Над воротами еще висела старая выцветшая табличка: «Гостиница Саутера. Кегельбан».
Вероятно, раньше это здание смотрелось весьма презентабельно. Учитывая его размеры, можно было предположить, что внутри располагались большие комнаты, оборудованные для развлечения постояльцев. Но теперь оно было лишь реликтом давно ушедшей эпохи, напоминанием о старых добрых временах.
Огромная парковка поросла сорняками, кое-где трава, пробиваясь между булыжниками, достигала полуметра в высоту. Тут даже выросли две тоненькие хилые березки.
Над кирпичами время было не властно, а вот деревянный каркас фронтона серьезно пострадал: краска облупилась, дерево прогнило, трещины на нем зияли, словно беззубые рты чудовищ. Два широких окна слева и справа от входа были заколочены досками. Наверху виднелось еще два маленьких окошка, закрытых ставнями.
Кроме пары подростков из деревни, развлекавшихся разбиванием стекол, тут уже давно никто не появлялся.
Макс был немного разочарован. И все же он припарковал свой БМВ перед входом и вышел наружу.
Вокруг было тихо.
На самом деле до Пеннигсаля было рукой подать, но Унгемаху казалось, что он оказался на краю света. Из-за ежевики Макс уже не мог разглядеть крыши деревни. Ему стало грустно и одиноко.
Боксер направился к входной двери. Краска облупилась, дерево потрескалось, как и на фронтоне, но дверь казалась достаточно прочной. Макс надавил на нее, но она не сдвинулась ни на сантиметр. Рядом виднелась кнопка на круглом латунном диске. Унгемах вжал кнопку в диск, но ничего не услышал. Стоя во дворе заброшенной гостиницы, Макс подумал, что она может служить отличным укрытием. Если бы он сам похитил ребенка и не убил бы его сразу, собираясь поразвлечься, то наверняка выбрал бы такое спокойное место. На него трудно наткнуться случайно, и оно расположено довольно далеко от деревни. Сюда никто не ходит, и, кроме пары крестьян из Пеннигсаля, по этой дороге никто не ездит.
Макс прошелся по парковке, направляясь к пристройке. Длинная крыша покосилась и в двух местах даже могла обрушиться. Вдоль строения тянулся ряд небольших окон, но все они были заколочены. Вероятно, стекла в окнах разбились, и их просто заколотили досками, чтобы защитить помещение от дождя. И нежданных гостей.
Унгемах побрел вперед через заросли сорняков. К штанам липли листья. Парковку окружал невысокий забор. Доски криво висели на балках, многих не хватало, краска давно облезла. Вьющиеся растения оплели забор.
Не найдя ворот, Макс просто перелез через доски и очутился в саду. Впереди он заметил вымощенную бетонными плитами дорожку. Плиты лежали неровно, их края кое-где торчали вверх, так что приходилось идти очень осторожно, чтобы не споткнуться.
Наконец он добрался до кегельбана. Пристройка стояла перпендикулярно к дому, образовывая заднюю границу владений Саутеров. По сравнению с домом кегельбан был очень низким. На бетоне еще заметны были следы зеленой краски. Двери Макс не обнаружил. Скорее всего, в кегельбан можно войти только из дома.
Он остановился у торца пристройки. Как Унгемах и предполагал, тут земельный участок заканчивался. Между пристройкой и лесом виднелось поле, на котором уже много лет ничего не выращивали. Оно представляло собой настоящий образчик замкнутой биосистемы. В лучах солнца кружили насекомые, воздух полнился жужжанием, трава достигала человеческого роста, среди сорняков Макс заметил даже пару огромных подсолнухов. При его приближении с поля вспорхнула стайка птиц.
Вдоль здания тянулась узкая полоска земли, не заросшая травой. Макс прижался к стене, пробираясь вперед. Бетон разогрелся на солнце, так что Унгемах весь взмок, пока добрался до угла здания. К потному лбу прилипли мушки, а еще ему казалось, что какая-то живность заползла к нему в штанину и сейчас целеустремленно двигается наверх.
Нагнувшись, Макс осмотрелся, но ничего не обнаружил.
С противоположного бока кегельбана все-таки нашлась дверь. Стальная дверь на уровне полуметра от земли — со стороны поля начинался склон. Макс нажал на ручку, и та легко повернулась. Дверь была недавно покрашена в серый цвет, на ручке не было ржавчины. Кроме того, тут было заперто. Замок тоже был сравнительно новым — Макс узнал современную модель.
Учитывая общее состояние участка, это было странно.
Унгемах заколотил кулаком в дверь. Внутри звук отдавался глухим эхо.
Никакой реакции.
Макс пошел дальше и вскоре оказался на узкой, покрытой гравием площадке рядом с основным зданием. На площадке были заметны следы автомобильных шин: раскиданный гравий, примятая трава. Тут кто-то парковался! В углу между основным зданием и пристройкой под навесом громоздились какие-то ящики. Макс задумчиво смерил их взглядом. Нижние были старыми и грязными, но наверху лежало три относительно новых. Судя по наклейкам, их использовали для почтовых пересылок из Бразилии.
Унгемах не знал, что все это значит. В конце концов, кто угодно мог выбросить тут эти ящики.
Через некоторое время он наткнулся на еще одну дверь, тоже стальную и оснащенную современным замком. Макс покрутил ручку, но и тут было заперто.
