Впрочем, крупным пушкам форта удалось поджечь с полдюжины малых кораблей. С них доносились вопли, в воде с неестественной стремительностью двигались силуэты, то и дело выскакивая на поверхность и швыряя люксин. В воздухе было полно птиц – без сомнения, «железных клювов».
Однако, оторвавшись от множества индивидуальных историй, разворачивавшихся перед его глазами, – погибающих людей, разгорающихся пожаров, невероятно удачных выстрелов, никогда не виданных им манипуляций с люксином, – Кип обнаружил, что Цветной Владыка по-прежнему даже не пытался оборонять центр. Ни одного корабля не направлялось от берега в ту сторону, чтобы укрепить защиту.
Помимо прочего, он чувствовал, как им овладевает буйство. Какого черта? Было все труднее мыслить стратегически. Кипу хотелось убивать, хотелось бегать, хотелось двигаться. Хотя они и так неслись на гораздо большей скорости, чем большинству людей доводилось испытывать за всю жизнь, сейчас ему этого было недостаточно. Он желал двигаться так же, но по собственному произволению, будучи сам себе хозяином.
«Как там сказала Каррис – если она не здесь?… Но ведь она здесь!»
– Погань плавает, – проговорил Гэвин. – Чаще всего!
Поняв, что это значило, Кип тут же увидел, что остальные сообразили это раньше него. Гэвин правил глиссер к середине пролива. Там, затерявшись среди артиллерийской перестрелки с обеих берегов, на волнах качалась дюжина гребных шлюпок – шлюпок, битком набитых извлекателями и выцветками Цветного Владыки.
– Разделяемся! – скомандовал Гэвин. – Перебейте их до того, как они успеют закончить!
«Закончить? Закончить что?»
Их глиссер разделился на составляющие части: шесть «морских колесниц» и центральный глиссер. Кип остался с Гэвином и Каррис, которые тут же взялись каждый за свою трубку. Кип одной рукой снял с себя под-красные очки и засунул их в чехол, но глиссер так болтало, что, не успев вытащить другую пару, чтобы подготовиться к схватке, он был вынужден схватиться обеими руками за поручень.
От треска мушкетов у Кипа звенело в ушах; воздух между «морскими колесницами» и шлюпками был заполнен шквалом люксина всех возможных цветов. Половина извлекателей в шлюпках, очевидно, находились там лишь для того, чтобы защищать остальных: Кип увидел, как вокруг каждой из лодок разворачиваются огромные щиты из зеленого люксина, гораздо более мощные, чем это считалось возможным для зеленых извлекателей. Они с легкостью поглощали и огонь, и люксин, и даже мушкетные пули. Те, кто не был занят щитами, тянули за толстые зеленые цепи, исчезавшие в глубине под шлюпками, – и прямо на глазах у Кипа там, внизу, что-то подалось. Сперва один извлекатель упал, когда натянутая цепь внезапно перестала сопротивляться его усилиям, а за ним все новые и новые.
«Морские колесницы» и глиссер подошли к шлюпкам вплотную.
В глубине под водой двигалось что-то огромное; Кип увидел, как какая-то спутанная, переплетенная масса с ужасной скоростью поднимается к поверхности.
…А потом морские воды вздыбились, взметнувшись в небо.
Глава 108
Глиссер с шипением разрезал воду в темноте. Тея держалась правой рукой за поручень, вцепившись в него мертвой хваткой, – лодка прыгала с волны на волну, летя на огромной скорости. Напряжение было таким сильным, что Тея на несколько минут словно бы ослепла, не в состоянии расслабить глаза до нужной степени, чтобы выйти на диапазон под-красного и парилла. Порой чувство ужаса помогало расширить зрачки, но просто парализующего беспокойства, очевидно, было недостаточно.
Оглядевшись вокруг, Тея увидела, что немало других гвардейцев тоже вцепились в поручни до белизны в костяшках; на многих лицах было суровое, сосредоточенное выражение. Однако немало было и таких, которые радостно улыбались, – одни радовались потрясающей скорости и ветру, свистевшему в ушах, другие, без сомнения, предвкушали, как проверят в бою полученные ими навыки. Как и обещал инструктор Фиск, большинство призывников остались с флотилией, но в последний момент командующий Железный Кулак решил, что таланты Теи могут им пригодиться.
Итак, сейчас ей предстояло показать, на что она способна, – а она была не готова! Не готова, хоть ты режь ее!
Впрочем, постепенно ей все же удалось немного расслабиться. Она поймала себя на том, что второй рукой комкает рубашку на своей груди, сжимая висящий на шее флакон – Тея так от него и не избавилась. Она будет его носить до тех пор, пока ее бумаги не будут подписаны и внесены в реестр и у нее в руках не окажутся стержни с деньгами. Ей почему-то все время казалось, будто все это может быть в последний момент у нее отобрано. Она чем-нибудь опозорит себя, и Черная гвардия передумает ее принимать…
Тея разжала кулак и отпустила цепочку.
Смотреть было практически не на что, не считая волн в туманной дымке и скалистого обрыва, постепенно выраставшего впереди. Сегодня многим предстояло умереть, и Тея не могла отвязаться от предчувствия, что будет одной из них.
