великой Отечественной войны в Советском Союзе была проведена перепись населения. 60 % граждан СССР в самый разгар репрессий бесстрашно признали себя верующими. И пусть далеко не все советские солдаты носили кресты на поле боя. И не все молились перед атакой. Но жертвовали собой за Отечество и «за други своя…» точно так же, как деды и прадеды.
Не случайно министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс писал:
«На протяжении всей своей истории русские всегда проявляли необычайное упорство и стойкость в обороне. Оборона — суть их национального характера… Русские не так уж сильно цепляются за жизнь. Они были такими всегда и, скорее всего, всегда такими останутся».
И говорил он это вовсе не из уважения к противнику — нужно же было как-то объяснить своим солдатам, например, такие случаи.
Из письма немецкого артиллериста:
«Во время атаки мы наткнулись на русский танк Т-26 и тут же его подбили. Когда мы стали приближаться, из люка высунулся по пояс русский и открыл стрельбу. Вскоре выяснилось, что он был без ног, их оторвало взрывом. И, несмотря на это, он палил по нам из пистолета!»
У военных теоретиков-философов есть такой термин — постгероическое общество. Они утверждают, что либерально-цивилизованная Европа после Первой мировой войны перешла в постгероическое общество, а Россия осталась в героическом.
Что есть постгероическое общество, как это проявляется? Подвиги для него нехарактерны. Постгероическое общество живет не героями. Оно живет собой, и поэтому любая война — это навязывание своей позиции, прагматичное использование ракет, а не защита своей Родины. И героическое общество — враг для них, ведь в нем люди должны совершить подвиг, который в них заложен традицией.
Герой — это не тот, кто обагрил свой меч кровью, а тот, кто жертвует собой. Как писала Марина Цветаева: «Добровольчество — это добрая воля к смерти». Это человек, который готов отдать жизнь «за други своя», за Родину, за веру. В постгероическом обществе отдавать жизнь не готовы. И при этом все западные исследователи отмечают главную тенденцию: как только общество переходит в стадию постгероического, значение религии нивелируется практически полностью. Религия всегда связана с героическим обществом.
Наши противники не могли не заметить еще одну особенность русского солдата, которая помогала выживать и побеждать. Ее гениально сформулировал военный историк Ростислав Фадеев еще в XIX веке:
«Всякий европейский батальон, раз опрокинутый, рассыпается, так что скоро не соберешь. Наш же батальон, при самой страшной неудаче, не разбегается почти никогда. Люди жмутся друг к другу и отступают толпой. Это значит, что русский солдат — не одиночный боец. Он — человек сомкнутого строя».
Плечом к плечу, спина к спине. За други своя. И история не раз подтверждала этот вывод.
Живой мост
Сколько весит тяжелое артиллерийское орудие? И способно ли человеческое тело вынести эту ношу? Вряд ли думал об этом простой русский солдат Гаврила Сидоров, когда ложился в ров, под колеса тяжелой пушки, чтобы его товарищи могли переправить орудие на другую сторону.
Этот подвиг вошел в историю под названием «Живой мост». Во время Русско-персидской войны в начале XIX века маленький отряд полковника Карягина числом всего в 493 человека несколько недель сражался с персидским войском в кавказских горах. 500 русских спартанцев против 20 тысяч отлично вооруженных персов. Было все — и круговая оборона в лагере из выстроенных в круг обозов, и дерзкие вылазки в тыл врага с рукопашной и захватом персидских пушек, и отчаянные маневры среди горных вершин. Когда их осталось всего 175, голодных, измученных непрерывным двухнедельным боем, путь отряду преградил ров, непреодолимый для орудий. И тогда Гаврила Сидоров, а с ним еще трое неизвестных бойцов без слов легли в яму, выстелив своими телами дорогу к спасению товарищей. Тяжелые пушки прошли прямо по их спинам. Живыми встали изо рва только двое. Гаврила Сидоров не выжил, но легенда об этом подвиге пережила столетия.