Окна здесь, как и на другой стороне дома, были заколочены. На досках остались следы замысловатых хулиганских надписей, по которым можно было узнать, кого подростки в Пеннигсале считают самым тупым, кого — самой главной шлюхой и кто в кого влюблен. Судя по всему, надписи принадлежали одному автору. В такой дыре, как Пеннигсаль, вряд ли найдется много мальчишек, увлекающихся граффити.
Глядя на эти дурацкие надписи, Макс вдруг понял, откуда тут взялись следы автомобиля. Это местечко идеально подходило для того, чтобы привезти девушку на свидание, неизменно венчавшееся сексом на заднем сиденье машины. Такие места были в каждом селении. Все подростки о них знали, использовали по назначению и охраняли этот секрет от взрослых как зеницу ока.
Макс полностью обогнул здание. Его прогулка заняла пятнадцать минут, но он чувствовал себя измотанным. Грязным, липким и уставшим.
Нерешительно прислонившись к своей машине, Унгемах вздохнул. Ему по-прежнему казалось, что какая-то дрянь ползет по его ноге. Ох, не подхватить бы клеща в этих сорняковых джунглях, подумалось ему. Макс знал, насколько опасны клещи: один такой укус мог стоить карьеры. Он был знаком с молодым боксером, который два года назад после укуса клеща слег с правосторонним параличом и до сих пор не оправился до конца.
Унгемах присел на машину и разулся. Прислушавшись, он убедился в том, что вокруг никого нет, и снял штаны. Забравшись в трусах в БМВ, он внимательно осмотрел брюки и ноги, но не обнаружил ни клеща, ни какого-либо другого насекомого. Успокоившись, Макс оделся. Он как раз обувался, когда вдалеке послышалось урчание мотора.
Зашнуровав ботинки, он прошел к дороге. От леса по направлению к Пеннигсалю ехал трактор, одна из новейших моделей невероятной высоты, с огромными колесами.
Макс помахал рукой, прося водителя остановиться.
Чудовищного вида трактор остановился прямо перед Унгемахом. Тому пришлось запрокинуть голову, чтобы разглядеть водителя.
Это был юноша со светлыми волосами и приветливым загорелым лицом, одетый в майку и синие джинсы. Парень открыл дверцу, но с трактора не слез да и мотор выключать не стал, так что Максу пришлось перекрикивать грохот.
— Вы не подскажете, кому принадлежит этот участок? — Он ткнул пальцем в здание позади.
Водитель был не старше его самого. Протянув руку, парень выключил мотор, и грохот резко оборвался.
— Что, сам не помнишь уже, Макс?
На такой ответ Унгемах не рассчитывал и в первый момент даже не до конца разобрал слова, произнесенные водителем. Он уже хотел задать очередной вопрос, но вдруг запнулся и удивленно уставился на паренька.
— Что? — ошарашенно пробормотал Макс.
Водитель осторожно спустился по ступенькам вниз. Он был такого же роста, как и Унгемах, на руках поигрывали мышцы, но над ремнем джинсов уже нависал пивной животик.
— Ты меня не узнаешь?
Макс прищурился. И тут его озарило.
— Юрген! — изумленно воскликнул он.
— Ага, узнал все-таки. Не так уж я и состарился за эти десять лет. Я тебя сразу признал, правда, я совсем недавно видел тебя по телевизору.
Они пожали друг другу руки. Макс был поражен. Приехав в эту деревушку, он случайно столкнулся со своим лучшим другом школьных времен! Они не виделись уже десять лет.
Ухмыльнувшись, Юрген покачал головой.
— Макс Унгемах, чемпион Европы по боксу в тяжелом весе. До сих пор поверить не могу. Единственный человек родом из Хестерфельда, которому удалось сделать карьеру. Эх, старик, давненько же мы не виделись.
— Да, черт побери, давненько… — Макс кивнул.
Он не знал, что сказать. Десять лет назад он просто убежал отсюда, не попрощавшись с друзьями. Сжег за собой мосты. У Юргена были причины обижаться, но, видимо, старый приятель был искренне рад встрече.
— А что ты тут делаешь? — Юрген мотнул головой в сторону старой гостиницы. — Хочешь сюда вернуться? Поверить не могу…
— Я приехал сюда впервые за десять лет, и первым же человеком, которого я тут повстречал, оказался ты… — удивленно протянул Макс, уходя от ответа.
Юрген пожал плечами.
— Ну, я тут живу, так что удивительного в этом мало. У нас тут много пахотных земель! — Он ткнул пальцем в сторону леса. — Но это ты и так знаешь.
Макс кивнул. Он чувствовал себя огорошенным неожиданной встречей, и в то же время в глубине души мерзко шевельнулось чувство вины. Вины за разрушенную дружбу. Интересно, Юрген тогда очень переживал?
— Как ты тут поживаешь? — поинтересовался Унгемах.
— Отлично. Сейчас заправляю хутором отца. Ты же знаешь, я всегда хотел быть фермером. Построил новые помещения для откорма скота, так что доходы стали еще выше. Но это все чушь по сравнению с твоей карьерой. Старик, я видел твой матч в субботу вечером, смотрел по телевизору. Уж ты задал жару тому итальяшке! Класс!