— Азалия, взываю к тебе. Хотел поговорить и, уверен, мое предложение вызовет твой интерес. Подробности при личной встрече.
На пятой секунде я перенесся в точно такую же беседку, где в центре стояла среднего роста рыжая кудрявая красавица, в невесомом полупрозрачном платье с разрезами на бедрах. Босоножки с изящными ремешками до середины голени отлично подчеркивали стройность и длину ног. Отметил, что скульпторы в Храмах всех богов отлично передали веселое озорство, некую легкость ко всему во взгляде. Единственное, таких зеленых глаз мне не доводилось видеть даже у аристо. У нас они как бы горели изнутри, здесь же сравнение с морскими водами южных морей, освещенными лучами Сердца Иратана. Чуть заостренный интересный носик, пушистые длинные ресницы, припухлые губы.
— Какая все же ты невероятная, я в восхищении! — сказал, ничуть не лукавя, после того как поприветствовал деву по-имперски и полюбовался вновь.
— Глэрд Райс, ты знаешь, что опасен и без дежурных комплиментов, ведь поцелуй Истеллы действует на всех разумных? Не боишься? Я ведь влюбчивая! — и ножкой притопнула, отчего платье приподнялось.
Неплохой вид, а спрашивать о свойствах поцелуя Мары… Нет, не у нее.
— Думаю, ты знаешь, как бороться с наведенным наваждением, — ответил спокойно, а та рассмеялась звонко, — Я же боюсь, теперь точно пропаду. И буду мечтать только о тебе бессонными ночами.
Искреннее любование и восхищение, как неким невероятной красоты произведением настоящего искусства, она почувствовала. И не сказать, что ей оно пришлось не по нраву. Скорее, купалась в нем. И щурилась, как тот довольный кот или кошка.
— Что привело тебя ко мне, о великий Оскорбитель богов?
— Я устал всем рассказывать, что здесь нет моей заслуги, — позволил себе чуть поморщиться досадливо.
— Откуда же тогда такое звание? — с интересом склонила к правому плечу голову девушка.
Пересказал историю в третий раз.
Еще один однозначный вывод от очередной небожительницы, что прошлое Кроноса не без скелетов в шкафу. И звонкий смех с воспоминаниями, как он метался с ором по некому дворцу.
— Прежде, чем перейдем к важному делу, хотелось по случаю поинтересоваться у тебя о том, как работают Кости судьбы и кто их может бросать, — не хотел так прямо, но времени в обрез, если Мара нигде не ошиблась. А той задавать такие вопросы было никак нельзя, учитывая обстановку вокруг и накал страстей, и мои планы, которые она могла бы разрушить, сделав однозначные выводы. И здесь-то все под вопросом.
— А зачем тебе?
— Хочу узнать, есть ли у меня такая возможность. Мне требуется ответ на вопрос, смогу ли я сделать нечто невозможное.
— Выбраться из Рантора?.. — я промолчал, но постарался сделать вид, как будто меня поймали на горячем, а, вообще, информированность отдельных небожителей, пусть будет, «удивляла», — Можешь не отвечать. Знаю-знаю я этих мингавров, везде страшные-страшные тайны и секретики, секретики… — произнося последнее, словно в ужасе округлила глаза, закусив костяшки кулачка, посмотрела боязливо в одну сторону, в другую чуть развернулась, и неожиданно, — Уууууу! — затем рассмеялась, но после заговорила серьезно, — Лично ты ничего не сделаешь. Это нужно просить Ситруса, в пантеоне за такое отвечает бог мудрости, как и может расшифровывать ответ только он, — интересно и уже не зря.
— Я слышал, что именно ты можешь воздействовать на Кости для получения нужного результата?
— Тебя ввели в заблуждение, вероятно, обманываясь сами. Это всего лишь традиция, уходящая корнями глубоко-глубоко в тысячелетия, мое воплощение должно присутствовать во время проведения этого непростого ритуала. И только. Слово!
— А можно изменить предначертанное ими?
— Я о таком ни разу не слышала. Но это скучно! Скучно! — опять топнула, — Вот здесь все, что можно рассказать смертному о них! — и получил пласт информации.
— Что буду должен?
— Ай, — отмахнулась левой рукой, — Это такие мелочи… Тем более, я под впечатлением от тебя… Думала все время отчего такая симпатия? Оказалась сестрица тебя поцеловала… Вон даже ледышка Мара не устояла! Кстати, как она тебе?
— Видя тебя, все больше убеждаюсь в правильности своих действий, — не стал отвечать на вопрос, — И ярость в моей душе требует выхода, — богиня приложила ладошку к губам, широко распахнула глаза и ресницами захлопала. Актриса, жаль мать не знаю. Но, не смутившись, продолжил, — Кронос в последнюю нашу с ним встречу нервничал и нес околесицу, которую нашептал ему явно Ситрус. Пытаясь оскорбить тебя, он оскорбил меня. Когда я услышал подлые слова, то справедливый гнев застил мне глаза. И ответил, глядя в их бесстыжие буркалы: «Азалия ценит тех, кто может оценить ее дары». Солгал ли я где-то или ошибся?
— Нет, ты все сказал верно, — она посерьезнела, — И что он говорил?
Процитировал.
— Ай-яй-яй! — та насмешливо покачала головой из стороны в сторону.
