Толпа тихо, но одобрительно загудела.
В подтверждение этих слов третий мужчина, со шрамом, рассекавшим его левую щеку, со злостью пнул безжалостно избитого человека, лежавшего у его ног. Тот сдавленно застонал, уткнувшись лицом в землю, рука заскользила в луже крови при попытке подняться, женщина испуганно взвизгнула и вновь взмолилась о пощаде.
Голова закружилась от страха.
Арий оттолкнул низкорослую женщину, преграждавшую ему путь, но не успел шагнуть в круг. Его схватила смуглая рука Эссы, втащив в гущу толпы и пригвоздив к месту. А меня остановила иная сила – воля Эспера. Я чувствовала злость, кипевшую в душе тамиру, его жалость и отчаяние, но он не смел вмешиваться в происходящее и не мог позволить этого мне.
– Отпусти! – зло прошипел Арий, дернувшись.
Эсса не поддалась, ее хватка стала лишь крепче, пальцы впились в плечо с такой силой, что костяшки побелели.
Девушка покачала головой и тихо, предостерегающе прошептала:
– Оглянись.
Арий обвел толпу отрешенным взглядом.
Я тоже всмотрелась в чужие лица и увидела лишь ненависть и жажду крови, от которых пробрала дрожь. В глазах не было ни жалости к маленькому беззащитному существу, объятому страхом, ни сочувствия к слезам девочки и к мучительной боли ее избитого отца. Против этой толпы невозможно было выстоять, и уж тем более – найти в ней поддержку. Любой шагнувший в круг был обречен на ту же участь, что и мужчина, корчившийся на земле от боли в сломанных ребрах, или того хуже – на смерть.
Если Арий вмешается в происходящее, проявит свою сущность, горожане загонят его, как дикого зверя, растерзают и бросят шкуру, как трофей, у камина в одном из местных трактиров. А что ждет меня, если я поддержу его? Скорее всего, мое тело найдут чуть позже в одной из зловонных канав и объявят жертвой нападения жестокого зверя.
В глазах Ария читалось отчаяние. Тамиру перевел беспомощный взгляд на развернувшуюся впереди сцену, но больше не рвался из толпы.
Тем не менее Эсса не ослабляла хватку. На ее лице застыло бесстрастное выражение, и лишь пульсирующая на шее вена выдавала ее напряжение.
Тем временем мужчина поднял руку, демонстрируя зверька толпе. Маленькая куница беспомощно сжалась, затравленным, умоляющим взглядом впившись в лица людей.
– Вот оно – доказательство того, что этих тварей давно пора уничтожить! – крикнул мужчина. – Император обманывает нас, уверяя, что тамиру не опасны и что наша кровь смертельна для них.
– Немыслимо! – загудели в толпе.
– Но ведь раньше наша кровь была для них ядом. Как это произошло? – вздыхали одни.
– Ведьмам стоило уничтожить этих тварей! – вторили другие.
Мужчина приставил дуло револьвера к пушистому боку куницы. Маленький тамиру сжался от прикосновения холодной стали.
– И пока мы верим его лжи, он позволяет этим тварям проникать в наши города и разгуливать среди нас! – продолжал басовито кричать человек. – Кто знает, может, они уже прячутся за лицами наших близких?!
Эспер попытался отвести мой взгляд, но в этот раз я нашла силы, чтобы воспротивиться.
«Прошу тебя, Алесса, не смотри», – взмолился он.
«Мы должны помочь», – запротестовала я.
«Ты же знаешь: мы не можем», – с горечью ответил тамиру.
На миг улица расплылась перед моими глазами, и я увидела происходящее глазами Эспера. Но его взгляд был прикован не к разгоряченной толпе и мужчине в центре, чья пылкая речь теперь звучала издалека, а к существам на крышах. Их было четверо – похожие на кошек и белок, тамиру тянулись к краю и наблюдали за происходящим, стараясь не выдать своего присутствия. Их взгляды полнились жалостью и страхом. Детеныш тамиру в руках человека был обречен – люди жаждали его смерти, а сородичи не смели выступить против разъяренной толпы.
Я не могла винить их за трусость, потому что разделяла этот страх. Вступись тамиру за малыша, люди тут же соберут армию и будут охотиться на зверей днем и ночью.
Мужчина не замолкал, перекрикивая отчаянный плач девочки и жалобный скулеж тамиру, но его слова ускользали от меня. Я ощущала, как Сила Зверя, кипящая в крови, откликается на мою злость и отчаяние. Мне хотелось довериться ее лживым, но сладостным, манящим обещаниям подарить защиту от тех, кто причиняет мне душевную боль. Хотелось поверить, что Сила позволит управлять собой, но острая боль, поднимающаяся по руке от браслета, отрезвляла, не позволяя поддаться искушению.
Я опустила взгляд на запястье – картинка расплывалась перед глазами от выступивших слез.
«Не показывай людям своих сожалений, – предупредил Эспер, – не показывай, что ты сочувствуешь тамиру».
– Если кто-то из этих тварей сейчас видит меня, то запомните этот урок и убирайтесь из наших городов! – провозгласил мужчина с револьвером.
Я подняла на него испуганный взгляд. В тот же миг Арий метнулся ко мне, пальцами поддел тонкую цепочку браслета и рванул ее с такой силой, что звенья лопнули, полоснув меня по коже. Слезы Эрии дождем рассыпались по мостовой. Затаив дыхание, я с ужасом наблюдала за бирюзовыми кристаллами, откатившимися под ноги зевак.
