Цель, которой служил оранжевый гребень над головой, пока не удалось определить никому.
Самой примечательной – или же самой странной – частью тела Субъекта была вертикальная щель, идущая через все туловище. Считалось общепризнанным, что это дыхательный орган. Щель периодически открывалась и закрывалась, словно хватающий воздух безгубый рот. (Рэй, который не всегда помнил о приличиях, как-то сказал Маргерит, что она напоминает «больную вагину»). Когда щель открывалась, внутри можно было видеть ткань, структурой напоминающую соты, влажную и желтую. Щель окружали мелкие серебристо-серые реснички.
«Я в полной безопасности». Сказать по правде, Субъект ее пугал. Пугала его видимая тяжесть, массивность, скрытая в нем животная сила. Пугал даже его запах, легкий органический аромат, одновременно тошнотворно сладкий и резко неприятный, словно запах сильно заплесневевшей цитрусовой кожуры.
Ну ладно, подумала Маргерит, а что дальше? Будем делать вид, что мы действительно встретились? Попробуем поговорить?
Во рту от страха все пересохло. Онемевший язык ощущался в нем комком ваты.
– Меня зовут Маргерит, – прошептала она. – Знаю, ты не поймешь.
Возможно, ему непонятна даже сама концепция устной речи. Возможно, само его молчание говорит о многом. Возможно, его язык – это язык неподвижности.
Только он не был совершенно неподвижен.
Дыхательная щель открылась шире, оттуда вырвался почти неслышный свист. Это речь? Больше похоже на то, что он задыхается.
Обхохочешься, подумала Маргерит, попасть сюда – что бы это ни было за место и как бы именно она сюда ни попала – только для того, чтобы в очередной раз столкнуться с невозможностью коммуникации. Я даже не знаю, он со мной разговаривает или вот-вот умрет.
Субъект закончил свою речь, если это была речь, резко выдохнув пахнущий кислым молоком воздух.
Помимо этого, он так и не пошевелился.
Если это был наш шанс, подумала Маргерит, а не просто галлюцинация, то он пропал зря. Она даже скривилась от разочарования. Оказаться к нему так невероятно, так невозможно близко. И при этом так же далеко, как и раньше. Остаться такой же немой, такой же глухой.
Тени снаружи удлинились, наступал вечер. Небесная бледность приобрела более темный, голубоватый оттенок.
– Я не понимаю, что ты говоришь, – призналась Маргерит. – Даже не понимаю, говоришь ли.
Субъект выдохнул, его реснички задрожали.
«Конечно, он говорит», – произнес голос.
Голос принадлежал не Субъекту. Он звучал сразу отовсюду. Из перламутровых арок, из глубоких теней.
Но самое странное было не это.
Он как две капли воды напоминал голос Тесс.
Элейн Костер перехватила Криса в дверях клиники.
– Обожди! – воскликнула она. – Куда это ты со- брался?
Она знала, что он места себе не находит из-за исчезновения Маргерит и Тесс. Дежурная сестра рассказала про следы девочки, которые исчезли в снегу. Элейн даже думать не хотела о том, каково сейчас приходится Тесс, которая показалась ей очень милой девочкой, снаружи. Но уже светает, скоро ее найдут, лишь бы Крис проявил хоть немного терпения. Что касается Маргерит…
– Я в Око, – ответил Крис.
– В Око? Извини, на хера? Ари сказал, что они сейчас эвакуируются.
– Не могу объяснить.
Она схватила его за руку прежде, чем он успел открыть дверь.
– Послушай, Крис, ты ведь не думаешь, что Тесс и Маргерит в Оке? Как такое вообще возможно?
– Тесс не просто брела куда глаза глядят. Ее след прямой, словно его провели по линейке, и направлен прямо на Око.
– Но он обрывается?
– Да.
– Так, может, она вернулась в клинику? Знаешь, вот так, ступая след в след.
– Спиной вперед сквозь снегопад? В темноте?
– Хорошо, а по-твоему что? Как она попадет в Око? Выпустит крылья? Или телепортируется? Переместится в астральном теле?
– Я не говорю, что знаю как. Но когда она в прошлый раз пропала из школы, она нашлась именно там.
– По-твоему, она могла уйти так далеко – в эту по- году?
– Я не знаю насчет уйти. Но я думаю, что она там, что она в беде и что Маргерит хотела бы, чтобы я ее нашел.
– Ты еще и мысли читаешь? Ари, Шульгин и еще куча народу уже ищут Тесс и Маргерит. Не мешай им заниматься своим делом, они это умеют лучше тебя. Послушай, Крис, послушай! Мне позвонил информатор из секьюрити. У ворот только что объявился целый армейский батальон вместе с техникой, и сейчас они втягиваются внутрь. Ты понимаешь, что это значит? Блокада окончена! По всей вероятности, к вечеру Слепое Озеро уже эвакуируют – меня, тебя, Тесс, Маргерит, всех! Я отправляюсь к главным воротам и хочу, чтобы ты отправился со мной. Мы журналисты! У нас будет фантастический ре- портаж!
Он улыбнулся, и эта улыбка, грустная и понимающая, Элейн совсем не понравилась. Ненавижу всех этих рослых молодых людей с собачьими глазами, подумала она.
– Поезжай сама, – сказал Крис. – Это твой репортаж. Ты обо всем и расскажешь.