— Я здесь не затем, чтобы жаловаться и наушничать, — глазки округлила, посмотрела вверх, — А чтобы выступить карающей дланью, дабы показать Кроносу, что не стоит оскорблять тех, кого ценят твои собеседники. И пусть он сожжет что-нибудь от ярости. Желательно свой трон! Так вот. Отца битв взбесило, когда я преподнес тебе первой артефакт, созданный дер Тионом. Ему же не дал ничего. Изначально, после его грязных речей, я хотел просто отдать именно тебе «Ярость Кроноса», чтобы он увидел к чему приводит пренебрежение к предпочтениям настоящих аристо и горечью наполнилось бы сердце Верховного. И прибежал бы он к тебе стеная и вымаливая игрушку. Там же на твое усмотрение. Но… но затем, когда я узнал, как он отреагировал на знакомство с мудрыми словами смертных и как он с легкостью принял все на себя, то задумался. Что если, как ты говоришь — есть у него темное неприглядное прошлое? Тогда такой мой шаг вряд ли приведет его в чувство. Ибо говорят в народе, унижения шлюхи воспринимают с легкостью, как часть жизни, когда они приводят к получению злата. В нашем случае, артефакта. Поэтому нужно нечто более серьезное, и вот здесь потребуется твоя помощь. Скажи, как ты относишься к тому, чтобы показать Кроносу, что он далеко не всесилен?
— Ты меня заинтриговал. Рассказывай! — слушала и ответила вполне серьезно
Я поведал о своем плане.
— Покажи мне артефакт.
Достал. То тщательно его изучила, использовала мощнейшие средства — судил по искажениям.
— Придумал ты замечательно! За-ме-ча-тель-но! Но гарантий здесь не дам. Никаких. Его создатель, кажется, учел все. И мое вмешательство в том числе. Понимаешь, любое мое вмешательство. Да, если решишься, то сделаю все возможное. Но, глэрд, стоит ли небольшой укус Верховного твоей жизни? Нет, не подумай, я ничуть не опечалюсь, если «Ярость» не попадет ко мне при любом развитии событий, но… но ты-то мне нравишься, за тобой следить весело. «Я — глэрд Райс глава Истинного Великого Дома Сумеречных!», — понизив голос, добавив к нему властные интонации, передразнила, — У меня аж внутри все екает! Уже и забыла, какие они настоящие аристо. Видеть же перекошенные морды Кроноса и Ситруса радостно, а уж Раоноса: «склони предо мною колени, и я справедливо решу твою судьбу, низший!». У того весь мир перед глазами перевернулся! Низший! — и опять смех.
Улыбнулся.
В голове же работа мысли. Получалось Азалия могла проникать везде? Плохо. Но хорошо, что узнал. И расслабляться не стоило.
— Если все получится, то что я буду тебе должен?
— Это в моих интересах, здесь Весы говорят в твою пользу. Но в будущем у меня есть несколько заданий. Сложных, однако выполнимых.
— Если какие-то из них касаются и относятся к землям Хаоса и Тьмы, Мертвецким или лежащим на границе с владениями Бездны далеко на северо-западе, то вскоре я отправляюсь именно туда.
— Хорошо, я подумаю, а пока возьми мой персональный алтарь, — передала медного цвета пластину, — И взвесь все! Решишься? Призовешь, постараюсь сделать все возможное, но лучше попустись, не стоит оно того, — проговорила серьезно, а затем глянула на меня хитро, сказала будто задумчиво, — И чем я хуже Истеллы или Мары? — после мгновенно оказалась рядом, и тоже, как и хозяйка царства Мертвых на краткий миг коснулась моих губ своими. Несмотря на ритуальный характер действа, я на сто процентов был уверен, что никакой речи о чувствах здесь не шло, и кольцо Истеллы на пальце, у меня встали дыбом даже волосы. Пробрало в несколько раз сильнее, чем от воздействия богини Любви. И опять мне крайне не понравилось, что мои способности не сочли это неким вмешательством извне, не отсекли воздействие и даже не просигнализировали.
Сука!
Но мысли фоном, сам же произнес не скрывая вновь восхищения:
— Какая все же ты удивительная…
— Только не влюбляйся, — со смехом погрозила мне пальчиком, и я оказался в нашей реальности.
Настроение бравурное, задорное и боевое. Дурнина как от передачи силы и крови с неким мироощущением всемогущества. Немалого труда стоило задавить эти эмоции и выйти в нормальный рабочий режим.
Что я приобрету, если решусь? Ответ на важнейший вопрос, но не со стопроцентной гарантией. В случае проигрыша потеряю жизнь. С другой стороны, в интересах Мары, чтобы я возродился. Должен, скорее всего, буду невероятно, но… Риск запредельный. И мороз по позвоночнику.
Постояв минут пять, вертя мысли и анализируя все, обернулся к лэргу:
— Перенеси нас к Храму всех богов. Поговорю с Истеллой, и пора наказать жрецов, которые снюхались с последователями Раоноса, прикрывая их богомерзкие практики.
— Ты уверен?
— Да, — сказал твердо, а искажения вокруг Турина усилились десятикратно.
Возник портал, и мы оказались на площади перед Канцелярией. Здесь неспешно направились к Храму. Видимо, служители отслеживали происходящее вокруг их вотчины, потому что материализовались шестеро жрецов, преграждая дорогу к высокой двери, верховного среди них не было видно, как и главного кроносовского.
— Ты посмел после… — начал один громогласно и заунывно.