Впрочем, это могло работать и самовнушение. Очень уж он завел себя перед поездкой. Надо ведь было и Юрашку убедить, чтобы остался, не ехал с ними. А как убеждать, если не ужасами да страшилками?
Само собой вспомнилась история злосчастной Мологи. Генка неожиданно представил себе того аквалангиста-бедолагу, что первым наткнется на утонувший город. С улицами, лишенными солнца, с погруженными на глубину церквушками и домами. Да-а… Пожалуй, это будет пострашнее полигона.
— Ты вроде про холмы что-то говорил? — вырвал его из задумчивости Валера.
— Что? Какие холмы? — Генка не сразу сообразил, о чем говорит его спутник.
— Да про здешние, — Валера рассеянно поскреб макушку. — Знаешь что! Залезай-ка ты, братец, мне на плечи и как следует осмотрись. По-моему, мы их прошли.
Понятливо кивнув, Генка скоренько взобрался Валере на плечи. Точно филин завертел головой.
— Ну? Что видно? Где они там?
— Вижу! — крикнул подросток. — Совсем близко.
— Где?
Гена вскинул руку, указывая направление.
— Ага… Так мне почему-то и подумалось… — загадочным тоном изрек Валера. Опустив Генку на землю, добавил: — А теперь погляди на этот тополек. Смекаешь, куда он рвется? А точнее — откуда?
Подросток обернулся, и глаза его округлились. Ему враз стало ясно, что ветви тополя тянутся в противоположную от загадочного холма сторону. Само по себе это еще ничего не значило, но пареньку вновь стало неуютно.
На этот раз первым вперед устремился Валера. Сминая траву, он сбивал лопатой встречный чертополох, безжалостно срубал головы звероподобным цветам-орхидеям. Шагать за ним было неизмеримо легче, однако что-то у Генки произошло с ногами и руками. Колени сами собой подкашивались, волнами накатывала непрошеная слабость. Подросток понимал, что это обыкновенный страх, однако ничего не мог с собой поделать.
А несколько минут спустя они стояли уже возле холма.
— Вроде обычная трава… — Генка уцепился за ствол чертополоха, попытался вскарабкаться наверх, но сорвался.
— Крутой склон… — пожаловался он. — Таких в степи не бывает. Разве что насыпные курганы.
— Верно, — спокойно подтвердил Валера. — Только откуда на территории военной части курганы?
— Значит, это не курган, логично?
Они одновременно посмотрели друг на друга, и лопата Валеры с силой вонзилась в грунт. Бывший сержант копнул еще раз и еще, — в глубине отчетливо захрустело.
— Слышал? — Валера с азартом заработал лопатой. Сомнений не оставалось, металл бил во что-то твердое.
— Камень? — предположил Генка.
— Железобетон, — Валера энергично расширял ямку. — Так и есть, гляди!
Но Гена и сам уже видел серую ноздреватую поверхность. В самом деле, бетон. Вон и неровные царапины от лопаты.
— Неужели бункер? — предположил он.
— Вроде того. Или склад. Причем — не самый старый.
— Откуда ты знаешь?
— Бетон больно плохонький — от лопаты крошится. В брежневские времена только такой и клали. Колупни любой дом — сплошь песок вместо цемента.
— Значит, что? Будем пробивать ход?
— Смеешься? А если там арматура? Да толщина не менее метра?
— Тогда, может, сверху попробовать?
— Там то же самое, не сомневайся.
— Как же мы попадем внутрь?
Валера задумчиво огладил черенок лопаты.
— А думаешь, стоит? Внутрь соваться?
Генка пожал плечами.
— Ну… Зачем-то ведь мы пришли сюда.
— Это да, дурная голова всегда ногам покоя не дает, — Валера осмотрелся. — Ладно, стой здесь, а я на разведку сгоняю. Обойду эту горушку стороной, может, что высмотрю.
Чуть согнувшись, он метнулся вдоль склона. Точь-в-точь партизан, просочившийся из времен Второй мировой. Впрочем, Валера и был партизаном, — правда, воевал лет на сорок позднее Второй мировой — в составе сороковой армии, но война-то была тоже кровавой. Между прочим, и лет ему сейчас было немногим за сорок, — Генка даже мысленно ахнул: три раза по сорок — что бы это значило? Или обычное совпадение?
Он подобрал прутик, склонившись, начал расковыривать выкопанную Валерой ямку. Сейчас его интересовал даже не бетон, а наличие в земле насекомых. Ведь должен здесь кто-то обитать! Червяки, букашки, личинки… Что, елки зеленые, могло их всех распугать?
Довести свои исследования до конца он не успел. Коротко прошуршала трава, и, шумно дыша, из зарослей вынырнул Валера. Но уже не слева, а справа.
— Кругом обежал, — доложил он. — Давай-ка, боец, ноги в руки и за мной!
— Что-нибудь нашел?
— Сам увидишь…
Гена не рассуждал и не перечил. Здесь, в аномальной зоне — без пяти минут сталкерской и, без сомнения, опасной — он покорно принимал лидерство Валеры. Пусть недолго — всего на несколько часов, но разумнее было смириться с законами военного времени. Припустив за Валерой бегом, Гена невольно сравнил лопату в руках взрослого друга с настоящим оружием. Ему и самому захотелось сжимать в руках нечто подобное.
— Все, боец, тормози! Мы на месте…
Они остановились перед колючим завалом.
