День выдался хмурым и мрачным. С утра моросил дождь, небо заволокло свинцовыми тучами. Люди с облегчением вошли в церковь вслед за женихом и невестой.
Агрина выглядела великолепно в белом платье и золотых украшениях. Словно ангел, спустившийся с небес. И как кротко она опускала голубые глаза к полу, идя рядом с братом, ведущим ее к алтарю.
Майлин в расшитом золотыми нитями синем костюме тоже выглядел великолепно. Стоя рядом с леди Рией неподалеку от алтаря, я не могла отвести от него глаз. Он все еще не знал, что сегодня состоятся сразу две свадьбы. Сначала его собственная, потом моя с Гайделом.
Странно, но я ожидала, что он будет светиться от счастья. Ведь его заветная мечта сбылась – больше ничто не разделяет его и любимую девушку. Но Майлин казался задумчивым и печальным. Иногда его взгляд падал на меня, и я не могла разгадать выражения его глаз. Но сердце тут же сжималось, а дышать становилось труднее.
Почему он так смотрит? Может, жалеет о том, что произошло между нами? Чувствует себя виноватым перед невестой? Скорее всего, так и есть, и от этого вдвое больнее.
Я изо всех сил вцепилась в ткань своего платья, чтобы унять дрожь в руках. Оно не было белым, как у Агрины. Нежно-голубое, с серебристыми узорами. Подарок леди Рии. Уж не знаю, где она успела достать его, но сегодня утром платье доставили мне с запиской: «У тебя сегодня особенный день, девочка. Пусть даже свадьба не с тем человеком, но хочу, чтобы ты чувствовала себя красавицей».
И я, уставившись в зеркало, с тоской смотрела на свое отражение. Разумеется, великолепное платье чуда не сотворило. Я оставалась такой же невзрачной. И все же этот подарок согревал душу хоть немного. Леди Рия так искренне хотела сделать мне приятное.
Гайдел подвел сестру к жениху и передал на его попечение. Потом неспешно двинулся ко мне. Леди Рия поджала губы, но тут же отодвинулась, освобождая ему место. Теперь он имел на это право. Мне тут же стало не по себе от его присутствия, но я заставила себя ничем не выдать истинных чувств. Даже улыбнулась этому человеку.
Снова поймала взгляд Майлина и увидела растерянность в его глазах, когда он увидел со мной рядом Гайдела. Прекрасная невеста недовольно что-то шепнула, и он тут же повернулся к ней.
Церемония началась.
Священник произнес положенные слова, потом спросил сначала у невесты, согласна ли она стать женой этого мужчины. Агрина тут же поспешила дать согласие. Когда же обратились к Майлину, тот почему-то слишком долго молчал перед ответом. Но под умоляющим жалобным взглядом невесты все же сказал «Да». Так тихо, что священнику пришлось переспросить.
Что с ним происходит?!
– Объявляю вас мужем и женой! – торжественно провозгласил священник.
Агрина повернулась к жениху для поцелуя.
Такая прекрасная, вся будто светящаяся от счастья. Ею любовались все.
По толпе собравшихся даже пробежал восхищенный гул. Майлин, словно нехотя, обнял ее и легко прикоснулся к губам. Когда оторвался от них, глаза Агрины сузились. Я различила в них злобные огоньки.
Не успели молодые сойти с возвышения, как Гайдел громко объявил:
– Ну, а теперь наш черед!
Я опомниться не успела, как он потащил меня к алтарю.
Майлин застыл на ступенях, потрясенно глядя на нас. Я же старалась не смотреть на него, понимая, что тогда просто не выдержу и расплачусь.
– Почему, Лианнель? – глухо произнес он, когда мы с Гайделом поравнялись с ними. – Зачем ты это делаешь?
– Не думаю, что вы вправе задавать моей невесте такие вопросы, – издевательски бросил Гайдел, весь светившийся от счастья.
Майлин пошатнулся, будто его ударили.
– Из-за меня? – прошептал он еле слышно.
– Будь счастлив, Майлин, – так же тихо прошептала я, бросив на него последний, полный боли взгляд.
– Лианнель…
Гайдел бесцеремонно оттеснил его с дороги, и мы приблизились к алтарю. Настал наш черед произносить брачные обеты. Я услышала за спиной недовольный голос Агрины, уже не пытающейся разыгрывать скромницу:
– Ну чего ты уставился на эту шлюху? Пусть радуется, что брат подобрал. Пойдем, дорогой.
Я оглянулась и успела заметить, с каким выражением посмотрел Майлин на свою молодую жену. Будто видел впервые. Потом резко выдернул руку из ее ладони и бросился прочь из церкви.
Меня словно кольнуло в сердце. Все мое естество рвалось за ним, но цепкая рука Гайдела казалась кандалами, приковавшими меня к этому месту.
Хватит бегать за иллюзиями. Майлин скоро смирится, забудет о чувстве вины передо мной и обретет счастье. Уже без меня.
Механически ответила на вопрос священника, услышала ответ Гайдела. Вскоре я уже официально считалась его женой. Развернув меня к себе, новообретенный муж притянул к себе и страстно прильнул к моим губам. Он уже даже не пытался сдерживать свои чувства, не обращая внимания на множество собравшихся и присутствие священника. Словно клеймил этим поцелуем, закреплял права на меня.
Я едва дождалась, пока он отпустит.
