Невинки в Ставрополь.
— О! Да мы знакомы! Вас зовут Анна. Прошу вас занять кресло, — предложил «маг», и девушка повиновалась.
— Снимите вашу чудесную шляпку и положите на стол. Расслабьтесь. Закройте глаза. Представьте, что вы весь день трудились в поле и лишь теперь можете отдохнуть, — продолжал вещать «кудесник», — вы утомлены. Руки и ноги отяжелели. Веки смыкаются. К вам приходит сон…
Выдавая подобные тирады, Вельдман ходил вокруг испытуемой, но она не засыпала. Время тянулось медленно. Прошло пять минут. Результат не изменился — девица бодрствовала, магнетизёр кружил над ней как коршун, а нетерпение зрителей росло. Через десять минут шёпот перерос в ропот, а через пятнадцать — послышались ехидные смешки. И вдруг голова Анны упала на грудь и веки сомкнулись.
Гипнотизатор обратился к зале:
— Как видите, Анна спит. Но это не простой сон. Она находится в состоянии полного тетаноса, то есть столбняка. — Вельдман поднял правую руку барышни и согнул в локте. Конечность застыла в этом положении. Затем он распрямил её, и она осталась вытянутой параллельно полу. Тоже самое он проделал и с левой. Гипнотизатор придавал рукам испытуемой любые произвольные положения, и они подчинялись ему, будто это были части деревянного манекена на шарнирах, не имеющих ни гибкости, ни чувствительности.
— Опустите руки, — велел он.
И девушка выполнила его приказание.
— Откройте глаза.
Анна повиновалась, но её взгляд выражал отсутствие сознания и был устремлён в пространство, словно она находилась в ином, ещё неведомом человечеству мире.
— Встаньте и пройдите в другую комнату.
Испытуемая вновь подчинилась воле своего повелителя.
— Где вы находитесь?
— В комнате.
— Это фруктовый сад. Вы видите деревья вокруг вас?
— Да.
— Вы любите яблоки?
— Люблю.
— Подойдите к дереву и сорвите самое спелое с этой высокой ветки.
Анна шагнула и, встав на носочки, сняла невидимый плод.
— К сожалению, яблоко гнилое. Выбросьте его в траву.
Она послушно бросила несуществующее яблоко на сцену.
— Хотите конфекту?
— Хочу.
Вельдман взял со стола редиску, продемонстрировал её зрителям и протянул барышне.
— Она шоколадная. Угощайтесь.
Девушка с удовольствием отведала «сласть».
— А это сахар, — показывая зрителям пачку соли, выговорил магнетизёр и, насыпав немного в чайную ложку, спросил: — Вы чай пьёте с сахаром?
— Да.
— Чая ещё нет, зато сахар уже принесли. Вы можете есть его прямо с ложки.
Анна взяла ложку с солью и принялась жевать. На её лице не появилось ни малейших признаков отвращения.
Экспериментатор налил из графина воды в стакан и протянул девушке.
— А вот и чай подоспел. Только пальцы не обожгите. Стакан горячий. Пейте аккуратно.
Девушка, перекладывая холодный стакан из руки в руку, дула на воду и, сделав два маленьких глотка, поставила его на стол.
— Горячо?
— Да, — проронила она чуть слышно.
— Попили чаю — вот и ладно. Сейчас вы вернётесь назад в первую комнату и сядете в кресло. Выполняйте.
Испытуемая молча прошла обратно и заняла прежнее место.
— Вы спокойны. И у вас нет ни малейших волнений. Вы полностью доверяете мне?
— Да.
— Вы доверяете зрителям?
— Да.
— Вы никого не боитесь?
— Нет.
— Отлично. Вы готовы и дальше выполнять мои приказания?
— Готова.
— По моей команде вы сочтёте вслух до десяти и заснёте. Пройдёт ровно четверть часа, и вы пробудитесь. Досчитаете до двадцати, заберёте со стола книгу и откроете её на тридцать первой странице. Вы прочитаете только первое четверостишье. Затем вы возьмёте грецкий орех, лежащий на столе, и, несмотря на моё сопротивление, положите его мне в левый боковой карман костюма. После этого я укажу вам на человека, которому вы должны будете улыбнуться, спросить, как у него дела, и объясниться ему в любви. Вам всё понятно?
— Да.
— Тогда выполняйте!
Анна, находясь в состоянии полузабытья, досчитала до десяти и заснула.
Зал взорвался аплодисментами, но девушка от этого шума не пошевелилась. Её подбородок всё так же покоился на груди, и веки были сомкнуты.
— Господа, я прошу кого-нибудь из зрителей выйти на сцену и подтвердить, что стакан абсолютно холодный.
— Позвольте мне! — послышался чей-то голос.
— Прошу!
Рядом с Вельдманом оказался молодой человек вполне интеллигентного вида.
— Представьтесь, пожалуйста.
— Николай Нижегородцев, студент, будущий врач.
— Прекрасно. Возьмите стакан… Он горячий?
— Абсолютно холодный.
— Благодарю вас! Вы можете вернуться на место.
Зал аплодировал.