Неизвестно, знал ли о нем 18-летний мальчишка-кадет Константин Трубецкой, когда, тяжело раненный на Перекопе во время отступления Белой армии, уступил товарищу место в последней санитарной подводе и остался умирать на передовой. За Отчизну, за Веру, за други своя — это было у него в крови. Он лишь успел передать письмо родным:
«Милые Папа и Мама, спасибо Вам за все, что Вы мне дали. Ради Бога не плачьте обо мне. Все в руках Божиих. Я страшно рад за такое дело положить жизнь. Верю в Царствие Небесное…»
Наша история помнит еще немало случаев, когда русский воинский дух поднимался на беспримерную высоту. Именно о таких победах великий Суворов сказал: «Не руки, не ноги, не бренное человеческое тело одерживает победу, а бессмертная душа. И если душа воина велика и могуча, не предается страху и не падает на войне, то и победа несомненна!»
Дух патриотизма вне времени
Вспомните конец 80-х — начало 90-х годов, когда Советский Союз был на последнем издыхании. Люди были разочарованы: одни ждали краха великой державы с нетерпением, другие — с ужасом. Как тогда служил человек, носивший погоны, дававший присягу? Правила, установки, что такое хорошо, что такое плохо, все традиции, вся система координат — вдруг все летит в тартарары и ломается. Вот что сказала в связи с этим премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер в те годы: «Русские всегда были великими воинами, и я не понимаю, кем они хотят стать теперь». Как вообще мы смогли пережить то страшное время, когда понятие героизма, патриотизма подвергалось шельмованию?
Мы пережили его благодаря нашему духу. Это генетический потенциал, который заложен в нашем народе, в наших мужчинах, он сыграл определяющую роль. Наши военные всегда служили делу, а не деньгам — в этом наше отличие. Мы, русские, служим Родине, и наша задача в первую очередь выполнить свой воинский долг, быть верными присяге. Ведь воин — это защитник. И быть воином, а тем более великим воином — это величайшее звание, которое человек заслуживает.
90-е годы — это один из страшных переломных периодов в нашей истории. Такая же ситуация, в какой-то степени, сложилась и в начале XX века, когда погибала Российская империя. Но необходимо отметить принципиальное отличие позиции русского офицерства в 1917 и в 1991 годах. Тогда, в 1917-м, Николай II своим отречением освободил офицеров от присяги — они присягали именно императору. И тогда в русской армии, в том числе и среди офицерства, начался настоящий хаос. Генерал Антон Иванович Деникин так описывал это время: «В Москве, Петрограде и Киеве — Правый Центр звал офицеров для спасения монархии и Родины в свою организацию, покровительствуемую теми, кого офицерство считало заклятыми врагами России — немцами; Савинковский союз — в свои отряды „для защиты Родины и свободы“ — свободы, олицетворяемой идеалами Савинкова; Союз Возрождения — в свои московские и местные организации для спасения революции и страны, Заволжские социалисты — для защиты Учредительного собрания…». А в 1991-м году никто не освобождал военных от присяги, и они обязаны были выполнять свой долг.
Я думаю, все смотрели фильм «Офицеры», и там есть такая фраза: «Взводный, есть такая профессия — Родину защищать». Я выбрал себе профессию, меня государство учило, и я должен сделать все для того, чтобы государство было защищено. А государство — это не границы, не площадь, определенная в квадратных километрах, это люди. И если я выполняю задачу, то делаю это как солдат Брестской крепости — они сражались до последнего, и не один, и не два дня, а месяц понадобился для того, чтобы немцы смогли туда войти — вот это сила русского духа.
Мифы и правда
Чтобы построить здоровое общество и благополучное государство, необходимо опираться на твердый фундамент. Этим фундаментом является патриотизм, а вот краеугольным камнем — память.
Широко известен подвиг Кузьмы Крючкова — о нем писали газеты, выпускались плакаты, листовки. 12 августа 1914 года разъезд казаков под командованием Крючкова столкнулся с немцами: 27 немецких уланов против четырех казаков. Вот как описывал бой сам Кузьма:
«Меня окружили одиннадцать человек. Не чая быть живым, я решил дорого продать свою жизнь. Хотел было пустить в ход винтовку, но второпях патрон заскочил, а в это время немец рубанул меня по пальцам руки, и я бросил винтовку. Схватился за шашку и начал работать. За каждую рану отвечаю смертельным ударом, от которого немец ложится пластом навеки. Уложив несколько человек, я почувствовал, что с шашкой трудно работать, а потому схватил их же пику и ею поодиночке уложил остальных. В это время мои товарищи справились с другими. На земле лежали двадцать четыре трупа, да несколько раненых лошадей носились в испуге. Товарищи мои получили легкие раны, я тоже получил шестнадцать ран, но все пустых, так — уколы в спину, в шею, в руки».