Вскрикнув, я попыталась вырваться, но потерпела неудачу. Отпускать меня он явно не собирался.
Обиднее всего, что я его даже не привлекала физически. Явно хотел полакомиться тем, что по какой-то причине вызывало такой жгучий интерес господина. Да и кто бы его упрекнул в чем-то? Я служанка. И если кому-то из благородных вассалов лерта вздумается позабавиться со мной, то от него не убудет. Кусок мяса. Я всего лишь кусок мяса для них.
Из глаз брызнули слезы досады.
Разорвав мое платье сверху, рыжий некоторое время осматривал мою небольшую грудь, потом расхохотался.
– Да, странный у Гайдела вкус!.. Или тут у тебя нечто особенное?
И он с гаденькой улыбочкой задрал мою юбку, а потом оттеснил к столу. Подхватив за ягодицы, посадил на него и навис сверху, бегло оглядывая открывшееся его цепкому взору. От стыда я губу закусила, а в следующий момент нахлынула такая злость, что я совсем утратила благоразумие. Завопила так, словно меня режут.
Ну и пусть это только разозлит лертина, а на помощь мне никто и не подумает прийти. Не могу больше просто молчать! Это слишком… унизительно и мерзко… То, что меня могут поиметь все кому не лень!
– Заткнись! – прошипел он и ударил по щеке. Да так сильно, что голова резко откинулась набок.
Я ощутила соленый вкус во рту от прокушенного языка. Кричать больше не осмеливалась, глотая бессильные слезы.
Рыжий уже извлекал из штанов все же возбудившееся орудие и собирался направить в меня, когда дверь с шумом распахнулась. С порога послышалось какое-то рычание. Даже у меня кровь застыла в жилах, пусть даже дикий зверь в этот момент мне не показался бы таким страшным, как это рыжее чудовище. Лертин же замер, во взгляде отразился страх. Он отпрянул от меня, и теперь я смогла увидеть того, кто помешал его развлечениям.
Лерт Гайдел! Его лицо потемнело так, что на этом фоне шрам полыхнул алым. Зубы обнажены в зверином оскале, глаза полыхают дикой неудержимой ненавистью. В несколько прыжков он оказался рядом с лепечущим что-то лертином, а потом просто схватил его за шею и сдавил, отрывая от пола.
Я услышала жуткий хрип, глаза рыжего вылезали из орбит, с ужасом глядя на господина.
Не знаю, что заставило меня вмешаться. Этот человек хотел причинить мне зло, но позволить ему умереть вот так я не могла. Из-за меня… Все внутри перевернулось от осознания того, что я принесу в этот мир смерть. Этого я хотела меньше всего на свете.
Спрыгнув со стола и оправив юбку, я бросилась к лерту.
– Нет, пожалуйста! Не надо!
Мое прикосновение к его руке оказало мгновенный эффект. Он дернулся, словно тело ударом молнии пронзило. Потом постепенно лицо стало светлеть. Я продолжала сжимать его руку, вся дрожа. Даже зубы стучали от нервного напряжения. Руки Гайдела медленно разжались, и рыжий кулем повалился на пол. Надрывно кашляя и потирая горло, он стал отползать к двери, глядя на лерта с умоляющим виноватым выражением.
– Если ты хоть раз еще посмеешь, – прошипел ему вслед лерт, – даже взглянуть в ее сторону…
– Простите, лерт, бес попутал… – бормотал рыжий, явно стремясь поскорее достигнуть порога комнаты. Потом вскочил на ноги и остаток пути проделал уже бегом.
Хлопнула дверь, оставляя меня наедине с тем, кого я боялась не меньше, чем лертина. Невольно отступила, прикрывая руками порванное на груди платье. Гайдел не пытался меня коснуться, смотрел с какой-то звериной тоской. Будто безумно хотел это сделать, но почему-то не решался.
– Этого больше не повторится, – наконец, глухо сказал он. – Никто из них больше тебя не коснется.
У меня так и вертелось на языке, что его прикосновения мне не менее неприятны, но я благоразумно промолчала. Он же мотнул головой и сказал уже не таким напряженным тоном:
– Я не хочу, чтобы тебя нагружали работой. Скажу экономке, чтобы приготовила тебе нормальную комнату и позаботилась о приличной одежде. Хочу, чтобы тебе было хорошо здесь.
– Меня все устраивает, – пискнула я, прекрасно понимая, с чего вдруг такая милость.
Судя по всему, меня тут планируют разместить надолго. И интерес он ко мне вовсе не потерял вопреки моим надеждам.
– Это не обсуждается, – отчеканил он.
Сейчас его лицо вновь напоминало привычную суровую маску.
Он приблизился так неожиданно, что я даже отпрянуть не успела. Схватил мои руки и развернул ладонями к себе. Некоторое время просто смотрел, потом пробормотал:
– У тебя нежная кожа. Ты явно не приучена к тяжелому труду. Ты из благородных?
Я замотала головой.
– Не хочешь говорить? – воспринял он это по-своему. – Интересно, что же заставило тебя сбежать из родного дома… Надеюсь, когда-нибудь ты мне все расскажешь.
«Это вряд ли», – подумала я, но удержала и эти мысли при себе.
– Не знаю, почему ты вызываешь у меня такие сильные чувства, – заговорил он. Обращался словно ко мне, но я осознавала, что на самом деле скорее размышляет вслух. – Я пытался бороться с этим…
– Просто отпустите меня, – дрожащим голосом предложила я. – И все закончится.
