Я пока поднял из уже принесенной корзины два ремня, связал их и заменил свой пояс, следующие ремни я пустил на бинтование кистей. Причем сделал это сам, отказавшись от помощи своих. Руки я раньше много бинтовал и понимаю в этом деле хорошо. Только забинтовал кисти и продолжил разминку, как нарисовался Крос, тихонько сообщил, что ставки шесть против одного — не на меня, но деньги он поставил.
Сказал, что Сохатый уж очень удивленно смотрел и не хотел ставку принимать. Добавил, что Купец опять выставил мешок денег за своего бойца.
Это самая хорошая новость за последнюю пару дней. После новости, что все Крысы перебиты.
Ну, еще сколько денег я заработал в Гильдии. И сколько еще получу за трофеи.
Ладно, это лучшая новость за сегодняшний вечер. Хотя обещание красотки-певицы поинтереснее будет, гораздо заманчивее в личном плане.
Подумал я, что теперь ставки уже пять к одному, это еще лучше, и посерьезнел. От исхода боя теперь зависит очень много в личном плане, но большие деньги на кону тоже радуют.
Еще успел подумать, куда меня приведет эта внезапная стычка.
Сохатый объявил о начале боя, вызвал нас в центр и сразу свистнул. Я приподнял руки и занял середину площадки. Охранник не торопится, не кинулся в бой сразу, как я опасался. Тоже легким шагом ходит и красуется перед публикой, немного раскачивая корпус, пытаясь вызвать меня на атаку ложными ударами. Смотрится все достаточно неплохо, если рассчитывать на непритязательного зрителя.
Я оказался довольно притязательным, поэтому заметил, что удары у противника идут с хоть и легким, но размахом, плечи гуляют влево-вправо, накапливая энергию для удара. Бить без замаха, просто бросая руку расслабленно, здесь еще не умеют даже такие опытные бойцы. Я принял его игру и тоже начал поддавливать, пытаясь спровоцировать охранника.
Зрители напряженно следят за нашими маневрами и уже собираются шуметь, призывая начать типичный мордобой и обмениваться плюхами. Во время занятий боксом в лицее я не был нокаутером или панчером. Но вот потом, уже не на ринге, все стычки заканчивал всегда двумя-тремя ударами. Тренированный когда-то голый кулак сносил качков и тхэквондистов, каратистов и рукопашников, ведь обычно после пары тяжелых пропущенных ударов у всех пропадает желание биться до конца. И ноги уже плохо слушаются с руками, а в голове сильно шумит.
А теперь мне очень хочется испытать еще раз, насколько сильнее я стал после Храма. Это важно, чтобы понять, стоит ли снова обязательно посещать его для повышения своего уровня.
Старший не выдержал и первым начал атаку, попробовал показать удар в печень и перехватить в голову, однако я легко опередил его незатейливый маневр и разбил атаку хлестким ударом слева. Мужика аж качнуло, настолько сильно я приложился к скуле, которая сразу покраснела. Кулак мой тоже подал сигнал тревоги, сигнализируя, что не выдержит такие частые плюхи, поэтому силу ударов придется уменьшить.
Теперь он, как опытный человек, не понимает, что делать со мной. Удара он явно не видел и уже догадался, что столкнулся с новым способом ведения боя, без могучих замахов и зубодробильных ударов. Координация сразу разладилась, глаза больше не играют. Теперь у него остается шанс только устроить навал и так добраться до моей головы.
Но вот решиться на это Старший охранников пока не может, тяжелое попадание в голову не прошло просто так, уверенность куда-то подевалась, и руки не такие послушные стали.
Отметил я, что силенок в руках явно прибавилось и с помощью ног ушел от резкой атаки. Я хорошо разогрелся и стал попадать в ритм движений. Уйдя от сильных, хорошо видимых ударов, я разорвал дистанцию и встретил остановившегося противника хорошим ударом в нос. Дальше принялся избивать соперника одиночными: сначала добил нос, потом снес бровь, потом досталось и зубам.
Слава богу, что ремни на руках защищают от контакта с зубами. Удары болезненны и красноречивы для лица, но в челюсть или в висок я не мечу, так как быстро бой заканчивать не хочу. Ведь именно об этом просила певица, а мне теперь нетрудно угодить ей.
Сопернику надоело получать одному, решив наверстать пропущенное, а может и просто от отчаяния, он включил мельницу и бросился на меня, размахивая кулаками. Пришлось отскочить вправо и отвесить по уху, не жалея. Старшего опять качнуло, он на автомате развернулся ко мне, протягивая вперед руки, и тут я на скачке тяжелым крюком слева ударил его по челюсти сбоку. В шуме толпы я услышал легкий хруст.
Как здесь, интересно, лечат перелом челюсти? Тоже шины накладывают или как заживет, так заживет? Охранник остается еще на ногах, пытаясь прийти в себя, кровь уже залила ему глаза, и я сильно сомневаюсь, что он видит меня отчетливо. Я дал ему прийти в себя. Сам нашел взглядом красивое платье, потом лицо, полное торжества.
Да, суровый век — суровые сердца, видно он смертельно ее обидел когда-то. Народ орет, требуя закончить избиение. Я, подойдя стремительно к еще пошатывающемуся противнику, поднырнул под его беспомощно вытянутые вперед руки с мощным ударом в челюсть и отправил его на землю. Нокаут оказался глубокий: лежа, он еще двигает ногами.