Под приветственные крики толпы мы двинулись к выходу. И я больше не чувствовала ничего. Лишь усталую опустошенность. Замерев на несколько секунд, посмотрела в затянутое тучами небо, поймала губами дождевые капли и тихо прошептала:
– Прощай, мир смертных!
– Ты что-то сказала? – послышался напряженный голос мужа.
– Мне нужно ненадолго покинуть тебя, – откликнулась я. – Хочу взять шаль. Слишком холодно сегодня.
Он смотрел на меня с подозрением, будто чувствовал подвох. Потом сделал знак двум своим людям сопровождать меня. Я едва заметно улыбнулась.
Ни одна сила в этом мире больше не сможет меня удержать!
Войдя в свою скромную комнатку, даже дверь запирать не стала. Просто тихо произнесла:
– Хочу вернуться домой…
Тотчас же в воздухе возникло серебристое свечение, похожее на подернутую рябью водную гладь. Из нее появился мой прекрасный любовник фейри и, не скрывая торжества на лице, протянул руку.
– Наконец-то!
Не говоря ни слова, я вложила в его ладонь свою и ступила в портал.
В следующую секунду вокруг были изумрудные стены знакомой комнаты во дворце Королевы фей. А в зеркале перед моим лицом отражалась комната мира смертных. Изображение заколебалось и исчезло, оставляя лишь мое отражение.
Прекрасная светловолосая девушка с непреодолимой тоской в фиолетовых глазах. Этот образ казался нереальным, и я долго не могла осознать, что отражение принадлежит мне. Я снова вернулась в собственное тело.
Рядом стоял Аралан, с горящими глазами наблюдающий за мной.
– Ты дома, Лианнель. Наконец-то ты дома!
Он взял меня за плечи и повернул к себе, нежно привлек к своей груди.
– Я сделаю все, чтобы ты забыла обо всем, что тебе пришлось пережить…
А я вдруг завыла. Глухо, надрывно, уже не сдерживаясь.
Он отпрянул, с тревогой вглядываясь в мое лицо. Обхватив плечи руками и раскачиваясь, я продолжала кричать. По щекам градом катились слезы, и я даже не пыталась их остановить. Аралан что-то лепетал, снова пытался обнять, утешить. Мне было плевать. Плевать на все. Боль, переполняющая все мое естество, была настолько нестерпимой, что я больше не могла выдерживать ее молча.
Услышала, как в комнату ворвалась перепуганная Королева. Рыжеволосая бросилась ко мне, вгляделась в лицо, потом воскликнула:
– Аралан, ты чувствуешь это?!
– Да, – с искаженным болью лицом воскликнул он.
– Поразительно! Насколько же она сильна! Еще не Королева, а сейчас всех вокруг захлестывают ее эмоции. Ее боль! Не представляешь, что творится снаружи. Ужасно! Мы должны ее успокоить. Иначе… Боюсь даже представить, что будет. Сколько вы все сможете выдержать?..
– Лианнель! – Аралан грубо развернул меня к зеркалу. Его руки дрожали, лицо перекосилось, словно от нестерпимого страдания. – Смотри!
Взмах руки – и передо мной возникло изображение Майлина.
Он сидел рядом с матерью в ее покоях и, сжав ее руку, смотрел в одну точку.
Я тут же умолкла, чувствуя, как боль немного приглушается. Уже от одного взгляда на того, без кого я не могла жить, дышать. Подошла почти вплотную к зеркалу и протянула руку, словно касаясь любимого лица. С горечью поняла, как же трудно будет научиться жить без него. Наверное, легче было бы оставаться в мире смертных и иметь возможность хоть иногда встречать его, касаться руки, слышать голос.
Как же больно! Как же нестерпимо больно сознавать, что навсегда лишилась шанса быть с ним! Могу, конечно, навещать его в образе феи, но сознавала, что от этого будет лишь больнее. Знать, что век смертных короток, и он так быстро умрет. А я… я останусь и никогда не смогу забыть его.
С какой-то тоскливой обреченностью точно знала, что так и будет. Мне не вырвать эту любовь из сердца. Никогда. Мне проще умереть. Попросить Природу-мать лишить жизни свой неудачный эксперимент и послать этому миру новую Принцессу.
Замерла, услышав слова, доносящиеся так отчетливо, словно разговор происходил здесь:
– Мама, зачем она это сделала? Зачем?
– Потому что любит тебя, сын. Любит так, как далеко не каждый способен. Жаль, что ты не смог ответить на ее чувства, – грустно откликнулась леди Рия. – Правда, жаль. Такие, как она, встречаются редко. Думаю, когда-нибудь ты сам это поймешь.
– Уже понял, – глухо сказал Майлин. – И похоже, я совершил самую чудовищную ошибку в жизни…
– Не понимаю… – нахмурилась женщина. – Ты мне все ужи прожужжал про леди Агрину. О том, какая она замечательная, прекрасная…
Майлин застонал и обхватил голову руками.
– Еще недавно мне так казалось… То чувство, какое я питал к Лианнель, такое нежное, трепетное. Она казалась мне трогательной, забавной и милой. Я считал, что отношусь к ней просто как к другу. Привык, что она всегда рядом. Иногда мне казалось, что мы настолько похожи, что она моя вторая половинка… А потом…
Он осекся, видимо, не решаясь признаться матери в том, что произошло между нами дальше.