— Видал? Маскировка — и не самая удачная.
— Маскировка?
— Ага. Накидали свеженьких веточек и смылись. Только листва высохла, и все сразу стало видно, — Валера с хрустом вытянул из завала пару кустистых стволиков, крякнув, отбросил в сторону. — Давай, боец, помогай…
Вдвоем они быстро освободили проход от ветвей, и Гена, наконец-то, рассмотрел взломанную металлическую дверь.
— Ого! До нас здесь уже кто-то побывал.
— Точно… — Валера потрогал искореженную преграду. — И сдается мне, не просто ломиками работали, — рвали взрывчаткой.
— Может, хитники?
— Сомневаюсь… Не ты ведь один такой умный — про холмы многие могли догадаться. Вот и решили пошарить, — Валера осторожно отворил тяжелую дверь, на глаз оценил ее толщину. — Да-a, крепкая была пробочка! Оно и к лучшему, что мы здесь не первые. Нам бы такую дверочку вовек не отомкнуть.
Не дожидаясь команды, Гена скинул рюкзак и достал фонари с рациями.
— Ну, рации нам, может, и не понадобятся, — пробормотал Валера, — а вот фонари в самый раз.
Проникнув в узкий коридорчик, они неспешно двинулись вперед.
— Тут лампы были, теперь пусто, — Валера посветил вверх, где через равные промежутки красовались собачьи намордники светильников. — А вот и еще одна дверь.
— Вижу!
Очередную преграду предшественники Гены с Валерой также взломали с помощью взрывчатки. Металлическая плита толщиной в человеческий палец со скрипом отошла в сторону, открывая черный зев.
— Взгляни-ка сначала на счетчик, — посоветовал Валера, — мало ли что.
Гена послушно достал прибор, пощелкал кнопками.
— Да нет, все то же самое.
— Значит, ныряем вглубь… — Валера первый перешагнул порожек.
Слыша удары собственного сердца, Гена последовал за ним. Он был готов ко всему — к задушенным стонам подземных мертвецов, к шелесту крыльев летучих мышей, к каким-нибудь неожиданным находкам, однако никакие сюрпризы им не встретились. Сначала они миновали небольшое помещение со сломанным столом и обветшалым стеллажом, потом угодили в просторный зал, потолок которого свет фонарей выхватывал лишь метрах в шести-семи от пола. Тут и там валялись обломки деревянных ящиков, клочья стекловаты, куски рубероида. В дальнем углу, судя по следам, явно разводили костерок — вероятно, господа хитники грелись у огня, может, даже ночевали.
— Вот, собственно, и все, — хмыкнул Валера. — Был склад — да весь вышел. Один только запашок и остался, чувствуешь?
Генка чувствовал. Более того, к стылым ароматам затхлости добавлялось и нечто иное — довольно неприятное, с химическим горьковатым привкусом.
— В общем, можно смело уходить, — продолжал Валера. — Если что здесь и оставалось, увезли до нас.
— Не похоже, — помотал головой Генка.
— Почему так думаешь?
— Если бы увезли, осталась бы тропа или дорога.
Валера, нахмурившись, покачал головой.
— Не обязательно. Если это было давно — скажем, два или три года назад, любая тропа могла зарасти.
Гена припомнил буйное разнотравье полигона и нехотя кивнул.
— И все-таки интересно, что же здесь такое хранилось?
— А мне и знать не хочется, — Валера прошелся по гулкому помещению, фонарем осветил темные стены. Крошево хрустело у него под ногами, эхо от голоса толкалось от высокого потолка, вызывало легкое головокружение. — Видишь ли, боец, если люди запирают что-то под замок, значит, всем прочим видеть это «что-то» совсем не обязательно. Хотя, полагаю, хитникам здесь ничего не обломилось, все ценное увезли сами военные…
— Смотри-ка! Они и вниз пытались пробиваться. — Генка посветил на раскуроченный ломами пол. — Видишь, следы? Кругом ровно, а здесь цемент. Слушай, а ведь здесь и пола раньше не было. С чего бы такие следы?
— Следы как следы. Скорее всего, ребятки приехали, рванули одну дверь, вторую, а тут — дуля с маком. Обидно? Конечно, обидно. Вот и давай долбить в стены да в пол.
— Чего ж тогда деревья так странно растут?
— А ты уверен, что нам надо это знать?
— Кому же не знать, как не нам! Всем тем, кто живет здесь! — Генка пяткой притопнул по изрытому полу. Под ногой отчетливо хрустнуло. — Слышал?
— Что там еще?
Гена притопнул сильнее, и ему почудилось, что пол чуть дрогнул.
— Какое-то оно все тут непрочное…
— Я же говорю — сплошной песок. Хорошо, землетрясения нас щадят, а то посыпались бы домики… Эй, прыгать-то зачем?
А Гена и впрямь подпрыгнул. Ноги слаженно ударили в пол, треснуло громче, и, вдруг, на глазах подростка по темному бетонному полу пробежала змеистая трещина.
— Осторожно! — Валера первым почуял неладное, звериным прыжком отпрянул к стене. — Ко мне давай! Мухой!
— Вот это да… — Гена не договорил. Трещина стремительно расширилась, а пространство перед глазами качнулось. Подросток ринулся было к Валере, но пол накренился, больно ударил по коленям. А в следующую секунду Гена полетел вниз — вместе с треснувшей плитой, с ворохом пыли и истлевшими обломками.