– Вы говорите, что Андрей будет здесь в безопасности?
– Конечно! – Горелый посмотрел на Алену так, словно хотел прочитать ее мысли. – Надумала позвать его сюда?
– Раз вы считаете, что так будет лучше… – Алена состроила гримасу наивной дурочки. – Я только найду его номер…
– Давай, – кивнул Бумбараш и впился зубами в моченое яблоко. – Не будем терять времени.
Выйдя из кухни, Алена дрожащими от страха руками застегнула сапоги и выскочила во двор. Она знала, что ей не удастся надолго запудрить мозги бандитам, каждая минута была на вес золота. А точнее – на вес жизни.
Самые страшные предположения Алены ее не обманули. Не успела она добежать до середины огорода, как над ее ухом просвистела пуля. Сзади слышались крики:
– Стоять! Кому говорю!
К счастью, Алене удалось запрыгнуть в «пежо». Утопив педаль газа, машина понеслась прочь от деревни.
Наталья Степановна и Настя сидели сзади, прижавшись друг к другу. Алена старалась успокоиться, но ее руки вцепились в руль мертвой хваткой, которую она не могла ослабить.
– Испугались? – спросила Алена, стараясь придать голосу спокойствие. – Ну все, расслабьтесь, самое страшное позади.
– Ничего не понимаю. – Наталья Степановна всхлипнула. – Они ведь сказали, что от губернатора…
– Именно так, мама, – произнесла она многозначительно. – Именно от губернатора.
– Значит, ты считаешь…
– Я не считаю, мама. Я знаю. Твой Никодеев заправляет этой шайкой.
– Саша… Он же был такой добрый, такой внимательный. Мухи не обидит.
– Мух он, может, по-прежнему не обижает, а людей еще как, – отрезала Алена. – Он даже хуже бандитов. Потому что прикидывается порядочным человеком.
– Господи, спаси и помилуй, – прошептала Наталья Степановна, крестясь.
Наверное, ее молитва была услышана. Беглянки без помех добрались до деревни, в которой жили родственники Натальи Степановны. Здесь их никто не мог найти. Но по пути Алена вспомнила, что оставила дома ноутбук в спящем режиме с незаконченным письмом Луневу на экране. Стоит бандитам его открыть, и они смогут написать что угодно от ее имени. И Алена понимала, что Лунев непременно примчится ей на помощь. Этого она не могла допустить. Поэтому, высадив мать и Настю у дома, она пообещала, что скоро вернется, а сама поехала обратно в Сосновку.
Алена молилась, чтобы бандиты не успели найти ее ноутбук. И еще она молилась о том, чтобы выжить, если ей придется встретиться с ними. Несмотря на то, что Алене еще никогда не было так страшно, как сейчас, желание спасти Лунева оказалось сильнее.
Вечерело. Доносились одинокие крики птиц. Солнце окончательно опустилось за горизонт.
Глядя на темное полотно дороги, Алена заплакала.
Глава 22Продолжение не следует
Рыская по округе в поисках беглецов, Горелый и Бумбараш не заметили, как чуть не заблудились в лесу. Городские жители до мозга костей, они не ожидали, что лес может быть таким большим, а тропинки в нем – такими запутанными. Казалось бы, если ты выбрал одну и идешь по ней, то потом ничего не стоит вернуться обратно, но на деле это оказалось не так. Бандиты вернулись в деревню лишь под вечер, найдя ее по лаю собак.
– Ох, тля, околел совсем, – пожаловался Бумбараш, пока они переходили обледенелый мостик. – Ты печку топить умеешь?
– Какую печку, ты что, с дуба рухнул? Нам когти рвать нужно. Прыгнем в тачку, и гудбай, селяне. Бабы ведь не просто так сбежали, они шухер устроят.
– Нет, – коротко ответил Бумбараш и замолчал.
Кореша поднялись по откосу и, подвывая от холода, устремились к знакомому дому.
– Почему нет? – спросил Горелый, когда они ввалились в комнату и приложили закоченевшие руки к еще теплой печи.
– На столе ноутбук стоит, видишь? – Бумбараш качнул головой.
– Ну вижу. И что?
– Он девахи этой, Аленушки. Она, прежде чем деру дать, письмецо своему хахалю писала… Андрюша! – передразнил Бумбараш фальцетом. – Я тут без тебя совсем пропадаю… – Он перешел на свой обычный голос: – Думаю, этот Андрюша и есть Лунев, который весь город на уши поставил.
– И что? – повторил Горелый.
– А то, что я письмо за Алену закончил и отправил. Теперь ее дружок Андрей Лунев на всех парах мчится сюда. Я от имени Алены попросил его немедленно приехать, потому что с Настей беда.
– Настя – это малявка с кошачьими ушками?
– Нормальные у нее уши, братан. Ты что, перемерз?
– На шапке ушки, – пояснил Горелый, принимаясь подкладывать в печку бумагу, хворост и уголь, хранящийся в ведре с совком.
– Не знаю, не видел, – отмахнулся Бумбараш. – Не в этом дело. Короче, Лунев приедет, мы его скрутим и заставим Алену вернуть. Как тебе мой план?
– Нормальный. А если этот Андрей Лунев с ней созвонился?
– Не-а.
– Почему нет?
– В бегах они. Не пользуются мобильной связью, чтобы не вычислили.
