Вереницу машин у обочины старой, давно не ремонтированной объездной дороги он заметил издалека. Новенький синий микроавтобус криминалистов замыкал цепочку. Здесь были знакомые машины дежурной бригады из следственного комитета, «УАЗ» пэпээсников и несколько частных легковушек. Дежин приткнулся за криминалистами и кивком поздоровался с хмурым лейтенантом, махнув удостоверением перед его помятым лицом.
– Куда идти? – спросил Максим, не обнаружив ориентиров в сплошной стене густого подлеска за обочиной.
– Вот, за этими кустами есть тропинка, – равнодушно доложил лейтенант.
Тропинка, если ее можно было так назвать, изрядно заросла, и только благодаря тому, что по ней уже протопала вся следственная группа (и кто там еще был?), примяв влажную от росы траву, Дежин смог ее обнаружить. Попетляв между деревьями, промочив ноги в неглубоком овражке, который поленился перепрыгнуть, он наконец услышал голоса.
– Что у вас тут? – спросил Максим, проскользнув под заградительной лентой и поздоровавшись с коллегами.
– А вон, сам посмотри, – скривил губы старший дежурной следственно-оперативной группы майор Галеев, кивнув в сторону основного скопления людей.
Возле свежеразрытой ямы стояло два перепачканных сырой землей мешка с развязанными горловинами, из третьего судебный медик вынимал и раскладывал на ярко-зеленом пластиковом полотнище что-то черное, бесформенное. Дежин подошел ближе и невольно прищурился. Запах и вид останков были одинаково неприятны. Рядом лежали два мешка для трупов, уже закрытые и подготовленные к транспортировке.
– Быстро вы тут управились, – удивился Дежин.
– Ага. С часу ночи танцуем, блин!.. – проворчал Галеев.
– Кто нашел?
– Собачник, кто ж еще сюда попрется-то? Пока местные приехали, пока сообразили, что да как, пока нас вызвали, уже стемнело. Машину не подогнать, сам видел, вот всю ночь тут и проваландались. Начальство на ушах стоит, пять трупов разом, да еще странных таких…
– Ты про то, что они в мешках и кусками?
– Я про все. Ты вон у него спроси, – майор указал на эксперта, который закончил раскладывать свой жуткий пасьянс из останков и теперь заполнял протокол осмотра, скорчившись на складном брезентовом стульчике. – Только смотри, чтоб он тебе горло не перегрыз вместо ответа. У него ночка тоже не самая веселая получилась.
Галеев сердито сплюнул в сторону и отошел, а Дежин поплелся к яме. Судмедэксперт был ему почти незнаком, так, виделись несколько раз, и отрывать человека от работы было свинством. Но Максиму нужно было узнать только одно – будить Славика или нет. Расчлененка его пока не интересовала, но Галеев сказал, что два упакованных в пластик тела были относительно целыми, вот о них и собирался спросить медика Максим.
– Мешаете, капитан, – пробурчал судмед, едва Дежин успел открыть рот.
– Прости, вынужден. Только один вопрос: что-нибудь странное в тех двух трупах обнаружил?
– Кроме того, что они азиаты с пулями в головах и желе вместо внутренностей? Не, не обнаружил, – устало съязвил парень, совсем молодой, лет двадцати пяти, и вернулся к своей писанине.
– Спасибо! – сердечно поблагодарил Дежин и полез в карман за телефоном.
Славе Вощину оставалось спать ровно сорок секунд.
Глава 6
Капитан летел по городу так быстро, что еще не было шести, когда он высадил меня у парадной. Стараясь не греметь ключами, я открыла дверь и на цыпочках проскользнула в квартиру. Вот только мои старания не потревожить спящую маму оказались напрасными. В нос ударил запах корвалола, а сердце царапнул слабый голос:
– Доченька, что происходит?
Она стояла в проеме кухонной двери так тихо, что я сразу этого не почувствовала.
– Мам? Ты почему не спишь?
Вопрос был глупым, мне ли не знать свою маму? Она всегда беспокоилась обо мне больше, чем нужно, и если в последнее время ослабила бдительность, так только потому, что ее стало подводить здоровье. Любые мои неприятности она умела вычислять на раз. Вот и сейчас – корвалол служил мне сигналом, что списать все на свидание с капитаном, скорее всего, не удастся. Я чувствовала, как ее внимательный взгляд ощупывает мое лицо. Попыталась представить, как выгляжу после пролитых слез и почти бессонной ночи, и вздохнула.
– Ничего плохого, мамуль. Просто я очень устала.
Тварь медленно смещалась из-за моей головы по направлению к кухне. Я мысленно придавила ее к потолку.
– Светочка, доча, я же чувствую – ты что-то скрываешь.
Мама подошла и обняла меня. Ее маленькие, еще меньше моих, руки дрожали.
– Нет-нет! – как можно искреннее соврала я. – Просто вчера был тяжелый день, а потом Максима рано вызвали на работу…
Я почти не надеялась, но имя капитана произвело свой волшебный эффект: мама вздохнула и отстранилась. Еще раз вздохнула, заправила мне за ухо прядку волос (воображаю, что за гнездо аиста было у меня на голове в тот момент) и сказала:
– Ты совсем выросла, а я никак не могу привыкнуть. Максим… Конечно же… Иди, поспи.