Сохатый свистнул и поднял мою руку с удовольствием, как мне показалось. Все же я постоял за Гильдию, не зря опытные Альс с Кронком выдали мне авансом звание Ученика. Они то в людях разбираются.
Триумф теперь полный, меня обнимают, хлопают по плечам и только злобные взгляды Купцов явственно диссонируют с общим восторгом. Кроме потери солидной суммы денег, они потеряли на время Главного над охраной и не смогли меня наказать. По взглядам я понял, что приобрел настоящих недоброжелателей и теперь нескоро смогу расслабиться.
Но, черт возьми, оно того стоило! Готов повторить еще пару раз.
Меня почти на руках донесли до стола, соседний уже опустел. Понятно, что смотреть на наши довольные лица у охраны обоза желание пропало, поэтому они сразу ретировались.
Крос с Охотниками разбираются с Сохатым и считают деньги. Парни шумно празднуют историческую победу, пиво снова полилось рекой. Я поискал глазами певицу, но она пока стоит на крыльце и смотрит, как приводят в чувство Старшего, зовут его, оказывается, Редкен. Вскоре его унесли, точнее увели, придерживая за плечи. Первую помощь уже оказали, все лицо в крови, которая проступает через тряпицы.
Я любуюсь фигурой девушки, в свете факелов она опять кажется очень красивой и желанной. Я снова почувствовал, как тяжелеет в паху. И чтобы сразу не кончить, подошел к столу, за которым ведутся подсчеты, попробовал вникнуть в то, как тут на ставках считают выигрыш.
— О, Ольг, поможешь нам, денег много, что-то тупим, никак не сходится, — обрадовался Крос.
Один из Охотников подвинулся и с облегчением вернулся за стол, второй, Драгер, с интересом посмотрел на меня и тоже отодвинулся. Сохатый не возражает, мол, давай — попробуй посчитать.
— Смотри, ставки мы посчитали, на тебя поставили примерно десять данов, против — около шестидесяти, вот так и вышло — шесть к одному, потом я добавил еще тридцать данов за тебя, а Купцы ровно сотню, вон они в мешочке так и лежат.
— То есть сто шестьдесят против сорока — отличная получилась ставка, поздравляю хозяина трактира за такую хорошую игру, — посчитал я. — Известный всем крутой боец против темной лошадки. Так серьезные дела и делаются, — похвалил я организацию боев.
Сохатый довольно улыбнулся:
— Да, здорово получилось, теперь придется постоянно бои устраивать. Народ скоро помещаться не будет в трактире. Пора расширять зал, да и пиво завозить не успеваем, пора еще бочки в заказ ставить. Прислугу нанимать на выходные дни придется, девки мои сегодня едва справились, — похвастал удачным вечером он.
И мы вернулись к подсчетам. Крос дальше вводит меня в курс местных правил:
— Восьмая часть от суммы ставок — трактиру, восьмая часть — победителю, то есть тебе, и теперь нужно поделить остаток на вложенные даны победивших. Ты можешь? — спросил он меня.
— Попробую. Так, двадцать пять — трактиру, двадцать пять — мне. Остается сто пятьдесят данов и отнимаем сорок победивших, сто десять данов против сорока данов, поставленных на меня. Получается два с тремя четвертями на каждый поставленный.
— То есть примерно так, мне — двадцать пять как победителю, тридцать — поставленные, и восемьдесят два с половиной — выигранные, итого — сто тридцать семь с половиной данов. Трактиру — двадцать пять данов, тем, кто ставил на меня — их десять данов и премию — двадцать семь с половиной данов.
Да, неплохо я подзаработал, вовремя попался на глаза Редкену. И карму улучшил, и ночью любви пахнет. Назревавший вопрос с Купцами решил, ну или все усугубил — жизнь потом покажет.
Тут мне следующая мысль в голову пришла: я на стоянке и в караване заработал очень хорошо. Так ведь не все и получил пока, еще и в городе ожидается поступление. А вот у парней с денежкой не так блестяще, особенно у Носильщиков.
Хотя, чего это я?
Даже они получили по сорок данов каждый сверху за найденное золото. Сохатый пока занят проверкой моих подсчетов и не сразу отреагировал на вопрос:
— Уважаемый, сколько за наш стол причитается? За все?
Но вопрос не пропустил, быстро смотался к стойке и принес несколько кусков бересты с едва видимыми и только ему понятными записями. Уткнулся в них, поводил губами, подвел под каждый итог и выдал:
— Выпили и наели: за пиво — четыреста тридцать грольшей, за еду — шестьсот тридцать грольшей, итого — тысяча шестьдесят грольшей, то есть сто тридцать с небольшим данов. Как Гильдейским, скину пару десятков данов.
— Отлично, — поразился я несоответствию своего заработка за бой и тому, на сколько наели и напили девять здоровых мужиков за шесть часов.
Всего-то два золотых, даже меньше будет со скидкой. Правда, это две месячные платы простому рабочему здесь, так что не так уж и дешево. Но мясо здесь дорогое, одни корнеплоды были бы гораздо дешевле.
Повезло мне с Купцами, кучу денег поставили на своего проверенного бойца, почти полтора золотых тайлера. Как бы отнять не решили попозже, готовые к такому делу люди у них при себе имеются.