– Точно! – обрадовался Горелый, но тут же загрустил. – Не нравится мне этот заказ, братан. Неохота баб мочить, Лунева этого. Он фраер бедовый. За слепых детей подписался. А мы типа Карабасы-Барабасы. Слава пойдет о нас сам знаешь какая.
– Я, по правде говоря, и сам так думаю. Стремное дельце. Мутняк.
Горелый поджег газету и хотел что-то ответить, когда в сенях послышались осторожные шаги. Бандиты, не сговариваясь, метнулись в разные углы, на ходу доставая пистолеты. Но стрелять не пришлось. В комнату вошла… Алена.
– Ты чего здесь? – спросил Бумбараш подозрительно.
– Я… я за компьютером вернулась. Там… там важная информация хранится.
Алена посмотрела бандитам в глаза и потупилась.
– Ты одна? – спросил Горелый.
– Одна. И где мама и Настя не скажу, хоть что со мной делайте.
– Бедовая, да? – Бумбараш, держа пистолет перед собой, приблизился к Алене. – Смерти не боишься?
– Боюсь, – честно призналась она. – И боли боюсь. Только все равно никого не выдам. Убейте меня, если вам перед Никодеевым отчитаться надо. А остальных не троньте.
– Отчитаться, слыхал, Горелый?
– Ага. Типа в бухгалтерии.
Бандиты засмеялись, но как-то невесело. Потом переглянулись.
– Сядь на диван, – велел Бумбараш. – И чтоб ни звука. Поняла?
Алена кивнула. Лицо у нее было очень бледное и очень решительное.
– Лунев скоро здесь будет? – спросил Горелый.
Алена закусила губу и промолчала. Ее опущенные ресницы задрожали.
– Ох ты и вляпалась, дурочка, – цокнул языком Горелый. – На тебя охота идет, а ты: вот она я, здрасьте.
– Тс-с! – Бумбараш приложил палец к губам. Другой рукой он прижимал к уху мобильный телефон.
Его лицо было не таким бледным, как у Алены, но тоже полным решимости.
Александр Сергеевич Никодеев тупо метал стрелки-дартс в черно-желтую мишень. Больше он ни на чем не мог сосредоточиться в этот день. Все отошло на задний план: и прием делегации товарищей из Китая, и задержка месячных у супруги, и совещание по поводу ремонта автодорог, сулящее участникам от тридцати до пятидесяти миллионов чистой прибыли.
Сказав новой секретарше, чтобы ни с кем не соединяла, Никодеев уединился в одной из трех комнат отдыха, принял на грудь двести граммов коньяку, засучил рукава и занялся стрелками. Они всегда помогали ему во времена тревоги и уныния. Даже больше, чем алкоголь.
Восемнадцать… Пятьдесят… Одиннадцать… десять… Так, теперь нужно двенадцать набрать. Глаза Никодеева отыскали нужный сектор слева. Он поднял маленький метательный снаряд к плечу…
Проклятье!
Оживший в кармане мобильник помешал точному броску. Дротик встрял за пределами круга.
– Да! – рявкнул Никодеев в трубку.
– Все в порядке, шеф, – откликнулась она голосом Бумбараша.
– Какой я тебе шеф? Докладывай, как положено.
– Я не в армии и не в конторе ментовской. Говорю, как привык. Не нравится? Тогда чао!
– Погоди, – заторопился Никодеев. – Дело сделано?
– Всех четверых обнулили, – сказал Бумбараш.
Зная, что заказчик его не видит, он подмигнул Горелому. Тот ухмыльнулся в ответ. Оба были довольны собой. Почему не развести лоха, если он сам напросился? И зачем брать на душу лишние грехи, если можно без мокрухи обойтись?
Бандиты пообещали отпустить Алену на все четыре стороны. Попридержали ее пока что в качестве заложницы на всякий пожарный, но даже пальцем не тронули и не чпокнули, хотя подмывало, конечно. Что обман раскроется, они не боялись. Уже завтра оба планировали смыться в Турцию, где их кореш открыл ресторан для отечественных туристов. Там Бумбараш и Горелый войдут в долю – на те бабки, которые им губернатор отвалит. А когда он просечет, что просчитался, будет поздно. Вот почему настроение у братков было приподнятое. Они завязывали с прошлой жизнью, завязывали красиво и чисто. Авось на том свете им зачтется, что четыре души не загубили. Могли и должны были, но не стали.
Закончив разговор, Бумбараш торжествующе посмотрел на кореша:
– Все. Купился.
– Поверил? – уточнил Горелый.
– Как последний лох. Так он лох и есть.
– Это Никодеев нас заказал? – тихо спросила Алена из своего угла.
Бандиты, забывшие о ее существовании, уставились на нее.
– Меньше знаешь – крепче спишь, – сказал Бумбараш.
– Но не тем холодным сном могилы[9], – добавил Горелый, обнаруживая знание классической поэзии.
– Недавно он узнал, что я его дочь, – сказала Алена.
– Хреновый у тебя папаша, – посочувствовал Горелый.
– Ну ничего, – успокоил Бумбараш, – зато матушка правильная. Вам всем спрятаться надо на время. У губернатора длинные руки.
– Вы меня отпустите?
Алена с надеждой посмотрела на одного, потом на другого.
– Отпустим, – кивнул Бумбараш. – Через час.
– Почему не сразу?
– Никодеев бабки пообещал прислать. Сюда. Заберем и распрощаемся.
– Зачем я вам?
– На всякий случай, – ответил Горелый. – Не бойся, не обидим.
– Все будет путем, – поддержал его Бумбараш.