Элейн смотрела, как он садится за руль маленькой машинки, как срывается с места и на опасной скорости исчезает в продолжающемся снегопаде.
Себастьян Фогель, втиснутый в кресло приемного покоя, словно угодивший в экономкласс Будда, вдруг заявил:
– Кажется, я понял.
Элейн устало опустилась в соседнее кресло.
– Пожалуйста, хватит уже вашей дерьмовой метафи- зики.
Предстояло многое сделать. Упаковать сервер и записки и никуда от себя не отпускать, даже если их попытаются конфисковать вооруженные бюрократы. Подготовиться к встрече с внешним миром, во что он там превратился – паломники, падающие самолеты, блокпосты к востоку от Миссисипи…
– С самого Кроссбэнка, – сказал Себастьян, – я не переставал удивляться, зачем вы вообще за это взялись. Ветеран научной журналистики подписывает контракт, прямо скажем, со второсортным журнальчиком из Нью-Йорка, чтобы сделать репортаж на изъезженную вдоль и поперек тему рука об руку с чудаком-теологом и опозорившимся скандалистом. Я себе всю голову сломал. А теперь, кажется, понял. Это из-за Криса, да?
– Идите на хер, Себастьян.
– Вы читали его книгу, знаете в подробностях всю историю, присутствовали, когда он давал показания в конгрессе. Возможно, к выходу книги вы и сами уже кое-что знали о проблемах Галлиано. Вы видели, как Криса выставляют на всеобщий позор, и при этом знали, что он прав, что бы там про него ни писали и как бы его ни поносили. Вы заинтересовались. Возможно, он напомнил вам себя в молодости. Вы взялись за эту работу, чтобы с ним познакомиться.
Ей было бы легче, будь оно неправдой. Элейн призвала на помощь самый яростный из своих а-не-пошел-бы-ты взглядов.
– Он вас разочаровал? – спросил Себастьян. – Я имею в виду – как проект?
Сейчас не до того, думала Элейн. От недосыпа кружилась голова. Может, просто остаться здесь и ждать, пока не появятся солдаты? В конце концов, вся самая важная работа при ней, на карманном сервере, а сервер они смогут забрать только через ее труп.
– Когда я познакомилась с Крисом, то боялась, что они уже победили. Он был откровенно несчастен, прекратил писать, злоупотреблял препаратами и тащил на себе такой груз вины, который явно не мог вынести.
– Неужели только из-за Галлиано?
– Может быть, и нет. Но я подумала…
– Вы захотели ему помочь, – кивнул Себастьян.
– Ну да. Я вообще, черт побери, святая. Ладно, заткнитесь уже.
– Вы хотели поделиться с ним собственным цинизмом.
– Не принимай он все близко к сердцу, из него вышел бы прекрасный журналист.
– Но необязательно прекрасный человек.
– Давайте хотя бы без этого.
– То, в чем он нуждался, Элейн, и я ни на что такое сейчас не намекаю, однако то, в чем он нуждался… Дать ему это было не в ваших силах.
– Поскольку так утверждает гуру. – Она прикусила язык. – И что, по-вашему, он это нашел? То самое, в чем так нуждался?
– По-моему, ищет прямо сейчас, – ответил Себастьян.
По дороге к Оку Крис столкнулся с целым потоком встречного транспорта. Ночная смена покидает комплекс, подумал он, поскольку прошел слух об окончании бло- кады.
Дорога оставалась предательски опасной даже в тусклом утреннем свете. Крис насчитал не одну машину, увязшую в заносах; их пассажиры в плотных зимних куртках махали сейчас рукой коллегам, чтобы те их подвезли.
Он миновал пустую будку охранника и подъехал к самому входу в Око, где обнаружил Чарли Грогана, который выгонял подзадержавшихся сотрудников из вестибюля на утренний холод. Завывание сирен не могло заглушить яростного воя ветра.
– Совершенно исключено, – отрезал Чарли, когда Крис объяснил ему, чего хочет. – Рано утром здание подверглось толчкам неизвестной природы, после чего возникли разнообразные проблемы с электричеством и связью. На подобные случаи у нас строжайшие инструкции. Я не могу никого пропустить внутрь, пока не объявят, что нет угрозы обрушения. Даже когда инспекторы закончат, нам еще потребуется обезопасить криогенное оборудование. – Он резко помрачнел. – БЭК-кольца, вероятно, уже мертвы.
– Там внутри Тесс!
– Если верить вашим словам, – а я, признаться, сильно сомневаюсь, мистер Кармоди. Мы очень четко провели эвакуацию, все помещения проверены. И вообще, что ей здесь делать в пять утра?
Искать Зеркальную Девочку, подумал Крис.
– Ей уже доводилось проникать внутрь, оставаясь при этом незамеченной.
– У вас действительно серьезные основания полагать, что Тесс в здании?
– Да.
– Не хотите ими поделиться?
– Прошу прощения, вам придется поверить мне на слово.
– В таком случае и я прошу прощения. Послушайте, сюда уже выехали секьюрити из Слепого Озера. Обратитесь лучше к ним.
– Чарли, ваша информация устарела. Я слышал, что людей Шульгина развернули к южным воротам.
– Что? Из-за военных?
– Позвоните Шульгину. Спросите, когда вам ожидать здесь секьюрити.
Чарли лишь вздохнул.