Они шли прямо на Руский Нос. Скала имела пятьсот шагов в высоту, и с этой стороны на ее вершину вели лишь узкие козьи тропки, выбитые в голом камне. Наверняка эти подступы охраняются, и одного-единственного возгласа часового будет достаточно, чтобы обречь на провал все их предприятие.
Однако командующий, по-видимому, в точности знал, что делает. Он направил глиссер к северу и подошел вплотную к берегу, а затем повернул обратно на юг, двигаясь в нескольких шагах от прибрежных утесов. В конце концов они высадились на плоскую скалу. Железный Кулак присел на корточки, остальные собрались вокруг.
– Тут за углом, в двухстах шагах отсюда, есть пристань. Она наверняка охраняется. Я подведу нас к точке в сорока шагах от нее. Тлатиг, Тугертент, Каблук, вы у нас лучше всех управляетесь с луком, так что натягивайте тетиву.
Двое лучниц и гвардеец немедленно повиновались. Командующий продолжал:
– Вы взберетесь на скалу и будете вести стрельбу оттуда. Тея, ты ведь сможешь с сорока шагов понять, есть ли у стражников кольчуги под верхней одеждой?
Та кивнула:
– Могу. Только у меня сейчас недостаточно парилла, чтобы…
– Тебе к ней.
Он указал ей на одну из гвардеек и продолжил отдавать приказы. Гвардейка достала крошечный белый магический факел и знаком показала, чтобы Тея села, скрестив ноги, на палубу покачивающегося глиссера, после чего накрыла ее голову несколькими плащами.
– Он будет гореть десять секунд, – предупредила женщина. – Если тебе не хватит и понадобится второй, дай мне знать.
Казалось странным надевать темные очки, чтобы потом зажечь магический факел, однако из своих коротких уроков у магистра Мартаэнс Тея успела усвоить, что нельзя смотреть на магический факел прямо, не рискуя ослепнуть. Поэтому она надела очки, нагнулась вперед и зажгла факел. Он вспыхнул ослепительно-белым пламенем. Девушке хватило нескольких секунд, чтобы без труда наполниться париллом, после чего пришлось подождать, пока огонь догорит. Тея знала, что каждый из таких факелов стоит целое состояние, и пожалела, что потратила его. Если бы она просто расслабилась, то даже ночью смогла бы набрать парилла за несколько минут.
А потом она подумала о том, что сейчас от этого крошечного факела зависят жизни пятнадцати человек и дело не терпит промедления. Так что, возможно, это было все же не зря.
Магический факел догорел, и Тея вынырнула из-под плащей. Хотя она и смотрела на ослепительно-белое магниевое пламя не напрямую, оказалось, что на какое-то время она совершенно ослепла. Можно было попробовать заставить глаза расслабиться; с другой стороны, преодолевать защитные реакции тела – не всегда наилучший выход. Черные гвардейцы достали обернутые шерстью весла и медленно подгребали, толкая глиссер вперед. Наконец они добрались до скалистого выступа, очевидно, служившего защитой с моря для скрытого за ним причала. Даже в это тихое утро волнение было достаточно сильное, чтобы гвардейцам с трудом удавалось удерживать лодку на месте. Хвататься за скальные выступы тоже оказалось непросто, так что, учитывая волны, Тее пришлось воспользоваться помощью гвардейцев, чтобы взобраться на вершину скалы. Обе лучницы были довольно высокими, и даже Каблук, получивший свое прозвище из-за того, что носил обувь на каблуке, чтобы компенсировать свой небольшой рост, был выше нее. Все трое ловко вскарабкались на скалу вслед за Теей.
Она поползла вперед к гребню скалы – и внезапно, будучи предупреждена лишь едва слышным хрустом кожаной подошвы по гравию, обнаружила, что смотрит на чей-то сапог, находящийся на расстоянии ладони от ее носа. Носитель сапога, вышедший из-за выступа скалы, с удивлением воззрился на нее. Он был так изумлен, обнаружив перед собой маленькую девочку, что даже не закричал.
– Эй, что ты здесь… – начал он.
Его голова дернулась назад; из глазницы торчала стрела. Тлатиг рыбкой нырнула под падающего стражника и успела подхватить сбитый с его головы шлем прежде, чем тот успел загреметь о камни. Умирающий упал поперек ее распростертой фигуры, смягчившей и заглушившей шум от его падения.
Осторожно стащив с лучницы судорожно подергивающееся тело, Каблук перевернул его лицом вниз, достал кинжал и вонзил в шею у основания черепа. Подергивание мгновенно прекратилось. Обратив на Тею бесстрастный взгляд, он жестом приказал ей продолжать. Все еще не оправившись от потрясения, девушка вернулась к прежнему месту и поглядела в южном направлении. На причале стояли трое солдат, переговариваясь и любуясь разгорающимся рассветом. У всех троих были луки, но с ненатянутыми тетивами; по всей видимости, они не ожидали, что на них могут напасть без предупреждения.
«Они уже мертвы и даже не знают об этом».
Причал имел в длину не больше пятнадцати шагов, к нему были привязаны две маленькие гребные шлюпки, которые покачивались на волнах, поскрипывая и стукаясь о деревянный край.
Выстрелив в ту сторону луч парилла, Тея сразу поняла, что все трое облачены в полные кольчужные доспехи, не считая шлемов. Вряд ли от нее здесь будет много проку.