Магнетизёр улыбнулся и, щёлкнув крышкой карманных часов, изрёк:
— Как вы слышали, уважаемая публика, я отвёл на сон барышне всего пятнадцать минут. И пока ей будут грезится заморские страны, мы с вами поиграем в одну интересную игру. Она называется «Загадка». Правила просты. На моём столе находятся несколько предметов: книга, колода карт, подсвечник со свечой, спички, свежий номер газеты «Северный Кавказ», стакан, ложка, тарелка и графин с водой. Сейчас в залу спустится мой ассистент и раздаст желающим листочки бумаги и карандаши. Вы можете также воспользоваться собственными записными книжками и карандашами. Укажите любое желание, связанное с предметами на моём столе (например, «положите ложку на тарелку, а затем поменяйте местами графин и подсвечник») и спрячьте записку в карман или сумочку. Я подойду к вам, внимательно посмотрю на вас, затем вернусь на сцену и выполню ваше желание. После этого я попрошу вас вынуть листок и зачитать текст вслух, чтобы не осталось никакого сомнения в том, что мои действия полностью соответствуют вашей воле. Тот, кто будет готов, пусть поднимет руку.
В рядах появился человек со стопкой бумаги для заметок и коробкой уже заточенных карандашей. Раздав желающим предметы для письма, он удалился.
Положив бумажный квадратик на подлокотник кресла, Клим вывел несколько предложений, сунул клочок бумаги в карман и поднял руку.
— А вот и первое задание, — радостно воскликнул Вельдман и спустился к Ардашеву.
Улыбнувшись, он возгласил на всю залу:
— Боже милостивый! И второй мой вчерашний попутчик тоже здесь! Итак, господин студент, соблаговолите посмотреть мне в глаза.
Клим воззрился на «мага».
— Ох, — вздохнул магнетизёр, — ну и взглядец у вас, как у палача… Но мне всё ясно.
Вельдман вернулся на сцену, взял в руки газету и принялся её просматривать. Затем, найдя нужное место, громко прочёл:
— Дважды хоронили не городе нашем в ещё никого… — экспериментатор покачал головой, оглядел студента с ног до головы, вздохнул и продолжил: — Происшествия. Второго дня были неожиданно прерваны похороны частнопрактикующего врача О. С. Целипоткина, погибшего, как считалось ранее, в результате несчастного случая — падения люстры. Труп доктора заметила горничная через закрытое окно кабинета и вызвала полицию. Не лишне будет добавить, что все окна и двери в доме были заперты. Ключ, вставленный изнутри в замочную скважину входной двери, был найден уже после того, как полицейский проник внутрь, выставив стекло. Между тем во время похорон неожиданно выяснилось, что доктор был убит в результате удара острым предметом в голову. По слухам, некий молодой господин, присутствующий на печальной церемонии, обнаружил в скобах кабинетных шпингалетов воск, что красноречиво указывало на остроумный способ покидания жилища преступником. По его мнению, злоумышленник, залепив воском кабинетные оконные шпингалеты, находящиеся в верхнем положении, выбрался наружу и затворил за собой окно. Учитывая, какие кошмарные жары пришли в Ставрополь, нетрудно догадаться, что воск вскоре расплавился и шпингалеты съехали вниз, затворив окно. Городской врач вновь осмотрел тело и выяснилось, что упавшая люстра не могла быть «убийцей», она являлась лишь молчаливым свидетелем преступления. Вдова назначила повторные похороны на завтра — 17 июля, в три часа пополудни. Никого ещё в нашем городе не хоронили дважды.
Вельдман оторвал взгляд от газеты и, обращаясь к Ардашеву, сказал:
— Мне кажется, что я почти полностью выполнил вашу просьбу, прочитав с конца только первое предложение, а не всю статью, поскольку мне не хотелось утомлять словесной абракадаброй уважаемую публику. Однако, дабы в этом удостовериться, извольте огласить весь текст вашей записки.
Клим выудил из кармана листок и зачитал:
— Найдите в газете сообщение об убийстве врача Целипоткина и прочтите его от конца к началу.
По рядам пронёсся гул. Зрители пришли в ажитацию. Послышалось «браво!», но чей-то мужской голос откуда-то сверху прогорланил: — «Шарлатан и плут!»
— Да-с, милсдарь, — усмехнулся гипнотизатор, обращаясь к Ардашеву. — Мне, как видите, не верят. Ну что ж, — во всеуслышание выговорил он. — Я заметил крикуна и попрошу его набраться смелости и подойти ко мне.
Взоры присутствующих обратились на галерею. Молодой человек, тощий, как подсолнух, с физиономией, напоминающей то ли беличью, то ли крысиную морду, щёлкал грецкие орехи и улыбался. Блондин, судя по всему, был несказанно рад всеобщему вниманию. Сбежав вниз, он в нерешительности остановился перед Вельдманом. Скулы незнакомца ещё двигались, пережёвывая ядра, и от этого шевелились его белые, непривычные на первый взгляд, тараканьи усы.
— Итак, сударь, вы прилюдно и совершенно безосновательно оскорбили меня. Я могу подать на вас в суд и вас подвергнут штрафу. Свидетелей у меня — полная зала. Ваше дело проигрышное. Но поскольку вы, как я полагаю, уверены в своей правоте, я предлагаю пойти иным путём. Вы примите участие в опыте и, если я угадаю ваши мысли, вы сейчас же попросите у меня прощения. Только прежде вы изложите эти мысли на бумаге. А чтобы ни у кого не было сомнений, передадите записку любому из зрителей. Например, вот этой почтенной даме, — указывая на старушку лет семидесяти, предложил магнетизёр.