В его глазах вспыхнул огонь, и он резко обхватил меня за шею, как еще недавно рыжего.
– Мне проще убить тебя!
Он отпустил, и я в ошеломлении застыла, обхватив рукой саднящее горло.
– Ты останешься здесь, – уже спокойным и холодным тоном проговорил лерт. – О тебе будут заботиться, как о благородной леди. У тебя будет все, что пожелаешь. Со временем ты привыкнешь… ко мне.
– А если нет? – со злостью крикнула я, понимая, насколько непреодолимой становится эта клетка, отделяющая меня от Майлина.
– У тебя не будет выбора.
С этими словами Гайдел вышел, оставив меня бессильно скрежетать зубами.
Экономка болтала без умолка, устраивая меня в новых покоях, разительно отличающихся от прежней комнатки. Просторное светлое помещение с высокими окнами и даже гобеленами на стенах. Большая кровать под балдахином, шкаф для одежды, зеркало в полный рост и еще одно, встроенное в туалетный столик, а также много других вещей. В рекордные сроки госпоже Тармин удалось раздобыть для меня новую одежду, больше подходящую благородной леди, чем простолюдинке.
– Вот видишь, девица, как я была права! Удовлетворила хозяина и теперь будешь как сыр в масле кататься! Хотя до сих пор не понимаю, что он нашел в тебе. Худенькая, как тростиночка. Того и гляди переломишься. Но ничего, это мы поправим. На хороших харчах скоро округлишься.
Ко мне даже приставили личную служанку, которая помогла переодеться в новое платье. Я видела, как они с экономкой переглянулись, пока я хмуро смотрела на себя в зеркало. Даже красивое платье не сотворило чуда. Моя крохотная грудь в декольте выглядела просто жалкой. Платье ушивать пришлось, чтобы оно не болталось на мне, как на вешалке. Темные волосы, собранные в высокую прическу, теперь не скрывали тоненькой шейки, словно еле удерживающейся на плечах.
– Может, в декольте тряпок напихать? – предложила моя горничная.
– А толку? – вздохнула экономка. – Ну да ладно. Лерт видел, что брал.
Внутренне я возмутилась тому, что они говорят обо мне так, словно меня здесь и нет. Но понимала, что плохого женщины не желают, искренне хотят помочь. Только вот в подобной помощи я не нуждалась. Мне ни к чему казаться привлекательной для этого человека. Он вызывал во мне лишь страх и отвращение.
Поскорей бы утратил интерес!
А вечером пришлось выдержать новое унижение. Лерт Гайдел передал через горничную, что хочет видеть меня в трапезной.
То есть теперь я должна буду есть в компании благородных.
И от этой мысли тут же пропал всякий аппетит.
Не думаю, что они придут в восторг от такого поворота. Безродная оборванка, которую лерт притащил из-за какой-то блажи в свой дом, станет делить стол с теми, кто считает себя пупом земли.
Мелькнула малодушная мысль остаться в комнате и проигнорировать повеление хозяина. Но тут же поняла, что с него станется просто силой меня притащить в трапезную.
Все равно будет так, как хочет он. Лерт ясно дал это понять.
И стараясь держать плечи прямо, а подбородок высоко вздернутым, я вышла из своей комнаты.
Мое появление на пороге трапезного зала встретили глухим враждебным молчанием. Я бегло оглядела взглядом помещение – громадный стол, за которым могло поместиться не меньше сотни людей. Сейчас здесь сидело гораздо меньше. Лертины, гостящие в замке, их дамы и взрослые дети.
Сам хозяин сидел во главе стола. Место напротив занимала леди Агрина.
Я невольно взглянула на нее первым делом. Красивая, безукоризненно одетая и чувствующая себя явно выше всех присутствующих. При виде меня ее глаза сузились, а губы возмущенно сжались. Я понимала, как этой девушке неприятно мое общество. Посадив любовницу за один стол с собственной сестрой, лерт Гайдел невольно нанес ей оскорбление.
– Лианнель, – спокойным голосом, словно ничего особенно сейчас не происходило, позвал лерт. – Садись рядом со мной.
Чувствуя на себе всеобщие злобные и презрительные взгляды, я поплелась к нему. Не глядя ни на кого, опустилась на стул по левую руку от хозяина. Слуга тут же наполнил мою тарелку едой, а кубок вином. Но я не осмеливалась ни к чему даже притронуться. Руки сжимали вилку и нож, но я не решалась приступить к еде. Да и не умела пользоваться столовыми приборами. Понимала, что это навлечет на меня новые насмешки. Рука Гайдела накрыла мою руку и слегка сжала.
– Ну же, Лианнель, тебе нужно поесть. Ты слишком истощена. А если кому-то что-то не нравится, он может просто покинуть нас. И знать, что я восприму любой знак неуважения к тебе, как личное оскорбление. – Он сказал это достаточно громко, чтобы услышали все.
Я почувствовала, как обстрел взглядами тут же закончился, и выдохнула с облегчением. Гайдел начал разрезать мясо на своей тарелке и я, наблюдая за тем, как это делает он, стала действовать так же. Не сразу, но у меня начало получаться. И вскоре я даже заставила себя проглотить несколько кусочков восхитительно приготовленной телятины.