Сквозь меня прошла необузданная, дикая Сила, ликующая от обретенной свободы. В ту же секунду мир взорвался. Земля содрогнулась, мостовую рассекла изломанная трещина, и крыльцо ближайшего из домов с треском ушло под землю – из разверзшейся пропасти вылетели толстые древесные корни, выбросив в воздух град камней. Людей охватила паника, по толпе пронесся испуганный крик, который заглушил громкий хлопок.
Мое сердце пропустило удар, и время замедлило свой бег.
За мельтешащими спинами я увидела, как мужчина опустил дымящийся револьвер и выпустил из рук куницу. Безжизненное тело тамиру упало наземь, окропив камни кровью. Из моей груди вырвался истошный крик, которому вторил крик семилетней девочки. Она выскользнула из ослабевших рук матери, упала на колени и слепо зашарила руками по гладким пыльным камням, отчаянно окликая своего друга.
Глава 14
В чувство меня привело чье-то прикосновение. Грубые, шершавые пальцы скользнули по тонкой царапине на запястье, оставленной лопнувшей цепочкой браслета. Поморщившись от неприятного ощущения и столь бестактного вторжения в личное пространство, я попыталась было отдернуть руку, но она не слушалась – сознание прояснялось очень медленно. Сил хватило лишь на то, чтобы сжать кулак: кончики пальцев уткнулись в мягкую повязку, и в груди разлилось приятное тепло, наполняя меня чувством защищенности. Серая лента все еще ограждала от мира мое самое уязвимое место – воспоминания.
Вскоре чужие руки отпустили мое запястье, и я ощутила знакомую тяжесть Слез Эрии. Сквозь пелену, застилавшую разум, пробился сдержанный голос господина Омьена:
– Что случилось с ее браслетом?
Я приоткрыла отяжелевшие веки – перед глазами плыло.
– Наверное, застежка оказалась слабой, и он потерялся, – услышала я безмятежный ответ Ария.
– Вы уверены? – с сомнением уточнил господин Омьен.
– Там была такая суматоха, что я ни в чем не могу быть уверен.
Наконец туман перед глазами рассеялся. Превозмогая головную боль, я огляделась и поняла, что нахожусь в гостиной в доме Омьенов. Но я не могла вспомнить, как оказалась здесь. Последнее, что я видела, – как у ног вздыбилась земля, отбросив меня в сторону. И после этого Эспер утянул мое сознание во тьму.
Надо мной возвышалась грозная фигура господина Омьена, но мужчина не обращал на меня никакого внимания. Не скрывая неприязни, он сверлил сердитым взглядом стоявшего рядом Ария. За их спинами маячила безучастная к разговору Эсса. Она с отстраненным любопытством рассматривала убранство комнаты, ни на чем подолгу не задерживая взгляда. Только зеркало в резной золоченой раме, висевшее над камином, привлекло ее внимание. Девушка поднялась на цыпочки и всмотрелась в свое отражение: на правой щеке красовалась багровая ссадина. Эсса небрежно провела по ней указательным пальцем – и ранка тут же исчезла, не оставив следа, словно девушка всего лишь смахнула с кожи дорожную пыль.
Улыбнувшись самой себе, Эсса перехватила мой взгляд в зеркале и подмигнула.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.
Господин Омьен и Арий удивленно обернулись в мою сторону.
– Хорошо… – сдавленно пробормотала я, сев на диване.
– Вот и славно, – без тени радости в голосе сказал господин Омьен и обратился к Арию: – Спасибо, мистер Эрвор, что помогли Алессе добраться до дома. Думаю, теперь вам и вашей подруге пора уходить.
– Да-да, конечно, – с притворной любезностью ответил Арий. – Можно ли нам всего одну минутку побыть наедине?
На скулах господина Омьена заиграли желваки, но он сдержался и кивнул.
– Конечно, подожду вас у выхода.
Мужчина покинул комнату. Эсса, насмешливо хмыкнув, вышла следом, хлопнув дверью, которую он нарочно оставил приоткрытой.
Не отрывая внимательного взгляда от моих глаз, Арий присел на край дивана.
– Отпусти ее, Эспер, – обратился он к брату, который, как я знала, сейчас затаился на крыше дома. – Она должна сама пережить это и смириться с болью.
Я непонимающе нахмурилась. Арий сочувствующе прижал ладонь к моей щеке.
– Люди сильнее, чем ты думаешь, – напутственно продолжал тамиру с непомерной усталостью в голосе. – Лишая страхов, ты лишь убиваешь ее. Не мне напоминать тебе, каково это – жить без чувств.
Эспер вслушивался в слова брата, безжалостно бередившие его далекое прошлое. Сомнение свернулось в душе тамиру тугим узлом. Вскоре я ощутила, как ослабевает его мысленная хватка – словно разжимались пальцы, долгое время сдавливающие горло. Я набрала полную грудь воздуха – и широко распахнула глаза от ужаса.
Воспоминания обрушились сокрушительной волной, вернув меня на площадь, над которой звенел пронзительный крик маленькой девочки, и заставили вновь пережить страх за тамиру и его смерть. По щекам потекли горячие слезы, в ушах зашумела кровь, так напоминающая грохочущее эхо недавнего выстрела.