Стыд и жалость пригвоздили меня к полу. Милая мамочка! Ну, не могу я тебе всего рассказать. У нас на это лекарств не хватит… Что она подумала? Я покраснела, щеки запылали огнем, а в голове мелькнуло ехидно-сожалеющее «если бы». Если бы то, что она про нас нафантазировала, могло быть правдой!..
Потом я долго и бесцельно стояла под душем, не обращая внимания на то, что вода затекает в уши, что где-то в соседних квартирах люди уже встали и тоже отправились в свои ванные комнаты, понизив напор горячей воды по всему стояку. Чуть теплые струйки барабанили по макушке, мелко постукивали брызги в клеенчатую занавеску, а я все стояла, упираясь ладонями в прохладный кафель стены, и пыталась понять, как жить дальше. Мне казалось, что все происходящее в последнее время тесно связано между собой, переплетено и составляет какой-то невероятно сложный, но цельный узор. Убийства в кафе, появление тварей, смерть Гарика, смерть той старушки, даже нападение на Михаила Яковлевича – все это, кроме того, что было связано со мной, было каким-то образом связано и между собой… И Максим. Его появление в моей спокойной, никому доселе не нужной жизни тоже не казалось мне случайным. Я чувствовала себя бредущей по лабиринту с холодными скользкими стенами, где каждый поворот готовит мне новое испытание или новый ужас. И единственным человеком, который оказывался в такие моменты со мной рядом, был капитан.
Из транса меня вывел кипяток, хлынувший на голову. Я с шипением отпрянула, поскользнулась и упала, больно ударившись локтем о край ванной. Сверху на спину плавно опустился оборванный край мокрой занавески. На грохот немедленно прибежала мама и с причитаниями помогла мне выбраться. День начинался просто отменно!
Часто моргая от сухой рези в глазах, небритый и не выспавшийся, Дежин прошел мимо поста такого же не выспавшегося младшего лейтенанта, дежурившего возле рамки. Парень уставился в его пропуск, сурово нахмурив жиденькие белесые брови. Дежин терпеливо ждал, никак не выдавая жгучей волны раздражения, подступившей к самому горлу. Парнишка отдежурил сутки, ему через час сменяться, и он совсем не виноват в том, что какой-то капитан приперся за час до начала рабочего дня злой как черт. Максима грызло беспокойство за Свету и нетерпение – где-то на другом конце города садился за руль Славик, чтобы успеть в Бюро судебно-медицинской экспертизы и перехватить страшные ночные находки. Но как бы ни спешил, Дежин понимал – экспертиза дело долгое и никаких ответов в ближайшее время ему не получить.
Тяжело поднимаясь по влажным после уборки ступеням, он пытался сообразить, как объяснить начальству свой интерес к найденным в лесопарке останкам, но мысли упорно сворачивали на Свету и болтающегося возле нее невидимого убийцу.
В кабинете было душно. Максим потянулся, чтобы приоткрыть высоко расположенное окно, когда за спиной раздалась противная трель телефонного аппарата. Серый, видавший виды старенький «Панасоник» с плоскими крышечками клавиш и увесистой трубкой на коротком перекрученном проводе переезжал за Дежиным по разным кабинетам не первый год. В последнее время аппарат звонил редко. Дежина куда проще было застать по мобильному, чем поймать сидящим за столом в кабинете.
– Капитан Дежин. Слушаю, – проскрипел в трубку Дежин.
Горло просило кофе, много-много горячего кофе.
– Доброе утро, капитан, – незнакомый голос был раздражающе бодр. – Майор Великий, МВД, Управление по контролю за оборотом наркотических веществ.
Максим нахмурился. В другой ситуации его бы позабавила необычная фамилия звонившего, но ведомственная принадлежность майора заставила насторожиться – среди его дел ни одно не предполагало интереса со стороны наркоконтроля.
– Доброе утро. Чем обязан? – сухо осведомился он.
– Мне сообщили, что вы занимаетесь следствием по делу Иванцова Дениса… Возможно, мы сможем быть друг другу полезны, Максим… Майор… дал добро на нашу встречу. Я просто хотел уточнить, когда вы будете свободны.
«Никогда», – хотел бы ответить Дежин, но понимал, что незнакомый майор ведет себя исключительно вежливо, имея санкцию от начальника отдела.
Зачем МВД понадобился насквозь положительный студент Иванцов, Максим даже предположить не мог.
– Я на месте. Могу заказать вам пропуск, скажем… – Дежин помедлил, – на одиннадцать ноль-ноль. Успеете?
– Вполне. Спасибо за оперативность, капитан. До встречи.
Дежин положил трубку и задумчиво уставился на аппарат. Приземистая коробка молчала, медленно покачивался свесившийся с края стола скрученный хвостик провода. Вздохнув, Дежин открыл сейф и выудил оттуда тощую папку с делом погибшего бармена. Привычно поскреб щетину на подбородке и в сотый раз перечитал данные на Иванцова.
Двадцать три года, холост, после развода родителей жил с матерью в однокомнатной на Типанова. Четвертый курс Академии водного транспорта, вечернее отделение. По характеристикам соседей и педагогов – насквозь положительный молодой человек. Увлекался музыкой и парусным спортом. Не курил, в злоупотреблении спиртным замечен не был. Следов наркотических веществ в крови не обнаружено. В баре «Уют» проработал два года,